– Ничего не трогайте! – предупредил мастер, мужчина немногим старше Николая с недостатком роста и избытком веса. – А то придется вас в совок сметать.
– И были такие случаи? – тут же поинтересовался Геннадий.
– Были, – коротко ответил мастер, и Николай ему поверил.
Через пару часов дело закончили. С «таблеткой», которую взяли по настоянию «монстров», работал Геннадий – в руках Николая она выдавала заколдованные сто одиннадцать. Сам Николай обходил цех с микро-Уленькой, затем при помощи рамок проверил помещение на наличие переходников.
– Порядок? – уточнил мастер.
– Полный, – подтвердил Геннадий.
– И совсем-совсем ничего? – Что-то в голосе мастера заставило Николая насторожиться.
– Совсем. – Геннадий подобной чуткостью не отличался.
Чистильщик узнал, где можно курить, и слинял, Николай решил прозондировать обстановку:
– А что было-то?
Мастер без лишних слов продемонстрировал фотографию на телефоне. Николай едва не лишился дара речи:
– Ох… охренеть!
На фото был запечатлен молодой парень, сидящий на табурете. Над ним зависла полупрозрачная, но отчетливо видная тварь: черт, притворяющийся собакой. Длинная косматая шерсть свисала по всему телу, лапы заканчивались копытами, морда походила на маску в виде черепа.
– Не фотошоп? – на всякий случай спросил Николай.
– Какой, на хрен, фотошоп?! – Мастер дал волю эмоциям. – И не подтеки на стене. Сразу после ремонта.
– И что потом? – Николай напрягся.
– Ничего, – буркнул мастер и кивнул на фото: – Этот парень на инвалидность ушел. Фотограф от рака умер.
Николай снова с трудом удержался, чтобы не выдать непечатное.
– И давно так?
– Давно. Лет восемь назад до меня мастером другой был. Женька. Как-то надумал он с напарником щиток своровать. Ночью. Напряжение вырубили. Ведь все под огромным электричеством. Оно по промзоне распределяется. – Николай слушал с возрастающим интересом. – И вдруг щелчок! Женька обернулся и хвать рукой за провод на шесть тысяч! Можешь представить, что от него осталось. Напарничек его так и заикается с тех пор.
Мастер сплюнул.
– Так ведь они отключили напряжение, – не понял Николай.
– Они-то да. А вот оно, – мастер опять указал на снимок, – включило. Не любит воровство. До Женьки отец с сыном погибли. Еще вроде кто-то. Пара несчастных случаев была. Двери скрипели, звуки разные, что-то срабатывало постоянно.
Николай почувствовал раздражение: вместо того чтобы вызвать ОБХСС, руководство завода списывало все на несчастные случаи.
– И как закончилось? – спросил он.
– Жене моей бабка приснилась. Сказалась, что этому скучно. И что он так играет. Жена и сделала куколку без лица. Я в угол кинул и сказал: «Вот тебе игрушка».
– Сработало?
– Угу. И куколка пропала, и этот затих, – подтвердил мастер.
– Повезло. – Николай наконец-то расслабился. – Но если что снова начнется – вызывайте.
– Заметано. – Мастер протянул Николаю руку.
С Николаем связался Дима и сообщил, что Клавдия Захарова переехала в Тулу: купила там двухкомнатную квартиру. Николай, недолго думая, созвонился с ней и отправился в субботу в Тулу на междугороднем автобусе. Народа было немного: дачный сезон закончился, а по делам с утра пораньше в выходной день никто не спешил. Николай сперва пялился в окно на опустевшие поля, затем повернулся на бок и проспал так почти до самого города.
Там он вызвал такси и отправился в активно застраиваемый район. Клавдия встретила неприветливо: она и по телефону дала понять, что встрече будет не рада. Но Николай поздравил ее с покупкой, так что вскоре она повела его по квартире, хвастаясь приобретением, но как только он заводил речь о деревне, сворачивала разговор.
– Вы же уехали! – не выдержал Николай. – Чего тогда боитесь?!
– Не боюсь я, – попыталась уйти Клавдия от ответа.
– Если надо, все останется между нами. Даже начальство не узнает, – пообещал Николай, глядя ей в глаза.
Клавдия выдохнула и включила чайник:
– Давайте чай сначала выпьем.
Она достала коробку ассорти с местными шоколадными конфетами и упаковку чая. Николай выбрал пакетик с бергамотом: с ароматными добавками он пил изредка, но сейчас захотелось. За спиной Клавдии возле окна стоял знакомый стеллаж с фиалками: всю коллекцию она перевезла с собой.
– Так была там ведьма или нет? Кроме вас? – спросил Николай, откусывая конфету: местный шоколад оказался вполне приличным.
Клавдия подлила кипяток в обе чашки и долго рылась в коробке, выискивая конфету с начинкой из черники со сливками. Затем откусила от нее и отпила из кружки.
– Была, – произнесла Клавдия, когда Николай уже не ожидал, что она ответит.
Глава четырнадцатаяВедьма
Клавдия почувствовала ведьму, когда произошел первый случай в деревне: курица у одной из соседок закричала петухом. Ощущения были не из приятных, словно рядом разлилась лужа мазута: черная, масляная, в которой легко увязнуть. Лужа растекалась, пытаясь подобраться к Клавдии, забиться в уши, ноздри, проникнуть в рот, утопить в себе. А потом – раз! – и все исчезло.
– Реально, будто и не было ничего. – Клавдия вертела в руках чашку, на дне которой болтался использованный чайный пакетик.
Затем случаев стало все больше, соседи заволновались и начали нехорошо поглядывать на Клавдию.
– А что я могу? – пожала она плечами. – Так, по мелочи. Вот бабка моя разное умела.
– Она вас не учила? – поинтересовался Николай.
– Не принято было. – Клавдия поставила чашку на блюдце. – Сейчас жалею об этом.
– А оно не само приходит? Умение? – Николаю почему-то было важно знать ответ.
– Что-то приходит, что-то нет. Я травами лечить не могу, потому что их не знаю. – Клавдия пожала плечами. – А бабка умела. Зато головную боль снимать могу.
– А куда перекладываете? – решил узнать Николай.
Клавдия кивнула на окно:
– Так на деревья. Можно на одно, но оно засохнет, если на него все время сбрасывать. А можно на разные: поболеют, но отойдут.
– А если не головная боль, а что серьезнее? – Николай подался вперед.
– Тогда точно засохнет, а скорее всего, и не одно понадобится.
– Значит, целителю лучше жить в лесу, – подытожил Николай.
– Или возле леса, – согласилась Клавдия. – Но я слабая, мало что сниму.
Понемногу начала выстраиваться теория с переданным родовым бесом: многое зависело не от сущности, а от человека, к которому он переходил.
– Ведьму постоянно чувствовали?
– Нет, – Клавдия покачала головой, – только перед случаями. Потом как отрезало.
Интересно… Наверное, и правда заезжий гастролер.
– А на вас она выйти не пыталась?
– Зачем? – искренне удивилась Клавдия.
– Ну, может, опытом обменяться. Поговорить. – Николай и сам понимал, как глупо это звучит со стороны.
– Вы думаете, она добрая?! – Клавдия откинулась на спинку стула и рассмеялась. – Она… она как мазут: если дотянется – утопит. Нет среди нас добрых. Есть те, кто держит это под контролем.
Она крутанула чашку, и та начала вращаться по блюдцу. Николай смотрел на кружку минуты три, а после надоело, и он ушел.
Николай решил заглянуть в Тульский кремль, раз уж выдалось свободное время. Посещать достопримечательность в холодную погоду никто особо не рвался, но народ на сборную экскурсию наскрести удалось, и экскурсовод повела Николая и остальных по стенам кремля. Сам бы он обошелся без гида, но вход на стены был перекрыт для свободного доступа.
Экскурсовод рассказывала в микрофон историю создания кремля, про его уникальный красно-белый цвет, про легенды, связанные с кремлем, и истину, более страшную, чем вымысел. Про тайный ход из Тайницкой башни, про пытки в Никитской, про птицу Гамаюн, изображенную на флаге третьей башни, на тень которой (птицы, а не башни) нужно встать и загадать желание. Только тень эта появляется ранним утром и падает на фасад банка, расположенного рядом с кремлем.
Николай в это время смотрел на стены и не мог отделаться от впечатления, что это декорации в стиле знаменитого тульского пряника. Кремль и выглядел гигантским пряничным замком, не хватало лишь ведьмы и мальчика с девочкой, которые пошли по дорожке из хлебных крошек. Хотя одна ведьма в Туле точно имеется, да и детишек – Николай поглядел на туристов – можно набрать. Похоже, реставраторы перестарались, и теперь кремль больше походил на новодел, чем на крепость с историей в пять веков.
После окончания экскурсии Николай зашел в торговые ряды при кремле и купил несколько пряников, коробку местных конфет, распробованных у Клавдии, и пастилу. Рядом с выходом из кремля располагался музей самовара. Николай посмотрел на часы: время до электрички еще есть, полчаса можно потратить. Больше и не понадобилось. Николай не настолько увлекался самоварами, чтобы внимательно изучать историю каждого. А вот просто поглазеть, поудивляться их формам и человеческой фантазии – самое то.
…В полседьмого вечера Николай был на «Братиславской». Но вместо того чтобы идти домой, он направился к дому-башне. Дождался, когда кто-то из жителей выйдет из подъезда, чтобы попасть внутрь, и поднялся на одиннадцатый этаж. Немного постоял на площадке в окружении дверей, а затем утопил кнопку звонка. Анастасия открыла сразу, будто ждала.
– Звонок отпусти, – посоветовала она: Николай так и жал на кнопку.
Он мялся, не зная, что сказать, а потом решился:
– Там была ведьма, – и протянул пакет со сладостями.
Она вздохнула и приняла угощение:
– Ладно, проходи.
После он пил чай уже у нее, рассказывая о поездке в Тулу. Про Клавдию он не упомянул, заменив ее безымянным жителем деревни. Затем они долго перебирали с Анастасией варианты: как вычислить гастролера? Тем более ведьма могла и не приезжать к кому-то конкретно, а просто ехать мимо. Хотя чужая машина в глаза бы бросилась.
Затем речь перешла ко вскрытому захоронению.