– Доброе утро, – сказал Резо, входя в комнату. Его торс был обернут махровым полотенцем.
– Доброе утро. Как спалось?
– Нормально, – ответил Резо, но я видел, что это не совсем так. Его выдавали мешки под глазами. – Ты сегодня идешь по делам?
Я кивнул.
– Ключ я оставлю у администратора, – сказал Резо.
Я умылся и пошел на завод.
В заводоуправлении после долгого хождения по кабинетам я нашел наконец нужного мне человека. Он занимал отдельную угловую комнату с двумя окнами и, судя по количеству бумаг на его столе, был крайне занят. Фамилия его была Катин. Когда я объяснял ему цель моего приезда, он смотрел сквозь меня бесцветными рыбьими глазами, и я даже не мог поручиться, понимает ли он меня. Но оказалось, что он все понял и, когда я закончил, примялся названивать по телефону, долго с кем-то советовался и наконец, глядя сквозь меня, объявил, что человек, занимающийся вопросом, по поводу которого я приехал, в данный момент отсутствует. Он в отпуске. И никто не может мне помочь. Когда этот человек выйдет из отпуска? Через две недели. Неужели мне никто не может помочь? Никто. Из всего сказанного я понял, что у них здесь строго соблюдается иерархия и не надо пытаться пробить лбом стену. Что ж, прости-прощай, как говорится.
Отметив командировку, я отправился на вокзал. Здесь меня ждало разочарование. Единственный поезд уходит утром, и я его уже пропустил. Надо ждать следующего.
До вечера я прослонялся по пыльным улицам городка. Дома следили за мной своими подслеповатыми окнами. Несколько облезлых псов некоторое время сопровождали меня, но потом отстали, видимо, потеряв всякий интерес. Мне было одиноко и грустно, как бывает грустно человеку, попавшему в чужой для него город. Я даже, соскучился по Резо и в гостиницу возвращался как домой.
Резо был в номере, но не в духе.
Я сразу понял, что Ксенофонтов леса не дал.
– Как твои успехи? – спросил я из вежливости.
А-а! – Резо махнул рукой. – Пока никак.
– И у меня никак, – сказал я. – Завтра утром уезжаю.
– Зачем уезжаешь? – удивился Резо. – Если дело не двигается, его надо двигать.
Пришлось объяснить ему ситуацию.
– Тяжелый случай, – согласился он, выслушав меня. – Действительно, лучше уехать.
– Пойдем ужинать? – спросил я.
– Нет, – Резо отрицательно покачал головой и повалился на кровать. – Я очень устал сегодня. И к тому же совсем не голоден: мы с Ксенофонтовым шашлык ели.
– Тогда я пойду один, – сказал я, в душе позавидовав Ксенофонтову. – Через час вернусь.
– Валяй. – Резо отвернулся к стене.
В отсутствие Резо мне пришлось довольствоваться блюдами из меню. Выбор был небогатый – о вчерашнем изобилии можно было только мечтать. Официант исчез где-то в недрах кухни, оставив меня наедине с воспоминаниями.
– Добрый вечер. – Архабов подсел ко мне и посмотрел по сторонам. – А где Резо?
– В гостинице, – ответил я. – Он устал.
– Так вы один здесь? – вскинул брови Архабов.
– Один, – кивнул я.
– Вы забыли о нашем вчерашнем разговоре? – Он испытующе смотрел на меня.
– О чем мы с вами говорили? – Я напряг память.
– Не стоит вам ходить здесь одному, – негромко сказал Архабов. – Держитесь возле Резо.
– Ах вот вы о чем, – вспомнил я, – я как раз хотел вас спросить…
– Не надо ни о чем спрашивать, – оборвал меня Архабов. – Делайте то, что я вам говорю. Так будет лучше.
– Для кого?
– Для вас, – ответил он и, помолчав немного, добавил: – И для Резо тоже.
Сказав это, он встал из-за стола и направился к выходу, но с полдороги вернулся и, наклонившись, тихо произнес:
– Не задерживайтесь сегодня здесь долго – вот вам мой совет.
Он ушел, а я остался сидеть за столом, пытаясь осмыслить услышанное.
Уйти все-таки пришлось раньше, чем я предполагал: за соседним столиком вспыхнула драка, и через пять минут уже половина присутствующих принимала участие в боевых действиях. Я предпочел ретироваться. На улице смеркалось. Вечерняя прохлада опустилась на город, но никто не мог разделить со мной радость по этому поводу. Я прошел по пустынным улицам, заглядывая в окна домов. Город спрятался от меня за шторами с незатейливыми рисунками. Лишь в одном месте какая-то женщина выглянула в окно и, увидев меня, быстро задернула занавески. Странный город. Загадочный и непонятный.
Окно нашего номера светилось – Резо не спал. Я поднялся наверх, толкнул дверь. Она была заперта.
– Резо! – позвал я и постучал.
За дверью было тихо, как и во всей гостинице. Видимо, Резо заснул при свете. Я постучал громче. За дверью послышался какой-то шорох, и Резо негромко спросил:
– Кто там?
– Это я.
– Дима, это ты?
– Да, я – кто же еще? Открывай!
Дверь приоткрылась, я увидел глаза Резо и сразу все понял:
– Он опять был здесь?
Резо быстро втянул меня в комнату и запер дверь. Только после этого он ответил:
– Да, он опять приходил убить меня.
– Что за чертовщина! – воскликнул я и осекся, увидев на шее Резо длинную рваную рану. Кровавая полоса, уже подсохшая, тянулась от уха до самой ключицы.
– Это что, он тебя?
– Я боролся с ним. Он опять пришел со своим ножом, но я не дал ему убить меня.
– Да кто он?! Что это за человек?
– Не знаю, – покачал головой Резо. – Он просто «черный» – и все.
– Негр, что ли?
– Зачем негр? Как ты не поймешь – «черный».
– Странное определение «черный», – сказал я. – Во что он хоть одет?
Резо наморщил лоб, потом вздохнул:
– Не помню. Нож его помню, что он «черный», помню, а во что одет – не помню.
– Он что-нибудь говорил? Какие-то слова?
– Понимаешь, он все время молчит. И это самое страшное.
– Куда он делся?
– Он убежал.
– Ты не пытался догнать его?
– Нет.
– А в окно ты за ним не следил – в какую сторону он побежал?
– Я не выглядывал в окно, потому что… – Он замолчал.
– Ну, – поторопил я, – почему?
Он поднял глаза, и я увидел в них такую боль и муку, что мне стало не по себе.
– Понимаешь, Дима, – медленно сказал Резо, тщательно выговаривая каждое слово, – я хотел запереть дверь, чтобы он опять не пришел, но дверь уже была заперта.
– Чушь! – воскликнул я. – Этого не может быть.
– Я знаю, – печально согласился Резо. – Но это так.
Я и сам знал, что это так (ведь вчера дверь тоже оказалась запертой), но я не стал говорить ему об этом.
– Хорошо, пусть будет так, – сказал я. – Но давай хоть что-то вспомним. Ты говоришь, что хорошо рассмотрел его нож, сможешь его описать – как он выглядит?
– Да, – Резо кивнул и задумался на мгновение.
Я терпеливо ждал.
– В общем, это большой нож. Вот такой, – он показал руками его размеры. – Он красивый: у него в ручке камень – не знаю, может быть драгоценный. Но самое интересное – его форма. Этот нож – как коготь; понимаешь? Он им не режет, а как бы рвет, – это страшные раны, смертельные.
– Он дотянулся до тебя? – Я показал на рану на его шее.
– Да, но я в последний момент смог защититься.
– Думаю, нам надо обратиться в милицию.
– Какая милиция? – вскинулся Резо. – Они упрячут меня в сумасшедший дом.
– Почему? – удивился я.
– А что они подумают, когда я им расскажу о запертой двери?
– Ну, – неуверенно начал я, – об этом можно промолчать…
– Нет, – Резо замотал головой, – никакой милиции.
– Ну, как знаешь, – я вздохнул и подошел к окну. На улице уже было темно. Темные улицы. Темная история. Резо за моей спиной сосредоточенно смотрел в стену – я видел его отражение в стекле. Еще я видел угол стола и на столе – книгу. Знакомая книга, ее подарил Резо Архабов. Архабов! Я круто развернулся на каблуках. «Держитесь возле Резо, – сказал он мне сегодня в ресторане. – Так будет лучше для вас и для него. Не задерживайтесь здесь сегодня долго». Он что-то знал? Но что именно? Что сегодня кто-то придет убивать Резо?
– Слушай, я отлучусь на минутку, а ты запри дверь и никого сюда не впускай. – Я понял, что просто обязан поговорить с Архабовым.
Архабов был у себя. Он пригласил меня в комнату, усадил на застеленную кровать, а сам устроился напротив меня на стуле.
– Ну-с, – сказал он. – С чем пожаловали?
– Сегодня вечером «черный» опять приходил к Резо. – Я смотрел на его лицо и видел, как у него под кожей заходили желваки. – Вы знали, что нечто подобное должно произойти?
– Откуда я мог знать? – спросил Архабов после непродолжительной паузы.
– Вы же сами намекали на это сегодня вечером в ресторане. Помните?
– Вы не совсем верно меня поняли, – медленно сказал Архабов. – Я не это имел в виду. Я лишь хотел предупредить вас, что в этом городе чужих не любят. Чужих не только по прописке, но, и по духу. Вы для них – чужак, и Резо тоже.
– И поэтому «черный» пришел убить Резо?
– Вы опять говорите о каком-то «черном», – поморщился Архабов. – Кто он – человек, черт или кто-то еще?
– Не знаю, я его никогда не видел. Но его видел Резо. Дважды.
– И что же делал этот «черный»?
– Он входит с ножом в наш номер и бросается на Резо. Вчера все обошлось, но сегодня он умудрился порезать Резо горло.
– Вот как? – удивился Архабов. – Вы что-то путаете.
– Что значит «путаете»? У него распорота кожа от уха до кадыка.
– Я бы хотел посмотреть, – быстро сказал Архабов. – Резо у себя?
Мне показалось, что он взволнован.
– У себя, – кивнул я. – Зачем вам это нужно?
– Хотя бы для того, чтобы навестить парня и успокоить его.
Когда мы поднялись наверх, Резо лежал в кровати и смотрел в потолок. При виде Архабова он просиял улыбкой:
– Вах, Илья! Почему редко заходишь?
– Дела, понимаешь. – Архабов развел руками. – Наше писательское дело такое – сиди и пиши. А что это у тебя? – он указал пальцем на рану.
– Это какой-то ненормальный меня порезал ножом. – Резо потрогал рану и поморщился.
– Как это произошло?