Развитие науки, коммерциализация инноваций и их распространение представляют собой социальные процессы, которые разворачиваются по мере того, как в различных контекстах генерируются и циркулируют идеи, ценности, интересы и социальные нормы. В результате этого становится трудно определить полное социальное воздействие новых технологических систем: существует множество переплетающихся компонентов, которые составляют наше общество, а также множество инноваций, которые каким-либо образом созданы на основе взаимодействия этих компонентов.
Непростой задачей для большинства сообществ будет решение вопроса о том, как поглотить и приспособить для себя новую современность, в то же время не отказываясь от традиционных систем ценностей. Четвертая промышленная революция, которая становится проверкой для многих фундаментальных предпосылок, из которых мы привыкли исходить, может усугубить ту напряженность, которая существует между глубоко религиозными сообществами, защищающими свои фундаментальные ценности, и сообществами, чье мировоззрение сформировано на основе более светских взглядов. Наибольшую опасность для глобального сотрудничества и стабильности могут представлять радикальные группы, которые ведут борьбу с прогрессом с особой, идеологически мотивированной жестокостью.
Как отметил социолог Мануэль Кастельс, профессор в области коммуникационных технологий и социологии в Анненбергской школе коммуникации и журналистики Университета Южной Калифорнии: «В отношении всех проявлений основных технологических изменений люди, предприятия и учреждения ощущают глубину изменений, но часто оказываются не в состоянии разобраться в них, поскольку не осознают последствий таких изменений»[53]. Ступор из-за неосведомленности – это именно то, чего мы должны избегать, особенно когда дело касается ситуации, при которой множество разнообразных сообществ, составляющих современное общество, развиваются и выстраивают связи друг с другом.
Представленное выше рассмотрение различных воздействий четвертой промышленной революции на экономику, бизнес, геополитику и международную безопасность, регионы и города, ясно свидетельствует о том, что новая технологическая революция окажет многостороннее влияние на общество. В следующем разделе я рассмотрю два самых важных фактора изменений, а именно: как возможное увеличение неравенства оказывает давление на средний класс и как интеграция цифровых медиа меняет пути формирования сообществ и их отношения друг с другом.
Неравенство и средний класс
В обсуждении влияния, оказываемого на экономику и бизнес, был выделен ряд разнохарактерных структурных сдвигов, которые до сегодняшнего момента способствовали росту неравенства и которые могут усугубить ситуацию по мере развертывания четвертой промышленной революции. Роботы и алгоритмы все более приводят к замещению труда, в то время как инвестирование (или, точнее, построение бизнеса в условиях цифровой экономики) становится менее капиталоемким. В то же самое время на рынках труда отдается предпочтение ограниченному кругу технических навыков, поэтому цифровые платформы и рынки, построенные на основе глобальных соединений, готовы выплачивать завышенные вознаграждения небольшому числу «звезд». В ситуации, когда будут реализовываться все эти тенденции, победителями будут те, кто способен в полной мере участвовать в инновационно-ориентированных экосистемах путем предоставления новых идей, бизнес-моделей, товаров и услуг, а не те, кто может предложить только низкоквалифицированную рабочую силу или обычный капитал.
Благодаря такой динамике технология и рассматривается как одна из главных причин, по которой доходы большинства населения в странах с высоким уровнем дохода перестали расти или даже снизились. В сегодняшнем мире существует очень сильно выраженное неравенство. По данным, представленным в отчете Credit Suisse «Благосостояние в мире в 2015 году», половина всех активов по всему миру в настоящее время контролируется всего одним процентом богатейших представителей человечества, в то время как «нижняя по уровню доходов половина населения мира в совокупности владеет менее чем одним процентом мирового богатства»[54]. Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) сообщает, что средний доход богатейших десяти процентов населения в странах ОЭСР примерно в девять раз больше, чем у такого же числа самых бедных[55]. Кроме того, в большинстве стран неравенство растет даже там, где произошел быстрый рост доходов во всех группах населения по уровню достатка и где значительно снизилось число живущих в бедности. Так, например, «индекс Джини» в Китае вырос с уровня примерно 30 единиц в восьмидесятые годы ХХ века до более чем 45 единиц к 2010 году[56].
Рост неравенства представляет собой не просто экономическое явление, вызывающее некоторую обеспокоенность. Это серьезная проблема, которую общество должно решать. В своей книге «Уровень духа: почему большее равенство в обществе делает его сильнее» британские эпидемиологи Ричард Уилкинсон и Кейт Пикетт указывают на то, что в обществах, для которых характерно неравенство, больше насилия, большее число людей отбывает тюремное наказание, более распространены психические заболевания и ожирение, меньше продолжительность жизни и ниже уровень доверия. Вывод, к которому они пришли: при контроле над показателем среднего дохода сообщества с большим показателем равенства имеют более высокие уровни благополучия детей, более низкие уровни стресса и употребления наркотиков, а также более низкую младенческую смертность[57]. Другие исследователи обнаружили, что более высокие уровни неравенства увеличивают сегрегацию и приводят к снижению уровня образования среди детей и молодежи[58].
Хотя эмпирические данные не дают определенности в этом отношении, широко распространены опасения, что высокий уровень неравенства приведет к росту уровня социальных волнений. Среди 29 глобальных рисков и 13 глобальных тенденций, выявленных в отчете Всемирного экономического форума 2016 года «О глобальных рисках», сильнейшие взаимосвязи наблюдаются между растущим неравенством доходов, безработицей или недостаточной занятостью населения и глубокой социальной нестабильностью. Как будет обсуждаться ниже, в мире, характеризующемся большой подключенностью к сетям и высокими ожиданиями, могут возникнуть значительные социальные риски, если население будет чувствовать, что оно лишено возможности достичь хотя бы какого-то уровня благосостояния или наполнить свою жизнь смыслом.
Сегодня место работы, соответствующее представлениям о среднем классе, больше не гарантирует образа жизни среднего класса, поскольку за последние два десятка лет традиционные четыре атрибута статуса среднего класса (образование, здравоохранение, пенсия и жилье в собственности) не поспевали за темпами инфляции. В США и Великобритании цены на образование в настоящее время делают его предметом роскоши. Рыночная экономика, действующая по принципу «победитель получает все», к которой средний класс имеет все более ограниченный доступ, может подорвать демократичность в устройстве общества и привести к нарушениям, чреватым многосторонними социальными проблемами.
Сообщество
С широкой социальной точки зрения одним из наиболее значительных (и наиболее заметных) эффектов перехода к цифровым технологиям стало появление общества, сконцентрированного на себе, основанного на индивидуализации и появлении новых форм сопричастности и сосуществования сообществ. В отличие от того, как это было в прошлом, представления о принадлежности к сообществу сегодня более определяются личными проектами и индивидуальными ценностями и интересами, а не пространственными соображениями (сообщество в определенной местности), работой и семейными отношениями.
Новые формы цифровых медиа, которые формируют основной компонент четвертой промышленной революции, все больше и больше определяют наши индивидуальные и коллективные представления об обществе и сообществе. Как рассматривает форум в своем отчете «Цифровые медиа и общество», цифровые медиа совершенно новыми путями выстраивают связи «человек-человек» и «человек-социум», что позволяет пользователям поддерживать дружеские отношения, невзирая на разделяющие их время и расстояние, создавая новые группы по интересам и позволяя тем, кто социально или физически изолирован, наладить связь с единомышленниками. Высокая доступность, низкая стоимость и географически нейтральный характер цифровых медиа также делают возможным более тесное взаимодействие, которому не препятствуют социальные, экономические, культурные, политические, религиозные и идеологические границы.
ОДНИМ ИЗ НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ (И НАИБОЛЕЕ ЗАМЕТНЫХ) ЭФФЕКТОВ ПЕРЕХОДА К ЦИФРОВЫМ ТЕХНОЛОГИЯМ СТАЛО ПОЯВЛЕНИЕ ОБЩЕСТВА, СКОНЦЕНТРИРОВАННОГО НА СЕБЕ.
Доступ к цифровым медиа в сети Интернет многим приносит огромную пользу. Помимо его роли в предоставлении информации (например, сирийские беженцы используют Google-карты и группы Facebook не только для планирования маршрута, по которому им предстоит отправиться, но также и для того, чтобы избежать встречи с теми, кто может схватить их и продать в рабство[59]), он также дает людям возможность высказать свое мнение и участвовать в гражданских дебатах и в принятии решений.
К сожалению, хотя четвертая промышленная революция и расширяет возможности граждан, ее собственные возможности могут быть использованы и против их интересов. В Отчете ВЭФ по Глобальным рискам 2016 года описывается феномен «гражданина, наделенного возможностями / лишенного возможностей», в результате которого отдельные лица и общины одновременно наделены полномочиями и отстранены от использования новых технологий правительствами, компаниями и заинтересованными группами (см. врезку G).
Демократический потенциал цифровых средств массовой информации означает, что их также могут использовать негосударственные организации, в частности, сообщества, имеющие вредоносные намерения по распространению пропаганды и вербовке сторонников в поддержку экстремистских миссий. В последнее время мы наблюдаем это на примере развития ДАИШ и других террористических организаций, умело использующих социальные медиа.
Существует опасность, что динамика распространения мнений, характерная для социальных медиа, может нарушить процесс принятия решений и создаст угрозу для гражданского общества. В противоположность тому, что мы могли бы интуитивно предположить, существование такого большого числа средств массовой информации, доступных по цифровым каналам, может привести к сужению и поляризации личных источников новостей. Клинический психолог Шерри Теркл из Массачусетского технологического института, профессор социальных исследований в области науки и технологий, называет это «спиралью тишины». Это важно, поскольку то, что мы читаем, чем делимся с другими и что видим в контексте социальных медиа, определяет наши политические и гражданские решения.
Врезка G. Гражданин, наделенный возможностями / лишенный возможностей
Термин «гражданин, наделенный возможностями / лишенный возможностей» отражает ситуацию, возникающую в результате взаимодействия двух тенденций: предоставления возможностей (полномочий) и лишения их. Люди чувствуют, что обрели новые возможности благодаря изменениям технологии, которые упрощают сбор информации, ее передачу и организацию; они также используют новые способы участия в общественной жизни. В то же время отдельные лица, группы гражданского общества, общественные движения и местные общины ощущают, что их все больше и больше отстраняют от значимого участия в традиционных процессах принятия решений, в том числе от голосования и выборов, и они оказываются бесправными с точки зрения возможностей оказать влияние и быть услышанными влиятельными учреждениями и источниками власти в рамках национального и регионального управления.
В случае крайнего проявления этого процесса существует весьма реальная опасность того, что правительства будут использовать сочетания технологий для подавления или притеснения деятельности тех организаций гражданского общества и групп лиц, которые стремятся добиться прозрачности в отношении правительств и предприятий и способствовать изменениям. Во многих странах по всему миру можно наблюдать признаки того, что пространство для гражданского общества сужается из-за введения правительствами законодательства и других стратегий, которые ограничивают независимость групп гражданского общества и их деятельность. Инструменты, появившиеся в эпоху четвертой промышленной революции, сделали возможными новые формы слежения и другие средства контроля, не сочетающиеся с природой здорового и открытого общества.
Источник: Отчет о глобальных рисках 2016 года, Всемирный экономический форум.
В качестве примера можно привести исследование о воздействии опубликованного в Facebook призыва прийти на выборы: он «непосредственно увеличил явку примерно на 60 тыс. избирателей, а косвенно, за счет вирусного распространения обращения в социальных сетях, – еще на 280 тыс. избирателей, что в общей сложности дало 340 тыс. дополнительных голосов»[60]. Исследователи в этой работе подчеркивают то влияние, которое оказывают цифровые медиаплатформы на выбор и продвижение тех медиа, которыми мы пользуемся, находясь в Интернете. Это также указывает на возможность того, что с помощью интернет-технологий традиционные формы гражданской активности (например, голосование за местных, региональных или национальных представителей) будут объединяться с инновационными методами, дающими гражданам более прямое воздействие на принятие решений, которые повлияют на их сообщества.
Как и в случае почти всех направлений влияния, рассмотренных в этом разделе, очевидно, что четвертая промышленная революция несет с собой большие возможности, но в то же время порождает существенные риски. Одна из ключевых задач, вставших перед всем миром в связи с началом этой революции, состоит в том, чтобы собрать больше данных, и данных более высокого качества, касающихся преимуществ сплоченности сообществ и тех трудностей, которые могут возникнуть.