ний с накрахмаленными воротничками сорочек и в неизменных нарукавниках, чтобы не испачкать рукава своих неброских пиджаков, нет, пока ещё не кровью, нет, всего лишь чернилами.
И никто из них в тот момент, когда на бумагу ложатся чернила расчётов возможного риска потерь и, прежде всего, дивидендов от вложенных капиталов в такое доходное дело, как война, не думает, что чернила эти и есть кровь пока ещё не убитых женщин и детей, стариков и молодых мужчин, рождённых созидать и вынужденных убивать себе подобных только потому, что это кому-то выгодно. Это сгоревшие сёла и города с развалинами шедевров мировой культуры, создававшихся веками.
Клерки не слышат стоны умирающих и вопли обезумевших от ужасов войны людей. Они всего лишь клерки. И ватман перед ними – это не поле боя, выжженное и покрытое рубцами ран от воронок и окопов, среди которых разгуливают сытые вороны и шныряют наглые лисы. Поле, обернувшееся пиршественным столом для падальщиков всех мастей, включая и двуногих.
Перед клерками всего лишь ватман – прекрасная мелованная бумага, на которой так приятно рисовать таблицы расчётов. В левую колонку – цифры вложений, а в правую – цифирьки приобретений. И вот когда правая колонка значительно обгонит левую, вот тогда и принимается решение реализовывать проект, сулящий большие барыши. И только после этого, заручившись поддержкой «денежных мешков» и получив кое-какую мелочишку в качестве аванса, в дело вступают суровые генералы и бравые полковники, уже поднаторевшие в предыдущих кампаниях.
– Вот и Вторая мировая, Саня, была задумана ещё до того, как отгремели залпы Первой и был подписан Версальский мир. По сути, все плюшки от победы в той войне были разобраны Англией и Францией. Россия, перенёсшая все тяготы мировой бойни на стороне стран-победительниц, была отодвинута от раздела пирога из-за революций, разразившихся в стране накануне победы. И даже золото Российской империи, переданное Германии большевиками в качестве контрибуции, в финале оказалось в сейфах стран Антанты.
Вот тебе и повоевали, – грустно усмехнулся историк и принялся гонять по столу неизвестно откуда взявшегося паука. Наконец, тому удалось улизнуть, и Петрович снова вернулся к разговору, а правильнее сказать, к докладу, который неблагодарная публика в моём лице попыталась свернуть и вновь взялась за бутылку.
Не части, – одёрнул он меня, – лучше слушай. США в той делёжке ничего не получили. Они и в драке-то почти не участвовали. Так, повозились немного на Дальнем Востоке в конце войны и притихли. Но ненадолго. Аппетиты у господ за океаном что у бультерьера накануне случки. Да и в наглости и предприимчивости им не откажешь. Что ты хочешь спросить, что эти господа придумали?
Я покладисто кивнул головой, хотя ничего такого не хотел. От выпитого в жарко натопленной хате меня клонило в сон, но чтобы не нарваться на отлуп, вынужден был и дальше слушать монотонное бу-бу-бу историка.
– А-а-а-а, – учитель хитро прищурил глаз, – план был прост, как и всё гениальное. Стравить в драке две крупнейшие в Европе наземные державы, понимая, что в стороне от мировой заварухи мало кто сможет отсидеться. Дождаться, пока они намертво сцепятся в клинче, и спокойно стричь свои купоны, поддерживая то одну, то другою сторону. Так оно, в конце концов, и получилось! Европа в руинах, единая Германия перестала существовать, победившему Советскому Союзу ещё несколько десятилетий зализывать раны, а Штаты, с ореолом победителя нацизма, – в абсолютном выигрыше. Они даже своих извечных друзей – соперников-британцев подвинули, лишив их традиционной дойной коровы – Индии. Да и остальных колоний тоже.
Да, план был хорош, ничего не скажешь. Но как его претворить в жизнь? Предполагаемые гладиаторы по итогам Первой мировой и разразившихся вслед за нею революций находились в состоянии столь плачевном, что мало-мальски разбирающийся человек отлично понимал, что этим доходягам заварить мировой катаклизм сейчас не под силу. Но нет преград для крепнущего, замахнувшегося на мировое господство капитала. И он начинает действовать. Не знаю, может то, что я сейчас рассказываю, и похоже на бред выжившего из ума старика, но, глядя на события с высоты прожитых лет, порой мне кажется, что империю не растащили на куски, когда она буквально умирала от ран, а банально позволили ей сохраниться. Другого объяснения случившемуся у меня нет.
Да, был подвиг народа, строящего светлое будущее и готового отстаивать его. Энтузиазм и самопожертвование строителей первых пятилеток не имеют аналогов в истории. Да, страну возглавлял человек, обладавший выдающимся умом и непреклонной волей, принявший на себя бразды правления умирающей страной и фактически вернувший её с того света. Но это было позже – в конце 1920-х, в 1930-е. А что мешало интервентам урвать свой кусок сразу, во время бузы. Япония, к примеру, запросто могла оттяпать Дальний Восток. Но почему-то не решилась. Да и победа Красной армии, которой командовали бывшие унтера и вахмистры (пусть и под приглядом некоторых бывших царских генералов) над профессионалами Белой гвардии, кажется мне неубедительной.
И пусть сегодня на Сталина повесили всех собак, обвиняя его чуть ли не в геноциде собственного народа, но, поверь, внучок, то был единственный человек, способный возродить страну.
Ты знаешь, а я ведь принципиальный противник всяких революций. Вот такой вот парадокс, – огорошил он признанием.
Я удивлённо посмотрел на убеждённого, как мне казалось, коммуниста. Сон как рукой сняло.
– Революция – это зло. Чему наглядный тебе пример недавние события, погубившие нашу с тобой Родину. Мы от тех потрясений ещё нескоро оправимся. Если оправимся вообще. Всякие изменения в государстве должны происходить путём эволюционным. Не уничтожая своих граждан, а меняя их. Постепенно, по шажочку. Но, – тут же осёк меня учитель, едва я раскрыл рот для обличающей тирады. – В условиях, сложившихся в стране, после неразберихи семнадцатого года и гражданской войны, приход Сталина к власти и методы её усиления были абсолютно оправданны и единственно верными. Хотя я и не сторонник радикальных событий, случившихся в феврале и октябре семнадцатого, но глубоко уважаю личность Иосифа Виссарионовича и преклоняюсь перед тем, что он сделал для страны и для народа.
Ну, кажется, с одним действующим лицом плана мы разобрались. Советский народ строил социализм в отдельно взятой стране и готовился его защищать. Глава государства придумывал, как бы половчее это сделать, и пресекал козни всяких троцкистов и зиновьевцев, пытавшихся этому помешать и использовать огромную страну по своему сценарию. А что же противник, – спросите вы?
Я согласно кивнул. Рассказ учителя захватил меня окончательно.
– А и правда, как там Гитлер – редиска? Он же всю поганку и замутил. Евреев с цыганами, собака злая, по всей Европе перебил, чтобы на их деньги танки себе построить, – вспомнил я рассказанную кем-то во дворе историю.
В ответ на мою реплику историк лишь тяжело вздохнул.
– Знал, что всё плохо, но чтобы настолько… Редиска Гитлер, как ты только что изволил его величать, несмотря на то, что вошёл в историю как величайший злодей, был не чем иным, как марионеткой, пешкой в игре финансовых воротил. Придя в 1933 году, на волне популистских идей нацизма, к власти в нищей, ограбленной и униженной стране, вдруг через каких-то шесть лет во главе мощной армии развязывает мировую войну. У меня два вопроса: кто ему это позволил и на какие деньги он создал эту самую армию? Ведь не секрет, что солдат нужно одеть, обуть, накормить, обучить, создать новые системы вооружений. На какие шишы, позвольте спросить?
Если присмотреться внимательней, становится понятно, что на всём пути восхождения его, словно любимое дитя, вели за руку, не давая упасть. Аннексировал Австрию – что же, там братский народ, те же германцы. Оттяпал у чехов Судеты – его даже не поругали. А военные победы?! Некоторые из них – это чистой воды авантюры, удавшиеся чудесным образом. Такие, как высадка на Крит или захват Норвегии. А как можно было за месяц разгромить армию Франции вкупе с английскими войсками? Создаётся ощущение, что кому-то очень нужно было, чтобы Европа со всеми своими ресурсами перешла под власть одного-единственного для борьбы с кем-то очень большим.
Ну, а с деньгами и вообще всё очень просто. Штаты никогда не отрицали того, что военная промышленность Германии на 60 % принадлежала гражданам США. Есть ещё одна версия, и она достаточно убедительная. Речь идёт о том, что Гитлеру на создание его военной машины предоставили кредит швейцарские банкиры. Что же, вполне может быть. Но эти потомки тамплиеров никогда не развязали бы свою мошну на сомнительное дело без предоставления серьёзных гарантий. А кто им мог такие гарантии дать, угадаешь с одного раза?
– Американцы? – ошарашенно выдохнул я.
– Браво, мой мальчик! – похвалил меня учитель. – Ты делаешь успехи. И вот 22 июня 1941 года – день торжества людей в нарукавниках, измазанных чернилами. Всё получилось! Их план удался, нужно только проследить, чтобы всё не закончилось малой кровью и какой-либо из сторон не удалось одержать победу слишком быстро. Начались поставки по ленд-лизу в изнемогающий Союз. Только помощь эта была отнюдь не бесплатной. Мы с ними за такую «помощь» только спустя десятки лет расплатились.
– Ссссоюзнички! – сплюнул дед Степан.
Никифоров покосился в сторону товарища, но, наверное, я для него был предпочтительнее, и урок истории продолжился.
– Не знаю, учитывался ли в расчётах тех, кто затеял ту мясорубку, такой фактор, как русский характер, но захватчики, явившиеся в нашу страну, ощутили его в полной мере на собственной шкуре.
Знаешь, я хочу тебе рассказать историю, героями которой стали мои, в некотором роде, коллеги – диверсанты 10-го отдельного гвардейского батальона минёров, того самого, про который Окуджава поёт. То была группа из шести человек под командованием старшего лейтенанта Колосова. Шесть мальчишек в возрасте от 19 до 24 лет, выполнив задание в тылу врага (они склад боеприпасов, такой немаленький, в воздух подняли), уходили от преследования и угодили в самый центр проводимой фрицами облавы на партизан. Обложенные со всех сторон на высоте у деревни Княжино в Смоленской области гвардейцы заняли круговую оборону, заминировали подступы и показали карателям, что такое советский ОСНАЗ.