Приведенные примеры показывают, как всестороннее изучение Центральной Арктики связано с практическими задачами обеспечения плавания по трассе Северного морского пути, от чего зависит, в свою очередь, развитие народного хозяйства в огромных районах Севера, Сибири и Дальнего Востока, экономики и культуры их населения.
Географическим центром Арктического бассейна является Северный полюс. К этой таинственной точке нашей планеты в течение трех веков стремились самые смелые и отважные исследователи и мореплаватели. Но большинство экспедиций к Северному полюсу заканчивались неудачей, а некоторые из них, как например экспедиция Г. Я. Седова, —трагически.
Первым достиг Северного полюса известный американский полярный исследователь Роберт Пири в 1909 г. в сопровождении пяти спутников: четырех эскимосов и негра Хенсона[1]. Но они находились в районе полюса всего 30 часов. Научное значение подвига Пири и его спутников было невелико, и его следует ценить в первую очередь как спортивный рекорд, на подготовку которого он потратил более 20 лет. Пири даже не смог измерить глубину океана на полюсе. Достигнув заветной цели, Пири заносит в дневник лишь слова горького разочарования. Ни Роберту Пири, ни другим путешественникам не удалось раскрыть тайн Центрального полярного бассейна. «Вершина мира» — Северный полюс продолжал оставаться для людей загадкой, и не случайно, что и после похода Пири ученые и путешественники с таким же упорством стремились попасть в приполюсный район, чтобы получить о нем всестороннюю информацию. Основным препятствием к достижению этого служили тяжелые льды, встававшие непреодолимой преградой на пути отважных.
И только развитие авиации дало в руки человека могучее средство, с помощью которого он мог покорить огромные, скованные льдами пространства Центральной Арктики.
Нашей стране принадлежит приоритет освоения Арктики с воздуха. 21 августа 1914 г. — дата первого в мире полета самолета над льдами Арктики. Этот полет был совершен с Новой Земли поручиком русской авиации Яном Нагурским. Самолет пробыл в воздухе 4 часа 20 минут, пролетев около 420 верст. Нагурский принимал участие в поисках пропавшей экспедиции Г. Седова.
Всего он сделал пять вылетов. Полеты Нагурского являются поистине выдающимися и героическими, ибо самолеты того времени ничего общего не имели с современными воздушными кораблями. Они были ненадежные даже над землей и по внешнему виду напоминали этажерку. Нагурским же была высказана мысль о завоевании Северного полюса при помощи самолетов.
После Р. Пири до 1937 г. Северный полюс был посещен людьми всего лишь четыре раза и только воздушным путем. Все исследователи только пытались пролететь над полюсом. В 1925 г. норвежец Р. Амундсен на дирижабле, в 1926 году американец Р. Бэрд и в 1928 г. американец Г. Уилкинс на самолетах достигли полюса. Сделав круг над полюсом, они улетели обратно, не делая попытки совершить посадку. В то время даже лучшие зарубежные пилоты не имели опыта работы в Арктике и не могли совершить посадки в арктических условиях. Полюсная же эпопея итальянца У. Нобиле на дирижабле «Италия» (1928 г.) закончилась катастрофой.
Вот такая ситуация сложилась в тридцатые годы нашего столетия. С одной стороны, насущная необходимость проникнуть в высокие широты Арктики и начать систематическое изучение природы и происходящих в ней процессов для использования в практических целях. С другой стороны, уровень техники того времени позволял воплотить эту идею только на самолетах. Советские люди сумели проникнуть в район Северного полюса и сделать его тайны достоянием человечества.
Это произошло в мае 1937 г., когда четыре тяжелых транспортных самолета первой советской высокоширотной воздушной арктической экспедиции совершили посадку в районе Северного полюса. Здесь была организована первая в мире научная станция «Северный полюс» на дрейфующем льду с персоналом из четырех отважных полярников.
Глава 1. НА ПУТИ К ПОДВИГУ
Кто же были эти четверо, кому Родина доверила быть первыми советскими исследователями Северного полюса? Почему же именно на них пал выбор из многочисленной армии полярников? Какие пути привели каждого из них к подвигу, прославившему на весь мир Страну Советов?
Из всей четверки отважных, пожалуй, самый длинный путь в Арктику был у начальника станции «Северный полюс» Ивана Дмитриевича Папанина. Если все три его товарища по дрейфу пришли в Арктику в начале своего самостоятельного жизненного пути, то Папанин стал полярником уже в зрелом возрасте, пройдя перед этим несколько этапов, весьма далеких от Крайнего Севера, но они дали ему хорошую практическую школу, весьма пригодившуюся в Арктике.
И. Д. Папанин родился в 1894 г. в городе русской славы Севастополе в семье портового матроса. Семья была большая, и особого достатка, конечно, не было. Ваня был старшим сыном в семье, и когда он закончил начальную школу и хотел учиться дальше, чтобы получить среднее образование, отец решил его судьбу по-своему.
— Ты самый старший и должен уже помогать семье, — сказал он ему и вместо гимназии послал на работу.
Это произошло в 1908 г., когда Ване шел четырнадцатый год. Ваня поступил работать учеником токаря в механические мастерские Черноморского флота, где ремонтировались различные навигационные приборы и судовое оснащение. Он неплохо освоил эту специальность и вскоре стал квалифицированным токарем. В поисках более высокого заработка он отправился в 1912 г. в прибалтийский город Ревель (ныне столица Эстонской ССР г. Таллин), где устроился на работу токарем на крупный по тому времени механический завод. Там и встретил он первую мировую войну, начавшуюся в июле 1914 г. Была объявлена мобилизация.
Папанина отозвали к месту основного жительства в Севастополь, где призвали в Черноморский флот. Он не попал на военный корабль в плавсостав военных матросов и не смог испытать судьбу в сражениях. Флот нуждался в технических специалистах, и И. Д. Папанина послали работать токарем в судоремонтные мастерские Черноморского флота. Там и застал его грозный революционный 1917 год, совершивший крутой поворот в его жизни.
Как пишет в своих воспоминаниях сам И. Д. Папанин, в революцию он пришел политически незрелым человеком, еще не сумевшим разобраться в программах и тактике различных партий и в сложной политической и военной обстановке, сложившейся в Крыму после победы Октября. Он вступил в Красную гвардию, в один из ее рабочих отрядов в Севастополе. По мере развития борьбы трудящихся Крыма за освобождение от белогвардейских и иностранных интервентов зрела политическая сознательность И. Д. Папанина, что естественно привело его в партию большевиков. В 1918 г. И. Д. Папанин находился в рядах регулярной Красной Армии, развернувшей борьбу с врагами революции на степных просторах Крыма — Украины. Его посылают в Заднепровскую бригаду бронепоездов Юго-Западного фронта. Здесь опят-таки пригодились умелые рабочие руки Папанина и знание техники: его назначают начальником ремонтных мастерских, где он вместе с товарищами в сложных полевых условиях ремонтирует бронепоезда, пострадавшие в боевых операциях, и возвращает их фронту. В этой бригаде в 1919 г. И. Д. Папанина принимают в партию.
Когда Украина была очищена от белогвардейцев, петлюровцев и махновцев, Папанина прикомандировывают в распоряжение штаба флота Черного и Азовского морей — в то время он базировался в Николаеве, но пробыл Папанин там недолго. Крым еще оставался оккупированным войсками барона Врангеля, и Красная Армия готовилась к решительному штурму последнего оплота белогвардейцев.
В это время в лесах горного Крыма действовало несколько разрозненных партизанских отрядов. Необходимо было их объединить в единую боеспособную воинскую часть. Эта задача была поручена опытному военачальнику — бывшему командиру дивизии Красной Армии, герою гражданской войны Алексею Васильевичу Мокроусову. Он подобрал группу надежных помощников и скрытно переправился с ними по Черному морю из Анапы в Крым. В «Истории гражданской войны» об этом десанте мы можем прочесть такие скупые строки: «В середине августа 1920 г. по решению ЦК КП (б) У и Реввоенсовета Юго-Западного фронта для укрепления партизанского движения в Крыму была заброшена группа бывших красногвардейцев-севастопольцев, имевших большой опыт борьбы с белыми на Дону, Украине и в Крыму: А. В. Мокроусов, И. Д. Папанин, Г. А. Кулиш, Д. С. Соколов и другие — всего 11 человек».
Мокроусову удалось объединить разрозненные партизанские отряды, переформировать их в воинскую часть, ввести военную дисциплину. Новая боевая единица получила название «Крымская повстанческая армия». Собственно, название «армия» звучало очень громко, оно предназначалось главным образом для устрашения врага и для привлечения в нее новых бойцов. По численности она не превышала полк — 500 человек, а каждый из трех ее полков соответствовал роте.
Папанин вошел в состав реввоенсовета повстанческой армии, и на него, как на опытного технического специалиста, возложили заботы о хозяйственном обеспечении армии, или, по современной военной терминологии, он стал начальником тыла повстанческой армии. Бойцы Мокроусова действовали во врангелевском тылу партизанскими методами, наносили внезапные ночные удары по вражеским гарнизонам, взрывали военные склады и базы снабжения, выводили из строя коммуникации. Благодаря своей малочисленности и большой мобильности армия успешно ускользала от карательных операций крупных воинских сил врага, а с мелкими сама вела успешные боевые действия. Ряды партизанских полков пополнялись новыми бойцами, но все труднее и труднее становилось снабжение их оружием и боеприпасами.
Мокроусов созвал военный совет. Его армия в это время укрывалась в поросших густым лесом глубоких ущельях горной цепи Южного Крыма, протянувшейся от Алушты до Карадага.
— Товарищи командиры, — обратился он к своим боевым соратникам, — наша повстанческая армия стала грозной боевой единицей, могущей наносить чувствительные потери врагу. Бойцы полны ненави