За любым действием, которое нам кажется странным, неадекватным, всегда кроется какая-то потребность. В описанной ситуации девочка прямым текстом ее озвучивает, и наша задача – помочь ей реализовать эту потребность другим способом.
Ситуация/вопрос: 16 лет, не разговаривает от слова «совсем», проходит мимо, смотрит насквозь, не отвечает ни на один вопрос. «Где моя еда?» – единственный канал общения. Интонация обиженная. Никаких эмоций на поверхности, пробовала спросить, чем обидела, что не так – выслушивает, молчит, ответа нет. Отстала, просто кормлю, одеваю, смотрю со стороны. Жив вроде, здоров, ситуация тянется долго.
Если единственный канал общения еда – то общаться можно и так: приготовить что-нибудь супернеобычное или написать ребенку письмо на коробке пиццы. Судя по всему, у подростка в остальном все хорошо, непохоже, что его жизнь катится к чертовой матери, – это радует, уже меньше поводов для беспокойства.
Спокойный родитель попробовал бы раскопать, где, когда и как произошел сбой в коммуникации. Игнорирование – неосознанное или вполне сознательное решение подростка? Он проверяет родителя на прочность? Или он «в образе», играет какую-то роль?
Параллельно можно поискать другую точку контакта, предпринимая буквально микрошаги. «Заказать эти джинсы или те? Покажи пальцем, пожалуйста», «Когда записать тебя к врачу? Осталось два окошка, на 13:00 и на 17:00».
Если в целом подросток жив и здоров, родителю лучше довольствоваться небольшими актами коммуникации, оставаться спокойным и стабильным.
Ситуация/вопрос: Как реагировать на агрессию и крик ребенка 14 лет?
Давайте попробуем сделать вид, что вы не обижены, не возмущены, не напуганы, и отреагировать на крик спокойно. Кричит, ну и что? Вы оборачиваетесь на каждый крик на улице или выбегаете в панике из автомобиля, когда на дороге вам кто-то сигналит?
Спокойный родитель также вспомнил бы, что в 14 лет у детей – беда с саморегуляцией, гормоны включены по полной программе и очень часто крик – это стандартная реакция подростков. На любой триггер у них сразу повышается голос. Внутри скопилось море тревоги, раздражения, гнева и возмущения. Если родители психологически давящие, душные, то ребенок при помощи своего вопля обозначает дистанцию, показывает границы.
Иногда дело, конечно, в дурном воспитании, но постановка вопроса в примере довольно корректная. Предположу, что эта причина не подходит.
Как спокойные родители ответьте, что вы хотите получить в результате разрешения ситуации?
Допустим, вам хочется донести, что на вас кричать нельзя. Тогда дождитесь, пока подросток заглохнет, прервется, наберет дыхание, и скажите: «Со мной так себя вести нельзя!» – развернитесь и уйдите.
А может, вам было бы приятно, если бы сын или дочь научились себя регулировать? Отличная идея, но этому точно нельзя научить в ситуации эмоционального взрыва.
Пока эмоции на пике, просто пожалейте ребенка: «Солнышко, как тебе тяжело, как тебя рвет-то на части, ну покричи, хочешь – вместе покричим».
Ситуация/вопрос: Мальчик (11 лет) время от времени врет, что сделал уроки, оказывается – нет.
Пожалуйста, улыбнитесь прямо сейчас все, чьи подростки время от времени врут, что что-то сделали, а оказывается – нет. Сразу же улыбнитесь во второй раз, если вы иногда тоже так делаете.
Предположу, что родителям хочется, чтобы ребенок перестал обманывать. В 90 % случаев вранье – это следствие чрезмерного контроля.
Люди лгут всего в двух случаях: чтобы что-то получить и чтобы чего-то избежать.
Спокойный родитель задумался бы над тем, что ребенок получает и чего избегает. Как я могу помочь ему избежать этого или получить другим способом, кроме как враньем?
Необходимо еще принимать во внимание возраст: вранье одиннадцатилеток не считается чем-то плохим, потому что это продолжение «фантазийного возраста» 6–7 лет.
Ситуация/вопрос: Десятый класс, мотивации к учебе нет никакой, ничего не интересно, выбор вектора в тумане и тьме.
К сожалению, опять нет вопроса, но можно предположить, что родителям хотелось бы знать, как ребенку приобрести эту страшную загадочную мотивацию.
10 класс – трудное время для подростков. Возможно, нагрузка слишком сильная для ребенка, у него не осталось энергии, а значит, нет и мотивации.
Второй вариант – родители достали школьника своими желаниями, за которыми он не чувствует собственных. В этом случае я, как спокойный, адекватный взрослый, разобрался бы, а не потеряли ли мой сын или дочь само умение хотеть? Они могут хотя бы выбрать «курица или рыба»?
Потому что жить становится все страшнее, когда и учителя, и родители нагнетают обстановку, повышают и повышают планку важности обучения, – тут поневоле сойдешь с ума. Соответственно, давайте искать способы снизить тревожность, может, стоит направить подростка на профориентацию – но не для того, чтобы выбрать вуз, а с легкой надеждой: «Там ты сможешь больше узнать про себя».
Также вам пригодится план «Б»: ну не будет сын учиться, не сдаст ЕГЭ – что дальше? Все равно жизнь продолжится, значит, надо придумать, как именно.
Ситуация/вопрос: Ребенку 15 лет, переехали в другой город. В школе адаптировался, друзей не завел (не совсем, значит, адаптировался. – Прим. автора.), учится хорошо, хотя учиться вообще-то не хочет. Кроме школы, никуда не ходит, грустно ему, ничего не хочется, все время проводит дома за компом, не спит до часу-двух ночи. Плохое самочувствие, все забросил, с нами не общается, говорит: «Отстань».
Как отстраненный, спокойный родитель, я бы, наверное, согласился с тем, что ребенок имеет право на такое поведение. Возможно, добровольность при переезде – если она вообще была – на самом деле не добровольность, а просто неспособность/невозможность отстоять свое желание остаться. И тогда все, что происходит в новом городе, имеет привкус насилия.
Ребенок продолжает хорошо учиться – умница, значит, он выполняет социальные обязательства, но действует минимально достаточным образом. Ключевая задача в этом возрасте – найти новую компанию сверстников, и спокойный родитель решал бы ее в первую очередь.
Да, пока что ребенок ничего не хочет, но поскольку я верю, что главное – это общение, я бы искал в новом замечательном городе любые возможности, где мой подросток может с кем-то пересечься и познакомиться. Уговаривал бы, предлагал, «продавал» ему эти идеи, торговался и т. д.
Ситуация/вопрос: 16 лет, ребенок не убирает в своей комнате, кидает все на пол, про профессию не думает, хочет к врачу: «У меня СДВГ!» Под этим предлогом отказывается отвсех полезных действий. Возможно ли фальсифицировать диагноз?
Во-первых, вопрос поступил из США, а я плохо знаком с их медицинской системой. В России врач бы сказал просто: «Иди ты на фиг, девочка, нет у тебя никакого диагноза», но там, возможно, так не скажут и могут назначить медикаменты.
Как спокойный родитель, разберитесь, чего именно вы хотите: чтобы дочь перестала симулировать диагноз, объяснила, что происходит в ее жизни, или просто убирала вещи с пола? Это три разные стратегии.
Конечно, стоит с уважением отнестись ко всему, что девочка говорит о своем здоровье и состоянии, ведь 16 лет – это уже не маленький ребенок, даже не младший подросток.
Активно слушайте ее: «А как ты поняла, что это именно СДВГ? Какие симптомы? Давай, я поизучаю, пришли мне, пожалуйста, ссылки, где ты читала про этот синдром, я хочу понять, что это такое и составить свое мнение. Хочешь, пройдем диагностику? Если это действительно СДВГ, лекарства должны помочь, а если нет, то договоримся, что делать дальше».
Ситуация/вопрос: Сын 14 лет, проблемы с курением/парением – причем курит скрытно при родителях в квартире, но я все чувствую. Пока за руку не поймал, нет доказательства. Несколько раз отбирали, разговаривали, обещал, что больше не будет. Контакт хороший, конфликтов нет. Я в растерянности: отпустить ситуацию или прибегнуть к наказаниям в виде лишений?
Если ребенок курит в своей комнате, то либо он еще не повзрослел окончательно и искренне думает, что его не спалят, либо он не особо-то скрывается, играя в «Поймай меня, если сможешь». Вы абсолютно правы в том, что, пока не поймали, сделать ничего нельзя.
Включив «спокойного родителя», вначале примите, что ваше влияние в этой ситуации минимально, а потом решите, чего хотите достичь в результате. Чтобы подросток не курил дома, совсем бросил курить или ответственно отнесся к своему здоровью и ни разу в жизни больше не затянулся?
Ограничивая курение в доме, говорите не «Хватит дымить в доме, курение – это плохо» (слишком общая формулировка), а «Чувак, твоя жизнь – твое здоровье, но дома никаких дымилок, я не хочу это нюхать».
Пока это условие выполняется, вы в ситуацию не лезете, но если опять учуяли сигареты или вейп, можно сказать следующее: «Слушай, такое ощущение, что ты меня провоцируешь. Мне неприятно ощущать этот запах, но за руку я тебя не ловлю и вламываться в комнату не собираюсь, уважая твои границы. Поэтому, друг мой, я буду этот запах перебивать».
Прикупите ящик разных освежителей воздуха поядренее – и поиграйте в эту игру какое-то время, пока она обоим не надоест и договоренности не начнут выполняться.
Ситуация/вопрос: Сыну 9 лет, отказывается ходить в школу, просит перевести на домашнее обучение. Как понять, реальная потребность или уловка, чтобы меньше учиться?
Спокойный стабильный родитель узнал бы, что происходит в школе, почему появилось внезапное желание уйти оттуда. Чаще всего причина – одноклассники или плохой контакт с учителем, иногда – самооценка. Дети с невысоким темпом мышления (это врожденное и не имеет отношения к интеллекту) могут не успевать за изложением материала и остро переживают свой провал. Конечно, им не хочется находиться в постоянной ситуации неуспеха.
Домашнее обучение – тоже обучение, и говорить, что там меньше нагрузки или хуже результаты, я бы не стал. Чтобы сменить форму обучения в девять лет, придется подойти к этому достаточно ответственно, взвесив все «за» и «против».