Майор Рорили. Руководство по ублажению богов, издание второе
Следующие тренировки на Полосе препятствий прошли не более успешно, чем первая. Но мы, по крайней мере, больше не потеряли ни одного из членов отряда. И еще Тайнан перестал трепаться по моему поводу — конечно, потому что сам никак не мог справиться с маршрутом.
Он все время падал с шаров. А я — выпадала из «дымохода».
К девятому — предпоследнему — занятию я была уже готова просто поджечь всю Полосу. Участок маршрута, на котором меня постигала неудача, был призван заставить нас проявить силу и ловкость, необходимые для того, чтобы взобраться на дракона. И вот тут стало кристально ясно, что мои гребаные габариты меня подведут.
— Может, ты заберешься мне на плечи, а потом… — Рианнон качала головой, когда мы в который раз изучали расщелину, ставшую моим заклятым врагом.
— Я все равно застряну на полпути вверх, — ответила я, вытирая пот со лба.
— Это не имеет значения. Нельзя прикасаться к другим кадетам на маршруте, — Сойер подошел к нам и встал рядом, сложив руки на груди.
Кончик его носа теперь был ярко-красным, обгоревшим на солнце.
— Ты здесь, чтобы разрушать надежды и мечты, или у тебя есть предложение? — парировала Рианнон. — Презентация уже завтра, так что, если у тебя есть какие-то светлые идеи, сейчас самое время нас ими одарить.
Если я собиралась бежать в квадрант писцов, то нужно делать это сегодня ночью.
Последняя возможность.
Мое сердце сжалось от этой мысли. Это был логичный выбор. Безопасный выбор. Только две мысли останавливали меня.
Во-первых, нет никакой гарантии, что моя мать не узнает. То, что Маркем будет молчать, не означает, что так же поступят тамошние инструкторы.
Но самое главное, если я уйду, если я спрячусь… то никогда не узнаю, достаточно ли хороша, чтобы выжить здесь. И пусть я могу не выжить, если останусь, все же не уверена, что смогу жить в мире с собой, если сбегу.
— Глория Меррилл, — зачитывал капитан Фитцгиббонс с помоста.
Каждая черта его лица была видна очень ясно. И не только потому, что слепящее солнце пряталось за тенью облаков, но и потому, что я теперь стояла ближе. Наш строй становился теснее с каждым упавшим курсантом.
Если верить Бреннану и статистике, сегодняшний день собирался стать одним из самых смертоносных для первогодков.
Это День Презентации, и чтобы попасть на летное поле, нам придется сначала взобраться вверх по Полосе. Всё в квадранте всадников направлено на отсев слабых, и сегодняшний день — не исключение.
— Камрин Дайр, — капитан Фитцгиббонс продолжал зачитывать имена со свитка.
Я чуть заметно дрогнула. Его место было напротив моего на занятиях по определению драконов.
— Арвел Пелипа.
Имоджен и Квинн, стоявшие передо мной, — обе второкурсницы — со свистом втянули воздух. Не только первогодки подвергались риску; мы просто погибали чуть чаще.
— Мишель Иверем, — капитан Фитцгиббонс опустил свиток. — Мы отдаем их души Малеку.
И после этих слов наш строй сломался.
— Второй и третий курсы, если вы не дежурите сегодня на Полосе, отправляйтесь в учебный корпус. Первокурсники, пришло время показать нам, на что вы способны.
Даин натянуто улыбнулся и шагнул мимо меня, показательно глядя на других членов отряда.
— Удачи сегодня. — Имоджен заправила за ухо выбившуюся прядь розовых волос и одарила меня тошнотворно-сладкой улыбкой. — Надеюсь, ты не упадешь… слишком низко.
— Увидимся позже, — ответила я, поднимая подбородок.
Несколько секунд она с отвращением сверлила меня взглядом, а потом ушла прочь вместе с Квинн и Сианной. Светлые локоны заместительницы Даина подпрыгивали на плечах.
— Желаю удачи. — Хитон — самый толстый третьекурсник в нашем отряде, с рвано подстриженными и покрашенными в цвет пламени волосами, — прикоснулся к сердцу, сложив ладони над двумя нагрудными нашивками, и подарил нам искреннюю, но не слишком жизнерадостную улыбку. И тоже ушел.
Провожая взглядом его удалявшуюся спину, я задалась вопросом, что означает круглая нашивка на правой руке — с водой и парящими сферами. Я знала, что треугольная нашивка слева от этой, с длинным мечом, означала, что с ним не сто́ит связываться на ковре. С тех пор как Даин рассказал мне о нашивке, обозначающей его сверхсекретные способности, я стала обращать пристальное внимание на изображения, которые другие курсанты пришивали к своей форме. Большинство носили их как почетные знаки, но теперь я видела в них то, чем они на самом деле являлись, — сведения, разведданные, которые однажды могли понадобиться мне для победы над противниками.
— Я не знал, что Хитон умеет говорить. — Между бровями Ридока пролегли две морщинки.
— Может быть, он решил, что стоит хотя бы поздороваться, прежде чем нас потенциально поджарят сегодня, — сказала Рианнон.
— Стройтесь, — приказал Даин.
— Ты идешь с нами? — спросила я.
Он кивнул, по-прежнему не глядя на меня.
Мы встали в две линии по четверо, как и другие отряды вокруг.
— Как неловко, — прошептала мне Рианнон. — Кажется, он на тебя злится.
Вместо ответа я посмотрела вперед, через плечо Трины. Тем временем ветер уже растрепал косу, которую я заплела, уложив короной, и из нее вырвались несколько прядей. Огненные кудряшки Трины, кстати, тоже не желали спокойно лежать в прическе.
— Он хочет того, чего я не могу ему дать.
Брови Рианнон разом взлетели.
Я закатила глаза:
— Это не то, что ты…
— Да даже если бы и так, — с тихим вздохом ответила она. — Он такой горячий. Эдакий мальчик-из-соседнего-двора-который-все-еще-может-надрать-тебе-задницу.
Я с трудом подавила улыбку, потому что она права. Он такой, да.
— У нас самый большой отряд, — заметил Ридок, когда отряды, сперва из Первого крыла, самые дальние от нас, принялись проходить через западные ворота во двор.
— Сколько нас всего осталось? — спросил Тайнан. — Сто восемьдесят?
— Сто семьдесят один, — ответил Даин.
Отряды из Второго крыла тоже начали двигаться, ведомые своим командиром, что означало: Ксейден сейчас где-то впереди нас.
Мне стоило поберечь нервы для Полосы препятствий, но я все же не могла не подумать, в какую сторону склонятся его весы, например, сегодня.
— На сотню драконов? Но что нам… — спросила Трина, проглотив половину вопроса, — уж слишком она нервничала.
— Поменьше ужаса в голосе, — огрызнулась Лука из-за спины Рианнон. — Если драконы сочтут тебя трусихой, завтра от тебя останется только имя.
— Говорит Лука, — тут же подхватил Ридок, — вызывая еще больше страха.
— Заткнись, — ответила Лука. — Ты же знаешь, что я права.
— Просто изобрази уверенность, и все будет хорошо, — когда Третье крыло начало маршировать к воротам, я наклонилась к Трине, чтобы подбодрить ее — и чтобы остальные не услышали моих слов из-за шума.
— Спасибо, — прошептала она в ответ.
Взгляд сузившихся глаз Даина наконец-то остановился на мне, но, по крайней мере, он не назвал меня обманщицей. Хотя в его глазах было достаточно обвинений, чтобы меня можно было отдать под суд и вынести приговор за ложь.
— Нервничаешь, Ри? — спросила я, зная, что нам сейчас прикажут выдвигаться.
— За тебя? — спросила она. — Вовсе нет. Мы справимся.
— О, я имела в виду завтрашний тест по истории, — поддразнила я. — Сегодня же ничего особенного не произойдет, так зачем паниковать.
— Теперь, когда ты об этом заговорила, я поняла, что договор с Арифом может стать для меня смертельным препятствием, — усмехнулась она.
— Ааа, то самое соглашение между Наваррой и Кровлой о взаимном воздушном пространстве для драконов и грифонов над узкой полосой Эсбенских гор, между Сумертоном и Дрейтусом, — вспомнила я, кивая.
— Твоя память ужасает, — улыбнулась мне Ри.
Все так. Вот только память не поможет мне взобраться по Полосе.
— Четвертое крыло! — крикнул Ксейден откуда-то издалека. Мне даже не нужно было смотреть вперед, чтобы понять, что это именно он отдал приказ, а не его помощник. — Выдвигаемся!
И мы пошли. Секция Пламени, затем Когтя и, наконец, Хвоста.
У ворот возникла небольшая заминка, но потом пробка рассосалась, и мы вошли в освещенный магией туннель, по которому ранее каждое утро добирались до Полосы. Тени покрывали неровности скал вдоль всего нашего пути.
Каковы вообще пределы силы Ксейдена? Может ли он с помощью теней перебить здесь всех кадетов? Понадобится ли ему после этого отдых или подзарядка?
Сдерживает ли хоть что-то такую огромную власть? Есть ли у нее противовесы?
Даин чуть замедлил шаг и оказался между мной и Рианнон.
— Передумай, — еле слышно прошептал он.
— Нет, — я говорила гораздо увереннее, чем чувствовала себя.
— Ты. Должна. Передумать, — его рука нашла мою. В тоннеле было узко, мы все шли вплотную друг к другу, и его жеста никто не заметил. — Пожалуйста.
— Я не могу, — я покачала головой. — Ты бы сам мог бросить Кэт и сбежать к писцам?
— Это другое, — его рука сжала мою, и я почувствовала напряжение в его пальцах, в его ладони. — Я всадник.
— Ну, может, и я тоже, — прошептала я, когда впереди появилось пятно солнечного света.
Я не верила в это раньше, когда не могла сбежать из-за запрета матери. Но теперь у меня был выбор. И я выбрала остаться.
— Не будь… — он осекся и выпустил мою руку. — Я не хочу хоронить тебя, Ви.
— Одному из нас когда-то придется хоронить другого. Неизбежно. Нет, это не грустно. Это просто факт.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Свет впереди вырос в арку высотой в десять футов, ведущую нас к основанию Полосы.
— Пожалуйста, не делай этого, — взмолился Даин, на этот раз в полный голос, не утруждая себя шепотом, когда мы вышли под лучи солнца.
Вид отсюда, как и всегда, открывался захватывающий. Мы были все еще высоко на горе, в тысячах футов над долиной, и зеленая травяная гладь с вкраплениями приземистых деревьев и разноцветных пятен диких цветов, казалось, бесконечно простиралась на юг. Потом мой взгляд обратился к высеченной в скале Полосе, и, не удержавшись, я в который раз проследила маршрут от препятствия к препятствию, все выше и выше, пока не добралась до вершины хребта. Согласно изученным картам, оттуда было совсем близко до каньона почти правильной прямоугольной формы — летного поля. Я прикусила губу, глядя на разрыв в ровной линии деревьев.