— Герр Грессель, давайте спустимся вниз, и я дам вам ключ от свободной комнаты, чтобы вы могли переночевать. А утром мы подумаем, что здесь можно сделать, хорошо?
Квартира была почти точной копией его собственной, с той лишь разницей, что этаж был третий, а окна выходили не во внутренний двор, а на Тульпенштрассе. Поблагодарив коменданта и пожелав ему спокойной ночи, Шпатц присел на стул и некоторое время бездумно смотрел на редких прохожих. В груди саднило от дыма, глаза все еще слезились. Как бы ни старался Шпатц чувствовать себя хладнокровным и бесстрашным героем, но руки все равно дрожали, и ложиться в постель совершенно не хотелось. Шпатц решительно встал, накинул плащ, единственный спасенный предмет верхней одежды, и спустился по лестнице. Не то, чтобы ему очень хотелось гулять, просто находиться в помещении стало совершенно невыносимо.
Шпатц открыл глаза и с минуту лежал неподвижно сжавшись. Свет косо проникал сквозь шторы, на круглом столе среди неубранной посуды стояло две пустых бутылки. Шпатц повернул голову. Рядом с ним на широкой кровати, свернувшись трогательным клубочком лежала Лейзе. На ее щеке наливался багровым свежий кровоподтек.
Ах да… Он решил пройтись. Было поздно, обычно в это время гости уже расходились из Фрау Вигберг, но он все равно решил проверить. Вдруг ему повезет, и все-таки удастся заполучить кружечку-другую черного пива?
Но ему не повезло. Фонарь над дверью пивной не светился, а это значило, что клиентов они сегодня не принимают. Потом его внимание привлекла возня в подворотне. Ему послышался женский вскрик, и он решил подойти поближе. Представшее зрелище ему совершенно не понравилось. Один парень крепко держал хрупкую тоненькую девушку, закрыв ей ладонью рот, а второй стягивал с нее белье. Девушка пыталась вырваться, беспорядочно дергала ногами. Стоявший спереди присел, удерживая ее за лодыжки, но одна нога вырвалась, и носок лаковой туфли воткнулся прямо в нос насильника.
— Вот дрянь! — прошипел он, вытирая кровь тыльной стороной ладони. Второй убрал руку от лица девушки, и первый с размаху ударил ее в скулу. Она снова сдавленно вскрикнула. Первый рванул на ней платье, раздался треск, с сухим стуком на брусчатку посыпались пуговицы.
— Эй вы, — тихо сказал Шпатц выступая из-за мусорного бака. — Отпустите девушку.
Шпатц потрогал языком разбитую губу. Один из подонков все-таки сумел разок его достать. Но вот в чем-чем, а в обычной уличной драке Шпатц никогда не чувствовал себя неуверенно. Даже когда был совсем юным мальчишкой. Пнув напоследок одного из убегавших несостоявшихся насильников, Шпатц повернулся к всхлипывающей у стены девушке.
— Фройляйн Лейзе?
Лейзе что-то пробормотала во сне и повернулась на другой бок.
Шпатц накинул на ее разорванное платье свой все еще пахнущий гарью плащ. Не стал выпытывать, как она оказалась ночью на улице, просто проводил до дома. Потом она достала бутылку шнапса. Они о чем-то долго болтали, Лейзе рассказывала о своей семье, Шпатц тоже что-то рассказывал. Потом появилась вторая бутылка.
Шпатц спустил ноги с кровати и подошел к окну. По его ощущениям было все еще довольно раннее утро. Голова, как ни странно, была ясной. Несмотря на то, что ему все еще мерещился запах дыма. Шпатц включил примус. Проверил, что в чайнике есть вода и поставил его на огонь. Устроился на стуле и посмотрел на спящую Лейзе. Его зеленый фрак, в котором он собирался идти на маскарад, сгорел вместе со шкафом. Следовало что-то немедленно предпринять по этому поводу, но ведь это может и подождать полчаса, верно?
Зашумел закипающий чайник, Лейзе заворочалась и подняла растрепанную голову. Охнула и снова опустила ее на подушку.
— Чаю, фройляйн Лейзе?
Через четверть часа девушка, приняв душ, пришла в себя. Ону забралась с ногами на стул, напротив Шпатца, стараясь не поворачиваться к нему той щекой, которую «украшал» синяк.
— Я же должна была что-то тебе рассказать, но вчера как-то забыла! — Лейзе отставила кружку чая. — Про нового парня Клод. Точнее, уже бывшего нового парня. Такой скользкий тип, мне он сразу не понравился. Его звали, кажется, Фриц. Или Фред. Дядечка такой средних лет. Когда он приходил, Клод меня сразу просила пойти погулять, так что я его только мельком видела. Позавчера… А, нет, три дня назад они поругались. Я не видела, Клод мне рассказала. Принес, говорит, букет цветов, подарил золотую цепочку и завел разговор про… тебя. Он хотел, чтобы Клод зазвала тебя в гости и подлила в выпивку какую-то дрянь. Говорит, разлился жидким медом, как озолотит ее за такую небольшую услугу. Сказал, что на самом деле он твой доктор, а ты опасный псих. И что тебе надо принимать лекарства, чтобы… В общем, Клод в его вранье не поверила, разбила склянку об стену, вытолкала скользкого дядечку за дверь и букет ему вслед зашвырнула. А цепочку мы отнесли в ломбард, обойдется…
— Интересно… — Шпатц долил в свою кружку еще горячей воды.
— Я по твоему лицу вижу, что ты ничуть не удивлен, — хихикнула Лейзе. — Не успел приехать, а уже играешь в какие-то опасные игры?
— Не настолько опасные, как ты, фройляйн Лейзе, — Шпатц грустно улыбнулся.
— Я… я до сих пор не поблагодарила тебя за вчерашнее…
— Могу напомнить, как одна хрупкая фройляйн вытаскивала бесчувственного меня из-за мусорных баков, — Шпатц подмигнул. — Мне повезло, что я оказался поблизости. Не хотел бы, чтобы с тобой случилось что-то плохое.
Шпатц свернул на Тульпенштрассе, и сразу же увидел притертый к тротуару мобиль Боденгаузена. И самого инспектора, который стоял, подпирая стену, курил и читал утренний номер «Билегебен цайтунг».
— Доброе утро, герр инспектор, — Шпатц хотел вежливо приподнять шляпу, но вспомнил, что она все еще где-то в его полусгоревшей квартире.
— Интересная у тебя жизнь, герр Грессель, — Боденгаузен бросил газету на сиденье мобиля и протянул Шпатцу руку. — Мне доложили, что твою квартиру кто-то поджег ночью, а утром комендант тебя не обнаружил. Так что я стоял здесь и думал, где мне теперь тебя искать.
— Мне было не по себе, герр инспектор, и я пошел прогуляться. Провел ночь в обществе знакомой девушки. Сейчас собираюсь встретиться с герром Краммом, чтобы решить вопрос о моем маскарадном костюме…
— Вот как, ты собираешься на маскарад на Шреклихе? Завидую, герр Грессель! Мне не удалось достать билет!
— Мне повезло. Я сопровождаю фрау Ирму штамм Габленц, герр инспектор.
— Как же хорошо быть молодым и красивым, герр Грессель… Постойте… Габленц! Герр Грессель, вы не согласитесь выполнить одно поручение?
— Все, что в моих силах, герр инспектор.
— Мой приятель, инспектор Лифшиц, работает с тем парнем, о котором ты меня как-то спрашивал. Флинк Роблинген. Последнее время он начал переживать, что мальчишка попал в плохую компанию и может нахватать на свою непутевую голову неприятностей. А парень умный и талантливый, я видел его рисунки для газеты. Не мог бы ты между делом с ним поболтать? Нет-нет, ничего конкретного узнавать не надо. Просто поговори по душам и скажи свое мнение. Думаю, фрау Ирма наверняка постаралась, чтобы ее обожаемый портретист получил приглашение на люфтшифф.
Шпатц развел руками.
— Я постараюсь, герр инспектор, но ничего не обещаю. Я видел Флинка, но поговорить нам пока не случилось…
— Герр Грессель, только не думай, что я прошу тебя о чем-то плохом. Тебе может показаться, что я прошу тебя предать друга или что-то подобное. Но моя работа состоит совсем не в том, чтобы сломать судьбу мальчика. Даже если он оступился, мы постараемся найти варианты, как обернуть эту ситуацию в его пользу.
— Что вы имеете в виду, герр инспектор?
— О, совсем не те похабные картинки, которые Флинк рисует для стареющих фрау. Эти развлечения меня не касаются. Но, возможно… Хотя нет, герр Грессель. Не буду смущать вас пустыми подозрениями. Просто хочу знать ваше мнение о том, как вашему другу Флинку живется в Шварцланде.
— Я бы не сказал, что он мой друг, герр инспектор. И… вы же были против, чтобы мы общались.
— Я и сейчас не в восторге. Просто решил воспользоваться случаем. Скорее по-приятельски, чем по служебному положению, — Боденгаузен широко улыбнулся. Его маленькие глазки при этом внимательно изучали лицо Шпатца. По его спине пробежал холодок. «Проклятье, почему я чувствую себя провинившимся? Это же на меня в Шварцланде уже несколько раз напали! Если Флинк занялся какими-то темными делишками, зачем я буду это скрывать? Он мне никто, мы общались всего два раза».
Шпатц помолчал, выдержав взгляд Боденгаузена. Улыбка начала медленно сползать с лица инспектора.
— Конечно, герр пакт Боденгаузен, — заговорил Шпатц и снова протянул руку. — Сделаю все, что смогу. И почту за честь продолжить наши дружеские отношения после того, как служебная надобность закончится.
Глава 13
Es fließt durch meine Venen
Es schläft in meinen Tränen
Es läuft mir aus den Ohren
Herz und Nieren sind Motoren
(Он течёт по моим венам,
Он спит в мои слезах,
Он вытекает из моих ушей,
Сердце и почки — это моторы).
«Какой он огромный!» — Шпатц мимоходом порадовался, что большая часть его лица сейчас скрыта маской. Он подал руку фрау Ирме, ее кисть в красной шелковой перчатке сжала его ладонь, когда она выбиралась из блестящего темно-красного, в цвет ее платья, открытого вагена. Глаза в прорезях черно-алой маски блестели, Шпатц сжал ее ладонь в ответ, ответил огнем на огонь взгляда. Правда восторг его был адресован вовсе не спутнице. Все его внимание захватила гигантская махина «Шреклиха» — личного люфтшиффа Адлера штамм Фогельзанга. Огромная серебристая рыба, подсвеченная с земли десятками прожекторов, неподвижно висела над причальной мачтой. У подножия мачты играл оркестр, множество мобилей и вагенов разных цветов и размеров подъезжали к летному полю, высаживали пассажиров в причудливых костюмах и платьях и выстраивались ровными рядами на парковочной площадке. Некоторые водители стояли рядом со своими роскошными (а других здесь сегодня не было) железными конями, курили и глазели на громадный, замерший в ожидании праздника, люфтшифф.