Вот будет прикол! Есаул откинется с зоны, вернется в Хлоев, как и был, обычным жуликом, а здесь его будет ждать законный вор. У Есаула за плечами две ходки, двенадцать лет в неволе, а корона так и останется его мечтой. Слезами зависти умоется…
Нет, Коробок зла ему не желал, но все-таки хотел возвыситься над ним, стать круче и знаменитее. Что ж, раз такое дело, он готов бросить вызов судьбе…
Апрель, природа оживает, душа стремится к теплу и к лету. О смерти не хочется и думать. Но как быть, когда на тебя смотрит ствол пистолета?
Коробок и понять не успел, как Стопор выхватил ствол из-под куртки. Все бы ничего, но ствол уперся Мише в лоб.
– Передай своим ворам, что здесь ловить нечего, – ухмыльнулся пацан.
Среднего роста он, тощий, но быстрый, резкий, хлесткий. Миша тренировался быстро выхватывать ствол в случае опасности, но Стопору он по этой части и в подметки не годился. Мало того, корнеевские бойцы так же лихо ощетинились стволами, и пацаны Коробка не могли его защитить. Куда гнать, когда босс уже под прицелом?
– Я тоже так думал, пока за «решки» не попал, – сказал Миша. Случай такой, что соврать не грех. Тем более менты могли принять его в любой момент. – А там воровская власть, за беспредел на воле спрашивают только в путь. И с тебя спросят, пацан.
– Какие «решки», чувак? – ухмыльнулся Стопор. – Мы – мирные люди, законов не нарушаем. Менты нас не трогают. Не за что!
– Ну-ну…
– Пулю в башку хочешь? Если нет, давай поворачивай. Все, разговор закончен, сел в машину и поехал. И чтобы я тебя здесь больше не видел. Ты меня понял?
Миша кивнул. Он все понял и готов уехать. Проиграл он «стрелку», зато жизнь сохранил. Стопор – отморозок до мозга костей, даже глаза у него ледяные. Человек с такими глазами запросто может убить.
Миша дал отмашку, братва загрузилась в машину. У всех опущенный вид, всем хреново. А ехали сюда – хорохорились. И тачка у них крутая – новенький «Паджеро», все такие в коже, в золотых цепях. И стволы конкретные – итальянские «беретты», и в багажнике три автомата, гранатомет, цинк с патронами… А вышло, что сами чуть в цинк не легли.
– Брюс, давай в багаж, – буркнул Коробок. – «Калаши» доставай.
Место унылое, справа – железорудный карьер, похожий на многослойный торт, выеденный посередине ложкой, слева лес. Дорога через поле пойдет, как бы на дороге братва не появилась. Выскочит машина с пулеметом, откроет огонь…
– А если менты? – спросил Вепс.
– Они бы ментов сразу подпрягли, – заметил Гантеля.
Миша вздохнул – и вопросы пацаны правильно ставят, и ответы грамотные дают, только тошно на душе от этих разговоров. Да и плевать ему сейчас на ментов. Ему бы со Стопором сейчас разобраться. И даже хорошо, если на дорогу выскочит махновская тачанка с пулеметом. Вдруг они успеют среагировать и дать отпор, может, еще и верх возьмут. А если нет… Ну, не хотел он возвращаться в Москву побежденным…
Автоматы достали, приготовили к бою и гранатомет, а враг не появлялся. Машина проехала мимо комбината, и ничего.
А комбинат большой – длинные здания, трубы, дым. Руду здесь обогащают, отправляют на заводы и на экспорт. Огромные деньги крутятся, наверняка корнеевские хорошо с этого дела поднимают. А там, где деньги, там и база солидная, и оружие серьезное. И машины у корнеевских нехилые – «Мерседес», «БМВ»… Зря Коробок сунулся сюда малыми силами. Нужно было всю бригаду брать, капканы на корнеевских ставить. С хлоевскими разобрались и этих бы на понятия поставили… И поставят. Приедут в Москву, выждут время и вернутся. Тогда хана корнеевским, Миша с удовольствием прострелит башку Стопору.
– За нами, по ходу, «хвост», – сказал вдруг Хан.
Коробок бросил взгляд назад. Вдалеке машина пылит, но «хвост» это или кто-то случайный за ними едет, непонятно. Но Хану видней, он постоянно в зеркало заднего вида смотрит.
– Осторожно идут, не приближаются.
– Правильно, ведут нас. И будут вести, пока со своей земли не выведут, – сказал Гантеля.
– Как бы менты не подрезали.
– Пусть подрезают, на хрен всех положим, – сквозь зубы процедил Коробок.
Он готов был дьяволу в глотку вцепиться, лишь бы дать выход своим чувствам. Но зачем стрелять в черта или в ментов, если есть корнеевские отморозки? Пусть едут за ними, пусть выводят со своей земли.
Не хочет Стопор их отпускать. Достаточно было глянуть на этого живчика, чтобы это понять. На своей земле он трогать их не станет: ни к чему лить кровь там, где живешь. Будет ехать за чужаками, пока не представится удобный момент…
Машина выехала за пределы района, затем и области, а корнеевские продолжали преследование. Двумя машинами шли, стараясь не приближаться на опасное для себя расстояние.
Коробок увидел у дороги плакат, на котором красовался деревянный дом у озера. «База отдыха «Родники» – гласила надпись. И дома там, и бар, где можно горе водочкой залить.
Облажался Миша, не хочется ехать домой на щите, вот и решил свернуть с дороги, чтобы нажраться и забыться. Пусть корнеевские так и думают.
– Сворачивай! – велел он.
Брюса высадили в кустах. Рация у него, пусть посмотрит, кто едет за ними, передаст информацию.
Действительно, вслед за ними подкатили две машины, те самые, на которых корнеевские были на «стрелке». На территорию базы они заезжать не стали, остановились у ворот. Затаились «братки», решили подождать, когда Коробок разместит своих бойцов на постой. Чтобы затем всех, одним махом…
Коробок снял самый дальний дом, закрылся там с пацанами, а вскоре поступил сигнал от Брюса. Кто-то из корнеевских пробил, где они остановились, и Стопор двинул свою братву в обход базы – по направлению к их дому.
Коробок прикинул, в каком месте корнеевские перемахнут через забор, там засаду и поставил.
Удача сама шла ему в руку, и он не должен был ее упустить. Ни удачу нельзя упустить, ни врагов…
…Чувство исполненного долга делает усталость приятной. И тонус повышает.
– Нет больше Стопора, – с небрежностью крутого ковбоя сказал Коробок. – И пацанов его положили.
Сергил, конечно, уважаемый вор, но бояться его Мише не с руки. Бригада у него небольшая, с дюжину пацанов, а он такие дела делает. Позавчера с тремя бойцами банду Стопора положили. Это была самая настоящая резня. Врагов косили с трех автоматов – все полегли, кто полез валить Коробка с его пацанами. И Брюс не облажался – сам завалил двух корнеевских, которые остались охранять машины.
На этих машинах трупы и вывезли. Не хотелось возиться со «жмурами», но и за решетку не хотелось. Времена сейчас шальные, лихие, но можно и попасть, если на реальных ментов нарваться. Да и в любом случае лучше перебдеть…
– А договориться пробовал?
– Пробовал. Бесполезно. Стопор ствол вытащил, мне в лоб ткнул. Передай, говорит, ворам, что ловить у нас нечего.
– Ну, если так, другое дело… – удовлетворенно кивнул Сергил и тут же спросил: – Что с Корнеевским? Раз такое дело, поселок зачищать надо, под себя брать. У тебя опыт есть, людей найдешь.
– Ну, если надо, – кивнул Коробок.
Поселок он зачистит, поставит своего человека со своей бригадой. И комбинат под себя возьмет, будет с него иметь, как Стопор.
– Дело серьезное, – с важным видом изрек Сергил. – Комбинатом наш человек владеет. Он контрольный пакет приобрел, но этого пока мало. Там директора надо менять, своих людей ставить. Или старого директора ставить… В общем, ты должен помочь с этой проблемой.
– Ваш человек должен взять под свой контроль предприятие, и я должен ему помочь?
– Все правильно, – поощрительно улыбнулся вор.
– А кто мне поможет? Не могу же я за просто так такие дела делать? У меня с этого комбината интерес должен быть.
– Будешь иметь долю с комбината.
– Сколько?
– А сколько брали корнеевские?
– Не знаю. Разбираться надо.
– Больше, чем они, брать не надо. Меньше можно, больше нельзя.
– А на «общак» засылать?
– Само собой.
Коробок думал недолго. Было бы глупо отказываться от комбината с целым поселком в придачу. Пусть это будет наградой за победу над корнеевской братвой. Кровь не водица, она дорого стоит…
Есаул, Есаул… Ушел на этап Есаул. И коня бросил. Вернее, свою кобылицу. Не должен был Коробок подкатываться к ней, но не смог устоять перед искушением. Уважал он Артема, но вместе с тем ему очень хотелось бросить ему вызов. И хотя бы на чем-то его поиметь… Да и сама по себе Катя соблазнительная телка. Может, и не писаная красавица, далеко ей до этого, но есть в ее внешности сексуальная изюминка.
Катя спала, когда он подъехал к ней. Она открыла дверь, встревоженно глядя на него. Растрепанная, заспанная, на щеке следы от подушки, халат поверх длинной ночной рубашки.
– Ты одна? – насмешливо спросил он. – Пройти можно?
– Да, конечно! С Артемом что-то? – с тревогой в голосе спросила Катя.
– Что-то, – кивнул он, закрывая за собой дверь.
– Что? – встрепенулась она.
– Да проблемы у него, – наслаждаясь ее растерянностью, сказал Коробок. – Девять лет строгого режима – это разве не проблема? Расслабься, Катюха, нормально все! – Он потянулся к ней, обнял за талию – вроде как по-дружески.
– Не надо меня пугать! – возмущенно отстранилась она от него.
– Чего стоишь, как неродная? Давай, «поляну» накрывай, гостя встречай. Воскресенье сегодня или где?
– С утра, «поляну»?.. Да и не до «поляны» мне…
Катя жалела, что впустила Мишу в дом, и это было видно по ее глазам.
– Чего так? – нахмурился он.
– Настроения нет… Да и нельзя…
– Почему это нельзя?
– Потому что не должно здесь мужчин быть. Я Артема жду.
– И я его жду. Мы бы вместе могли его ждать.
– Что-то я тебя не понимаю!
– Вместе, говорю, Артема будем ждать. Ну, чтобы тебе скучно не было… А то вдруг заскучаешь без мужского внимания!
Он шагнул к ней, чтобы обнять за талию, но Катя шарахнулась от него, как от огня.
– Не скучно мне!