И вот, братья послали одного [из своей среды], по имени Барнабаш, который всегда ведал у них внешними делами, к князю, чтобы он сказал ему от их имени следующее:
«Хотя мы и грешники и люди недостойные, тем не менее мы всегда поминаем вас в своих молитвах. Мы никогда не имели серебра и иметь его не желаем. Ибо господь наш Иисус Христос требует от нас не серебра, а вдвое больше добра. Если монах имеет обол, то сам он не стоит обола. Возьми свое серебро: нам не положено иметь вещи недозволенные». Как только [посланец] отправился ко двору князя, тотчас, в первую же ночь, явился отряд грабителей. Они ворвались в дом и застали монахов за пением псалмов. Приставив мечи к горлу монахов, они заявили:
«Коль жить вы хотите, сребро, что храните,
Нам дайте не медля, и жизнь сохраните.
Нам точно известно, что деньги у вас короля».
Призывая бога в свидетели, монахи стали решительно отрицать наличие у них денег. «Деньги, которые вы ищете, — говорили они, — находятся уже в казне князя. Они не были нам нужны. Если вы не верите, то вот наше жилище, обыскивайте его, сколько угодно, только не причиняйте нам зла». Но грабители остались тверже камня. "Слова излишни, — сказали они, — или вы отдадите нам деньги князя, или подвергнетесь суровой смертной каре". Они тотчас же грубо связали монахов и в течение всей ночи подвергали их разнообразным пыткам и в конце концов всех их убили мечом. И вот таким образом ярость, безбожников перенесла монахов в царство небесное. Замучены были эти пять братьев — Бенедикт, Матфей, Исаак, Кристиан и Иоанн в лето от рождества Христова 1004, дня 11 ноября.
39
В лето от рождества Христова 1005.
В лето от рождества Христова 1006.
Заболела лихорадкой и была избавлена от телесных оков княгиня Гемма, эта жемчужина среди женщин. Посвященная ей эпитафия в стихах, которую я то ли сам видел, то ли мне кажется, что я ее видел, звучит так:
Здесь Гемма, жемчужина в жизни, лежит как прах простой.
Скажи, молю: «Смилуйся, боже, ты над ее душой».
В лето от рождества Христова 1007.
В лето от рождества Христова 1017. Дня 11 июня умер Тегдаг, третий епископ Пражской церкви. Он был достойным преемником святого епископа Адальберта: телом он был девственник, золотого нрава, прекрасный в своих поступках. По примеру своего предшественника Тегдаг преследовал вверенный ему народ за нечестивые дела и если не телесно, то духовно он испытал мученичество. Он умер не обычной смертью, не как все люди, но последовал господу в мире, в нем же он спит и почиет. В лето от рождества Христова 1018 [Тегдагу] наследовал епископ Эккард[277].
В лето от рождества Христова 1019.
В лето от рождества Христова 1020.
40
Между тем сын князя, Бржетислав, выйдя из детского возраста и став юношей, проявлял одну доблесть за другой: он выделялся среди других удачей в делах, стройным телом, красивой осанкой, большой силой и умом; он был мужественным во время несчастья и умеренно кротким во время удачи. Жил в те времена в Германии некий весьма могущественный граф по прозвищу Оттон Белый[278] по линии отца он был королевской крови. У него была единственная дочь Юдифь[279].
Красотою всех девушек мира она далеко превзошла.
Добрые отец и мать отдали [Юдифь] для обучения псалтири в монастырь под названием Свиной брод[280]. Монастырь этот был сильно укреплен и самым местоположением своим и своими стенами. Но разве какие - либо башни, пусть самые высокие, или какие - либо стены, пусть самые прочные, могут противостоять любви и удержать того, кто любит?
Все побеждает любовь, ей и король уступает.
И вот, прекраснейший юноша, храбрейший герой Бржетислав[281] услышал о необыкновенной красоте и благородстве упомянутой выше девушки и о знатном происхождении ее родителей. И он уже не мог сдерживать своего порыва, и, размышляя лишь об одном — попытаться ли ему силой похитить [Юдифь], или заключить с ней брак, получив приданое, он предпочел действовать достойно мужчины, а не просить со склоненной головой. Ибо он знал врожденную надменность немцев, спесь, с которой они всегда смотрят на славян и на славянский язык. Но всегда бывает так, что чем труднее завоевать любовь, тем сильнее страсть, которую разжигает в любовнике сын Венеры. Венера воспламенила разум юноши: он запылал подобно Этне. И Бржетислав сказал себе:
Иль я добьюсь почетного брака, или стану навечно посмешищем; не может такого быть, чтобы она не стала моей. Юдифь, любимая мной, будет всегда со мной: она благородством всех превосходит, из знатного рода сама происходит; для меня она солнца ясней, дороже жизни моей; пусть здравствует она всегда, да будет вечная богу хвала». И он тотчас же приказал тем из своих, которых он знал как весьма решительных и верных ему, оседлать хороших, выносливых лошадей, а сам сделал вид, что отправиться к императору намеревается и быстро вернуться собирается. Его люди выполнили, что было приказано, однако они не знали, что замышляет их господин. Их удивляло, что они едут так быстро; проделав весь путь приблизительно за семь дней, они под видом гостей въехали в ворота упомянутого монастыря. Сын князя запретил своим людям оглашать, кто он и откуда, и велел обращаться с ним, как если бы он был одним из них. И тут ему должен уступить итакиец, посредством хитрости нашедший сына Фетиды, здесь не должен хвастаться и илиакский пастух, похитивший Тиндариду из Амикл[282], ибо обоих их превзошел своей сметкой и крайней отвагой юноша Бржетислав. После того как путники получили разрешение переночевать в монастыре, Бржетислав, подобно волку, который обходит овчарню и выискивает, с какой стороны ему ворваться, чтобы похитить невинную овцу, стал проницательно и хитро осматривать монастырь. Он хотел ворваться в него силой, но не осмелился это сделать, так как не имел с собой достаточного числа воинов. По счастливой случайности в этот день был праздник. И вот, стократ желанная Бржетиславу девушка, Юдифь, вышла со своими служанками из монастыря, ибо по обычаю девушки звонили в церкви в колокола к вечерней службе. Когда отважный юноша увидел ее, он на радостях забыл о себе. Схватив девушку, он бросился бежать, подобно волку, который, выскочив из укромного места и похитив овцу, бежит, поджав хвост в поисках надежного убежища. Когда [Бржетислав] достиг ворот, он увидел, что они связаны цепью толще мельничной веревки: путь к выходу был закрыт. Острым мечом он тотчас же, как стебель, разрубил цепь. И по сей день на одном из звеньев этой цепи можно видеть след этого сильного удара. Преследователи напали на друзей князя, которые ничего не знали, оставаясь в своих шатрах; одним они повыкалывали глаза и поотрезали носы, другим поотрубали руки и ноги; тем временем князь с трудом спасался под покровом ночи с немногими из своих приближенных и с похищенной девушкой. Похищена же была девушка Юдифь в лето от рождества Христова 1021[283]. Чтобы не давать немцам законного предлога обвинять чехов в нанесении им обиды, герой Бржетислав после встречи со своим отцом Ольдржихом немедленно отправился со своей молодой невестой в Моравию. Ибо еще до этого отец дал ему во власть всю Моравию, изгнав из всех городов поляков; схватив многих из них и сковав их, как всегда, по сотням, он приказал продать их в Венгрию и дальше, ибо после смерти Болеслава II поляки действительно силой завладели как городом Прагой, так и всей Моравией.
В лето от рождества Христова 1022. В Польше происходило преследование христиан.
В лето от рождества Христова 1023, 8 августа, Эккард, четвертый епископ Пражской церкви, ушел с этого света с тем, чтобы обрести вечную жизнь. Этот епископ был человеком непреклонным по отношению к людям сильным, справедливым и умеренным по отношению к людям простым и кротким. Он был весьма красноречивым проповедником, верным слугой божьей челяди в отмеривании пшеницы. Эккард постановил, что каждый, кто имеет пахотное поле — будь это человек сильный и богатый или будь это бедняк — должен в качестве десятины платить епископу со своего феода или аллода[284] две меры: одну меру пшеницы и одну меру овса, причем каждая мера должна быть размером в пять ладоней и два пальца. До кого, как впервые было установлено при епископе Детмаре, в качестве десятины давали две копны хлеба; считается, что в копне пятьдесят снопов. После смерти [Эккарда] епископство занял Иззо[285], который в том же году, 29 декабря, получил посвящение от майнцского архиепископа.
41
В лето от рождества Христова 1024, 12 июля умер король Генрих[286].
В лето от рождества Христова 1025. Умер король Болеслав.[287]
В лето от рождества Христова 1026.
В лето от рождества Христова 1030.
В этом году князь Бржетислав нанес поражение венграм и опустошил Венгрию до города Остригома[288]. В том же году, 30 января, пятый епископ Пражской церкви Иззо
Из этого мира ушел, на небе покой обретя.
[Иззо] был благородного происхождения, но еще благороднее он был в своих поступках. Он сам делал сперва то, что предписывал другим. И мало кто знает так свое жилище, как он знал тюрьмы и дома обездоленных. Для него не оставалось неведомым, сколько людей вновь увидело свет