А вот Аллу Пугачеву и Ларису Долину такие комплименты, видимо, не смущают. Алла в 70 лет надевает прозрачную юбку, а под ней короткие шорты – примерно такие же моя невестка носит дома. При этом в свои 30 с небольшим лет она не позволяет себе выйти в них на улицу, а Пугачева одевается так на мероприятия. Или Лариса, которая похудела на сколько-то там много килограммов, а теперь бравирует, что ножки тоненькие и джинсы может надеть обтягивающие. Но даже если стройные ноги, нельзя надевать короткую юбку, тебе уже столько лет, извини, нельзя. Ну, надень ты брюки, брючный костюм, почему именно мини-юбка в 65 лет, это что с мозгами должно быть? Это уверенность не в себе, а в своих ногах. Для меня 20 см выше колена – это уже мини-юбка. Вы когда-нибудь видели в такой Софи Лорен? А ведь она от этого не перестала быть самой собой, дивой. Вот Софи Лорен в себе уверена, да. Кстати, Лайма Вайкуле тоже не носит никаких мини-юбок – брюки и юбка до середины колена. Но она человек со вкусом и с мозгами.
Часть 15. О лени, хорошем характере и об одной плохой привычке. Легко ли быть интеллигентной
Чем в себе гордитесь и что в себе не нравится?
Не нравится мне в себе леность. Ленивая я очень. Говорят, что талантливые все такие, потому что им легко все дается. Учась в специальной музыкальной школе при Ленинградской консерватории, а потом и в самой консерватории, я редко, да и то только перед экзаменом, занималась по три, максимум четыре часа. Никогда между уроками по специальности – сначала это была арфа, а потом фортепиано – не упражнялась больше, чем по часу в день. Я все очень быстро схватывала, потому что очень хорошая мышечная память и руки меня выводили. Поскольку моментально включаюсь и все усваиваю, всегда знала, что все равно у меня все получится, позволяла себе не напрягаться. Я не высиживала знания попой и устные уроки могла делать, например, в автобусе, пока 40 минут ехала до школы. Умудрялась этим заниматься даже в метро и, что самое интересное, у меня получалось. Почему же тогда не лениться-то? Но еще раз скажу, что это из того, что я в себе не приветствую.
А то, что мне нравится, – это мой характер. Потому что когда мне плохо, никто, ни один человек этого не видит, никому не даю повода себя жалеть или, скажем так, себя не любить. Если мне тоскливо, как-то не по себе, тогда уединяюсь, и меня в таком состоянии редко кто может увидеть. Считаю, что такое мое поведение – это следствие хорошего воспитания и особенности моего характера, потому что я не хочу никого ставить в неудобное положение из-за каких-то своих переживаний. Если мне дискомфортно, лучше исчезну на время – поучусь, позанимаюсь, погрущу внутри себя, но об этом никто знать не будет. Возьму паузу. Если у меня какая-то обида, не буду орать, кричать, даже вида не покажу, что обиделась, и справлюсь с этим сама. А когда мне нужно что-то выяснить, понять для себя, я это сделаю, но сидеть в угнетенном состоянии и минорить не буду. Разговаривать с человеком с какими-то там подоплеками тоже не в моем характере – я подойду и тихо-спокойно скажу: «Давай поговорим, а то чего-то мне вдруг обидненько стало». И все, проблемы решаются очень быстро. И у человека по отношению ко мне не возникает каких-то потайных вопросов и потаенных чувств. Я люблю, чтобы все было ясно. И мне кажется, что это очень упрощает и украшает жизнь.
Вообще-то про хорошее во мне не у меня лучше спрашивать, а у моего директора Леры Тувиной, пусть она это скажет, очень любопытно, что ответит. Не случайно мы с ней на 15 лет зависли друг с другом – у нас есть свои определенные отношения, которые мы храним и бережем, которыми дорожим. Сама я считаю, что делаю все для того, чтобы люди чувствовали себя комфортно. Мне так кажется. Но, конечно, у меня есть и определенная требовательность в общении с людьми – когда человек держит планку, мы идем с ним рука об руку. Интересно, что у меня немного друзей, но зато все они со мной по 40–50 лет. Я умудряюсь не ссориться, а если человек вдруг как-то не так, по моему разумению, держится со мной, могу открыто спросить, что именно его тревожит. Потому что, если кто-то неправильно себя ведет – обижает или оскорбляет – значит, проблема у него. Я даю людям шанс, объясняю, что не надо вот так, но если ситуация доходит до предела, а они не сумели понять, что благодаря моему терпению у них есть возможность быть рядом и дальше, то просто выхожу из этих отношений и продолжаю свою жизнь. Вот такой у меня характер – может быть, кто-то считает его несносным. Но, судя по тому, какие у меня друзья, сколько времени мы с ними вместе, как они ко мне относятся, а я к ним – думаю, это совсем не так.
А что насчет плохих привычек, они у вас есть?
Если говорить о вредных привычках, то я избавилась от них – вот раньше курила, а теперь не курю. Правильно питаюсь – это что касается пользы и вреда. Иногда могу выпить вина и даже водки – у меня нет таких запретов, не считаю, что это какая-то особенно вредная привычка. Как у всех нормальных людей, у меня есть дни и праздники, когда можно спиртное и когда нельзя.
Что касается плохих привычек… Даже не очень понимаю, что это такое, они же мои, трудно их оценивать. Вот иногда бывает, когда переполняют чувства, могу перебивать кого-то в разговоре, но очень слежу за собой в этом смысле. Знаю, что эмоции временами идут впереди меня – тогда могу извиниться, попросить человека запомнить, что он хотел мне сказать, и все-таки встрять. Бывает такое, да. Но это тоже не патологически, потому что, например, две мои подруги вообще не могут разговаривать, не перебивая. Это их стиль, их манера общения. Я вот начинаю им что-то рассказывать, но заранее знаю, что не договорю до конца, поэтому чаще всего даже и не пытаюсь. Они перебивают меня все время, говорят: «Нет, ты послушай меня!» Иногда я не выдерживаю и прошу их: «Я не закончила еще, стоп! Дайте мне рассказать, потом будете выражать свое мнение».
Склонность перебивать в разговоре стараюсь в себе контролировать, потому что это эмоции. Эмоции, которые многие люди не умеют сдерживать, просто не могут владеть собой. Я пытаюсь держать себя в руках, когда с кем-то общаюсь, и у меня получается. Вообще-то я «человек-уши», умею выслушивать других и не буду перебивать, но иногда все-таки замечаю этот грех за собой. Может быть, это оттого, что мне всегда есть что сказать. Потому что у меня очень быстрые мозги, моментально оцениваю ситуацию. Мне еще до конца не успели рассказать, а я уже знаю, как решить проблему. Поэтому и встреваю время от времени. При этом убеждена, что каждому человеку нужно дать «уши», возможность высказаться – ему, может быть, даже и не нужно решение задачи и мое мнение на этот счет, а просто хочется чем-то поделиться. Вот то, что иногда не выдерживаю и перебиваю, считаю плохой привычкой, да.
Ирина, я спросила вашего директора о том, чему многим следовало бы у вас поучиться. Знаете, что ответила Лера Тувина? Невероятной интеллигентности. Скажите, пожалуйста, это самовоспитание или заслуга родителей? И не мешает ли это жить сегодня?
Это мешает тому, кто хочет жить иначе, чем я. А я живу так, как я хочу. Мне не удалось заработать много денег, и, может быть, у меня есть далеко не все, что положено по статусу известному человеку. Но я родилась без чувства зависти и мне «Вань, такого же хочу» не надо никогда. Я и в детстве была той девочкой, которая хотела не такое как у всех, а не такое же, как у всех. Мне не мешает мой характер жить и считаю, что все, чего достигла, – это то, что заслужила. А если чего-то не заслужила, почему я должна винить в этом кого-то или что-то?
Вот, например, Собчак… Она взяла интервью у Пласидо Доминго, и я решила, что Ксения Анатольевна наконец-то вышла на какой-то уровень. Но с первых же минут просмотра поняла, что ошибалась, и не досмотрю это до конца. Однако, чтобы знать наверняка, 10 минут все-таки заставила себя посмотреть. Я всегда знала, что когда человеку предстоит попасть в то или иное общество или ситуацию, он должен заранее себя к этому подготовить. Собчак, видимо, этого не сделала, и ее бесконечная уверенность в себе и самолюбование, к сожалению, очень подвели ее в этом интервью. Отсутствие воспитания бросилось в глаза уже при виде того, как она сидела. Встреча происходила в отеле за завтраком, потому что это единственное время, которое Доминго мог выделить, и она развалилась с локтями на столе, опершись грудью на свои запястья. Потом она скрутила свои тоненькие ножки в крендель, нога на ногу. А когда принесли блюдо, и Ксения поняла, что часть стола уже занята, она и вовсе – одним локтем легла на стол, а вторым оперлась на кресло. Интересно, какой-нибудь этикет общения за столом она когда-нибудь изучала? Ведь училась девочка на дипломата, как же так можно? И плюс к этому невообразимая смена ее внутреннего состояния, когда она настолько подобострастно смотрит на этого человека, – потому что понимает, кто он – что за нее становится неудобно. Но она ничего здесь поделать не может, ей не удается усмирить ни свою внешность, ни мимику, ни язык тела, чтобы вести интервью спокойно, с достоинством. Ксения с этим подобострастием не в состоянии справиться – у нее все время была какая-то лошадиная улыбка, странные жесты и она спрашивала у Доминго, что он ест. Но этого ей показалось мало: Собчак стала показывать руками, какие «вооот такие легкие», по ее разумению, должны быть у оперных певцов. При этом Пласидо – воспитаннейший, королевских манер человек, сидит так, что только кисти лежат на краю стола, и, не жестикулируя, пытается ей объяснить, что такое легкие у певца. Это был тихий ужас. Полное отсутствие воспитания и понимания, что перед тобой не Клава Кока или Валя Карнавал. Это все настолько неприлично и не нашлось человека, который бы ей сказал, что руки должны быть грациозными, женскими, и если ты ими все-таки орудуешь, как-то оцени себя со стороны, красиво ли ты это делаешь. Вот она, простота! Если ты не умеешь свои руки из корявых сделать прямыми и деликатными, то оставь их в покое и не крути ими возле лица.