В вечерней программе новостей по Магаданской области взрыв городского спортклуба занял первое место. Выдвигались всевозможные версии происшедшего, важные милицейские чины с большими звездами на погонах клятвенно заверяли, что найдут и покарают преступников, а молоденькая дикторша назвала такие цифры: погибли пятьдесят шесть человек и еще тридцать четыре получили ранения разной степени тяжести.
Из пятидесяти шести погибших тридцать девять были боевиками спортсменской группировки. Не помог им японец сэнсэй, который сам стал сороковым в этом списке.
Глава 25
Кроме роскошного двухэтажного особняка, располагавшегося в квартале новой застройки, у Медведя были еще две квартиры – так, на всякий случай. И вот этот самый случай пришел, одна из квартир пригодилась. После серии ударов, полученных группировкой за последнее время от Гамзаева, она осталась практически обезглавленной, а после взрыва спортклуба в ней и вовсе почти не осталось людей. От прежнего состава в живых было меньше четверти.
Медведь прекрасно понимал, что теперь люди Гамзаева будут охотиться за ним и что отбиться от них он теперь вряд ли сможет. Поэтому-то он и покинул особняк, оставив там только наемного сторожа, а сам вместе с двумя личными телохранителями перебазировался в двухкомнатную квартирку, располагавшуюся на седьмом этаже девятиэтажного панельного дома на другом конце города. Квартирка формально была оформлена не на него, а на подставное лицо, так что Медведь мог чувствовать себя в относительной безопасности.
Но он прекрасно понимал, что это положение временное. Долго в этой квартирке не проторчишь, найдут рано или поздно. Да и смысла все время прятаться нет. Не для того он брал под контроль больше трети золотодобычи области, чтобы так легко все уступить проклятым ингушам!
Медведь скрипнул зубами и так сжал в кулаке стеклянный фужер с вином, что тот хрустнул и по стеклу побежала длинная трещина. Выматерившись сквозь зубы, Медведь поставил фужер на журнальный столик. Не хватало сейчас еще руку порезать. Из трещины на боку фужера потекло вино, образовывая лужицу на полированной поверхности столика. Это зрелище почему-то словно заворожило Медведя, и несколько секунд он, как зачарованный, следил за тем, как лужица медленно увеличивается, подползает к краю стола и как вино начинает капать на пол. Через несколько секунд он помотал головой, взял с дивана газету и положил на лужицу, чтобы хоть дальше не расползалась.
Едва успев сделать это, он сообразил, что именно в этой газете находится статья, касающаяся последних событий в городе, которую он хотел прочитать, но еще не успел. Медведь снова замысловато выматерился. Уж если не прет, так не прет даже в мелочах! Ладно, хрен с ней, с этой статьей, все равно ничего нового он из нее не узнал бы.
Медведь сидел на низком диване, в небольшой полутемной комнате. Вообще-то, на улице был день, но шторы были задернуты, просто на всякий случай. Перед Медведем стоял низкий журнальный столик с бутылкой вина, пепельницей и несколькими блюдцами с закуской. У противоположной стены в трех шагах от Медведя стоял включенный телевизор с убавленным до минимума звуком. Сейчас по нему как раз показывали развалины спортклуба, а местный представитель МЧС беззвучно шевелил губами, как-то комментируя эту печальную картину.
– С-суки, – злобно протянул Медведь, случайно зацепив взглядом изображение на экране. – Какие суки…
Он помотал головой, стараясь успокоиться. Все же лидер спортсменов был неглуп и прекрасно понимал, что эмоциями делу не поможешь. Медведь сосредоточился и постарался еще раз прокачать сложившуюся невеселую ситуацию.
Да, получается, что Гамзаева он здорово недооценил. Эта сволочь умудрилась в считаные дни провернуть устранения нескольких ключевых фигур в группировке да еще и накрыть одним ударом почти всех рядовых быков. Эх, как жаль, что времени не хватило: еще бы буквально два-три дня, и он эту черножопую сволочь придавил бы, как таракана… Но поздно.
Теперь получается, что воевать некем и нечем. Из всех, на кого можно опереться, остался только Сом. Да и тот что-то долго не идет, пора бы ему уже и появиться. На секунду в голове Медведя мелькнула страшная мысль, что его зама по безопасности тоже выследили и убили, но он мощным усилием воли отогнал эту мысль. Сома так легко не возьмешь, это не придурок Семен, который лучшего времени для рыбалки не нашел. И не Утюг, у которого при виде бабы все мозги начисто отшибает. Хотя до Тюпы они тоже добрались, а уж он-то был парень осторожный… Да что до Тюпы – если бы не тот звонок, так и его самого бы взорвали!
Медведь почувствовал, что снова начал думать не о том. Нужно быстро соображать, что делать. А Сом сейчас подойдет и поможет. Ну-ка, ну-ка… Сейчас Гамзаев, конечно, на коне. Но как бы его сшибить? Через ментов? Можно, конечно, попробовать кинуть в ментовку убойный компромат на «Ингушзолото», но проблема в том, что он у них и так есть. А если еще и подмазать ментов, чтобы они начали это дело порезче раскручивать? Да еще пристегнуть сюда же все последние убийства и взрывы?
Медведь задумался, прикидывая шансы. Нет, вряд ли что получится. Менты, конечно, «зверей» не любят, но прихваты у Гамзаева в ментовке есть. И нехилые. А вот у него со смертью Тюпы, считай, и не осталось. Одни сержанты, никого серьезного. Даже если расследование и начнется, люди Гамзаева его быстренько притушат. Максимум чего это будет ингушам стоить – еще пара взяток. А вот сам при такой попытке засветишься по самое «не балуйся». Не пойдет.
Попробовать действовать просто силой? Эх, хорошо бы… Самое любимое и привычное дело. Но ведь не получится. Боевиков осталось чуть больше десятка, много с такой армией не навоюешь, даже если самому стариной тряхнуть. Да к тому же и непросто это. В лобовом столкновении ингуши и раньше бы с ним поспорили. Их, конечно, было меньше, но зато организованы и вооружены они лучше. Самому себе-то можно в этом признаться. Значит, прямой силовой вариант тоже отпадает.
Что же остается? Какие у Гамзаева есть слабые места?
Медведь беспокойно зашевелился, чувствуя, что наконец-то напал на какую-то интересную и многообещающую мысль. Ну-ка, ну-ка… Кажется, в этот раз Гамзаев взбеленился из-за того, что кто-то чуть не пришлепнул его щенка. Да, точно. Кстати, он и раньше слышал, что Расул очень любит своего сына, несмотря на то что тот инвалид и ходить не может. Значит…
Значит, если удастся захватить этого сопляка, то с отцом можно будет говорить уже по-другому. Да, пожалуй, это его единственный шанс удержаться в магаданской золотодобыче. Нужно только суметь его использовать, грамотно разыграть этот козырь, потщательнее все спланировать.
В этот момент, обрывая мысли Медведя, раздался звонок в дверь. Звонили условленным способом – длинный звонок, два коротких, пауза и снова длинный.
– Влад, открой, – крикнул Медведь. – Это Сом.
Через полминуты в комнату зашел Сом, с виду и правда очень сильно напоминавший рыбу, светловолосый мужик среднего возраста.
– Здравствуй, Медведь.
– Здравствуй. Падай в кресло и рассказывай, чем порадуешь.
Поблагодарив шефа легким кивком, Сом сделал два шага и опустился в низкое кожаное кресло.
– Радовать, извини, нечем. Дела дрянь.
– Это я и сам знаю, – огрызнулся Медведь. – Давай конкретнее. Что с взрывом клуба?
– За несколько минут до взрыва какие-то мужики таскали туда здоровенные ящики. Как наши ушами прохлопали, не представляю. Мужиков менты ищут, фотороботы какие-то составили, но не найдут они их, конечно, ни фига. Из трех человек, которые этих мужиков видели, двое сейчас в больнице, а ингуши наверняка постараются, чтобы их не нашли.
– Ясно. А ты?
– А что я? У меня людей, считай, не осталось, а кто остался, так труса празднует. Даже Секач неожиданно к родственникам отвалил, только меня предупредить забыл. И мобильник отключил, не прозвонишься.
– Может, он не отвалил? Может, его тоже замочили?
– Нет, мне его бабка сказала, что уехал. Жену, кстати, с собой увез. Боится.
– Падла, – с чувством сказал Медведь. – Значит, остальными убийствами ты тоже не занимался?
– Слушай, Медведь. – Сом пристально посмотрел в глаза шефу. – Ну на фиг ими заниматься? Чья работа – понятно. Доказательств ингуши не оставили, не такие дураки, все чисто сработано. Что-то другое делать надо. И я думал, что ты мне скажешь что. А если у тебя идей нет, то я тебе скажу – надо на материк валить. Или за бугор. Счета в банках у нас есть. Лучше спокойно жить там, чем ждать, пока нас тут завалят. Я дома уже три дня не был, по бабам кочую, боюсь, что и меня Гамзаев в свой списочек включил.
Лицо Медведя налилось кровью и потемнело. Он с размаху хряпнул по стоящему перед ним столику кулаком так, что стоявшая на нем бутылка подпрыгнула и опрокинулась.
– Нет! – рявкнул он. – Не для того мы свое место здесь занимали, чтобы так свалить! Эта собака черножопая еще за все заплатит!
– У тебя предложения есть?
– Есть, – неожиданно спокойно сказал Медведь. Злость его словно куда-то мгновенно испарилась, истощившись в яростной вспышке. – Расскажи мне, что ты знаешь про сына Гамзаева.
Секунду Сом казался удивленным, но потом его лицо озарилось пониманием.
– Понял тебя. Хм, а что, неплохая идея. Слушай. У Гамзаева один сын, жена умерла. Зовут сына Рашид. Известно, что Гамзаев в нем души не чает. Когда пацану было два года, он заболел полиомиелитом. После этого он остался инвалидом, у него ноги парализованы. Передвигаться может только на коляске или ползком.
– Это меня мало интересует, – перебил своего зама Медведь. – Скажи лучше, где он живет? Кто его охраняет? Ты же занимался подступами к Гамзаеву, значит, должен знать.
– И знаю, – кивнул Сом. – Живет он в квартире Гамзаева. Сталинский дом, четвертый этаж. Тебе точный адрес дать?
– Пока не надо, – отмахнулся Медведь. – Успеем еще. Кто его охраняет?
– После покушения с ним постоянно два вооруженных ингуша, какие-то дальние родственники Гамзаева.