— Коробки, сплошь коробки, — откликнулся Длинный Клык от третьего транспорта. — Похоже, они опустошали бункер. Но…
Скальд оглянулся на старого Волка:
— Но — что?
Гуннар указал в сторону входа в бункер, в нескольких метрах от себя.
— Я чую кровь, — ответил он, — и она — свежая.
Бросив взгляд на Свена, Моргрим мотнул головой на вход в бункер. Жестом дав знать, что понял, Серый Охотник осторожно направился к распахнутой двери с болтером наготове.
Оказавшись в трех метрах от нее, он тоже почуял запах крови наряду со зловонием опаленного феррокрита и перегретых батарей. Низко пригнувшись, Свен попытался заглянуть в туннель за порогом. Большинство ламп в проходе не горели, но острые глаза Волка увидели тело на полу, сразу за дверным проемом.
Из темноты к югу донесся очередной дикий вой. Сделав глубокий вдох, Свен подобрался ближе.
Это явно тело гвардейца, он осел вдоль правой стены туннеля и сидит в луже крови. Левая рука солдата вывернута в сторону. В неверном свете Свен разглядел, что она разорвана от плеча до локтя. Еще больше тревожило то, что солдат перед смертью смотрел внутрь бункера.
Свен осторожно обошел тело и вошел в туннель. Лазган, покрытый запекшейся кровью, лежал у гвардейца на коленях. Призрачный огонек на батарее оружия показывал, что оно совершенно разряжено. На армированных стенах узкого прохода виднелись многочисленные отметины от беспорядочного лазерного огня.
Низко пригнувшись, Свен направился вниз по проходу. В туннеле он различил еще один слабый запах, неимоверно раздражающий, в котором ощущалась исступленная свирепость. Этот странный запах так поглотил внимание Свена, что он даже не услышал, как Гуннар и Моргрим подкрались к входу в бункер позади него.
— Что тут произошло? — спросил скальд.
Серый Охотник вздрогнул, и его палец плотнее лег на спусковой крючок болтера. У него заколотилось сердце, и он развернулся вполоборота к своим боевым братьям.
— Там что-то есть, — тихо сказал он. — Не знаю, что это, но я чую его.
Гуннар опустил взгляд на мертвого солдата.
— Похоже на работу демона, — мрачно заметил он.
— Если это так, то они — между нами и воксами, — констатировал Серебряный Язык, задумчиво покачивая головой. — Свен, ты понял.
Серый Охотник, кивнув, проверил свой болтер. Осталось шесть зарядов. Если там их больше одного, это будет короткая схватка.
С оружием на изготовку, Волки направились в глубь бункера. Снаружи в залитое огнем небо поднимался, слившись в единый хор, охотничий вой преследователей.
Бронированная шкура дредноута Хаоса несла на себе следы десяти тысячелетий битв. Страшные трофеи десятков нечестивых кампаний свисали с ржавых штырей, торчащих из широких плеч, а рубцеватую переднюю оболочку покрывали зловещие руны, намалеванные кровью невинных. Саркофаг боевой машины был увешан черными железными цепями, на его металлической поверхности закреплены чуждые амулеты.
Окруженные ореолом многоцветного пламени, глазные отверстия покрытого рубцами шлема дредноута были черны как бездонные глубины. Заглянув в них, Рагнар понял, что внутри этой адамантиевой скорлупы нет ничего живого. Воин, находившийся там, был обращен в прах колдовством Аримана тысячи лет назад. От него остался лишь исполненный ненависти дух, жаждущий только бойни.
Между Рагнаром и дредноутом в окружении трех почерневших и оплавленных трупов пошатывалась фигура в доспехах. Броня Сигурда дымилась, и раскаленные керамитовые пластины светились от жара, но сила железного волчьего амулета спасла жреца от страшной смерти. Ошеломленный взрывом, Волчий Жрец, казалось, не осознавал, какая опасность нависла над ним.
Скрипя древними сервомоторами, боевая машина тяжело шагнула вперед. Из вокса дредноута раздался нечеловеческий рык, и к Сигурду потянулась огромная силовая клешня, оснащенная зубьями пилы.
— За Русса и Всеотца! — воскликнул Рагнар, бросился между Сигурдом и боевой машиной и вскочил на голову дредноуту.
Его обдали сиреневые и золотистые языки пламени, которые оставили длинные отметины на плечах и груди. Леденящий клинок звенел, высекая искры из тяжелой брони машины, но при всей силе Рагнара он не мог пробить толстые адамантиевые плиты.
Завывая от ярости, дредноут повернулся в поясе и замахнулся на раздражающего его Волка. Рагнар отпрыгнул назад, за пределы досягаемости клешни, но тут на него хлынул град снарядов из сдвоенного болтера на плече боевой машины. Масс-реактивные заряды замолотили по нагруднику молодого Космического Волка, заставив его опуститься на колени.
Вперед ринулись и другие Волки. Обойдя дредноут с флангов, вульфены прыгнули сквозь смертоносное пламя и принялись скрести когтями по его броне. Разъяренный дредноут набросился на своих противников и, поймав клешней одного из вульфенов, разорвал его надвое.
Затем раздался громоподобный хохот, и к вздымающейся боевой машине зашагал Хаэгр с яростной ухмылкой на широком лице.
— Проклинай своих ложных богов за свою несчастную судьбу, предатель! — крикнул он, поднимая громовой молот. — Могучий Хаэгр искал, кому бы задать хорошую взбучку, и он выбрал тебя!
Дредноут, издав дикий рев, опять развернулся вокруг своей оси, наводя плазменную пушку, но Хаэгр, увидев это, ринулся вперед с поразительной скоростью. Описав потрескивающим энергией молотом яростную дугу, он вдребезги разнес излучатель орудия. В сторону громадного Волчьего Клинка полыхнуло колдовское пламя, но он, продолжая движение, развернулся и врезал молотом по правому бедру дредноута. Землю тряханул взрыв, в воздухе просвистели осколки металла, и правая нога боевой машины застыла, неуклюже изогнувшись. Дредноут оказался обездвижен.
Однако с ним еще отнюдь не было покончено. Неистово взвыв, он махнул в сторону Хаэгра силовой клешней и нанес ему скользящий удар, от которого громадный Волк подлетел в воздух. Хаэгр шмякнулся оземь в пяти метрах, а его силовой молот покатился по брусчатке площади.
— Хаэгр! — крикнул Рагнар.
Большой Волчий Клинок медленно поднялся на четвереньки, качая головой в состоянии шока. Болтерные пули застучали по боку Хаэгра — дредноут вновь открыл огонь. Пули врезались в булыжник площади, свистели в воздухе между остальными Волками. Предатели и летающие демоны приближались к воинам с трех сторон. Оглянувшись, Рагнар увидел, что Торвальд, Торин, Вольт и Габриэлла, стоя спиной к спине, ведут огонь по наступающим врагам.
Молодой Космический Волк, пошатываясь, поднялся на ноги, пытаясь придумать, как остановить одержимую демоном боевую машину. Внезапно он заметил, что кто-то несется на машину справа. Бросившись под силовую клешню, которой дредноут размахивал из стороны в сторону, вульфен вспрыгнул на левую ногу машины. Пока бывший Кровавый Коготь проворно взбирался на спину дредноута, его объяли языки пламени и сожгли его светлый мех. Боевая машина в ярости ревела, неуклюже нащупывая силовой клешней смелого воина на своей спине, но вульфен сжался между двумя выхлопными башнями и вцепился в силовые соединения двигателя опаленными руками.
Полыхая, словно факел, Харальд (это был он) повернулся и встретился взглядом с Рагнаром. Его белые зубы сверкнули в волчьей усмешке на почерневшем лице. Затем широкоплечий вульфен откинулся назад и рванул вверх. Заколдованный металл разорвался с жутким скрежетом, и силовая установка дредноута взорвалась с ослепительной белой вспышкой.
Взрывом сбило с ног всех в радиусе десяти метров. На Волков обрушился ливень расплавленных металлических обломков. Силовая клешня дредноута пролетела, кувыркаясь по булыжнику, менее чем в метре от лежащего Рагнара.
От боевой машины осталась лишь нижняя часть, которая стояла в неглубокой воронке, выплавленной в камне. За ней — незащищенные дворцовые ворота. Молодой Космический Волк вскочил на ноги. Вокруг него засвистели пули — предатели возобновили пальбу.
— Пошли! — крикнул он своим ошеломленным спутникам. — За мной!
Рванувшись вперед мимо Хаэгра и вульфенов, Рагнар пробежал через высокие ворота. За ними лежал длинный прямоугольный внутренний двор, без всяких признаков жизни и окутанный глубокой тенью. Вход во дворец — в дальнем его конце.
Хаэгр, Сигурд и четверо уцелевших вульфенов тяжелой поступью вошли в ворота. Пули откалывали камень арки и со звоном отлетали от стальных ворот. Громадный Волчий Клинок потерял большую часть своих усов от обжигающего прикосновения колдовского пламени дредноута, но в остальном он, казалось, не пострадал. В считаные секунды к ним присоединились остальные члены отряда, Торвальд и Торин вели огонь из болт-пистолетов по преследующим их демонам.
Столб энергии Хаоса бросал на Волков, бегущих вдоль двора, слабый нездоровый отсвет. Мимо них засвистели пули — предатели, пробравшись в ворота, преследовали их уже на территории дворца, но не могли угнаться за быстроногими воинами. С каждым шагом Рагнара все больше наполнял праведный гнев. Миг расплаты был близок. Мэдокс наконец заплатит за все, что он сотворил. Теперь их ничто не остановит.
Рагнар взлетел по ступенькам дворца и с разбегу приложился плечом к дверям темного дерева. Они рухнули внутрь, открыв взглядам безмолвный пустой неф. Возвышающиеся статуи князей демонов в изукрашенных доспехах злобно взирали на ворвавшихся во дворец Волков.
Кадм Вольт указал на двери в дальнем конце нефа:
— Губернаторский аудиенц-зал находится за ними. — Инквизитор старался перекричать рев болт-пистолетов и жужжание рикошетящих пуль. — Именно там Берек попал в засаду. Это и должна быть ключевая точка вражеского ритуала.
Молодой Космический Волк кивнул. Его сердца бешено стучали, кровь полыхала.
— Что бы ни случилось, Мэдокс должен пасть, — заявил он. — Остальное не имеет значения. Если мы здесь умрем, пусть будет так, но Мэдокс и его ритуал должны умереть с нами.
— Хорошо сказано, — торжественно изрек Сигурд.
Лицо молодого Волчьего Жреца покрылось волдырями от взрыва плазмы, а в его взгляде появилось что-то жуткое после столкновения со смертью.