…Елена, темноволосая женщина с ассиметричной стрижкой, встретила Николая возле подъезда.
– Маме сказала, что вы ремонтник, – предупредила она.
– А что так? – насторожился Николай.
– Увидите, – коротко бросила Елена.
Они поднялись пешком на третий этаж. Елена некоторое время постояла возле двери, собираясь с духом, затем открыла ее. Она первой вошла в квартиру, пошарила рукой по стене и включила свет. Лампочка мигнула и погасла, затем вновь зажглась.
– Проводка плохая? – уточнил Николай.
– Обычная. С электричеством начались проблемы после одного случая. Мам, ты дома? – Она повысила голос.
Николай осмотрелся: широкий холл, привычный для новостроек, светлые обои. Но, несмотря на освещение и простор, возникло ощущение чего-то давящего. Николай поежился: неуютно здесь. Послышались шаркающие шаги, в проходе появилась нестарая женщина неопрятного вида: засаленные волосы, одежда в пятнах кетчупа и жира. Она посмотрела на Николая ничего не выражающим взглядом водянистых глаз.
– Мам, – Елена засюсюкала, как с маленькой, – это мастер. Он натяжными потолками занимается. Пройдемте на кухню, – пригласила она Николая.
Николай пропустил дам вперед, интуитивно не желая, чтобы мать Елены оказалась за спиной. В ее присутствии тяжелое чувство от квартиры усилилось.
– Ну ты как? – по-прежнему подчеркнуто жизнерадостно поинтересовалась Елена у матери.
Та бросила взгляд на Николая и промолчала. На мгновение ему показалось, что за плечами женщины вырос объемный силуэт, его руки и ноги были смазаны. Затем видение исчезло.
– Вам, наверное, измерения надо провести? – с нажимом спросила Елена у Николая.
Тот кивнул, отметив, что, наверное, глупо выглядит с открытым ртом и остановившимся взглядом. После достал микро-Уленьку и покрутил тумблер.
– Это лазерная линейка, – пояснил Николай для отвода глаз. – Я размеры потолка сниму.
Он начал записывать показания, но прибор показывал белый шум – обычное состояние эфира. Николай нахмурился – как-то подозрительно: и квартира эта, и ее хозяйка, и что микро-Уленька никак не реагирует.
– Извините, как вас зовут? – обратился он к женщине.
Та снова безучастно посмотрела на него. Елена попыталась что-то ответить, но Николай жестом остановил ее.
– У вас пятно на потолке, – Николай ткнул пальцем вверх.
Женщина подняла голову, и тут же микро-Уленька протяжно пискнула. Рот женщины задергался, она попыталась остановить тик рукой, но не вышло.
– Это не я! – завопила она так, что Николай подпрыгнул. – Это все они! И-и-и… – завыла она на одной ноте.
Николай взглянул на шкалу: стрелка ходила ходуном.
– Да, – нарочито спокойно произнес он. – Вы не виноваты. Вы хорошая.
Елена подошла к матери и начала обтирать ее влажной салфеткой. Женщина замолчала, обхватила себя руками и принялась раскачиваться.
– Подселенец, и похоже, что не один, – объявил Николай, когда они с Еленой вышли на площадку.
– Значит, она не сумасшедшая. – Елена поджала губы.
– Я не специалист, – уклонился Николай. – Давно это у нее?
– С лета. – Елена скрестила руки на груди. – Когда обнаружила в сарае висельника.
Людмила Владимировна выходные и отпуск проводила на даче в Подмосковье, и этим летом все было так же. Она открыла сарай, чтобы достать лейку, и увидела незнакомца. Он висел в петле, его лицо посинело, язык вывалился. Вокруг висельника роились мухи.
– С тех пор мама только о повешенном и говорила. А потом объявила, что она его невеста, и сшила белое платье из простыни, – продолжила Елена.
– К врачам обращались?
– Да. И к священникам, делали отчитки. Помог только один, да и то на время. – Елена сжала руки так, что костяшки на пальцах побелели. – Она мыться перестала. Говорила, что «они» питаются страхами и ее заставляют. А волосы пропитаны страхом, вот мама их и ела. Потом ее рвало. С памятью проблемы появились, с работы уволили.
– Отвезите маму в нашу поликлинику, – Николай протянул бланк с адресом, – ей сделают чистку. Надо было сразу к нам обратиться.
– Я хотела, – Елена взяла направление, – но все это казалось чересчур странным, чтобы быть правдой.
Николай вышел из подъезда и расправил плечи: наконец-то на свободе! Словно он сидел в душной комнате с занавешенными окнами без надежды выбраться. Люди – непонятные существа. Держатся за мнимое благополучие, за видимость приличий, ходят по гадалкам и церквям, не делая между ними особых различий, вместо того, чтоб просто обратиться к профессионалам.
Но что с прибором? Почему микро-Уленька молчала как рыба об лед, пока выплеск эманаций не проявился явно? Николая накрыла тень, он посмотрел вверх и резко остановился: в небе летело существо, похожее на ангела; размах его крыльев достигал примерно трех метров. Хотя ангелам полагается быть белого цвета, а этот серый. Но и не черный – ангел смерти, и на том спасибо.
– Вы тоже видите? – Николай не выдержал и спросил проходившего мимо мужчину, указав на существо.
Тот посмотрел на небо, затем на Николая и обошел его по широкой дуге.
Глюки… Последствия прививки, о которых ходили слухи, или дела Николая настолько плохи, что он видит галлюцинации? Хотя какая разница? В лабораторию все равно не пойдет, пусть Ольга теперь там и не работает. Ничего нового ему не скажут. Пока Николай может, будет заниматься своим делом: бороться с сущностями, помогать людям. Но все-таки, за что Нина с ним так поступила? Какое было его предназначение в истории с «демоном»? Эти вопросы так и остались без ответов.
Глава третьяПеребои
В понедельник Николай сообщил шефу о перебоях в работе микро-Уленьки.
– Плохо. – Шеф отбил на столе какой-то марш. – Если проблема не с оборудованием, а с чем-то иным. Как в Чертовом деле, когда эманации как под колпаком были.
– Думал уже об этом, – сознался Николай. – Надо будет снова в ту деревню наведаться.
– Отдам на проверку, – подхватил Денис. – Отнесу в наш рукавистый центр.
– Рукавистый? – Виктор Иванович прекратил постукивание.
– Ну это из двух слов, – смутился Денис. – Мастеровитый и рукастый.
– Хм. – Шеф позволил себе улыбнуться.
Технарей, разбирающихся в сложной схеме оборудования ОБХСС, за глаза прозвали «монстрами», потому что они могли из ничего сделать систему обнаружения или починить обезвреживатель, Безю, одним взглядом.
– «Монстры» сказали, что все в порядке, – сообщил Денис через полчаса, – но оставили у себя микро-Уленьку. Нам вот этого на замену выдали.
Он продемонстрировал прибор серебристого цвета с выпуклыми кнопками и электронным циферблатом.
– Что за хрень? – склонился над прибором Виктор Иванович. – Какой-то робот-пылесос.
Николай хмыкнул.
– Аналог микро-Уленьки. – Денис нажал на что-то, и прибор заработал. – Тоже улавливает сигналы. Но у него больше возможностей и большая точность.
На циферблате красными цифрами загорелось число: 111.
– И что это означает? – с подозрением спросил шеф.
– Сущность обнаружил, – отрапортовал Денис. – Мощную.
– Где? – удивился шеф. – У нас?!
Они посмотрели друг на друга.
– Слушай, – обратился Виктор Иванович к Денису, – отнеси эту ерундовину обратно. Мы лучше по старинке работать будем.
Николай промолчал. Возможно, прибор сработал правильно, но среагировал не на сущность, а на порчу. Ставить коллег в известность он не собирался: не хотел ловить жалостливые взгляды.
– Оставь, я в деревне его проверю, – предложил Николай.
– Всем привет! – в кабинет влетела Женечка. – Что нового?
После перевода в оперативники она сочилась энергией: ходила на курсы подготовки «топтарей», не запускала переписку в отделе и выносила мозг Денису своими инициативами.
– Из нового у тебя завтра дежурство по району, – поумерил ее пыл шеф. – И будь внимательна: с приборами какая-то фигня творится.
– Лажают, – подтвердил Денис.
– Так что глаза пошире открой и запоминай, если что необычное увидишь. – Шеф задрал указательный палец.
– Будь бдителен, товарищ, – добавил Николай.
Женечка хмыкнула: она была уверена, что цыганская кровь, доставшаяся ей от бабушки, поможет справиться.
Николай открыл почту, пришло письмо от Димы. Тот прислал запрашиваемые данные: дом принадлежал некой Руслановой Зарине Альбертовне пятидесяти шести лет, проживающей в Лианозове. Основной профессией подозреваемой значилось гадание на Таро и составление астрологических прогнозов. Николай мысленно ругнулся: переться фиг знает куда. Но деваться некуда: личность на самом деле подозрительная.
Зазвонил телефон, на экране высветился входящий номер: Сэм. Николай нажал на прием и услышал голос напарника.
– Привет, топтарь! – Голос Сэма излучал фальшивый оптимизм.
– И тебе не болеть, – невольно напрягся Николай. – Как в больнице?
– Завтра выписывают. – Сэм сделался серьезным. – Я еще пару недель дома валяться буду, а потом все.
– В смысле – все? Не передумал? – Николай испытал грусть: они многое пережили с напарником.
– Все, Коля, ты уж извини. И у Виктора Ивановича прощения попроси, и у ребят. Я пас, – Сэм вздохнул, – сломался.
– Все равно приходи, – Николаю захотелось изо всех сил стукнуть кулаком по столу, – попрощаться.
– Стол накрою, – в голосе Сэма прозвучала теплота, – обмоем это дело. Мне самому жаль, но я не могу.
Николай нажал на отбой и с тоской посмотрел в окно: вот и он остался без напарника. Все-таки привык за несколько лет к Сэму, его плоским шуточкам и вечным проблемам. Вкратце Николай передал слова Сэма остальным.
– Значит, Симеон тоже уходит. – Виктор Иванович почесал лысину. – Тебе, Дергунов, нужен напарник.
– Женечку не отдам, – тут же среагировал Денис, – мы с ней уже сработались.
– Тебе просто нравятся советы, которые я даю насчет девушек, – насмешливо улыбнулась она.
– И это тоже.
– Ладно, решим этот вопрос. – Шефа явно осенила какая-то идея, но делиться ею с сотрудниками он не стал.