Крамм пошевелил ногой свернутый рулоном матрац. Толкнул, заставив сверток раскрутиться. Несвежее постельное белье, пижамные штаны и рубаха. Подушка.
Шпатц осторожно тронул пальцами оплавленную свечу на столе. Восковая клякса легко отскочила и осталась в его руках. Положить в портфель прямо так? Испачкает жирными пятнами остальные бумаги. Он осмотрелся, подошел к стеллажу и выудил из груды бумаг старый номер «Билегебен Цайтунг». Осторожно завернул огарок в газетный лист и положил в портфель.
— За столом сидело девять человек. Двое — это Фрид и Вологолак. Интересно было бы узнать, кто остальные… — Крамм снова принялся разглядывать доску. — Вот на этой бумажке записан отрезок времени. А здесь — название предместья Билегебена. Я недавно был в тех краях, когда навещал Ледебура. Эти шесть имен мне ни о чем не говорят… Вообще эта доска не выглядит чем-то оккультным. Здесь есть определенная система. Будто кто-то старательно следит за перемещениями и связями младшего Фогельзанга… Если бы цель этого кружка была внушить ему чувства к обозленной его невниманием Фрид, то зачем все эти пометки?
— Я плохо разбираюсь в оккультизме, герр Крамм… — Шпатц крутил в руках пустую жестяную коробочку с пятнами ржавчины. — Как вы думаете, этот предмет давно здесь находится?
— Мне кажется, что младшему Фогельзангу угрожает опасность, — Не обращая внимания на слова Шпатца, Крамм снял с доски фотографию люфтшиффа рядом. — Это Шреклих, личный люфтшифф Адлера штамм Фогельзанга. А вот это — от руки нарисованная схема. Просто, но подробно… Знаешь, чем удивил Вейсланд твой кузен? Он закрепил на своем люфтшиффе два легких биплана. Я читал большую статью об этом, идея показалась мне совершенно блистательной, до сих пор мечтаю посидеть за штурвалом флюг-фогеля, который стартует с борта исполинского люфтшиффа…
— Вы умеете водить самолеты, герр Крамм?
— Это не так сложно, если не бояться высоты, герр Шпатц. Что вы думаете обо всем этом?
— У Фрид довольно близкие отношения с Кронивеном… Может быть он был одним из тех девяти?
— Торговец зерном?
— Кстати об этом… Я должен встретиться с ним сегодня. Не могли бы вы меня… подстраховать?
Крамм высадил Шпатца из мобиля за пару кварталов от «Матильды». Шпатц вошел в полутемную пивную и огляделся. Парочка мужчин в рабочей одежде скучали над своими кружками и гоняли по столу вилками металлический шарик. Хмурый бармен протирал стаканы. Еще один посетитель, в костюме в серую полоску, читал газету за дальним столиком. Кронивена еще не было. Шпатц устроился рядом с окном, заказал темного пива и колбасок и приготовился ждать.
Кронивен появился примерно через полчаса. Он был одет в светлую пиджачную пару и соломенную шляпу.
— О, герр Шпатц, рад, что сегодня вы не опоздали! Отто, мне как всегда! — хмурый бармен кивнул. — Моя ставка только что выиграла, так что сегодня я угощаю.
Кронивен устроился за столом напротив Шпатца.
— Рад за вас, герр Кронивен.
— Чем вы меня порадуете на этот раз?
— Боюсь, что ничем. Герр Крамм отказался заниматься поиском Сигилд и вернул Пфордтену залог.
— Это прискорбно слышать, но к счастью, совершенно неважно. Ваша информация оказалась абсолютно верна, и скоро девушка будет в безопасности. С вами приятно иметь дело, герр Шпатц.
— А что насчет оплаты?
— Ну разумеется! — Крамм расстегнул портфель и извлек на свет тонкую картонную папку. — Блум штамм Фогельзанг была отважной девушкой. Вы знаете, как она попала в Сеймсвилль?
— Сейчас вы рассказываете, герр Кронивен. А я внимательно слушаю, — Шпатц сделал знак бармену повторить пива. Тот кивнул.
— Хорошо. Блум должна была выйти замуж, как ей и полагалось. Но перед самой свадьбой она сбежала. Нет, еще не в Сеймсвилль. Она сбежала со своим тайным возлюбленным, вовсе даже не благородных кровей. Его звали Кадар Иштвари. Он был виссеном.
— Закон о чистоте крови был принят позже, насколько я знаю…
— Но принят не на пустом месте, герр Шпатц. Я продолжу? Если бы он был не виссеном, а обычным проходимцем, она могла бы поставить семью перед фактом и зажить счастливо. Но на связи с виссенами аристократы уже тогда смотрели косо. И вот она бежала. Их поймали на границе, парня сразу застрелили, а Блум отправилась под домашний арест. Там погибло несколько человек, в том числе кузен Блум, ваш дядя. Виссены бывают вовсе не беззащитными, вы знаете? Вы мне не верите? — Кронивен раскрыл папку и положил перед Шпатцем пожелтевшую вырезку из старой газеты. — Вот здесь статья о бойне, которую устроил Иштвари. Вот заметка о домашнем аресте Блум. Потом началась война, суд отложили, и девушка зажила вроде бы прежней жизнью. Потом она сбежала, но так, что все считали, что она погибла на люфтшиффе вместе с сестрой.
— Кто ее убил?
— Терпение, мой друг, терпение! Вольфганга штамм Габленца сменил Ральф штамм Зейдлиц-Курцбах. И если первый был нацелен искать преступников внутри государства, то второй всегда смотрел шире. Он наводнил своими шпионами все окрестные государства и разыскал каждого беглеца, до которого смог дотянуться. Но Блум никто не искал, считалось, что она мертва. И когда месяц назад ее обнаружили замужем за банным магнатом Гресселем, то очень удивились. Зейдлиц-Курбац сначала думал, что ее не следует убивать, что нужно вернуть ее семье, чтобы она, как ей и полагается, предстала перед судом. Но весь клан Фогельзангов оказался против.
Крамм замолчал.
— И что произошло?
— Вы еще не поняли? Хаган штамм Фогельзанг официально отрекся от своей сестры, и тогда Зейдлиц-Курцбах подослал своих мясников, которые подмешали ей какой-то отравы, и она умерла через три дня, выблевав все свои легкие.
— Почему же тогда меня не убили?
— Вам просто повезло.
Бармен поставил перед Щпатцем кружку темного пива. Рассказ звучал очень связно и логично. Шпатц сделал глоток. Она писала, что совершила что-то плохое. Что же?
— Может быть, у вас есть какие-то вопросы, герр Шпатц? — Шпатц промолчал. Кронивен пожал плечами. — Я бы очень не хотел, чтобы вы держали на меня зло, герр Шпатц. Надеюсь, я не сделал ничего такого, что вас расстроило?
— Вы предоставили мне пищу для размышлений, герр Кронивен.
— Очень рад беседовать с думающим собеседником, — Кронивен улыбнулся и дружески похлопал Шпатца по руке. — Я все же хотел бы остаться с вами добрыми друзьями, несмотря на некоторые недоразумения. Я чувствую некоторый холодок между нами, быть может я могу оказать вам какую-то услугу, чтобы растопить его?
Шпатц поднял глаза от кружки и внимательно посмотрел в лицо Кронивна. Тот излучал настолько искреннее дружелюбие, что Шпатц вдруг понял, что не верит ни одному его слову. Он оглядел зал «Матильды». В нем все еще не было никаких посетителей, кроме двух работяг и человека в костюме, уже дочитавшего свою газету и теперь пристально изучающего ногти на своей правой руке. «В прошлый раз здесь было более многолюдно», — подумал Шратц и поднялся.
— Благодарю, герр Кронивен, надеюсь, наша неслучайная встреча окончена.
— Присядьте, герр Шпатц, — Кронивен требовательно схватил его за рукав. — Может быть у меня все же есть кое-что, способное вас заинтересовать…
— Боюсь, что нет, — Шпатц сделал шаг в сторону выхода. Работяги вскочили, с грохотом опрокинув стол. Кронивен сделал резкое движение, попытавшись схватить руку Шпатца крепче, но Шпатц оказался быстрее. Он рванулся к двери, мысленно порадовавшись, что выбрал не один из дальних столиков, так что у него была некоторая фора. В несколько прыжков он достиг порога, толкнул дверь, но обнаружил, что она заперта. Он начал разворачиваться, но в этот момент что-то тяжелое и мягкое опустилось на его затылок, и сознание провалилось в ватную темноту.
Шпатц открыл глаза и пошевелил головой. Было темно. Затылок болел, но сознание было ясным, и он отчетливо помнил, что случилось. Он попытался подвигать руками и ногами, но обнаружил, что не может — прочные ремни удерживали его запястья и лодыжки на жестком широком ложе. В голове царила гулкая пустота. Кронивен его похител? Но зачем? И сколько он был без сознания? Крамм должен был быть где-то поблизости, сможет ли он его вытащить?
Скрипнула дверь, щелкнул выключатель и комнату залил ослепительно яркий свет. Шпатц скосил глаза. Вошедших было двое. Дитрих Кронивен, все в том же светлом пиджаке, а второго он уже видел раньше на фотокарточке — Р.Х., Рейнар Хаппергабен. Правда сейчас он был одет не в белый костюм.
— Ты мог бы просто попросить меня, Диди, и я доставил бы тебе этого парня в лучшем виде, — Хаппергабен подмигнул Шпатцу, увидев, что тот уже очунулся. — Привет, вервант. Я бы развлекся с тобой, если бы ты не был нужен моему другу целеньким и без единой царапины.
— Перестань, Рей, я еще надеюсь, что с мальчиком можно договориться.
— Ты всегда был слишком доверчивым, Диди, — Хаппергабен захохотал и отошел от стола, пропав из поля зрения Шпатца. — Когда ты уже поймешь, что с ними нельзя договориться?
— Герр Шпатц, прошу меня простить за эту обстановку. К сожалению, вы не оставили мне выбора.
Шпатц молчал.
— Я правда очень сожалею о нашей встрече в театре. Женщины вносят в нашу жизнь хаос и не позволяют нам думать и действовать разумно. Герр Шпатц? Вы готовы меня выслушать? — Шпатц молча скосил глаза вверх, пытаясь увидеть Хаппенгабена. — О, не обращайте внимание на герра Рейнара, он вовсе не такой грозный, каким хочет казаться. Итак?
— Что вам от меня нужно?
— Не спешите, герр Шпатц, — Кронивен похлопал Шпатца по плечу. — Давайте я сначала расскажу вам кое-что. А потом вы сами примете решение, друг я вам или враг. Договорились?
Шпатц посмотрел в лицо Кронивена. Он больше не улыбался, взгляд его сосредоточенно изучал лицо Шпатца.
— С вашей стороны я могу сейчас казаться злодеем, но поверьте, я всего лишь делаю свою работу. Как и вы, когда ведете записи и подаете чай вашему Крамму. Давайте я начну немного издалека, хорошо? Много лет назад Вейсланд развязал войну и захватил четыре соседних государства. Аанерсгросс, Шверге, Корнцланд и Мивию. Теперь их больше не существует, они стали Шварцландом. Бывшая столица Аанерсгросса превратилась в Билегебен, на каждом доме висит восьмилучевое солнце Вейсланда, и уже даже не все помнят, где проходили границы бывших государств. Впрочем, это вы знаете. И может даже в каком-то смысле кайзер Зогг принес мир и процветание на эти земли. Допустим. Знаете ли вы, что произошло с Таари? Той самой страной на побережье, в которой приняли решение о добровольном присоединении к Шварцланду, уже через много лет после войны?