Более осторожные из любачевцев говорили, что князю Ростиславу стоит сначала связаться с братьями и обсудить дело с ними. Но Ростислав не знал, как говорить с Владимирком, пока ему не ясно истинное положение дел в Белзе. А Владимирко в любом случае хочет одного: чтобы младший брат не вмешивался.
К утру Ростислав решил поехать сначала в Червен, узнать, что слышно, и взять там войска, если червенцы захотят его поддержать. Червен был старинным городом, в котором жила древняя племенная знать, крепко державшая в руках свою округу. Если червенские бояре поддержат его, можно будет приниматься за дела Белза с гораздо большей уверенностью. Посадник Микула тем временем должен был послать в Перемышль, собрать войско и ждать гонца от Ростислава. Обговорив все это, он взял свои три десятка и на второй день поздно вечером въезжал в Червен.
– Князь Ростислав! Отворяй, ребята! – крикнул обрадованный тиун воротной страже и поспешил вниз, чтобы скорее поздороваться с новым перемышльским князем. – Я-то думаю, кого Бог принес на ночь глядя, а это ты! – приветствовал он Ростислава, пока дружина строем по двое вползала в узкие ворота вала. – Вот так гости! Приехали уже, приехали! – радостно отвечал он на тот вопрос, который, по его мнению, жених хотел ему задать. – С вечера здесь, и ужинали, и беседовали, и баню топили! – Тудор весело подмигивал Ростиславу, но тот не отвечал на улыбки и не понимал намеков. – Повидаться захотелось? Не положено бы так рано, да разве же я не понимаю! Ну, дело молодое, оно понятно! Только теперь красота спит уже! Не знаю, станут ли будить боярыни! А повезло тебе, Ростислав Володаревич, повезло! Красавица! Мало я таких видал!
– Ты про кого? – Ростислав вовсе не выглядел счастливым и смотрел на тиуна с недоумением, хмуря черные брови.
– Да про невесту же! Ты чего прискакал-то на ночь глядя? Невеста уже здесь, говорю же, вечером приехали! Сам, значит, проводить хочешь, Переяру Гостиличу, значит, не доверяешь! Ну, оно понятно! Такая красота! Вот только не знаю, куда мне вас девать! – спохватился тиун. – Я же тут какую дружину уложил: ваши перемышльские, да ихние туровские, да купцы тут одни у меня приблудились некстати! Придется по избам вам селиться, народ будить! Сейчас мальчишку за старостой пошлю!
Тиун убежал, громким шепотом призывая ключника и челядь, а Ростислав в недоумении остановился на крыльце. Он не понял, про какую невесту и «красоту» твердил ему подмигивающий Тудор, почему считал, что он, Ростислав, должен был приехать сюда этой ночью?
– Что это ты, как снег на голову? – спросил его старший конюх, Угомон, принимая коня. – Хорошо, туровцы на ладьях, в конюшнях место есть. Что это ты только со своими ближними? В Белзе-то вон что творится – невеста невестой, а людей надо бы побольше брать, а то и невесту потеряешь, и сам не будешь жив.
– О Белзе и речь. Любачевские меня подбивали туда с войском идти, завтра с вашими поговорю – если поддержат, тогда пойдем и с войском. Дел невпроворот – вот я и еду, пока дорогу видно. Кто здесь приехал-то?
Угомон открыл было рот, но тут из сеней показался боярин Переяр, спешно оправляя только что застегнутый пояс. Видно, он был прямо с постели, даже без шапки, и его густые с проседью волосы стояли дыбом. Поклонившись, конюх отошел, а боярин шагнул к Ростиславу и поклонился ему:
– Здравствуй, князь Ростислав! Вот где встретились!
Ростислав переменился в лице и не сразу ответил на приветствие. Все его мысли были заняты Белзом и почти неизбежным по этой причине противоборством со старшими братьями, поэтому появление здесь кормильца и ближайшего советчика брата Владимирка его насторожило, встревожило и мало что не заставило схватиться за оружие. Люди Владимирка здесь? И успели раньше? Зачем боярин Переяр сюда приехал – только за тем, чтобы склонить червенцев на свою сторону и просить поддержки для своего князя. Что он успел сделать и насколько преуспел?
И не привел ли он с собой целое войско, которому Ростислав может противопоставить только три десятка ближней дружины?
Если бы Переяр догадался, что мысли Ростислава заняты Белзом, и завел разговор именно об этом, то смог бы спасти все дело. Но боярин думал только о дочери туровского князя, которую обманом увез из дома, и был убежден, что Ростислав уже знает о ней или вот-вот узнает.
– Здравствуй, Переяр Гостилич. – Ростислав сдержанно кивнул. – А ты здесь какими путями?
– Я-то… – уклончиво начал боярин, в душе посылая половца ко всем чертям.
Мысли его метались, лихорадочно отыскивая выход. Если Ростислав, на самом деле едет свататься к дочери Вячеслава туровского, то чтоб ему приехать на день позже и разминуться с ней! Но через пару дней он будет во Владимире, обман раскроется, а Юрий Ярославич еще не забрал свою жену! Ростислав видел здесь его, Переяра, а значит, мгновенно поймет, кто подстроил обманное сватовство! Избежать разоблачения и гнева двух князей будет невозможно, и у половца появится весомый повод, чтобы прогнать Владимирка из Звенигорода!
Все эти ужасные последствия уже казались неминуемы, и у Переяра даже мелькнула мысль убить Ростислава, пока никто не видит. Но он знал, что люди, поднявшие руку на кого-то из Рюриковичей, всегда плохо кончали, и стал выкручиваться.
– А ты-то, княже, куда так торопишься? – принялся расспрашивать он, словно ненароком загораживая Ростиславу дорогу в дом. – Тут места разбойные, далеко ли до беды!
– Ты обо мне не беспокойся, я сам за себя постою. Ты-то здесь чего?
– Я-то… Невесту везу.
– Какую? Себе, что ли? – хмыкнул Ростислав.
– Себе! Шутник ты, княже. Брату твоему Игорю Васильковичу.
– Игорю? – Ростислав изумился. – Игоряха жениться надумал? Вот так новость! Когда же успели? Почему же я ни слова об этом не слышал?
– Да тебя и дома-то не бывает, то ты у ляхов, то еще где…
– Когда же это решили?
– Да еще весной, когда ты к Висле ходил. Как князь Василько помер и сыновей по столам посадил, они и задумали жениться…
– И отец мне ни слова не сказал! Кого же ему сосватали?
– Вячеслава туровского дочь.
– Кого? – Ростислав не верил своим ушам.
– Туровского князя Вячеслава Владимировича.
– Игорь! Вячеслава туровского! Нет, постой! – Ростислав вдруг сгреб Переяра за грудки и тряхнул так, что рубаха затрещала. – Врешь, воевода, ей-богу врешь! Как ее могли весной сватать, если она еще замужем была? Где это видано, чтобы к мужней жене сватались? Ошалел, что ли, Игоряха совсем?
– Пусти меня, Ростислав Володаревич, да не кричи так – умолял боярин Переяр, стараясь оторвать от своей груди крепкие пальцы разгневанного половца и мысленно посылая его ко всем чертям с чертенятами. – Пусти, задушишь! Что ты на меня, старого, набросился? Ведь князь Вячеслав задумал ее с мужем развести!
– Тогда еще задумал? Врешь, я ведь с ней ехал, она ничего не знала!
Перед глазами Ростислава снова встала светлая березовая роща и девушка с длинной косой, вьющейся по линялому подряснику. Да, это была не она, но настоящая Юрьева княгиня тоже ничего не знала о предстоящем разводе!
– Она не знала, а отец ее знал! – задыхаясь, твердил Переяр, пытаясь если не убедить, то хоть запутать половца. – Потому и забрал из монастыря.
– Но Игоряхе-то почему? – Ростислав наконец выпустил его, и воевода прислонился спиной к столбу, шумно дыша и утирая пот.
– Как почему? А Галич? Галич – сильный город. Чуть погодя нас всех за пояс заткнет. А князь Вячеслав-то вперед глядит.
– Но почему Игорь мне ничего не сказал? Тайком сосватал, тайком за невестой послал, будто я ему не брат, а незнамо кто!
– Верно, боялся, что перехватишь невесту. – Переяр почти отдышался и даже решился усмехнуться: – Ведь невеста завидная! А захочешь ты, чтобы Галич и Туров единым строем против тебя встали?
Ростислав отвернулся, переводя дыхание. Переяр наблюдал за ним. Это хорошо, если удастся посеять недоверие между Ростиславом и братьями Васильковичами, которые в споре со старшими братьями наверняка встанут на его сторону. А войско Теребовль и Галич могут выставить немалое, и зря они с Владимирком не подумали об этом раньше. Но сейчас все складывалось очень удачно.
– Мой тебе совет, вот послушай меня, старика! – добавил Переяр, довольный растерянным и смущенным видом Ростислава. – Поезжай-ка ты в Галич, поговори с Игорем Васильковичем, убедись, друг ли он тебе.
– Друг ли? – Ростислав смерил его взглядом. – А то ты не знаешь, боярин, если от него сватом едешь! Да, а ты-то здесь при чем? У Игоря, чай, свой кормилец имеется! Где Гаврила Твердибоич? Занемог, что ли?
– Точно, занемог, – подтвердил Переяр. – Я как раз у них в Галиче был, когда посольство снаряжали, вот меня и попросили. Ты, говорят, Переяр Гостилич, человек мудрый, уважаемый. Съезди привези невесту. А я что? Разве трудно мне князя Игоря уважить? Я ведь его еще вот таким помню…
– Нет, на коня не ты его сажал[59]! – Ростислав оборвал боярина, готового пуститься в чувствительные воспоминания.
– Да нет, я что… А ты поезжай, – настойчиво посоветовал Переяр. – Нас не жди, мы-то медленно едем, княжна в дороге чтоб не утомлялась. Лучше тебе первым в Галиче быть.
Если бы удалось спровадить половца побыстрее, это было бы огромной удачей. Ведь если он завтра увидит посольство, то сразу поймет, что перед ним не галичане, а звенигородцы, то есть все обман.
– Да и с девицей тебе видеться незачем – все-таки чужая невеста, как бы чего… – продолжал он. – Разговоры пойдут, всякая трепотня – и Игорю обидно, и девице стыдно, ну, зачем? Поезжай, от греха подальше.
– Ну, ночью же я не поеду, – неохотно обронил Ростислав. – И так кони заморились, да и кмети мои не железные. Ночь переночуем и поедем.
– До зари бы тебе выехать, а княжна рано не встанет, дело девичье – на перинах валяться. Перины знатные с собой везут, такое приданое – обзавидуешься! Видно, что князь Вячеслав не бедно живет! – Почти успокоившись, боярин Переяр улыбнулся.