Володе Нина сначала не нравилась, и он даже не раз говорил: «Удивляюсь, что ты нашел в ней хорошего, обыкновенная девчонка». Однако в дальнейшем Володя мне сказал, что «Нина — хорошая девчонка» и что она ему начинает нравиться.
Примерно в феврале этого года Нину оперировали по поводу аппендицита. Еще перед этим Володя написал Нине письмо от нашего общего имени о том, что мы с нею ссоримся. Письмо это было вызвано тем, что у Нины были другие подруги. И мы ее ревновали к ним, считая, что она должна встречаться только с нами.
Когда же Нина была в больнице, то Володя ее навещал и, как он мне рассказал, он ей тогда объяснился в любви, а она ответила взаимностью. С этого времени начался уже роман Володи с Ниной. После выздоровления Нины этот роман продолжался, но мы с ней, т. е. я и Нина, помирились только в начале мая.
Примирение состоялось по моей инициативе, т. к. я узнал, что Нина вскоре уедет в Мексику, и мне хотелось перед ее отъездом помириться. Примирение состоялось так: Володя позвонил Нине по телефону и сообщил ей, что я хочу с ней помириться. Нина ответила, что она не возражает. Тогда было назначено свидание, и Володя повел меня мириться. Когда мы встретились с Ниной, то он объявил, как полагается, что: «ну, миритесь». Я и Нина подали друг другу руки, и примирение состоялось. После этого мы опять несколько раз встретились втроем, но теперь уж я вел себя чисто дружески, поскольку у Нины был роман с Володей.
30 мая на даче ШАХУРИНЫХ праздновали день рождения Володиной матери. Там были из ребят я, Нина и Таня Рейзен. Я вечером уехал, а Таня и Нина остались ночевать.
На следующий день я приехал к Володе на дачу, и он мне по секрету сказал, что в минувшую ночь Нина ему отдалась. Володя рассказал, что он ночью пришел в комнату, где спали Нина и Таня, что Таня притворилась спящей, а он был с Ниной. По словам Володи, Таня об этом потом рассказала своей матери, а та — Софье Мироновне, т. е. матери Володи.
В тот же день за обедом мать Володи в моем присутствии намекнула на это, и вот каким образом. Володя попросил подать вино, а его мать резко сказала: «Нет, не дам, я тебе разрешила только в день моего рождения, и то ты себе позволил то, что я никогда даже не могла предполагать». Когда мать Володи произнесла эту фразу, то он под столом пожал мне ногу, давая этим понять, что мать, или как он ее называл «черный бомбардировщик», дескать, все знает.
Через пару дней, когда я, Нина и Володя гуляли втроем по улице, то Володя при Нине сказал: «Мы с Ниной вошли в Париж» — это значит вступить в близкие отношения с женщиной или девушкой. Нина, которой было хорошо известно значение этой фразы, покраснела, но молчаливо подтвердила, что Володя сказал правду.
В последние дни Володя мне не раз говорил, что он очень переживает предстоящую разлуку с Ниной, что «жизнь без нее будет пыткой» и т. п. Примерно 1 июня он мне позвонил по телефону и сказал: «Что будет, если я застрелю Нину и сам застрелюсь, сколько будет шума! Весь город говорить будет». Я ответил, что это идиотство, и положил трубку. Через минуту Володя позвонил снова и сказал, что он пошутил.
3 июня днем Нина позвонила мне по телефону и сказала, что Володя хочет с ней погулять. Она просит, чтобы и я был с ними. Я ответил, что буду лишним и не хочу им мешать, но она продолжала настаивать, чтобы я пришел. Тогда я ей язвительно заметил: «Ты что, хочешь вспомнить молодость?», намекнув на ее роман со мной. Нина ответила: «Что ж, я, пожалуй, не против, иногда даже вспоминаю».
После этого я пошел к Володе, которому откровенно рассказал о разговоре с Ниной. Потом я стал просматривать какой-то журнал, а Володя меня вдруг спросил, со мной ли мой револьвер. Так как Володя не раз рассматривал мой «Вальтер», то я, не подозревая ничего худого, протянул ему револьвер, продолжая читать.
Володя снова завел разговор о Нине, о том, что он ее очень любит, что без нее ему будет очень плохо и т. п., но на этот раз ни слова не говорил о своем желании ее застрелить. Потом он попросил у матери разрешения пойти погулять, и она разрешила.
Около семи часов мы вышли из дома (улица Грановского) и направились к Б. Каменному мосту, где была обусловлена встреча с Ниной. Она немного задержалась. Когда мы встретились и пошли гулять по набережной, то Володя завел разговор о том, что Нина мне звонила, что она «видно, опять хочет крутить с Вано» и т. д. Нина злилась, пытаясь отрицать, а потом догадалась, что я все рассказал Володе, и прямо об этом заявила. Володя ответил: «Ну, что ж, Вано хороший друг, он мне все рассказал». Весь этот разговор был мне неприятен, я чувствовал себя неловко и почти все время молчал.
Этот разговор как бы накалял обстановку, т. к. Нина злилась и в ответ стала упрекать Володю за то, что и он, дескать, крутит с Ниной Цыплаковой (это ученица нашей школы, которая и в самом деле нравилась Володе). Володя, которому был неприятен звонок Нины ко мне, начал нарочно подтверждать, что Цыплакова ему нравится и т. д.
Потом мы вернулись к Б. Каменному мосту, и Нина сказала, что ей пора домой. Я тоже спешил, так как в 8 часов у меня должен был начаться урок немецкого языка. На мосту Володя стал настаивать, чтобы спуститься по лестнице, а не идти прямо, как этого хотела Нина. Я сказал Нине: «Ну, ладно, я пойду. Наверное, больше не увидимся. Счастливого пути». Мы пожали друг другу руки, и я пошел, а Володя мне крикнул: «Иди медленно, я тебя сейчас догоню». Я пошел, а они начали спускаться по лестнице. На первой площадке они остановились, о чем-то говоря, затем Нина пошла вниз, а Володя почему-то остановился. Потом он пошел за нею, и больше я их не видел, так как пошел вперед. Не больше, чем через минуту раздались два выстрела — один громкий, а другой какой-то приглушенный. В первый момент я даже не сообразил, в чем дело, а затем бросился бежать к ним. Около них еще никого не было, только снизу бежал какой-то старик, крича: «Скорей, скорей сюда!»
Я подбежал к Нине, которая лежала на спине, а рядом с нею лежал Володя, который еще дергался. Правая рука его была вытянута, и в ней был мой револьвер. Я страшно испугался и решил забрать свой револьвер. Так я и сделал, и, взяв револьвер, бросился бежать. От волнения я ничего не видел. Прибежав к Троицким воротам, я встретил одну знакомую девушку, поздоровался с нею и пошел домой. Дома я начал заниматься и скрыл произошедшее. Потом я вычистил револьвер и положил его на обычное место. Вот и все.
О Володе ШАХУРИНЕ я должен сказать следующее: Володя был, по-моему, умный, но с плохими наклонностями мальчик. Он был вспыльчивый, очень настойчивый, эгоистичный. Любил зазнаваться, ему льстило, что он сын наркома, и он любил дразнить милицию, т. е. нарочито нарушая правила движения, говорил дерзости милиционерам, а когда его в результате доставляли в отделение милиции (чего он и добивался), то он там торжественно объявлял, что он сын ШАХУРИНА, и любовался тем, как к нему немедленно меняется отношение, и его сразу отпускали. Мне он не раз с восторгом об этом рассказывал. Вообще он любил пофорсить.
Володя любил порисоваться и любил, как он выражался, дипломатические обороты речи, вроде того, что он о себе говорил: «Господин министр надеется вас увидеть в таком-то часу» и т. п. Себя он именовал «консулом», «рейхсфюрером Четвертой империи». Тайком от отца он прочел книгу Гитлера «Моя борьба» и сделал оттуда выписки ряда понравившихся ему изречений. Выписки эти он по-английски и немецки записал в своем черновике (чтобы родители не прочли, и внизу каждую цитату обозначил буквой «Г»). Черновик в лиловой, клетчатой обложке должен у него храниться в письменном столе. Мне он не раз читал эти выдержки.
Револьвер и один оставшийся патрон я сдаю следствию.
Вот все, что я могу показать. Протокол прочитан, записан верно
Допросил Шейнин.
Начальник следственного отдела ШЕЙНИН.
Сдан револьвер системы «Вальтер» № 277841 К
История болезни № 4684
1 городская больница
Больной направлен СК 5/52 с улицы
Поступил 3.06. в 20 ч. 30 мин.
Отделение — Хирург.
Умер 8 ч. 50 мин. 5.06.43 г.
ШАХУРИН Владимир Алексеевич
15 лет
Адрес местожительства: ул. Грановского, д.3, кв.84
Больной без сознания
Диагноз, установленный при поступлении в больницу: сквозное пулевое ранение головы — врач Лавренцова
Клинический диагноз: сквозное пулевое ранение черепа с повреждением обоих полушарий мозга — Бакулев
Операция: Trepanatio
Денег 15 руб. (пятнадцать рублей), справка. Часы б/м с разбитым стеклом. Карточек нет. Акт № 1930. М/с Ганжа
По словам врача «скорой помощи» тов. ШАХУРИН был подобран у Большого Каменного моста без сознания. Рядом был обнаружен труп женщины.
Предполагается самоубийство. Оружие было взято милиционером с поста.
Дет. врач Лавренцова
Данные объективного исследования: состояние крайне тяжелое. Без сознания, клокочущее дыхание. Судорожные подергивания конечностей. Пульс почти не прощупывается. — Д. вр. Лавренцова
St. Localis: Входное отверстие в обл. височной обл. справа примерно с грецкий орех, выходное в левой височной обл. Выпадение мозгового вещества. Дет. вр. Лавренцова
Течение болезни. 3.06. 9 часов вечера осмотр. Академик Спасокукоцкий, проф. Очкин, Бакулев: б-ой в бессознательном состоянии, не разговаривает. В области входного и выходного отверстия временами толчкообразно выделяется кровь. Область вокруг обеих ран приподнята, вызывая предположение о ранении arteria meningea media, тем более, что раны топографически соответствуют art med. Пульс с трудом прощупывается, кровяное давление 100/70, резкая бледность. Из раны выделяется белое мозговое вещество. Несмотря на почти безнадежное состояние, решено экстренно оперировать. Операция справа; в обл. новокаиновое депо 5 м 3. 0.5-% ный новокаина в обл. nervus tempоralis и nervus supraorbitalis.
По Спасокукоцкому разрез до кости, лоскут отвернут. Рана освежена. Обожженная кость иссечена до dura mater. Раненая передняя ветвь arteria meningea media перевязана. Костных осколков не найдено. Швы на кожу. Подобная же операция с добавлением ослабляющих разрезов сделана слева — здесь обнаружена трещина, идущая кперели и кзади, повязана. Максимальное кровяное давление к концу операции 70 мм.