Коммуникация
Даже если у нас есть стремление выстраивать отношения и разговаривать, то зачастую не хватает для этого навыков: осознанности, эмоциональной компетентности, коммуникации. Но подростки уже достаточно взрослые, а значит, все коммуникативные навыки за исключением команд и приказного тона пригодятся для взаимодействия.
В этой главе речь пойдет о базовых навыках общения, которые не соотносятся с подростками напрямую, а требуются для любого контакта. Их дают на всех тренингах по коммуникации и описывают во многих источниках. Моя цель – перечислить их, чтобы вы вспомнили: «Да, точно, я же это знаю, но почему-то совершенно не использую!» А потом сделать так, чтобы вы начали их применять.
Поверьте, даже несколько простых навыков способны изменить происходящее в ваших с подростком отношениях.
Как минимум вы начнете понимать, что происходит, управлять собой, высказываться и слушать так, что с вами захочет общаться даже подросток.
Навыки и действия
Пожалуйста, взгляните на список: что из этого вам знакомо, чем из этого вы мастерски владеете?
Установление контакта
Умение задавать вопросы
Активное слушание
Аргументация
Эмоциональная компетентность
Я-высказывание
Поведение при конфликте
Цель диалога
Разберем каждый пункт, чтобы понять, в чем ценность и польза этих приемов.
Под словом «контакт» могут подразумеваться отношения в общем, их наличие или же самый первый этап общения, когда мы в прямом смысле слова устанавливаем ситуативную связь, после чего диалог прервется или продолжится.
Общение можно условно разложить на несколько шагов:
• привлечение внимания другого человека, создание кратковременной связи – тот самый контакт;
• легкий, ненавязчивый, несодержательный разговор;
• содержательный разговор, в рамках которого мы что-то говорим, задаем вопросы, слушаем, аргументируем, отрабатываем возражения;
• завершение разговора.
В процессе беседы может даже возникнуть конфликт – но про этот вариант мы с вами поговорим отдельно.
Почему же большинство людей проваливают самый важный этап контакта?
Наверное, здесь уместна аналогия с продажами. Представьте, что к вам в магазине подходит продавец-консультант – и вместо того, чтобы поздороваться, посмотреть в глаза, убедиться, что вы готовы с ним общаться, сразу выдает: «Чем вам помочь?» Или говорит: «Это очень дорогая модель» или «Вам это не подойдет». Может, и вовсе: «Вам в соседний отдел». Сразу возникает напряжение, потому что с нами вступили во взаимодействие без установления связи, как будто облили из-за угла ледяной водой.
Кажется, что в определенных обстоятельствах первый этап общения можно проскочить, не надо устанавливать предварительную связь – например, с постоянным клиентом, близким родственником, но это мнение ошибочно. Любой человек может быть не в настроении или не в состоянии общаться, отвлечен, занят.
Допустим, ваш подросток грустит, слушает музыку и смотрит в одну точку, погружен в свои мысли, а вы подходите, вынимаете у него из уха один наушник и спрашиваете: «Почему математику не сделал?» Что вы получите в ответ?
Конечно, агрессивную реакцию и отторжение. А потом вы будете расстраиваться, что он хамит и не хочет общаться, хотя вы сами провалили этап установления контакта.
Этап установления контакта позволяет убедиться, что второй человек может – хочет, имеет возможность, настроение, готов, согласен – сейчас продолжить коммуникацию с вами.
Предположим, мы привлекли внимание, постучались, из-за двери ответили: «Да, заходи» – (что редкость) и мы вошли. Подросток сидит за компьютером спиной к нам и говорит: «Чего?» Это достаточно формальное взаимодействие: можно что-то сказать, но совершенно не факт, что нас услышат.
В качестве следующего шага желательно установить зрительный контакт с собеседником, то есть смотреть друг другу в глаза, причем на одном уровне. Если нависать сверху и смотреть подростку в макушку, ничего не получится.
Убедившись, что вы примерно на одном уровне и смотрите друг на друга, наблюдайте за обратной связью. На вас могут обратить абсолютно отсутствующий взгляд из серии «Говори-говори, я все равно сейчас думаю, как вернуться к своим делам», а могут – заинтересованный или дружелюбный.
В идеальной ситуации вы с подростком смотрите друг на друга, улыбаетесь и готовы слушать, отложив все остальные дела. Конечно, идеал недостижим, поэтому для начала достаточно научиться устанавливать зрительный контакт или задумываться над тем, готов ли подросток взаимодействовать прямо сейчас. Если не готов, то вы хоть на голову встаньте – вас проигнорируют или даже пошлют.
Практика установления контакта работает и со всеми остальными людьми. Никогда не начинайте содержательный разговор до того, как убедились, что с вами готовы общаться.
Давайте повторим, как выглядит эта готовность: поворот к вам, установленный зрительный контакт и откладывание собеседником его дел.
В принципе, если подросток вынул один наушник – это уже хорошо, это значит, что его готовность к контакту практически максимальная. Вы можете мне возразить: «Да он никогда не будет полностью готов общаться» – но это совершенно некорректное утрирование. Время от времени ребенок станет уделять вам внимание и вести диалог – пусть и значительно реже, чем вам хотелось бы, но не «никогда».
Я сторонник подхода «лучше редко, но метко, чем часто, но мимо». Во всяком случае, без готовности к взаимодействию сотрясать воздух абсолютно бесполезно.
Как вам кажется, почему подростки «молчат и ничего не рассказывают»?
Во-первых, они уверены, что нам это не интересно – вероятно, в какой-то момент мы вяло отреагировали на их желание побеседовать. Во-вторых, часть подростков опасается, что мы будем их критиковать, обвинять и/или наказывать. В-третьих, некоторые дети действительно берегут нашу психику, а на самом деле – себя, потому что родители не успокаиваются на выданной информации, а начинают копать дальше, причем совершенно непонятно зачем. Главное, что диалог превращается в допрос, а кому такое приятно?
Конечно, если подросток не просто ничего не рассказывает, а молчит, как пленный партизан, жестко вас игнорируя, имеет смысл пообщаться с психологом, потому что причин может быть много.
Например, это демонстрация сопротивления или презрения.
Возможно, личностная особенность – ему в принципе не надо много общения.
Или он привык действовать, не обращая внимания на то,
кто что говорит.
Иногда игнор – признак сильной неуверенности.
Он молчит именно с вами, а с остальными щебечет как птичка.
В половине перечисленных случаев для начала стоит просто подождать и продемонстрировать готовность к контакту. Это, наверное, самое полезное, что вы можете сделать.
Если подросток вышел на контакт, очень важно удержаться и не воспользоваться моментом для того, чтобы нанести педагогическую пользу. Иначе ребенок еще долго будет скрывать от вас свои мысли.
Я называю такой эффект «мама-радио»: собираясь вести диалог, родители переключаются на монолог и, не давая возможности вставить слово, несут в эфир полезное, доброе, вечное.
Мы привыкли с рождения объяснять своим детям все «в режиме радиовещания»: рассказывать, как устроена жизнь, давать готовые выводы, формулировать тезисы и читать нудные нотации. «Солнышко встает на востоке», «Руки надо мыть перед едой и после прогулки», «Не дружи с Машей, потому что…» С подростками это не работает. Они не слушают, ведь их внутренняя задача – научиться мыслить самостоятельно и отделиться от вас. К тому же главный человек в жизни подростка – он сам, и они хотят, чтобы родители это признали.
Самое осмысленное действие для родителей – перестать транслировать информацию и помочь ребенку самому ее продуцировать, как и выводы, тезисы и все остальное. Делается это просто и банально: при помощи вопросов. Если кто-то из вас обучался коучингу или психологическому консультированию, то вам будет значительно легче вникнуть в эту тему, чем остальным.
Начните общаться с ребенком в большей степени при помощи вопросов и внимательно выслушивайте ответы. «Ага, опять фигню скажет», – не важно, что он скажет, важно, чтобы «молотилка» в его голове начала работать в адекватном режиме.
Немного информации уровня шестого класса средней школы. Все вопросы в нашем великом и могучем русском языке делятся на две группы: закрытые, которые предполагают однозначный ответ, и открытые, предполагающие развернутый ответ.
«Который час?», «Курица или рыба?», «Тебе холодно?» – закрытые вопросы.
«Что ты думаешь об отдыхе на море?» – открытый вопрос.
Обе разновидности эффективны, просто по-разному. Закрытые вопросы подходят в качестве проверки предположения: вы предлагаете какой-то вариант, а собеседник отвечает, угадали вы или нет. Например: «Хочешь мороженого?» Они хороши на той стадии общения, когда у вас еще не начался развернутый диалог или не установился прочный контакт.
Если мы объединим два закрытых вопроса в один, то получим альтернативный вопрос: «Ты хочешь мороженое или яблоко?», «Ты хочешь провести время с нами или посидеть один?»
Открытые вопросы часто начинаются с вопросительных слов «где», «куда», «откуда», «как», «зачем» и т. д. Важно соблюсти адекватную интонацию и не задавать эти вопросы тоном надзирателя или контролера. «Почему ты не сделал уроки?» – не вопрос, а обвинение: следите за собой, пожалуйста. «Как дела в школе?» – тоже неудачный вопрос, его вообще пора уже запретить на официальном уровне.
Хорошие открытые вопросы начинаются, например, со слова «расскажи»: «Расскажи, какие у тебя планы?», «Расскажи, что ты хотел сделать со старыми наборами лего?»
После того как у вас получилось переформулировать вопросы так, что подросток понемногу начал отвечать и раскрываться, очень важно:
• внимательно, активно послушать ответ;
• не критиковать.
Все, что касается критики, мы уже обсудили в главе 5 «Херня, которую творить не надо». Навыкам слушания посвящен следующий раздел.
Мы, родители, не так часто по-настоящему слушаем подростков. «Да как можно его слушать? Сижу, терплю, он же такую ахинею несет».
Это правда, подростки часто несут ахинею, но навыки активного слушания помогают пробудить и продемонстрировать интерес к нему. А если внимательно и грамотно подростка слушать, можно очень многое понять про его жизнь.
Эти техники пришли к нам из Америки очень давно и нашли свое отражение в социально-психологических тренингах по коммуникации. Слушание рассматривается в них как активный процесс. Это значит, что мы не сидим с пустым взглядом, пока ребенок несет в эфир все, что у него на уме и на душе, а проявляем участие, интересуемся, вовлекаемся.
Активное слушание начинается с того, что мы уделяем внимание происходящему. Каким образом можно это продемонстрировать? Базовая техника – вовремя подавать реплики вроде «Угу», «Надо же», «Да-а?», «Ого» и кивать.
Уже представляю себе вашу реакцию: «Угукать» и кивать?
Об этом рассказывают аж на тренингах по коммуникации?
Серьезно?»
Поверьте, хоть эти техники выглядят достаточно кондово, но работают при этом потрясающе. Как только вы освоите базовые навыки слушания, то сможете варьировать и комбинировать их согласно ситуации и вообще как вашей душе угодно.
После какой-то содержательной фразы собеседника повторяем его последние слова с вопросительной интонацией. Например: «Математичка – дура, опять сегодня на всех наехала!» – «Наехала?»
Это стимулирует продолжение разговора. Как и в случае с открытым вопросом, надо следить за интонацией, чтобы подросток не усмотрел в вашей реплике провокацию или обвинение.
Технику проговаривания часто используют в семейном психологическом консультировании. Один партнер высказывается, а второго просят дословно все повторить, предваряя это фразой «Правильно ли я тебя услышал?» или «Я правильно понял, что…».
Тем самым мы уделяем внимание собеседнику, показываем, что действительно его слушали.
«Я не хочу делать уроки, потому что эта школа на фиг никому не нужна». – «Я тебя правильно услышал, что ты не хочешь делать уроки, потому что эта школа никому не нужна?» Возможно, следующей фразой подростка станет
«Да! Потому что там все дебилы!» – но хорошо уже то, что разговор продолжается.
Следующий уровень – обобщение с перефразированием: мы выслушиваем собеседника и немного обобщаем. Эта техника также предваряется фразами: «Правильно ли я тебя услышал(а)?», «Правильно ли я тебя понял(а)?».
«Блин, мама, сколько можно, ты все время заходишь в мою комнату и сразу на меня наезжаешь, что я что-то не так делаю!» – «Правильно ли я тебя поняла, что тебе не нравится, когда я захожу к тебе в комнату и на тебя наезжаю?» (Или:
«Правильно ли я тебя поняла, что тебе кажется, будто я только и делаю, что наезжаю на тебя, заходя в твою комнату?»)
Самый верхний уровень слушания – интерпретация и предположение. Он предваряется фразой: «Могу ли я предположить…»
«Мама, как задолбало, что ты все время заходишь в комнату и на меня наезжаешь, невозможно уже!» – «Могу я предположить, что лучше вообще не заходить к тебе в комнату?» – «Да, лучше вообще не заходи!» Мы можем сделать и другой акцент: «Могу ли я предположить, что ты хотел бы, чтобы я тебя больше хвалила?» – «Да, это было бы гораздо лучше!»
Попробуйте эти техники активного слушания, которые мы сейчас разобрали. Делайте, внедряйте, а как только наберетесь опыта в активном слушании, сможете более гибко обходиться с этими приемами.
Всегда помните, что наша задача – действительно искренне слушать, хотеть услышать и понять собеседника.
Еще в Древней Греции очень уважаемым человеком считался тот, кто умел правильно использовать аргументы в беседе, споре, политических или философских дебатах.
Желательно не только уметь аргументировать, но и развить в себе привычку аргументировать. Родители должны все время объяснять детям свои действия, основания своих решений и указаний, потому что подросткам критически важно понимать, почему мы от них требуем того или иного.
Выросшие дети напрямую запрашивают у нас аргументацию, не соглашаясь действовать без нее. «Убери в комнате!» – «Зачем?» Таким образом они хотят участвовать в принятии решений. «Ты мне расскажи, зачем и почему, а я тогда смогу предложить свою часть решения».
Идея аргументации часто вызывает у взрослых внутренний протест и сопротивление. В большинстве случаев это связано с отсутствием уважения к подростку. Но вспомните, ведь он – личность, отдельный человек со своим внутренним миром, так почему мы не можем аргументировать ему наши требования? Почему семейная динамика может существовать только в формате «Сказано – сделано»?
Я уже предлагал вам представить, будто подросток – ваш коллега, с которым надо выстроить отношения, или будущий партнер по бизнесу. Вы же не будете ему указывать свысока, как жить и как себя вести? Нет, вам придется объяснять свою позицию, особенно если вы принимаете непопулярное решение вроде увольнения или продажи активов.
Аргументы могут быть:
• объяснительные – когда некая ситуация уже произошла, вы объясняете, почему собираетесь поступить тем или иным образом. «Я сейчас забираю у тебя телефон, потому что у нас был с тобой договор и ты его нарушил»;
• направленные на переубеждение. «Мам, я не хочу в этот лагерь!» – «Слушай, но в лагере очень круто. Там можно найти новых друзей».
Если вам нужно именно переубедить собеседника, то задумайтесь, насколько ваши аргументы сильны. Сильный аргумент всегда будет опираться на интересы собеседника, а не на вашу потребность.
Например, в диалоге выше «новые друзья» – сильный аргумент, если для вашего подростка важно общение. «Я в детстве обожала ездить в лагерь» – аргумент слабый, это не релевантно ситуации.
Пользуйтесь, тренируйтесь и аргументированно улучшайте отношения с подростком.
На самом деле это целый комплекс навыков:
• умение понимать, что с нами происходит с точки зрения эмоций;
• умение управлять своим эмоциональным состоянием;
• умение понимать, что происходит с эмоциями подростка.
У родителей часто возникают с этим проблемы, потому что мы не всегда честно себе признаемся, что именно чувствуем, а также не умеем с этим справляться. Достаточно много конфликтов и сложностей в отношениях происходит, когда у родителей «срывает планку».
Справедливости ради стоит заметить, что подростки умеют доводить до белого каления, и именно поэтому нужно обучаться эмоциональной компетентности.
В основе большинства родительских действий и решений лежат вина и тревога, о которых я уже упоминал неоднократно. Если мы будем понимать, что устраиваем скандал не из-за раздражения или гнева, не из стремления сделать лучше, а из желания перестать тревожиться и не чувствовать себя виноватыми, то сможем управлять своим состоянием.
Гиперконтроль тоже производное тревоги, потому что это единственный способ для ее снижения, хорошо знакомый взрослым людям. Если осознавать, что тягой к контролю мы сейчас не спасаем жизнь ребенку, а просто снижаем свою тревогу, то, возможно, нам удастся отказаться от некоторых контролирующих действий.
Чувство вины никто не любит, поэтому его обычно заталкивают поглубже. Но вместо него появляется гнев, страх, раздражение – и подростку прилетает просто потому, что наша вина трансформировалась в агрессию.
Быть эмоционально компетентным – отличный навык для жизни в целом, не только для отношений с подростком.
К сожалению, тема настолько обширная, что ее не получится уместить в пару страниц этого раздела, но можно начать с маленьких шагов, например, обучиться распознавать и называть свои чувства и эмоции. Практика, которая поможет вам это сделать, называется «Эмоциональный словарь» и содержится в третьей части моей книги «Чертовы подростки» – «Как их таких не прибить?» наряду со множеством других техник и упражнений.
Умение называть эмоции пригодится вам для того, чтобы составлять «я-высказывания» – это еще один хороший прием коммуникации.
Когда мы идентифицировали, что происходит и какие чувства мы при этом испытываем, нужно их озвучить, говоря исключительно о себе. Например: «Я чувствую раздражение».
На следующем этапе следует обратить внимание на конкретное поведение или действия подростка, и не в прошлом, а здесь и сейчас. «Я чувствую раздражение, когда ты входишь в мою комнату без стука».
Очень важно в этот момент не вспоминать вообще все прегрешения подростка и не обобщать, чтобы не получилось высказывание в стиле «Ты с рождения ведешь себя как говно».
Можно добавлять поясняющие пункты, которые начинаются со слов «потому что». «Потому что у нас был с тобой договор», «Потому что у меня есть личная жизнь».
Когда описали происходящее, переходим к пожеланиям. Как бы мы хотели разрешить текущую ситуацию? «Я бы хотел, чтобы ты стучался перед тем, как войти, и ждал ответа. В свою очередь я обещаю поступать с тобой точно так же».
Еще примеры:
«Я расстроена из-за того, что ты соврал мне про оценку по контрольной. Мне бы хотелось, чтобы у нас были доверительные отношения. Я предполагала, что они такие, но после твоей лжи я очень расстроилась. Давай в следующий раз ты просто скажешь правду».
«Когда ты запираешься в ванной на два часа, я чувствую раздражение. Ванная у нас одна, а людей несколько, и очень неудобно ждать и терпеть, пока ты закончишь свои дела. Давай будем выбирать время, когда ты сможешь без проблем для остальных членов семьи занять ванную на столько, на сколько тебе нужно».
Сформулируйте «я-высказывание» в соответствии с только что изученной техникой на любую актуальную для вас тему.
Сами по себе конфликты не являются катастрофой, они – просто часть взаимодействия и, конечно, отношений. Плохо, если, помимо этой «части», в отношениях больше ничего нет.
Конфликт всего лишь показывает, что у вас и другого человека в конкретной ситуации разные интересы. Спорной территорией становится ресурс или ценности, а может, что-то другое – разновидностей множество, сейчас нам не стоит погружаться в классификацию, потому что цель главы в другом.
Умение конфликтовать конструктивно и без сильного чувства вины – очень важный навык для выстраивания отношений.
Конфликт также дает возможность упрочить отношения, если вы показали друг другу, что способны адекватно себя вести в сложной ситуации, не играть мышцами, не демонстрировать силу и не давить, а решать проблемы. Тогда разговоров станет больше, и общаться вы будете значительно смелее.
Тема конфликтов крайне обширна, и я не стану углубляться в нее, пройдусь только по ключевым точкам.
Обычно началу конфликта предшествует какой-то повод: допустим, мы хотим, чтобы подросток сделал уроки, а он в ответ классически закатывает глаза и говорит: «Чего опять пристали?» В этот момент повод забывается – по крайней мере, становится не самым важным, а на первый план выходит наше эмоциональное состояние.
Какое оно в этот момент? Глубочайшая обида, возмущение и негодование. Дальше все наши действия будут определяться силой эмоций – вспомните подраздел «Срывы». Мы сказали гадость – нам сказали гадость – накал эмоций нарастает, уже никто никого не слушает – конфликт налицо, общения нет.
Поэтому, оказываясь внутри конфликта, следует побыстрее включить радар: «В каком я состоянии? Могу ли я конструктивно и внятно разговаривать?» Представьте себе иконку «чек», горящую на панели автомобиля: «Справьтесь со своими эмоциями».
Я не верю, что в состоянии сильного эмоционального напряжения вообще возможен какой бы то ни было конструктив. Единственная цель конфликта, которая достижима в таком состоянии, – разгрузиться эмоционально.
Подросткам такая разгрузка дается легче, взрослым – тяжелее, потому что мы существа глубоко ответственные и после сброса эмоций начинаем испытывать чувство вины. Переживать, не натворили ли мы чего ужасного.
Когда все участники действа, сбросив эмоции, разбегаются по своим углам, процесс не заканчивается, а только приостанавливается. Само содержание спора остается при этом неизменным, значит, конфликт может повториться.
Обязательно имейте в виду, что вторая сторона конфликта не способна на саморегуляцию в должной мере. Если мы хотим хоть какого-то конструктива, наша задача – помочь справиться с эмоциями и подростку: поддержать, выслушать, дать перекипеть, не провоцировать. Действовать надо аккуратно, потому что и вы, и он в этой ситуации как будто идете по минному полю: любое неосторожное движение снова поднимает волну эмоций.
Кстати, когда грудные дети долго плачут, есть рабочая схема: проверить, не голодны ли они, не хотят ли спать и не болит ли живот, – и только после этого переживать и звонить врачу.
Попробуйте этот метод: прежде чем реагировать на каприз или агрессию человека, проверьте, может, он устал, голоден или у него что-то болит. Если догадка верна, стоит помочь, а не ввязываться в конфликт.
Если (когда) удалось справиться с эмоциями, следующий этап – не потерять цель: держать фокус внимания на том, чего вы хотите в результате. В конфликте это особенно важно, потому что в эмоционально напряженной ситуации мы склонны на ходу менять свои цели. Порой бывает, что вместо реализации цели, связанной с решением задач по математике, мы начинаем отстаивать свой родительский авторитет, что в рамках конфликта – дело абсолютно бессмысленное. Следующий раздел «Цель диалога» раскрывает этот вопрос подробнее.
Для того чтобы структурировать конфликтное взаимодействие, можно использовать теорию Томаса, которая описывает конфликт как соотношение двух направленностей: мои интересы / интересы другого. В теории представлено пять типов поведения в конфликте, которые способствуют реализации той или иной стратегии. Вкратце:
• стратегия соперничества: каждый из нас хочет реализовать собственный интерес;
• стратегия избегания/игнорирования: ничьи интересы не удовлетворяются. Я, кстати, не сторонник этой стратегии, потому что так мы формируем в отношениях бомбу замедленного действия;
• стратегия приспособления – мы задвигаем свои интересы в пользу другого;
• стратегия компромисса: по чуть-чуть удовлетворяем интересы друг друга;
• идеализированная стратегия сотрудничества: наши интересы удовлетворены полностью. Для ее воплощения требуются спокойствие, креативность и возможность выйти за рамки текущей ситуации.
Давайте подведем итоги:
• не надо бояться конфликтов, это нормальная составляющая отношений;
• в конфликте крайне важно отслеживать собственное эмоциональное состояние и не заниматься разборками, когда обе стороны к этому не готовы и кипят;
• не терять изначальную цель, ради чего вы в этот конфликт вписались.
При случае перечитайте, пожалуйста, раздел про цену и ценность: информация оттуда может помочь во многих сложных моментах.
Вспомните ситуацию, которую я описывал в самом начале книги: вы приходите домой с работы, идете проверять, как сделаны уроки, слово за слово, в результате – конфликт, скандал и испорченное настроение в 95 % случаев.
Сейчас мы выполним упражнение, где поработаем с той же самой ситуацией. В его основе – рациональная техника, которая идет «от головы» и помогает не натворить глупостей и действовать более эффективно. Похожая техника, но длиннее на один шаг, упоминается и в моей первой книге, но, так как она очень важная и нужная, давайте повторим пройденное.
Диспозиция: мы стучимся в комнату подростка, разговариваем, конфликтуем, получаем плохой результат и потом оба рыдаем каждый в своем углу.
Эти вопросы стоит задавать себе при взаимодействии с кем бы то ни было.
Представьте, что вы уже сидите на кухне с чашкой чая, в который капают слезы и валерьянка, и спрашиваете себя:
4. Какой результат я получил? (Ошибки здесь нет, идем от конца к началу, от четвертого вопроса – к первому.)
Для ситуации, представленной в примере, ответ понятен: скандал, чай и слезы.
3. Что я сделал?
Вошел, напомнил, наорал.
2. Чего я хотел? Зачем я это сделал?
Чтобы он учился.
1. А что можно было сделать по-другому?
Принять душ и успокоиться заранее; постучаться в комнату подростка и задать пустяковый позитивный вопрос не про уроки, а про уроки – немного позже; или вообще не спрашивать сегодня о домашнем задании.
Придумайте свои варианты сейчас.
Если вы еще не дошли до финала ситуации, предполагающего скандал и чай со слезами, это просто прекрасно. Значит, у вас есть возможность задать один вопрос перед дверью:
Чего я хочу добиться своими действиями?
Постфактум можно задать вот эти два вопроса:
Что я делал(а)?
Что получилось?
Если обнаружите значительную разницу между тем, чего хотели и что получилось в итоге:
Что можно было сделать по-другому?
У этой техники есть побочные вопросы, так сказать, «теневая сторона» практики, «кроличья нора» – их в процессе вебинара формулируют и задают сами родители:
Кому это надо? Насколько это важно?
Если не удается найти подходящие действия, то можете спросить себя: «Насколько важна эта цель? Насколько она реалистична?» Допустим, речь снова об учебе, – но, послушайте, битва идет уже полтора года, а подросток все еще не горит желанием грызть гранит науки. Если вы сейчас зайдете в комнату и наорете, он начнет хотеть решать задачи? Нет.
«Он обещал погулять с собакой, но не сделал этого, а собака обгадила все углы. Иду напомнить ему, что он обещал». Чего я хочу в результате? Чтобы убрал за собакой, помыл пол, извинился, поставил себе напоминалку или вывел собаку прямо сейчас?
Мой младший сын – очень увлекающаяся натура. Когда он играет или смотрит мультики, то «плохо слышит».
Я предупреждаю: еще один мультик – и все, выключаем. Он не реагирует. Я повышаю голос. Потом начинаю сердиться:
«Я сейчас выключу!»
Чего я хочу? Очевидно, чтобы сын меня услышал и дал какую-то обратную связь, чтобы потом не было скандала. Сам же я веду себя так, чтобы скандал случился сейчас: захлопываю ноутбук, ребенок рыдает… Очень «логично», не находите?
Если отмотать время назад, то стоило задаться вопросом, а реально ли получить обратную связь, когда сын настолько погружен в мультфильм? Нет, нереально, он меня не услышит.
Что я могу сделать по-другому? Подойти заранее, прикоснуться, обратить на себя внимание, нажать на паузу и спросить: «Еще один мультик – и мы уходим. Ты меня услышал?» Он отвечает: «Да, услышал».
Это стало бы действительно хорошей альтернативой испорченному вечеру.
В завершение раздела хочу напомнить, что в норме у человека работает либо мозг, либо эмоции, и для того, чтобы вы смогли воспользоваться техникой «Четыре вопроса», вам нужен какой-то ресурс. Не стоит идти к ребенку в комнату, если вы в истощенном или уже раздраконенном состоянии.
Поддержка. Как поддержать своего подростка?
«Отстань и обними, желательно – одновременно» – краткое содержание потребности подростков в поддержке родителей. Что можно сделать в этой ситуации?
Точно не навредит – вспомнить, как вы поддерживаете других людей. Сочувствуете, сопереживаете, пробуете прояснить причину, подыскиваете мотивирующие слова? С подростками все будет чуть сложнее, потому что они изначально воспринимают взрослых как интервентов и врагов, поэтому придется проявить фантазию.
Чего делать не стоит (!): поучать, говорить «все будет хорошо», когда это очевидно не так, и коронное – категорически нельзя обесценивать ни сами переживания, ни их причины. У каждого своя война, и у подростков тоже. Мы можем не понимать и не разделять их реакций, но обязаны согласиться с тем, что дети имеют право переживать, и поддержать их.
В процессе поддержки родители часто пытаются получить дополнительную информацию о жизни подростка – вот так тоже поступать не надо.
Однажды я собрал ответы на вопрос «Как вы поддерживаете подростка?» от сотни родителей. Получилось эпическое количество бесценного материала, просто энциклопедия поддержки. От этих слов можно зарядиться любовью и силой на год вперед.
Приведу несколько цитат:
– Спрашиваю, можно ли обнять, поцеловать. Обнимаю.
– Не бубню и не пристаю с нравоучениями.
– Так и говорю: «Я тебя поддерживаю всегда», могу оставить наедине с собой, если просит.
– Обнимаю, напоминаю, что «я затебее всех»[5]и что со мной можно поговорить.
– Для начала нужно хотя бы не начать конфликт. Потом хотя бы просто выдержать паузу.
– Спрашиваю, какие мысли, какие чувства. Хочет ли побыть вместе со мной?
– Могу сказать: «Это всего лишь вещи» или «Чем тебе помочь?».
– Словом. Принести поесть. Вовремя отстать.
– Рассказываю про свои подростковые сложности и решения.
– «Попробуй еще раз, у тебя получится, я в тебя верю, ты молодец».
– Поменьше контроля и побольше свободы выбора, если это не противоречит правилам.
Что я понял, когда прочел и проанализировал весь этот материал? Давайте начну с главного вывода, а дальше аргументирую его.
Родители, которые хоть как-то заинтересованы в психологическом благополучии своих детей, в принципе, уже понимают и знают, как их поддерживать. Судя по реакции подростков, им реально нужны те действия, которые родители совершают, но примерно в половине случаев они также будут благодарны, если взрослые просто отстанут от них. Когда поддержать, а когда отстать – увы, растущие организмы и сами не знают, поэтому все сложно.
Как и в случае с техникой «Четыре вопроса», поддерживающему родителю важно беречь свой ресурс и обучаться саморегуляции, потому что невозможно транслировать силу, спокойствие и уверенность, когда хочется заорать или лечь и умереть.
Более развернутые истории родителей о том, как они поддерживали детей, вы можете прочитать в завершающей главе «Ответы на вопросы». Очень советую – настоящий бальзам на душу, особенно если вы уже отчаялись найти подход к собственным подросткам.
Переговоры с подростком без драк и проклятий
Как же сделать так, чтобы подросток помылся, прибрался, учился и не сбегал из дома? Неизвестно, но можно попытаться обсудить эти требования и достигнуть некоторых договоренностей.
Собственно, почему обычно у родителей возникает вопрос: «Как договориться с подростком?» Потому что когда мы пытаемся от него что-то получить, то натыкаемся на сопротивление, а компромиссы и выполнение обещаний противоречат его естеству:
– Да, мам, я сделаю… Ну не сделал, че ты пристала!
– Ну мы же договорились.
– Ни о чем я с тобой не договаривался!
Подростки склонны не слушаться, хамить, не выполнять то, о чем договорились, не соглашаться на переговоры, творить фигню, врать, вообще забывать, о чем вы договорились, или делать вид, что забывают.
Также ребенок может начать торговаться и спорить или сразу отказываться, даже не выслушав. А еще может молчать, игнорирование – сильная позиция для избегания переговоров.
Эти задачи лучше решать в хорошем расположении духа. Даже если подросток хамит и не слушается, это все равно значит, что он жив, здоров и между вами есть хоть какие-то отношения – а значит, можно двигаться дальше.
Почему так трудно подобрать нужный момент или поймать своего ребенка в нужном состоянии, чтобы провести эти самые переговоры? На то есть много причин: 1. Подросткам крайне свойственны невысокая уверенность в себе и очень нестабильная самооценка. Может быть, вы знаете, что утром дитя просыпается королем, а после завтрака уже чувствует себя полным ничтожеством, и состояние может меняться по 20 раз на дню? Так вот, в одном состоянии с ним невозможно вести переговоры, потому что он вас не уважает, а в другом – потому что он вообще не уверен, что имеет право открывать рот. 2. Когда вы пробуете вступать с подростком в переговоры, вы изначально находитесь в не очень выгодной позиции: ему от вас ничего не надо, ему желательно вообще вас не видеть – так выполняется задача сепарации. 3. Его тело будет восприниматься как достаточно обостренная тема, насчет которой переговоры невозможны.
4. Все переговоры, касающиеся друзей – с кем общаться, с кем не общаться, – не то чтобы заранее обречены на провал, но готовьтесь ходить по минному полю. 5. Подросткам порой реально нужны совет и помощь взрослого, но при этом они отрицают даже саму идею обращения за помощью. Доверительные отношения повышают шанс, что они к вам все-таки обратятся.
Переговоры – это высший пилотаж выстраивания отношений. Не зря «переговорщик» – отдельная профессия во взрослом мире. Путь договоренностей неблизкий, небыстрый, непростой, негарантированный, но совершенно точно конструктивный.
Да, на этом пути можно упустить качество учебы или, возможно, ваш ребенок не станет мастером спорта по «фигурному фортепиано», но он поможет вам выстроить отношения.
Что такое переговоры?
Софья Дударева:
Очень часто, когда ко мне приходят с запросом на переговоры с подростками, это выглядит так: «Я ему говорю: давай мы с тобой договоримся, что с завтрашнего дня ты начинаешь учиться на пятерки, выносишь мусор и не воняешь».
Нет, такой формат – это не переговоры.
В переговорах обязательно есть две стороны – это вы и подросток; в переговорах есть конфликт интересов – я хочу, чтобы у него в комнате был порядок, а он хочет, чтобы у него в комнате было как есть и чтобы я его оставил в покое. В переговорах есть обсуждение – я не привожу бригаду мужиков, чтобы они его поколотили и заставили насильно прибрать в комнате, но что взамен?
И самое важное, о чем люди думают крайне редко, – у каждой из сторон есть право вето.
Если вы считаете, что ведете переговоры с подростком, проверьте, пожалуйста, может ли он отказаться от переговоров?
Не может? Не обольщайтесь: вы с ним переговоров не ведете.
Договор – добровольная история для обоих участников процесса. Если одна сторона не может отказаться от договора, а может только выбрать условия, то это не договор, а ультиматум.
Выбор без выбора – не выбор. Договор без возможности отказа – ультиматум. Ультиматумы у подростков порождают желание сопротивляться и саботировать происходящее.
Я задавал этот вопрос родителям – и некоторые комментаторы писали, что они договариваются обо всем.
Мне кажется, это не совсем честно, ведь подросток не должен иметь столько же прав, сколько и взрослый, не имея сходного количества обязанностей. Он еще не вырос для того, чтобы договариваться со взрослым на равных – в том числе право вето у него есть не по всем вопросам.
Другая часть родителей убеждена, что подростки прав не имеют вообще – «как я сказал, так и будет».
На самом деле здоровая позиция лежит где-то посередине. Есть вещи, которые определяете только вы, – и есть вещи, о которых можно договариваться.
Не надо договариваться обо всем на свете. Не пытайтесь микроскопом заколачивать гвозди. Две основные ошибки родителей, которые сталкиваются с собственным стремлением к демократии:
1. Пытаться договариваться в поле требований и правил, где договоренности невозможны, бессмысленны или вредны.
2. Пытаться требовать то, о чем на самом деле стоит договориться или вообще забыть про это.
Совершенно незачем врать себе, чтобы казаться более демократичными и понимающими родителями, лучше вычислить свои требования и строго их придерживаться, а насчет всего остального высказывать пожелания.
Если вы не готовы к тому, чтобы ребенок отказался делать то, что вы хотите, – это требование. Если готовы – пожелание.
«Давай ты будешь учиться без троек, и тогда мы тебе айфон купим». Если вы планируете устраивать истерику и отключать интернет за каждую оценку ниже четверки, значит, «без троек» – это требование, а не пожелание.
«Сейчас же, без разговоров, переодень джинсы и надень синие, а не черные!» – пожелание, которое высказано в форме требования и, конечно, выполнено не будет.
Практическое задание на тему требований и пожеланий я разместил в главе 8. Уже одна только способность различать эти понятия продвинет вас на несколько шагов вперед в искусстве договариваться с подростком.
Как провести переговоры
Чего вы хотите и почему – это первый уровень обсуждения, называемый переговорной позицией. Когда вы начинаете честно отвечать на эти вопросы, может получиться интересный фокус: у вас не выйдет сформулировать достойное «почему».
Придумайте, пожалуйста, чего вы хотите и почему, используя какое-то обычное требование к подростку. Например: «Я хочу, чтобы в комнате была чистота, потому что недавно сделала свежий ремонт», «Я хочу приходить домой и видеть вымытую посуду, потому что устала и не буду делать это сама».
Софья Дударева:
Когда у меня рос старший сын, я хотела, чтобы у него была чистая комната, чтобы он привык к чистоте и потом, когда станет взрослым, мне бы не было за него стыдно перед обществом.
Но оказалось, что это так не работает.
Сейчас он живет один уже третий год, и у него иногда в комнате абсолютный свинарник, но когда к нему кто-нибудь должен прийти – в комнате порядок. И я понимаю, что это происходит не потому, что я требовала от него порядка пять лет и вложила килограмм нервов, а просто потому, что это стало для него важным.
Почему вы хотите, чтобы ребенок ходил в школу без пропусков? Зачем вам нужно, чтобы он ел здоровую пищу? Отдаю это вам на самостоятельное осмысление. Мне кажется, было бы очень полезно, если бы вы выписали все требования к своему подростку: чего вы от него хотите и рядом – почему вы этого хотите. И посмотрели бы, что получится.
Есть еще один хороший вопрос, который стоит задать: а кому решать проблему в случае чего? Если проблему решать мне (родителю), тогда и влияние принадлежит в этом вопросе мне. А если вы не готовы ни в чем уступить, может, не стоит устраивать даже имитацию переговоров, если все равно договориться у вас не получится?
Если мы все-таки решаем, что переговоры настоящие, а не имитация, и у подростка есть право вето, тогда нужно обязательно иметь план Б – альтернативный вариант, который дает вам свободу.
Вначале вы обсуждаете что-то, а в случае, если договориться не получится, вы можете получить то же самое, но другим способом. Например, есть комната, где ребенок делает уроки, и вы хотите там порядка. Для чего вам нужен порядок? «Я хочу, чтобы мне не было стыдно перед гостями». Тогда вы можете решить, что на время приема гостей эта комната закрывается.
Софья Дударева:
Одно из популярных требований – чтобы подросток отзвонился, когда куда-то дошел. Дети любят поиграть на нервах и это требование игнорировать. Важно ли это для них? Нет, не важно. Могут ли они этого не делать? Да, могут. Что, если договориться не удастся?
Ради чего мне нужен звонок? Ради моего спокойствия. Если ребенок мне не позвонит, значит, я могу ему сама позвонить, либо я могу позвонить его другу, чтобы моему ребенку стало стыдно. Или позвонить кому-нибудь из взрослых в том месте, куда он идет. Тогда вы не уговариваете собеседника, а даете выбрать: что ты выбираешь – либо ты мне сам позвонишь, либо я буду звонить твоим друзьям?
Это небольшая манипуляция, но почему бы и нет? Главная цель ведь не в том, чтобы вам позвонили, а в том, чтобы чувствовать себя спокойно.
Еще план «Б» может состоять в том, чтобы научиться доверять ребенку или выстроить отношения таким образом, чтобы вы знали, что он фигни не натворит, даже если опоздает.
Родители часто возражают: «Что, если подростку не близка моя цель?»
В большинстве случаев так и есть. Вашему подростку совершенно точно не нужна чистая комната, не нужно ваше спокойствие и вообще ничего ему не нужно, потому что его колбасит и у него куча всякого важного в жизни происходит. Поговорите с ним, отбросив свои фантазии по его поводу. Если вам кажется, что подростка вы сейчас напугаете тем, что он будет дворником, это не так. Пока вы будете фантазировать и строить гипотезы насчет того, что для него важно, вы не увидите правды. После того как вы будете готовы видеть и понимать, задайте вопрос и выслушайте ответ.
Спросить – отличный вариант, но он работает не всегда, потому что дети молчат. Смотреть и слушать работает чаще, потому что уж это он вам запретить не может.
Если решили поговорить, то разговаривать нужно не про вашу, а про его важность. Не про то, что «я переживаю, мамочка умрет, если ты не позвонишь», а, допустим, про то, что тогда его оставят в покое. Это прекрасная важность, это, наверное, подходит не только подросткам, а и многим взрослым.
Теперь, когда вы поняли, чего вы хотите и что для него важно, дальнейший алгоритм очень простой: договориться – то есть поменять то, что нужно вам, на то, что нужно ему.
Софья Дударева:
Очень часто на такую концепцию родители реагируют: «Фу, это торг!» Бедные мои переговоры, как только их не обзывают – и манипуляциями, и торгом, и еще чем-то, но для меня это всего лишь здравый смысл. У тебя есть булочка, у меня есть рубль. Я хочу булочку, ты хочешь рубль, мы с тобой поменялись – нам стало лучше.
У меня есть идея, почему возникает негативное восприятие обмена: это как раз идет из привычки формулировать вежливые просьбы, которые на самом деле – требования.
«Пожалуйста, чтобы мне было спокойно и хорошо, помой посуду» – а по факту, если разбираться, это тоже торг. Мы меняем посуду на спокойствие, еще и обещаем плохое, если ребенок не сделает так, как мы хотим. Смешиваем чистоту в комнате и «мама тебя не будет больше любить». Договор – более честная история.
Я со своим «бывшим» подростком договаривалась так: ему надо было, чтобы его не трогали, и мы с ним условились – если у него удовлетворительные оценки по определенным предметам, я его не трогаю.
Но возвращаясь на пункт назад – у вас должна быть своя позиция насчет того, почему вы считаете учебу важной настолько, что постоянно досаждаете этой учебой подростку и меняете его спокойствие на условно нормальные оценки.
Чем переговоры отличаются от шантажа? Из шантажа очень дорогой выход. Настоящие переговоры – когда человек может отказаться договариваться, а по итогам обе стороны получают свой выигрыш.
Шантаж – это «или ты делаешь, как я скажу, или будет плохо», а переговоры – это «если ты делаешь, как я скажу, то ты будешь в шоколаде».
Порой во время консультаций с родителями мы начинаем выяснять, о чем стоит договариваться с подростками, а о чем – нет. Родители очень удивляются, потому что считают себя очень демократичными и думают, что договариваются обо всем на свете… а на самом деле используют старый добрый шантаж: будешь делать так, иначе тебе секир-башка. «В этом не пойдешь гулять», «отберем телефон» – оказывается, это не переговоры!
Я, как правило, рекомендую родителям составить два списка: о чем договариваться и чего требовать, – и уже на этом этапе в семье наступает небольшое затишье.
Хорошие переговоры означают, что все стороны в выигрыше за счет создания дополнительной ценности. Она создается, когда вы меняете то, что нужно другому человеку, на то, что нужно вам.
Эта ценность каждого предмета или события разная для каждого человека. Был один подросток, который крал деньги у родителей, причем достаточно приличные суммы. Куда он их тратил? Мама и папа сразу начинают паниковать, что на пьянку, наркотики, девочек, а он в онлайн-игре покупал «скины», новые образы для персонажа. Получается, по факту он шел на преступление… но для него было важно, чтобы его персонаж среди тысяч других игроков, которых он никогда в жизни не знал и не узнает, выглядел по-особенному.
Когда-то я разрабатывал тренинг на тему «Как договариваться с родителями и учителями». Там рассказывалось, что каждая случившаяся договоренность – это возможность следующей, чуть большей договоренности. Да и серия выполненных договоренностей формирует доверие. Подросток, которому доверяют, не знает, куда деваться от счастья, потому что может идти куда хочет, делать что хочет – и никто не будет его дергать и контролировать.
Еще мне очень понравился вариант с дополнительным временем на прогулки в размере 30 минут за сделанный вовремя звонок. Если вы договариваетесь, что подросток позвонит вовремя и может идти гулять на 30 минут дольше, и если это действительно переговоры, он должен иметь право не выбирать этот вариант. То есть не звонить – и не гулять, соответственно.
Результат переговоров проявляется не только физически, он еще и влияет на отношения. Родительский авторитет теряется, когда мы начинаем требовать то, о чем уже пора договариваться. Дети могут отказаться и не выполнить то, чего хотели родители, ничего им за это не будет – и вот тогда мы начинаем сыпаться. Становится сложно требовать даже то, что требовать необходимо, особенно когда у них уже есть право вето, а у вас еще нет альтернативы. Это очень серьезная ловушка, в которую попадают родители.
Итак, этапы переговоров:
1. Чего я хочу.
2. Почему я этого хочу (проверка на адекватность).
3. Что будет, если договориться не получится, – это про свободу, про выбор, про план «Б».
4. Простой обмен: что и на что мы меняем.
Большая часть успешных переговоров происходит до их начала у вас в голове.
Стоит понимать, что все может пойти прахом потому, что подростки как пули со смещенным центром тяжести. Им иногда важно, чтобы ваши «приемчики» не сработали. Слава богу, они развиваются, и все у них проходит хорошо.
Поэтому я желаю вам не отчаиваться и рекомендую относиться к этому как к занимательному эксперименту со зверушками – просто смотрите, что они выкинут в следующий раз.