Требовала и получила.
Итан обещал мне свободу от гнета семьи и безбедную жизнь. Он говорил, что я уникальна, что последний человек, способный читать на любом языке, жил несколько веков назад, а покуда обо мне никто не знает, то и дар этот послужит только нам двоим.
— Маги древности были непобедимы, — убеждал он. — Их знания в силах возвеличить любого, но на расшифровку одной страницы какого-нибудь завалящего гримуара уходят годы, а ты можешь переводить их пачками. У меня есть доступ к записям. Есть возможность бывать на раскопках, собирать по миру самые загадочные манускрипты… Помоги мне их постичь. Помоги возвеличить род Гантрамов, и я отплачу сторицей. Уже сегодня я заберу тебя отсюда, и больше никто из живых не посмеет тебе указывать.
Что ж, в этом муженек не обманул. Живые мне более не указывали, зато от мертвых я получила сполна.
Я знала, что сила мага в основном зависит от его наследия — записанного не только в крови, но и в толстых книгах в виде заклинаний. Однако лишь с появлением в моей жизни Итана Гантрама поняла, как далеко способен зайти человек в погоне за властью.
Война стихий, отгремевшая много столетий назад, подчистую стерла несколько языков, и муж как одержимый принялся собирать пока не расшифрованные записи. Под знаменем короны, естественно, якобы для составления общедоступных словарей. Но словари пополнялись на несколько слов в месяц, а гримуар Итана Гантрама, регулярно присылавшего мне задания, раздувался не по дням, а по часам.
Первое время я по глупости думала, что работа над переводом как-то мне поможет, просветит, но дары Анико так обманчивы. Понимать увиденный символ — не значит сознавать его глубинную суть, и я превратилась в некое подобие этих заводных механизмов на столе старого некроманта. В бездумного исполнителя. Клац-щелк- вжих.
В какой-то мере муж был прав, привязав меня к Арве-мал-Тиге, иначе я бы давно сбежала. Полагаю, не найдись у его семьи столь занимательного дома, меня бы держали на цепи в подвале.
Вот вам и свобода от гнета родни. Если честно, не так уж они меня и угнетали.
Воспоминания об Итане иглами впились в виски и заставили на миг зажмуриться. Рука замерла над крышкой черной шкатулки, не решаясь ее приподнять.
— Юта, — неожиданно ласково позвал Рэйнер, и я вскинула голову. — Хотите, я открою?
— Нет-нет, я сама. Спасибо.
«Распустила сопли, — мысленно обругала я себя голосом Тильды. За эти годы мы так срослись, что и в ее отсутствии я неплохо представляла все, что островитянка могла мне сказать. — Там, конечно, ничего хорошего, но наверняка много интересного. Открывай, не томи».
И я наконец открыла ящик.
Внутри обнаружился привычный прямоугольный сверток, скрепленный черно-синей охранной печатью Итана (воронья голова с пишущим пером в клюве), созданной на основе одного из переведенных мною заклинаний и настроенной исключительно на меня. Именно в таких свертках муж присылал мне задания. Я аккуратно достала его и провела пальцами по шершавой коричневой бумаге.
Итан никак не мог ничего прислать. Он давно мертв, и неделю назад перед моим побегом ящик молчал…
— Там еще что-то, — заметил Рэйнер, и я заглянула в шкатулку.
На дне действительно лежал белый листок с рядами витиеватых букв.
«Сия посылка найдена среди вещей покойного Итана Гантрама, второго придворного мага его императорского величества, Клауса Сиятельного, с инструкцией отправить ее по указанным координатам. Ввиду безымянности получателя и невозможности вычислить точное место назначения на проверку безопасности содержимого ушло непозволительно много времени, за что Министерство военных сухопутных сил приносит свои глубочайшие извинения. Надеемся на понимание и снисхождение.
С пожеланиями всех благ и мирных дней,
МВСС Аделхайда и министр О. Верго лично».
Я очень старалась, но сдержать истеричный смешок не удалось. О. Верго лично, ну надо же! Как будто мне было дело до того, кто там больше полугода пытался вскрыть печать, но отчаялся и, плюнув на все, решил все же выполнить инструкции моего треклятого муженька. Даже после смерти он не желал оставить меня в покое… Если бы могла, я бы его оживила, только чтобы вновь удавить собственными руками, прикопать в саду, под любимой яблоней Джерта, и каждое утро радостно отплясывать на его могиле.
— Откроете? — спросил мэйн, а получив в ответ лишь злобный взгляд, ни капли не смутился и пожал плечами. — Я не настаиваю.
— Еще бы вы настаивали, — проворчала я и резко сломала печать.
Вскоре из-под коричневой обертки показалась белая кожаная обложка с вытравленными по углам свернувшимися змеями. Мне не нужно было смотреть на название, чтобы узнать книгу, но я все равно сорвала остатки бумаги.
Ублюдок все-таки нашел ее… нашел, но не успел воспользоваться плодами своих многолетних трудов. Я бы рассмеялась, если бы к глазам не подступали слезы.
— Это… — выдохнули над ухом, и я поняла, что мэйн Рэйнер стоит совсем рядом, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не потянуться к книге.
— Легендарный гримуар виармонтского заклинателя Альберога Вишху, о котором мечтает во сне и наяву каждый имперский маг.
— Вряд ли только имперский, — уже спокойнее произнес Рэйнер и все же коснулся черточек и точек, из которых состояло название. — Зачем муж отправил его вам?
Наверное, я могла соврать что-нибудь про хранение, ведь нет места безопаснее дома, полного призраков. Наверное, могла, но не хотела.
— Для перевода, — просто ответила я и повернулась.
Чтобы встретиться с Рэйнером глазами пришлось задрать голову. Он не выглядел удивленным, скорее, задумчивым.
— Чтица, — кивнул мэйн каким-то своим мыслям. — Редкий дар.
— Итан тоже так считал, — хмыкнула я, прижимая книгу к груди.
— Мне сложно представить… — Он прокашлялся. — Сложно представить, что он мог так с вами поступить. Запереть здесь как… как…
— Вы знали Итана Гантрама? — не выдержала я этих заиканий.
— Лично не встречал, но многое о нем слышал. Он единственный из придворных магов отправился на войну добровольно. И единственный из магов-добровольцев не отсиживался в тылу. Без него наши потери были бы даже не в десятки, в сотни раз больше… Потому да, все, что я о нем знаю, не вяжется с обликом мерзавца, способного буквально поработить юную девушку.
А вот теперь я рассмеялась, и даже ни капли не истерично, а весело и искренне. Итан Гантрам умел извлечь пользу из всего, и на войну отправился как раз ради возможности проникнуть на прежде недоступные земли. Конечно, официально наши войска там якобы освобождали народы запада, но порой мне казалось, что это Итан, стоявший за правым плечом императора, нашептывал ему, кого и где надо освобождать. Совпадение ли, что именно на западных территориях расположены самые древние захоронения? Совпадение, что через считанные недели после смерти моего супруга наша армия сочла миссию исполненной и отступила?
Я очень мало знала о войне и могла во многом ошибаться, но в героизм Итана Гантрама поверить было крайне сложно.
Впрочем, Рэйнеру я бы все это вряд ли сумела объяснить.
Он молча и хмуро наблюдал за моим весельем, и я постаралась взять себя в руки.
— Простите. Боюсь, в таком случае любые мои высказывания о муже вы воспримете как слова обиженной женщины, потому воздержусь. — Я передернула плечами и сменила тему: — Вы не против, если я изучу гримуар в своей комнате? Вам, похоже, и без того будет чем заняться.
Я кивнула на заваленный бумагами стол, Рэйнер проследил за моим взглядом и поморщился:
— Это точно. А не боитесь его открывать? Маги древности умели защищать свои секреты.
— Мне не впервой. Книга сама подскажет путь к ее сердцу. — Я развернула гримуар к нему обложкой. — Тут надпись даже не на утраченном виармо, это шифр, созданный самим Вишху. Для наследников.
— Вы и его в силах прочесть?
— Уже, — улыбнулась я.
— Тогда не стану задерживать. Время позднее, отдыхайте. — Рэйнер сцепил руки за спиной. — Если… если у меня возникнут вопросы, я к вам обращусь.
И он вновь с тоской покосился на записи некроманта.
— Развлекайтесь.
Прижимая драгоценную книгу к груди, я почти добралась до двери, когда мэйн не сдержался:
— Юта. Думаете, муж вас совсем не любил?
Я обернулась и чуть скривила губы:
— Уверена, вы бы понравились ему куда больше.
И насладившись его растерянным взглядом, наконец покинула лабораторию.
Глава 12
Глава двенадцатая, в которой утро вечера мудренее, а за пределами Арве-мал-Тиге есть жизнь
Просветление снизошло на меня ранним утром, да так резко и основательно, что я подскочила на кровати, не успев толком проснуться, и радостно рассмеялась.
Озарило меня по двум поводам сразу.
Во-первых, я выспалась. По-настоящему выспалась и не помнила ни одного ночного поползновения в мою сторону. To ли так устала, что призраки не сумели меня разбудить, то ли сегодня их больше интересовал засидевшийся в лаборатории мэйн Рэйнер, то ли надо мной попросту сжалились — меня устраивал любой из вариантов.
А во-вторых, я вдруг поняла, что действительно больше не хозяйка этому дому. Я. Не. Хозяйка. Я не привязана к Арве-мал-Тиге, что подтвердила поездка на побережье, а потому… потому могу в любой момент встать и пойти… Да куда угодно пойти! Погулять по лесу за границами владений Гантрамов, добраться до озера за холмом — купаться еще рано, но можно помочить ноги — или отправиться в город, почему нет?
Я так привыкла к удерживающей меня цепи, что, даже продав дом и сбежав, ни на секунду не задумалась об открывшихся перспективах. Просто стремилась убраться как можно дальше и не оглядывалась по сторонам, но теперь… Теперь я здесь гостья, и раз уж вынуждена терпеть воздействие призраков во всей красе, то и благами свободной жизни имею право воспользоваться.
Вот прямо сегодня и воспользуюсь.
— Ты чего подскочила? — удивленно спросила Тильда, из угла наблюдавшая за моими безумными метаниями по комнате. — Едва рассвело.