Я внезапно почувствовала голод. И неуверенно вытянула руку.
– Черт, да, прикоснись ко мне. Я жажду этого, – пророкотал Линкольн восхитительным низким голосом, подливая бензина в уже полыхавший во мне огонь.
Все потихоньку выходило из-под контроля, меня захлестывала похоть. В тот момент я почти не сомневалась, что способна кончить даже от одного только его голоса. Приблизившись, я легкими поцелуями проложила путь вниз по животу Линкольна, облизывая каждый бугорок пресса. Добравшись до его сексуальных косых мышц, я задержалась, проведя языком по рельефу. Линкольн содрогнулся от моих прикосновений и неровно задышал.
Я дошла до его впечатляюще длинного члена и на мгновение заколебалась. Просто этот зверь был действительно огромен, по меньшей мере, дюймов девять [12]. Но его вид и запах так меня завели, что я не смогла устоять. Пальцами провела по всей длине его члена, обводя каждую пульсировавшую вену. Я чувствовала исходящий от него жар, кончики моих пальцев покрылись его жидкостью. Линкольн пристально наблюдал за мной, его глаза потемнели от желания. Я осторожно обхватила пенис ладонью, хотя мои пальцы даже не сомкнулись вокруг его толщины, и на головке выступило еще немного влаги.
Я больше не могла противиться желанию ощутить его на вкус. Он уже давал мне попробовать себя, и теперь я хотела большего. Я наклонилась и высунула язык, чтобы слизнуть капельки влаги, собравшейся на кончике его члена. Линкольн застонал и дернулся, когда я облизала его головку. Я всегда полагала, что члены на вкус не очень, но его… У меня возникло ощущение, что я впаду в зависимость.
Раньше мне казалось, что я возненавижу такого рода ласки. Буду чувствовать себя униженной, павшей. Повзрослев, я смутно припоминала, как натыкалась на маму за этим занятием, и все заканчивалось плохо.
Но сейчас все было иначе. Линкольн был другим. Я хотела, чтобы он потерял контроль и взял от меня то, чего хотел. Вынуждая его подчиняться и задыхаться, я ощущала пьянящую власть, которая вызывала привыкание. Я хотела вознаградить его за подарок. Потому что считала его татуировку подарком, лучшим из всех, что мне вручали.
Линкольн стонал, запрокинув голову, пока я исследовала его своим ртом. Я взяла его глубже, плотно обхватив губами, и стала осторожно посасывать.
– Малышка, да-а-а, вот так, – стонал он.
Его слова придали мне уверенности, подтолкнув к экспериментам. Я дразнила его своим языком, заставляя стонать и тяжело дышать, умоляя о большем. Я нашла угол, под которым могла взять его еще глубже.
– Черт, да, милая, – хвалил меня Линкольн, пока я сосала и ласкала его член. – Как же хорошо, малышка. Вот так… Пожалуйста, не останавливайся.
Он обхватил мой затылок и, не заставляя, но и не нежничая, пытался зайти в меня целиком. Я попыталась открыть горло, чтобы приспособиться к толчкам, но из-за его длины у меня появился рвотный рефлекс.
– Возьми его весь. Еще чуть-чуть. Давись моим членом, – его голос стал жестким и требовательным. Я стонала, вылизывая его член, и мокла от того, чем мы занимались. – Я хочу трахнуть этот идеальный рот. Позволишь мне, малыш? Заставишь меня кончить?
Я застонала в ответ, не вынимая его член изо рта, и он убрал волосы с моего лица.
Под его руководством я нашла ритм, который доводил его до предела. Моя киска текла от возбуждения. Линкольн застонал и вошел глубже, надавливая на заднюю стенку моего горла. С каждым толчком я хотела его все больше.
Рукой он обхватил мой подбородок и большим пальцем обвел нижнюю губу. Я расслабила губы и пробовала его, наслаждаясь соленым привкусом. Я дразнила его языком, выводя узоры вокруг его головки. Из его горла вырвался низкий стон. Затем он рукой скользнул к моему затылку, чтобы удержать на месте, и стал насаживать меня на свой член. Он продолжал входить, уверенно и глубоко, пока не достиг задней стенки горла.
– Расслабь горло, детка, – тихо прохрипел Линкольн.
Я глубоко вдохнула и попыталась расслабиться, тогда он толкнулся глубже, и его член плавно скользнул дальше. Он, запрокинув голову, застонал от удовольствия, крепко схватив меня за волосы, чтобы задержаться в таком положении:
– Черт.
Я стонала, мои глаза закатились, он все входил и выходил из моего рта, с каждым толчком становясь все настойчивее.
– Да, – выдохнула я, беспорядочно кружа языком вокруг его члена. – Еще, пожалуйста!
– Тебе нравится, да? – рычал он, крепче хватая меня за волосы. Я застонала в ответ, нарастающее удовольствие подталкивало меня к краю.
Я потянулась рукой, чтобы прикоснуться к себе, желая кончить. Но Линкольн схватил меня, останавливая.
– Еще нет, малышка, – выдавил он с дьявольским блеском в глазах.
Он неторопливо отстранился, затем скользнул обратно, не разжимая моих волос. Он толкался плавно и ритмично, нежно покачиваясь, из-за чего мне захотелось большего. Затем он снова стал входить глубже, заходя в глотку, и я чувствовала, что он не сводит с меня взгляда.
– Просто идеально. Ты чертовски хороша в этом, – сказал он.
Он погрузился в мой рот с нежной свирепостью, и мной овладел дикий, отчаянный голод. Я хотела, чтобы ему нравилось. Хотела отдать ему все. Я пальцами путешествовала вверх и вниз по его крепким бедрам и рельефному животу и чувствовала, как сокращались его мышцы, когда он безжалостно входил в меня. Он ускорился, с его губ стала срываться симфония стонов и хрипов. От вида его, погруженного в экстаз, мое желание только усилилось.
– Черт, девушка мечты, как ты сексуальна с моим членом в глотке, – хрипло произнес Линкольн.
Я руками обхватила его упругую задницу, пальцами ощущая, как напрягаются его мышцы. Я побуждала его ускориться, жадно стонала, пока сосала ему и тяжело дышала.
Вдруг он сильно потянул меня за волосы, почти болезненно, и я захныкала. Мне нравилось, как он доминировал надо мной, брал верх, и мне не нужно было думать… Я могла раствориться, заставляя его чувствовать.
– Твою мать. Соси. Соси мой член, – настаивал он низким и грубым от удовольствия голосом.
Он тянул меня за волосы сильнее, я кричала все громче, комната наполнялась его стонами, пока он толкался в меня сильнее и сильнее.
– Твою мать, ты идеальная, да? Тебе правда это нравится. Тебе нравится, когда я трахаю тебя в рот. Какая же, черт возьми, хорошая девочка.
На мгновение он замедлился, крепче потянул за волосы и потерялся в удовольствии. Без предупреждения мне в рот хлынуло его горячее семя, и я проглотила столько, сколько смогла, наслаждаясь вкусом. Сперма пролилась мимо моих губ на подбородок и грудь. Он наклонился, страстно поцеловал меня и пустился языком исследовать мой рот, пробуя себя самого. Большим пальцем он размазал семя по моей коже.
– Ничего сексуальнее не видел. Никогда, – прошептал он, горячим дыханием коснувшись моих губ.
Я хотел ощутить свой вкус на губах Монро, не потому, что мне это нравилось. Просто это означало, что в ней очутилась частичка меня. Она завладела частью меня, которую мне не вернуть. И я жаждал отдать ей все, что у меня имелось.
Еще мне хотелось, чтобы она кричала от разрушающего ее наслаждения. Выкрикивала мое имя, потому что и я завладел ее частичкой.
– Ты такой вкусный, – пробормотала Монро с мечтательным взглядом и расширенными зрачками.
Она была покрыта моим семенем, ее губы припухли и блестели от влаги… У меня снова начал вставать.
Я знал, что так все и сложится. С каждым прикосновение всеобъемлющее безумие будет лишь нарастать. Я понимал, что смотрел на нее как одержимый. Но ничего не мог с собой поделать.
Я стянул с нее леггинсы и стал немедленно играть пальцами с ее киской, лаская влажные складочки. Монро тихо вскрикнула, в ее взгляде читались мольба и отчаяние. Я хотел трахнуть ее. Хотел войти в нее и никогда не выходить. Но знал, что она еще не кончила. Возможно, благодаря татуировке она сумела мне довериться, но стоит ее немного напугать, и она убежит, сверкая пятками.
– Какая ты хорошая девочка, Монро. Я заставлю тебя кончить. Заставлю тебя чувствовать себя так же хорошо, как ты заставила меня, – бормотал я.
– Линк, – прошептала она, когда я скользнул пальцами по ее клитору и нежно вошел в ее узкую киску. Монро застонала и закрыла глаза. Моя девочка любила похвалу, на самом деле, она в ней отчаянно нуждалась.
– Посмотри на меня, – жестко попросил я, желая поймать этот изумрудный взгляд, чтобы она поняла, что только я могу заставить ее чувствовать себя так хорошо. Мы установили зрительный контакт. Ее ясные, звездные глаза излучали мягкое, завораживающее сияние, от которого у меня по спине побежали электрические разряды.
Я почти овладел ею. Возможно, она пока меня не любила, но уже зависела от ощущений, которые я дарил. Ее внимание меня пьянило. Я хотел, чтобы она стала одержимой мной, думала обо мне каждую секунду. Как я думал о ней. Блестящие черные локоны обрамляли тонкие черты, она напоминала темного ангела, посланного снизу, чтобы утянуть меня за собой. Я прижался к ее губам своими, стал посасывать ее язык и ввел в нее еще два пальца, вынуждая извиваться от моих прикосновений.
А затем она кончила, и ее тугая киска сжалась вокруг моих пальцем. Ее щеки покрылись розовым румянцем.
– Хорошая девочка, – пробормотал я, наблюдая за тем, как все ее тело расслаблялось, будто я отыскал секретный пароль к ее душе.
После этого я ополоснулся, потому что, хотя смерть от минета и казалась соблазнительной, не хотелось получить заражение через новую татуировку. Вроде мне нужно подождать еще минимум три недели, прежде чем… приступать к действиям.
Ну и ладно.
Когда я вернулся в кровать, то прижал Монро к себе и стал поглаживать ее идеальные изгибы, желая запечатлеть этот момент и удержать ее рядом. Навсегда.
В конце концов ее дыхание выровнялось, и она заснула. А я не спал всю ночь, потому что не хотел пропустить ни секунды нашей первой совместной ночи.