Тэйлон кивнула и послала первое подразделение вперед, а подразделение капрала Лиггита – прикрывать тыл. Сама она пошла рядом с капитаном Харрингтон, полностью игнорируя лейтенанта, старавшегося не отстать от своего длинноногого командира. За спиной у нее Лиггит захихикал себе под нос.
– Что смешного, капрал? – спросила рядовая на частоте подразделения.
– Да вот он, – ответил Лиггит, показывая на Тремэйна, и захихикал еще громче, когда тот пустился за капитаном вприпрыжку.
– Почему? Что с ним такое?
– Да ничего… Просто я раньше был инструктором по личному оружию на Саганами и прекрасно помню, что он получил квалификацию «эксперт высшей категории» с плазменным карабином.
На мгновение рядовая уставилась на Лиггита с изумленным недоверием, а потом тоже засмеялась.
– И все же, по-моему, лучше вам было подождать с высадкой, – приветствовал Хонор майор Рамирес в бывшей столовой, превратившейся в место содержания пленных. – Там все еще стреляют, мэм, и таких идиотов еще поискать. У меня уже троих убило гранатами, которые взорвали «сдавшиеся» масадцы.
– Я знаю, майор.
Хонор взяла шлем под мышку и отметила, что отделение сержанта Тэйлон держит трехствольники снятыми с предохранителей. Даже лейтенант Тремэйн перестал шутить, его палец был недалеко от спуска карабина. Она снова взглянула на Рамиреса и слегка улыбнулась подвижной стороной губ в знак извинения.
– К сожалению, мы не знаем, сколько у нас времени, – тихо продолжила она. – Мне нужна информация, и быстро. И еще, – ее голос помрачнел, – я хочу найти людей с «Мадригала». Я не собираюсь оставлять их, если придется внезапно уходить!
– Да, мэм. – Рамирес вздохнул и указал на масадского офицера в форме капитана. – Капитан Уильямс, мэм. Командир базы.
Хонор посмотрела на масадца с любопытством. Правая сторона его лица была почти так же сильно раздута и украшена синяками, как левая сторона ее собственного; другая сторона была мрачна и напряжена, и напряглась еще сильнее, когда он злобно уставился на нее.
– Капитан Уильямс, – сказала она вежливо, – я сожалею…
Он плюнул ей в лицо.
Сгусток слюны ударил в омертвевшую кожу ее левой щеки. Она его не почувствовала, и на секунду даже не поверила, что это действительно произошло, но левая рука майора Рамиреса вылетела вперед. Бронированные пальцы вцепились в воротник форменного комбинезона масадца, экзоскелетные мускулы загудели, он оторвал Уильямса от земли и ударил о стену, как куклу. Вперед двинулся правый кулак…
– Майор! – Голос Хонор хлестнул его, словно прутом, и он отклонил удар в последний момент. Бронированная рукавица булавой врезалась в каменную стену у самой головы масадца с такой силой, что летящие осколки порезали ему щеку. Задыхаясь, покрасневший капитан в ужасе дернулся в сторону.
– Извините, мэм, – пробормотал побелевший от ярости майор, обращаясь к Хонор, и уронил масадца. Он потер левую руку об оружейный пояс, словно стараясь стереть грязь, а сержант Тэйлон протянула Хонор салфетку со стола. Капитан аккуратно вытерла лицо, все еще глядя на майора и гадая, понимал ли Уильямс, как близко он сейчас подошел к собственной смерти.
– Я вас понимаю, майор, – тихо сказала она, – но эти люди – наши пленники.
– Да, мэм. Я понимаю. – Рамирес глубоко вдохнул и повернулся спиной к Уильямсу, все еще пытавшемуся вдохнуть. – Они мразь, и один из них убил медика, который его перевязывал, но они наши пленники. Я помню, мэм.
– Вот и хорошо, – сказала Хонор, но при этом положила руку на его бронированное плечо, и он слегка улыбнулся.
– Да, мэм, – ответил он уже спокойнее, потом показал на большую схему, развернутую на одном из столов. – Позвольте показать вам, где мы находимся, мэм.
Хонор проследовала за ним к столу, и он провел пальцем по трофейному плану базы.
– Мы сейчас контролируем три верхних уровня, – сказал он, – и я послал одно из отделений капитана Гибсон на пятый уровень, чтобы захватить реактор, но масадцы все еще держат четвертый и ряд отсеков пятого уровня, и у них было достаточно времени, чтобы закрепиться, пока мы добирались сюда. Похоже, как только мы захватили контрольный зал, к реактору направились самые фанатичные члены гарнизона, и кое-кто из них знал, как переключить двери на месте ручным управлением, так что мы не смогли помешать им сконцентрироваться в довольно опасные группировки.
Хонор изучила план и понимающе кивнула.
– Специалисты, предоставленные нам адмиралом Мэтьюсом, изучают компьютеры, – продолжил Рамирес, – так что, честно говоря, я бы этих ребят там и оставил, пока мы не получим то, за чем пришли, и не отправимся обратно. К сожалению, – его голос стал резче, – у нас начало складываться впечатление, что выживших с «Мадригала» держат где-то здесь, – он постучал пальцем, – на четвертом уровне.
– Впечатление? – немедленно отреагировала Хонор. – Подтвержденной информации нет?
– Нет, мэм. Это меня и беспокоит. Никто из них, – он махнул рукой в сторону масадцев, собранных у стены столовой, – ни слова не говорит о пленных, но, когда мы задаем вопросы, они ужасно нервничают. У нас еще не было времени для систематических допросов, и, как вы говорите, они наши пленные, так что даже допросам есть пределы, но после намеков коммандера Тейсмана мне все это не нравится, мэм. Совсем не нравится.
– И мне тоже, – пробормотала Хонор, глядя на карту здоровым глазом. – А нам известно…
Ход размышлений прервало приближение лейтенанта морской пехоты с новым пленным масадцем. Лейтенант вытянулся и отдал честь старшим офицерам. Масадец этого не сделал, но вид у него был менее мрачный, чем у многих его товарищей.
– Капитан, майор, – сказал лейтенант, – это полковник Харрис, командир войск наземной обороны.
– Понятно, – Рамирес осмотрел масадца. – Полковник, я майор Рамирес, королевская морская пехота Мантикоры. Это капитан Харрингтон, флот Ее Величества.
Харрис перевел взгляд на Хонор, когда ее назвали по имени, и прищурил глаза. Она увидела в них вспышку отвращения, но не была уверена, относится оно к тому, что она женщина, чьи войска нанесли поражение Истинным, – или к ее изуродованному лицу. Мгновение он смотрел на нее, потом молча напряженно кивнул.
– Позвольте выразить удовлетворение тем, что вы приказали своим людям сдаться, – продолжил Рамирес, и Хонор позволила менее пугающему пленника мужскому голосу вести разговор.
– Это, несомненно, спасло их жизни.
Харрис снова молча кивнул.
– Однако, полковник, – продолжил Рамирес, – у нас, похоже, проблемы вот здесь, – он постучал по плану базы. – В этих секторах ваши люди все еще сопротивляются. У них не хватит огневой мощи, чтобы нас остановить, и если мы направимся туда, то очень многие из них погибнут. Я был бы рад, если бы вы приказали им сложить оружие, пока это еще возможно.
– Я не могу этого сделать, – наконец заговорил Харрис, и голос его был тихим, но твердым, несмотря на оттенок горечи. – Все, кто готов был сдаться, уже сдались, майор. Мое обращение не заставит их передумать.
– Тогда, боюсь, нам придется применить тяжелое оружие, – сказал Рамирес, внимательно наблюдая за полковником.
Взгляд Харриса на секунду остановился, потом он глубоко вдохнул.
– Я бы на вашем месте не стал этого делать, майор. – Он ткнул пальцем в карту в пяти сантиметрах от точки, указанной Рамиресом. – Здесь находятся пленные с Мантикоры.
– Харрис, предатель долбанный!
Хонор развернулась, и ее единственный глаз гневно вспыхнул. Капитан Уильямс бился и извивался в руках морского пехотинца. У него буквально шла пена изо рта, пока он изрыгал проклятия в адрес полковника, и на этот раз Хонор не стала вмешиваться, когда его швырнули об стенку. У него отшибло дух, и потоки брани закончились хриплым кашлем, а она снова повернулась к Харрису.
– Пожалуйста, продолжайте, полковник, – сказала она.
Он дернулся при звуке ее голоса, но снова постучал по плану.
– Они вот тут, майор, – сказал он, словно Хонор ничего и не говорила. – И на вашем месте я бы поспешил туда, – добавил он. – Сильно поспешил.
– Капитан, да отойдите же назад, пожалуйста, – прошипела сержант Тэйлон. Коридор был затянут дымом, впереди гремела стрельба и раздавались взрывы гранат.
– Не отойду, – почти огрызнулась Хонор. Она прекрасно знала, что в наземном бою ей не место. Не ее это дело. Но пульсер все же был у нее в руке, а авангард капитана Гибсон тем временем прорывался вперед по коридору.
– Если с вами что-нибудь случится, майор мне голову оторвет! – буркнула Тэйлон, но напоследок добавила: – Прошу прощения, капитан.
– Ничего со мной не случится, – сказала Хонор, а за спиной у нее Скотти Тремэйн поднял глаза к небу.
– Мэм, я…
Стрельба впереди стала громче, потом замерла, и Тэйлон прислушалась к сообщениям по командной сети.
– Ну вот. Они прочистили территорию до коридора семь-семнадцать. – Она еще раз сердито зыркнула на Хонор. – А теперь идите за мной, капитан.
– Да, сержант, – послушно сказала Хонор, и Тэйлон фыркнула.
Они двинулись вперед сквозь дым и обломки, мимо тел, кусков тел и залитых кровью стен. Несколько морских пехотинцев были ранены. Вооружение масадской пехоты в подметки им не годилось, но у местных солдат было больше времени на подготовку, и наиболее фанатичные из них самоубийственно атаковали мантикорцев, обвязавшись взрывчаткой. Мало кто из них достиг цели, и пострадавшие благодаря броне получили только легкие ранения, но такой бешеный фанатизм пугал.
Хонор обходила кучу трупов масадцев, когда по коридору к ней подлетел лейтенант морской пехоты в броневых доспехах и резко остановился.
– Капитан Харрингтон, майор Рамирес просит, не могли бы вы подойти? Мы… нашли наших пленных, мэм.
Голос у него был хриплый и лишенный выражения, и у Хонор засосало под ложечкой. Она хотела задать вопрос, но остановилась, встретившись с ним взглядом. Тогда она кивнула и пустилась бегом по коридору.