Это был высокий солидный мужчина, лицо его, с правильными чертами, за последние часы несколько осунулось. Рука, которой он поглаживал пепельно-серые усы, слегка дрожала.
— Гейдрю говорил, что собирается к вам обратиться… Как вы объясняете это загадочное происшествие, мистер Манфред?
— Решение у этой загадки очень простое, мистер Ганзеймер, — улыбнулся Манфред. — Искать его нужно в розовом алмазе.
— В чем? — изумленно переспросил австралиец.
— У вашей жены есть прекрасная алмазная брошь, — сказал Манфред. — Если меня точно информировали, третий камень от конца планки имеет заметный розоватый оттенок. Этот алмаз принадлежит, вернее, принадлежал радже Комитара, и на его верхней грани вырезано арабское слово, означающее «счастье».
Ганзеймер слушал его с открытым от удивления ртом.
— Какое это имеет отношение к ее исчезновению?
Манфред снова улыбнулся.
— Если такой алмаз действительно там есть, и если на нем имеется эта надпись, я могу разыскать вашу жену даже не за двадцать четыре, а за шесть часов.
Ганзеймер задумчиво пощупал подбородок.
— Это несложно проверить, — наконец сказал он. — Драгоценности моей жены находятся здесь в гостинице, в сейфе. Подождите, я сейчас принесу.
Через пять минут он вернулся с небольшой ярко-красной шкатулкой в руках. Поставив ее на стол, он открыл ее ключом, который достал из своего кармана. Подняв крышку, он извлек из шкатулки замшевую подушечку, под которой оказалась масса сверкающих драгоценностей.
— Тут такой броши нет, — порывшись в шкатулке, произнес Ганзеймер, после чего извлек из нее и стал осматривать то, что лежало на подбитом мягкой тканью дне ящичка.
Там было множество брошей и всевозможных заколок. Манфред указал на одну из них, ее тщательно осмотрели, но розового алмаза не обнаружили.
— И это все, на что вы способны как сыщик? — с нескрываемым недовольством произнес мистер Ганзеймер, закрывая шкатулку на ключ. — Я догадывался, что вся эта история слишком уж неверо…
Бах! Оконное стекло разлетелось вдребезги, и на ковер упал камень.
— Дьвол! Что это? — мистер Ганзеймер резко развернулся, потом поставил шкатулку на стол и бросился к окну. За окном проходил неширокий, но длинный балкон, который шел от одного края здания до другого.
— Наверное, кто-то с балкона бросил, — воскликнул Ганзеймер.
Звук разбитого стекла услышали и в коридоре. В номер вошли двое слуг и осмотрели повреждения, впрочем, даже не пытаясь дать какое-то объяснение этому странному происшествию.
Манфред дождался, пока растерянный жених отнес шкатулку обратно в сейф. Когда Ганзеймер вернулся, настроение у него было уже лучше.
— А я слышал о вас и ваших товарищах, — сказал он, — и знаю, что вы люди достаточно умные, иначе решил бы, что вся эта история с розовым алмазом вилами по воде писана. Может, поведаете мне, какое отношение имеет раджа не-помню-чего к исчезновению Анджелы?
Манфред задумчиво покусывал губу.
— Не хочу вас пугать, — медленно произнес он, — но вам не приходило в голову, что с вами может произойти то же самое?
И снова, уже второй раз за вечер, мистер Ганзеймер застыл от изумления.
— Что-то я вас не понимаю.
— Неудивительно, — пробормотал Манфред, протянул руку и, не сказав больше ни слова, вышел из номера, оставив его хозяина в полнейшей растерянности.
Вернувшись на Керзон-стрит, он застал там Гонзалеса, который сидел в одном мягком глубоком кресле, умостив вытянутые ноги на другом. Судя по всему, Пуаккар, вернувшийся домой раньше, уже рассказал ему о вечерних визитах, потому что Гонзалес был занят тем, что разглагольствовал о женщинах.
— Они своенравны, они непоследовательны, — с горечью говорил он. — Джордж, вы помните ту женщину в Кордове, жизнь которой мы спасли, когда на нее накинулся любовник, а потом сами едва унесли ноги, когда она в бешенстве схватилась за пистолет? Нет, определенно должен существовать закон, запрещающий женщинам иметь огнестрельное оружие. А это дело? Ведь завтра же газеты поведают душераздирающую историю о том, как невесту вырвали прямо из рук красавца жениха. Престарелые леди на Бейсуотер будут слезами обливаться, читая об этом и не подозревая ни о разбитом сердце мистера Гарри Сидуорта, ни о тех неудобствах, которые это странное и трагическое происшествие доставляет Джорджу Манфреду, Раймону Пуаккару и Леону Гонзалесу.
Манфред открыл сейф, стоящий в углу комнаты, и переложил в него что-то из своего кармана. Как обычно, Гонзалес вопросов не задавал, и никто из троицы и словом не обмолвился о розовом алмазе.
Утро следующего дня прошло без каких-либо особых событий, если не считать многословных комментариев Леона по поводу жесткости дивана в гостиной, на котором он провел ночь. Трое мужчин уже закончили обед и курили, попивая кофе, когда звонок в дверь заставил Пуаккара подняться и отправиться открывать.
— Гейдрю. С плохими новостями, — определил Джордж Манфред, когда раздались голоса.
И действительно это был лорд Гейдрю, буквально трясущийся от той вести, с которой он явился.
— Вы слышали новости? Ганзеймер исчез! Посыльный сегодня утром хотел зайти к нему в номер, но, когда на его стук никто не ответил, открыл дверь собственным ключом. Он увидел, что постель застелена… весь его багаж на месте, там, где и был, а на полу…
— Позвольте, я угадаю, — сказал Манфред и задумчиво приложил руку ко лбу. — Пустая шкатулка, разбитая вдребезги! Или, может…
Впрочем, по лицу лорда Гейдрю было видно, что первая догадка оказалась правильной.
— Как вы узнали? — поразился он. — В газетах же еще об этом не было… Господи, это ужасно!
Лорд был так взволнован, что не заметил, как Леон Гонзалес выскользнул из комнаты. Хватился он, только когда огляделся по сторонам в поисках единственного человека, которому он по каким-то загадочным причинам верил.
(«Гейдрю никогда не доверял ни вам, ни мне», — заметил впоследствии Джордж.)
— Мне совестно в этом признаваться, — улыбнулся Манфред, — но это в самом деле не более чем догадка. А шкатулка выглядела так, будто ее растоптали… И меня это не удивляет!
— Но… Но… — хотел что-то сказать ошарашенный аристократ, но тут дверь распахнулась, и он остолбенел.
В дверном проеме стояла улыбающаяся девушка, а уже в следующий миг она, счастливо смеясь, повисла у него на шее.
— Вот вам ваша Анджела, — совершенно спокойно произнес зашедший следом за ней Леон и добавил: — При всем уважении к присутствующим я ничуть не жалею, что сегодня буду спать в свой кровати. Джордж, этот диван нужно вернуть тем извергам, которые нам его продали.
Однако Джордж в эту секунду доставал из сейфа шкатулку, обтянутую красной кожей.
Прошло немало времени, прежде чем Гейдрю успокоился настолько, что смог выслушать рассказ.
— Мой друг Леон Гонзалес, — сказал Манфред, — обладает удивительной памятью на лица… Впрочем, как и мы все. Но Леон особенно одарен. Он дожидался у вокзала Ватерлоо Пуаккара, который ездил к нашему знакомому хирургу в Уинчестер с растяжением связок на ноге, чтобы отвезти его домой. Там он случайно увидел Ганзеймера с вашей дочерью и сразу же узнал его. Этот человек, так же известный как Лэнстри, Смит или Малыхин, промышляет двоеженством, и Леон довольно хорошо его знает. Задав пару вопросов носильщику, Леон узнал, нет, не личность вашей дочери, а то, что этот человек только сегодня женился. Тогда он подошел к Анджеле и сказал ей, будто ее очень хочет увидеть некий молодой человек, который дожидается у вокзала. Наверняка она решила, что этим загадочным молодым человеком был Гарри Сидуорт. Как бы то ни было, долго уговаривать ее не пришлось. Надо сказать, что, когда дружище Леон усадил ее в машину и увез, она довольно активно сопротивлялась.
— И любой, кому хоть раз приходилось вести машину, сдерживая при этом взбешенную и испуганную девушку, посочувствует мне, — вставил Леон.
— Когда они доехали до Керзон-стрит, Леон уже изложил мисс Анджеле Гейдрю все факты, имеющие отношение к этому делу, — продолжил Манфред. — Леон преследовал одну цель: задержать начало медового месяца до тех пор, пока он найдет кого-нибудь, кто опознал бы Ганзеймера. Девушка ничего не рассказывала о шкатулке с драгоценностями, но мы догадывались, что банковский чек на сто тысяч фунтов был выписан слишком поздно, чтобы идти с ним в банк сразу, и, когда выяснится, что он фальшивый, Ганзеймер будет уже за тридевять земель от Англии с той добычей, которую успел собрать. В данном случае это — фамильные драгоценности. Разумеется, проще всего было арестовать его вчера вечером. Когда накануне ваше сиятельство зашли к нам, Леон как раз был занят тем, что заканчивал расследование. Еще до его возвращения я узнал, где можно заказать дубликат шкатулки, после чего нанес с Пуаккаром визит нашему другу — двоеженцу. Пуаккар притаился на балконе и, когда услышал кодовое слово, бросил в окно камень, что дало мне возможность подменить шкатулку. Позже, надо полагать, мистер Ганзеймер открыл коробочку, увидел, что она пуста, понял, что игра проиграна, и сбежал.
— Но как вам удалось заставить его показать вам содержимое шкатулки? — спросил лорд Гейдрю.
Манфред загадочно улыбнулся. История с розовым алмазом была слишком примитивной, чтобы ее повторять.
Глава 4Третье совпадение
Леон Гонзалес, как и многие знаменитые ученые, питал нездоровое пристрастие к коллекционированию совпадений. К тому же он искренне верил, что, если человек, утром выйдя из дому, увидит однорогую розовую корову, то в силу действия неких эзотерических законов в течение дня он обязательно столкнется с другой однорогой коровой розовой масти.
— Совпадения, дорогой Джордж, — сказал он, — это неизбежность, а не случайность.
Манфред пробормотал в ответ что-то невразумительное, поскольку был занят изучением досье некоего Вильяма Йейпа, о котором, возможно, когда-нибудь еще будет рассказано.
— Как вам, к примеру, такое совпадение. — Леона подобная реакция со стороны друга совершенно не смутила, поскольку разговор этот происходил после обеда, то есть в то время, когда он бывал наиболее добродушен и разговорчив. — Сегодня утром я поехал в Виндзор обкатать машину, и что, по-вашему, я увидел в Лэнгли? Джентльмена, сидящего прямо на улице у входа в трактир. Сей господин был совершенно пьян. Я решил, что это какой-нибудь сельский трудяга в своем лучшем выходном костюме, но внимание мое привлекло то, что на пальце у него красовалось кольцо с бриллиантом за пятьсот фунтов. Потом он рассказал мне, что ездил в Канаду и остановился в «Шато Фронтюс», это весьма недешевая гостиница, надо сказать.