Минуты шли. Я потягивал напиток, переписывался с Линкольном, а иногда и с Уолкером, стараясь не следить за каждым движением Блэйк.
В какой-то момент взгляд зацепился за толпу, идущую по переполненному тротуару.
Одетый во все черное мальчик-подросток, не старше шестнадцати, ловко прокладывал себе путь сквозь толпу бизнесменов. Я сразу понял, что он собирается сделать – он выглядел слишком непринужденно. Он оттолкнул в сторону одного из богатеев, рука схватила бумажник мужчины, без сомнения, битком набитый кредитными карточками и наличными. Он достал его так, что тот этого не заметил, но из-за своей неопытности парень полностью растерял всю ловкость рук.
Бумажник выскользнул у него из хватки и шлепнулся на асфальт. Что, очевидно, привлекло внимание того, у которого он только что его украл.
Кто-то из толпы закричал, было довольно комично наблюдать за эмоциями, пляшущими на лице бизнесмена: гнев, недоверие и внезапное осознание того, что он стал частью импровизированной уличной драмы. Мужчина наклонился, чтобы поднять то, что принадлежало ему, но мальчик подобрал бумажник с земли и совершил дерзкий побег, растворившись в шумной толпе.
А сбежал, как опытный вор-карманник.
Это было зрелище, на которое стоило посмотреть. Настоящее искусство.
Пока наблюдал за разворачивающейся сценой, это вызвало воспоминания, которые я старался не пробуждать, мрачные главы из собственного прошлого.
Детский дом, где меня бросили, когда я был малышом. Пренебрежение и жестокость были единственными отличительными чертами этого места, и я едва выжил.
Когда мне было восемь, я убежал. Решил, что выжить на улице шансов больше, чем в этом месте. Я был в ужасе, когда уходил, но больше не мог этого выносить.
Я был ребенком, потерянным и одиноким, блуждающим по миру, который мне ничего не дал.
Через несколько дней стало ясно, что у меня нет того, что нужно, чтобы выжить на улицах. Я думал, что умру там, скорчившись в грязном переулке, и был готов к этому.
Затем появился Логан. Ничто в нем не говорило о добрых намерениях, но он стал спасителем, в котором я отчаянно нуждался.
Он взял меня под свое крыло, отвел в захудалый дом, где другие потерянные мальчики, такие же, как я, искали убежища. Логан взял на себя роль нашего наставника и защитника, обучил искусству выживания. А в мире Логана выживание означало карманные кражи.
Эти три года с Логаном и остальными были интересным сочетанием безжалостности и товарищества для маленького ребенка. Я думал, что нашел группу братьев, людей, которые заботились обо мне. На какое-то время показалось, что у меня впервые в жизни появилась семья. Я также стал чертовски хорош в карманных кражах.
Но подобное не могло сходить нам с рук вечно. Один из парней пытался ограбить агента федеральной службы. После того как был пойман, он рассказал о нас, и копы устроили обыск в доме. Среди всего этого хаоса Логан был застрелен, а меня насильно оторвали от импровизированной семьи, которую я успел полюбить, и отвезли в другой детский дом, не тот, что был раньше.
Когда я наблюдал, как подросток-карманник юркнул за угол и исчез, на сердце появилась легкая боль. Жизнь всегда необычным образом переплетает наше прошлое и настоящее, напоминая о дорогах, по которым мы прошли, и о выборе, который сделали.
Думаю, все происходит по какой-то причине. Я никогда бы не встретил Лайлу, – Блэйк – если бы не все это.
Но многое из моего прошлого было действительно чертовски отстойным.
Телефон зажужжал, и я схватился за него, как за спасательный круг. Я ненавидел думать о прошлом. Это была Блэйк, слава богу. Ее сообщения приходили молниеносно… восхитительно неловко. Я изменил ее имя в телефоне на миссис Ланкастер и чувствовал себя легкомысленным маленьким ребенком, наблюдая, как оно всплывает сейчас.
Миссис Ланкастер:
Они отпускают меня пораньше, потому что мало клиентов.
Миссис Ланкастер:
Но нам совершенно не обязательно тусоваться.
Миссис Ланкастер:
Потому что уже поздно.
Миссис Ланкастер:
Извини, что я так много пишу.
Я:
Уже иду, солнышко.
Я схватил пустой стаканчик, ухмыляясь из-за того, что бариста избегала встречаться со мной взглядом.
Пришла пора действовать
Глава 12Блэйк
Машина Ари подъехала ко входу в ресторан, он вышел и подбежал ко мне, чтобы открыть дверь. Щеки вспыхнули, когда я уставилась на него, теплое дыхание коснулось уха.
– Мы поедем ко мне. Не пытайся отказаться, – пробормотал он, голос был низким и хрипловатым. От этих слов по венам разлилось вожделение, и мир вдруг вспыхнул яркими красками.
– Хорошо, – выдавила я голосом, который был едва громче шепота. Я хотела поехать к нему. Думала об этом всю смену. Уалдо все равно был под присмотром выгульщика – я терпеть не могла оставлять его одного, когда была на работе, и…
Прошлой ночью мы были не одни. Кларк находился там, в комнате, хотели мы в это верить или нет.
Сегодня вечером не будет никаких призраков. Сегодня вечером… будем только мы.
Было что-то в том, как Ари смотрел на меня, в напряженности взгляда… Он изголодался по мне. Отчаянно хотел.
И я не могла дождаться, когда «накормлю» его. Он пристегнул мой ремень безопасности.
– Я скучал по тебе, – сказал он. В голосе была боль.
Та же боль, которую я почувствовала, как только он вышел из ресторана. Та, что осталась даже после того, как я поняла, что Ари находился всего лишь на другой стороне улицы.
Я скучала по нему.
Это казалось абсурдным, иррациональным – так сильно желать чьего-то присутствия, особенно когда мы еще только начинали узнавать друг друга.
Но это именно то, что я чувствовала.
Сердце, казалось, уже запомнило мелодию его смеха, то, как в уголках глаз появлялись морщинки, когда он улыбался… тепло прикосновений. Наши души необъяснимо притягивались друг к другу, как магниты, силой, которая превосходила нас обоих.
Как будто моя душа узнала его. Как будто мы встречались раньше, в другой жизни, в другое время. Я не могла этого объяснить, но было стойкое чувство, что наши судьбы переплелись, что связь выходит далеко за рамки настоящего.
Ари сел в машину и взял меня за руку, положив ее на рычаг переключения передач, пока вел машину.
Пока машина Ари рассекала ночь, в воздухе витало чарующее предвкушение, мерцающее, как тысячи звезд на бархатном небе. Урчание двигателя, казалось, исполняло серенаду – успокаивающую мелодию, которая отражала все чувства, витающие между нами.
Сердце билось о грудную клетку, не совсем в нервном предвкушении… больше это походило на счастье.
Так ли ощущалось счастье?
Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.
Я украдкой бросала взгляды на Ари, великолепные черты купались в мягком, рассеянном свете салона автомобиля. Он тоже продолжал смотреть на меня.
Каждый раз в зеленых глазах читалось гипнотизирующее обольщение.
Ари Ланкастер думал, что ему повезло со мной.
И пока он не решил иначе, я собиралась наслаждаться каждым моментом.
Потому что никто другой в жизни никогда не вызывал во мне таких чувств. Будто раньше меня не любили, а только делали одолжение. После того как Кларк спас меня, я иногда замечала, что он вел себя так, словно чувствовал себя хорошим парнем из-за того, что остался рядом, держался, несмотря на все проблемы.
И, честно говоря, такое отношение само по себе вызывало желание умереть. Потому что он не был посвящен даже в половину всех трудностей и проблем, которые у меня были на самом деле. В моей голове кишели тараканы.
– Хватит напрягать прекрасную головку ненужными мыслями, – пробормотал Ари, показывая, что каким-то образом знает меня лучше, чем кто-либо другой. – Сейчас есть только я и ты, солнышко. И то, что происходит между нами, настолько велико, что в этом всем никогда не останется места ни для кого другого.
– Как тебе это удается? – вздохнула, я наконец отводя от него взгляд. – Ты будто видишь меня насквозь.
Он усмехнулся и покачал головой.
– Ты – это все, что я вижу, Блэйк. Я будто искал тебя всю жизнь.
Мне захотелось разрыдаться. Потому что эмоций внутри было слишком много, как будто им необходимо куда-то выплеснуться.
Пока он ехал по извилистым дорогам, мы избегали любых тяжелых слов.
Беседа текла легким ручейком. Я была очарована каждым словом, слетавшим с его губ. Хотела знать о нем все, что только возможно. Казалось, что всю жизнь я говорила на тайном языке, который никто, кроме Ари Ланкастера, не мог понять.
Казалось, что, возможно, когда-нибудь я смогу поделиться с ним своей печалью.
И он не захочет убежать. Просто поймет.
И тот факт, что родители непоправимо сломали что-то во мне много лет назад, не отпугнет его.
Мир за пределами машины растворился в ночи, и остались только Ари и я, замкнутая вселенная, которую не хотелось покидать.
С каждым километром предвкушение в машине росло, будто нас кто-то заколдовал. Атмосфера достигла лихорадочной остроты. Возбуждение смешивалось с желанием, создавая пьянящий коктейль эмоций, который пульсировал в венах. Мы оба знали, что нас ждет, когда доберемся до дома.
Наконец мы приехали. Машина Ари заехала в огромный гараж, тихий рокот двигателя автомобиля постепенно затих. Когда дверь гаража закрылась за нами, я заметила в похожем на пещеру пространстве еще два автомобиля: ярко-красный с откидным верхом и элегантный черный мотоцикл.
Все на чем ездил Ари, было чертовски крутым.
– Кажется, ты хочешь оседлать мой байк