- Я слышал, господа, что Пилсудский склонен заключить мир с красными? Это же предательство! - возмутился Шатохин.
- А вы чего ждали от этого союзничка? - спросил Каретников.
- Пусть мирятся... Без них справимся... - самоуверенно произнес Туркул.
Шатохин взял у Каретникова папиросу, закурил и сел на диван, картинно заложив ногу за ногу и пуская колечки дыма к потолку.
- А вы слыхали, господа, красные переправились через Днепр у Каховки и заняли на нашем берегу tot de pon?[3]
- Ничего страшного, - сказал Туркул. - На помощь генералу Слащеву идет конный корпус генерала Барбовича, а это пять тысяч сабель. Полагаю, что от красного десанта останутся одни клочья.
Штабс-капитан Каретников прибил на стену карту военных действий и сказал с недовольным видом:
- А в общем, противно иметь у себя в тылу неприятеля. Это похоже на кинжал, приставленный к боку.
- Не волнуйтесь, - сказал Туркул. - Генерал Слащев пустит конницу, и этот плацдарм действительно станет красным, только от ихней крови...
Каретников взял со стола портсигар, который оказался пустым, бросил его и позвал вестового. Тот вошел и вытянулся перед дежурным офицером штаба.
- Пошли кого-нибудь в Святодуховку, - приказал Каретников вестовому. - Пусть явится к поручику Язвицкому и попросит для меня папирос.
- Слушаюсь, ваше благородие.
- Господа, скоро командир полка князь Шахназаров прибудет, - предупредил Каретников офицеров. - Надо выставить караулы.
- Ваша очередь, поручик, - сказал Туркул Шатохину, а сам снова принялся играть с собакой, заставляя бульдога прыгать через плетку.
4
По степи, отчаянно пыля, катил длинный «паккард» на высоких желтых колесах с откидным кожаным верхом. Автомобиль был старый и на неровностях дороги тяжело переваливался с боку на бок. Из радиатора валил густой пар.
Машину сопровождал небольшой конный отряд. На папахах - трехцветные кокарды. Лошади казачьи, с длинными хвостами. Винтовки тоже надеты на казачий манер - справа налево.
В автомобиле ехали офицеры, и среди них полковник с большой окладистой бородой и двумя георгиевскими крестами на кителе. С ним рядом сидел молоденький подпоручик, - как видно, адъютант. На нем были шевровые сапожки, золотые аксельбанты и новенькая фуражка, кокетливо сдвинутая набекрень.
На заднем сиденье, на прочном помосте из досок, была установлена небольшая горная пушка. Она глядела в небо куцым стволом и придавала автомобилю устрашающий вид.
Только опытный глаз мог заметить, что одно колесо не имело камеры и было набито тряпками, отчего покрышка шуршала и прихрамывала, тащилась, как нога инвалида, зато остальные три колеса бежали резво, хотя тоже были залатаны. Словом, внимательный взгляд сразу определил бы, что «паккард» собран из старых частей и не соответствовал высокому рангу офицерских чинов, сидевших в автомобиле.
Поблизости от села Белоцерковки встретили верхового. Отряд конников, сопровождавший автомобиль, окружил казака.
- Далеко едешь, молодец? - спросил полковник.
- В село Святодуховку, ваше благородие, - бойко отозвался казак. - Дежурный по штабу послал за папиросами.
- Какая часть стоит в Белоцерковке?
- Штаб Астраханского полка.
- Полковника Шахназарова? - спросил бородатый полковник.
- Так точно, - весело ответил казак.
- Конница в селе есть?
- Полусотня, ваше благородие.
- Почему так слабо охраняете штаб?
- Не могу знать, ваш бродь...
- Тачанки есть?
Вестовой внимательно посмотрел на полковника, точно почуял неладное. Последний вопрос насторожил, и казак ответил растерянно:
- Четыре «максима».
- Пароль тебе, надеюсь, известен?
Глаза вестового испуганно забегали.
- Ты напрасно волнуешься, голубчик. Я полковник артиллерии Свиридов, инспектирую надежность мостов для прохода пушек. Нам нужен пароль, чтобы не было недоразумений.
Объяснение полковника еще больше насторожило казака. Почему же инспектор не знает пароля? Казак волновался. Назвать пароль - воинское преступление. Но его окружили вооруженные всадники и в конце концов заставят назвать пароль. Казак жалобно улыбнулся и попросил:
- Отпустите меня, господин полковник, а то мне достанется на орехи...
- Я спрашиваю пароль, - повысил голос полковник, - А тебя мы оставим в залог. Если обманешь - голова с плеч.
- Пароль - «штык», - осипшим от страха голосом сказал казак.
- Поехали, - сказал полковник шоферу, и «паккард» тронулся дальше. Один из всадников остался с казаком, остальные ускакали за автомобилем.
Папаша повеселел. Неожиданная встреча с вестовым облегчала задачу по захвату белогвардейского штаба. Теперь сторожевые заставы пропустят автомобиль.
Правда, встреча с казачьим вестовым не меняла первоначального плана. А он состоял в том, что группа захвата под видом белогвардейцев должна была проникнуть в село и оттуда подать сигнал основной кавалерийской группе под командой Байды. Эта группа скрыто, по балкам, следовала за автомобилем. Задача ее состояла в окончательном разгроме белогвардейского гарнизона, а если так случится, что в село прибудут дополнительные силы белых, прикрывать отход разведчиков.
Все же автомобиль двигался навстречу неизвестности: никто не мог поручиться, что казак назвал правильный пароль.
За бугром дорога пошла вниз, вдали заблестела речка, заросшая камышом. Через нее был переброшен деревянный мост. Вблизи виднелось охранение: двое офицеров и несколько солдат с винтовками. В траве был замаскирован пулемет. Солдаты стирали в речке белье, офицеры покуривали, стоя в стороне.
Не ожидая приказа, автомобиль затормозил. Офицеры с белыми повязками на рукавах пошли навстречу. Солдаты оставили стирку и взяли винтовки наизготовку: их озадачил невиданный желтый автомобиль с пушкой на заднем сиденье.
- Пропуск? - холодно проговорил офицер в чине поручика и загородил собой дорогу.
Папаша поднялся с сиденья и с важным видом произнес:
- Господа, мы свои! Полковник артиллерии Свиридов. А вы какой части, молодцы?
- Просим прощения, господин полковник, но мы не можем вести никаких переговоров. Назовите пароль.
- Штык, - негромко произнес Папаша, и офицеры тотчас успокоились.
Солдаты опустили винтовки.
- В селе штаб Астраханского полка, - холодно ответил поручик.
- Знаю, знаю, - весело проговорил Папаша, - это полк князя Шахназарова.
- Так точно! - подтвердил второй офицер в белом кителе с чернильными звездочками на погонах, который поначалу недоверчиво встретил гостей. Теперь он пытался загладить подозрительность любезностью.
Поручик выглядел подростком: тонкие усики-стрелки едва пробивались, но были ухожены и делали офицерика старше. Он важничал и рисовался перед полковником, умышленно не замечая «адъютанта», который, судя по возрасту, приходился ему сверстником.
Вот и хорошо, что не замечал, потому что Ленька, узнав Шатохина, изменился в лице. Его бросало то в жар, то в холод. Он отворачивался, отводил глаза. И нужно же было судьбе сыграть с ним такую шутку! Пусть бы встретились в бою, а то вот так вдруг, лицом к лицу, и хоть провались сквозь землю! Кажется, в пору было сказать врагу: «Попался, голубчик!» Но сейчас трудно было понять, кто кому попался. Если Генька опознает его, может сорваться вся операция. Вот и не знал Ленька, что делать. В самом деле: стрелять нельзя, хватать врага тоже. И упустить невозможно: такой встречи может больше не представиться.
Между тем разговор Папаши с офицерами продолжался.
- Далеко ли красные? - спросил он у Шатохина.
Ответил первый офицер:
- По вчерашним данным, в тридцати верстах.
- Полковник Шахназаров у себя?
- Никак нет, - ответил Шатохин. - На месте дежурный офицер.
- Кто из вас командир охранения, господа? Впрочем, вот вы, - Папаша указал на Геньку, - садитесь к нам в автомобиль и проводите к штабу.
Натянув белую перчатку, Шатохин встал на подножку автомобиля, держась рукой за низкую, до пояса, дверцу.
Сердце у Леньки колотилось: даже во сне такое не приснится, как невероятно близко был от него враг, которого искал. Но надо было сдерживать себя и сидеть с независимым видом, подавлять в себе бурю чувств.
Шофер гнал машину в направлении церкви: обычно там находятся лучшие сельские дома и в них останавливаются штабы.
- Ваше благородие, осторожнее, - говорил Геннадий полковнику. - Здесь ямы, дороги варварские. Сами знаете: Россия-матушка...
- Где штаб?
- Вон в том каменном доме. Нас приютил местный священник. Богато живет, каналья...
На сельской улице не было ни души. По знаку Папаши шафер притормозил машину. Гигант Прошка, сидевший рядом с шофером, обнял офицерика за шею и, не дав пикнуть, пригнул его голову к своим коленям, а потом и вовсе втащил в автомобиль и подмял под себя. Для надежности затолкал ему в рот кисет с табаком, хотя тот уже не подавал признаков жизни: должно быть, впал в обморок.
Машина остановилась у входа в штаб, и разведчики направились за «полковником» к высокому крыльцу, где стоял часовой.
Шофер и Ленька остались возле машины, охраняя ее и втиснутого под сиденье поручика. Ленька держал наготове маузер, зорко глядя по сторонам.
Всадники из охраны направились к пулеметным тачанкам. Казаки мирно покуривали. Красные конники имели задачу захватить пулеметы, чтобы не дать белогвардейцам использовать их.
- Здравствуйте, станишники, - сказал подъехавший Хватаймуха.
- Доброго здоровья, - отозвался один из казаков.
Остальные насторожились - показалось подозрительным, почему гости не слезают с коней и окружают их со всех сторон.
- Оружие вам сейчас без надобности, - все тем же спокойным голосом проговорил Петро Хватаймуха. - Сложите без шума вот сюда в кучу.
- Это зачем же? - сердито спросил казак, евший вишни.
- Трофим, это красные, - подхватился другой.