Глупый самообман, глупая я…
И вся фишка в том, что он не виноват, я даже его не могу винить. Что предъявить? Не имею права.
«Может просто убить его?»
Нет, просто проснуться не мешало бы.
«Хрен с тобой Марк Игнатович. Используешь меня, буду делать также!»
Воспряла духом, улыбнулась и заметила, что мое тело стало блестеть, а касание к коже, было удивительно мягким.
– Боже… Вы что сделали? – воскликнула я.
Девочки испугались и посмотрели на меня в недоумении.
– У меня кожа, как шелк.
– Не пугай, – улыбнулась одна из них. – Просто необходимые процедуры, у тебя, итак, все отлично. Мы лишь смягчили немного.
– Спасибо.
Мое тело было расслабленным и даже недавнее издевательство над моими интимными местами уже забылось… почти…
Когда я осталась в одном халате, в комнату вошел Роман с вешалкой в руках. Внутри чехла, оказалось потрясающее атласное платье красного цвета, с вышитым белым узором на лифе. Я мало разбираюсь в правильных названиях, но оно было просто превосходным. Мне хотелось скорее надеть его, даже неважно стало куда и зачем я иду.
Меня перехватили визажист и мастер по волосам. Легкие волны, бриллиантовые серьги, мягкий вечерний макияж и завершение платье.
Я чувствовала себя на миллион. Посмотрела на себя в зеркало и не могла поверить, что эта красотка я.
Роман глядел не отрываясь, я прошла мимо и щелкнула его по носу.
– Тут мухи. Аккуратней.
– Что?
– Рот, говорю закрой. Му-хи.
Фыркнул что-то про мою неадекватность и вышел.
В этот раз машина была меньше, чему я была очень рада. Времени оставалось только на то, чтобы добраться до места встречи и поразить засранца собой.
Мы подъехали к какому-то великолепному зданию, в классическом стиле, почти на окраине города. Было дорого, богато, пафосно.
Я вылезла из машины, при помощи Романа и меня это огорчило. Плевать я хотела на все вокруг, потому что, ждала, что Марк сам придет ко мне, встретит…
Короче не знаю, настроение подпортилось.
Мы стали подниматься по длинной лестнице, а этот все не отставал, давая мне разного рода советы.
– Слушай хватит, не такая уж я и деревенщина, понял?
– Твоя задача не опозорить Марка, и я обязан за этим проследить.
– Ну, так надел бы юбку, умник.
Пошла дальше.
Мы вошли в освещенный зал, где все было просто сказочно.
Кругом сновали черные фраки официантов с идеально прилизанными волосами.
Я искала глазами одного единственного мужчины, а видела лишь напыщенных дам, делавших вид, что они приличны и радушны тем, с кем ведут беседу, не забывая кривляться, отворачиваясь. Мужчины потирали либо животы, либо лысины. Некоторые, как и я, блуждали скучающим видом вокруг с мыслями о том, что в эту секунду, были бы рады быть в другом месте.
Иногда жизнь преподносит нам не те сюрпризы, совсем не те.
Вот и моя, решила меня поставить на место.
Он стоял вдалеке, красивый, высокий, статный. Знающий себе цену и уверенный. Красивей он был лишь однажды, когда я увидела его спящим в комнате, в ту самую ночь…
Вспомнив об этом, мой живот скрутило приятным узлом. И я уверена, что щеки стали красными.
Роман, потерялся в толпе, а я осталась стоять, выжидая, когда же он повернется ко мне. Идти самой мне не хотелось, он вел беседу с двумя парами людей.
Стоило об этом подумать, и я поняла, что иногда поступаю очень правильно.
На его плечо легла женская, изящная рука, как бы намекая "а вот и я".
Обладательница была очень высокой, одного роста с ним и невероятно стройной, мне не нужно было смотреть на нее спереди, чтобы понять, там все было так же прекрасно.
Он откликнулся на ее жест, как мужчина, положив руку на талию, слегка погладив.
Женщине не обязательно любить, чтобы почувствовать боль от такой картины, и эта боль пришла за мной. Нахлынула, окатив меня с ног до головы ледяным ознобом.
"Помни свое место София. Оно явно не тут. Оно в кровати, и только по выходным".
И что мне теперь делать? Взяла в руку телефон и стала набирать службу такси, но адреса то я не знала. Искать этого индюка Романа, не хотелось, остается лишь одно, идти искать другого, – Валерку.
Последний раз глянула на парочку и Марк в этот момент, стал говорить ей что-то на ухо. Я же в красном и стою, как истукан, как такую неудачницу не заметить?
Застыл. Не шевелится. Подружка глянула на меня с интересом. Ошиблась я, спереди не было прелести, с точностью наоборот, но мужчины видимо считают иначе.
Я улыбнулась ему самой красивой улыбкой, на которую была способна и развернулась, уходя. Не скандал же ему закатывать.
Валерон стоял с другими баранко-водителями и явно был рад моему приходу.
– По-быстрому смеешься, подкалываешь и так же оперативно увозишь меня из этого курятника. У тебя две минуты.
Он посмотрел недоумевающим взглядом.
– Что, не понравился высший свет?
– Если бы, ты просто догадывался о моих жизненных приоритетах, не произнес бы этого дерьма. Уймись, меня лоханули, ты счастлив, можно ехать.
Подошли к автомобилю и меня за руку крепко схватили разворачивая, небрежно и грубо.
На языке были классные слова, но произнести я их не успела.
Марк был в бешенстве. Ну, а я-то тут причем?
– Ты что здесь делаешь? – вот так выглядит придурок.
Затолкал в машину, предупредив водителя стоять на улице.
Шок, – определенно не то слово, которым я сейчас была охвачена, это явно жгучая злость.
– Ты охренел что ли?
– Ответь на мой вопрос. Что. Ты. Тут. Делаешь?
– Решила, что быть идиоткой – это мое призвание, как видишь миссия удалась. Ты блин издеваешься?
– София, я твою мать не в настроении в шарады играть.
– Ну, так бери в руки пупырчатую клеенку такую, и дави этих гадов, может полегчает и нервишки успокоишь. Меня твой помощник вытащил из дома пять часов назад и потянул к любителям бьюти-садомазо, притащил это охренительное платье и привез сюда, потому что, какая-то там Инна приболела. Ничего не упустила, – выкрикнула в конце.
– Я ему сказал, что уже нашел спутницу, какого хрена он не послушал меня, что я сам разберусь.
– Вот у придурка и спрашивай, а я хочу домой, так что вытаскивай свою мега-занятую задницу отсюда и дай мне уехать.
Отвернулась от него еле сдерживая злость, слезы, обиду и кучу неприятных для себя симптомов.
Схватил за подбородок, поворачивая голову в свою сторону.
– Не смей так говорить со мной.
– Ох, как же тяжело тебе живется. Тебя, видимо далеко и надолго не посылали? Ну так, давай я буду первая. Плевала я на то, что ты мне говоришь и, пошел нахрен, Марк Игнатович.
Марк
Она доведет меня до беды. Я просто охреневаю от Софии… Меня рвет на части. Оставляю ее на неделю, а сам думаю о ней.
Я бы посмеялся над собой, но это нихрена не смешно.
Она штурмом берет меня. В тот день, зачем повез ее в загородный дом? Это мое личное пространство. Не люблю приводить туда даже друзей. Но не ее. С ней все привычное кажется не правильным.
С ней хочется нарушать выстроенные границы и законы.
Она таяла в моих руках, дрожала, жаждала, а я тонул за ней.
Мы чувствовали на двоих. Хотел брать ее раз за разом.
Она так улыбалась… а смех… этот тонкий смех звучит в ушах, словно колокольчик…
Прекрасная… стоило ей уснуть, как я почувствовал нечто, чего боялся все это время…
Державин, ты в конец отупел.
Она льнула ко мне словно маленький котенок, искала тепла, и я обнимал. Обнимал всю ночь, боясь, что утро наступит слишком скоро.
Я хотел взять ее на чертов ужин, но она слишком хороша для этой грязи. Ни за что не приведу ее на пир для этих мразей. Сожрут и польют дерьмом. И я убил бы каждого, кто посмел бы только взглянуть на нее. Для подобных мероприятий у меня есть Инна. Она практически моя правая рука по делам ресторанов в этом городе. Но у нее заболел ребенок и пришлось просить подругу. Точнее просить ее мужа, отпустить со мной.
Стоило появиться там, как я сразу понял, что сделал правильно. Живодеры облепили, обнюхивали, облизывали взглядом. Гадюшник. Я хожу только на благотворительные вечера, остальные мне не нужны. Партнеров я могу найти, итак, точнее они находят меня сами.
Но всегда есть огромное "НО".
Я просто почувствовал ее. Не мог поверить, что она может быть здесь, но нутро подсказывало. Мне даже искать не пришлось. Она стояла недалеко.
Твою мать…
Это непередаваемая красота… И эта девушка моя… черт возьми, только моя…
Как завороженный смотрел и не мог отвести взгляд от нее, а она просто уходит.
– Твою мать.
– Марк? Да я смотрю ты влип.
– Наташ, прикрой, я сейчас.
– Но потом, расскажешь кто она.
Убегаю за ней и надеюсь, что догоню. Потому что мне нужны ответы на вопросы. Я бы никогда не позвал ее сюда!
София
Он смотрел на меня выжидательно, будто о чем-то размышлял. Лицо по-прежнему было зажато мужскими пальцами, но я упорно смотрела в глаза, потому что не боюсь его. Точнее не его я боюсь…
Секунда и вот он уже схватился за мою талию обеими руками, пересаживая на свои колени и ловит мои губы целуя.
Так сладко и горько, победоносно и проигрышно. Отвечаю и молчу, снова отвечаю, я не знаю, что мне делать. Я просто нихрена не понимаю уже.
Его руки скользят по моему телу, доставляя тысячам моих идиотских бабочек-самоубийц какое-то извращенное удовольствие.
Ненавижу свое тело, что предает меня вновь и вновь, стоит ему коснуться меня. Это несправедливо.
Мне нужны барьеры и защита, а я словно альбом для рисования, открывай и калякай, что хочешь.
Марк отрывается от меня и обнимая меня утыкается в мой изгиб шеи. Эта ласка, нужда в какой-то степени, меня огорошила. Снова появился тот мужчина, что умеет быть нежным, другим, настоящим, не таясь…
Обреченно вздыхаю, но обнимать в ответ не спешу. Его там ждут… и это не я…
– Мне нужно ехать. А ты возвращайся на прием.