— Так, значит, не ответишь? — спросила я.
Я бы рассердилась, если бы все так не болело. И даже нет смысла спрашивать, зачем он потащил нас к Тэйрну, если я могу мысленно поговорить с ним, когда пожелаю.
Если только он сам не хочет поговорить с Тэйрном, а это, конечно… нагло.
— Нет. Это дела третьекурсников.
Он отпустил меня у каменной стены в конце туннеля. Пара жестов — и снова раздался щелчок, с которым открылась дверь.
Мы вышли на леденящий ноябрьский воздух.
— Какого хрена, — прошептала я.
Дверь была врезана в гору валунов на восточной стороне поля.
— Она замаскирована. — Ксейден взмахнул рукой — и дверь закрылась, слившись со скалой.
Теперь я узнала в приближающемся шуме размеренное биение крыльев и подняла глаза, увидев, как три дракона, приземляясь, затмевают звезды. Под нами содрогнулась земля.
«Видимо, командир крыла хочет поговорить?» — Тэйрн ступил вперед, за ним следовала Сгаэль, тесно сложив крылья и сощурив золотые глаза на меня.
Андарна быстро просеменила вперед между когтями Сгаэль. Последние пару десятков футов она проскользила, вскапывая когтями землю, чтобы остановиться ровно передо мной и опустить нос к моему боку. Мой разум затопило волнение — которое не было моим.
— Без переломов, — успокоила я, поглаживая ее неровную голову. — Просто синяк.
«Уверена?» — спросила она с широкими от тревоги глазами.
— Насколько это возможно, — я выдавила улыбку.
Все-таки стоило доплестись сюда посреди ночи, чтобы утешить ее.
— Да, я хочу поговорить. Что за силы ты ей транслируешь? — требовательно заявил Ксейден, вперившись в Тэйрна глазами так, будто это… не Тэйрн.
М-да. Нагло. У меня мышцы закаменели в ожидании, что Тэйрн спалит Ксейдена за дерзость.
«Не твое дело, что я выбираю транслировать своей всаднице», — пророкотал Тэйрн.
Отлично поговорили.
— Он говорит… — начал я.
— Я слышал, — оборвал меня Ксейден, не удостоив взглядом.
— Что? — Мои брови взлетели так высоко, что, кажется, уперлись в линию роста волос.
Андарна вздрогнула и отступила к остальным. Драконы ведь общаются только со своими всадниками. Так меня всегда учили.
— Это целиком и полностью мое дело, если я должен ее защищать, — возразил Ксейден, повысив голос.
«Я тебя известил, человек».
Голова Тэйрна ходила туда-сюда змеиными движениями, из-за чего я напряглась. Он был более чем взволнован.
— И я еле успел, — Ксейден отрывисто говорил сквозь зубы. — Приди я на полминуты позже — и она была бы мертва.
«Похоже, эти полминуты тебе подарили».
У Тэйрна рокотало в груди.
— И я хотел бы знать, какого хрена произошло!
Я резко вдохнула.
«Не трогай его, — взмолилась я Тэйрну. — Он же меня спас».
Я никогда не видела, чтобы кто-то смел хотя бы заговорить с чужим драконом, не то что на него орать — тем более на такого могучего, как Тэйрн.
Тот рыкнул в ответ.
— Нам нужно знать, что там случилось. — На секунду темный взгляд Ксейдена полоснул меня, как нож, потом снова вернулся к Тэйрну.
«Не смей читать меня, человек, не то пожалеешь».
Дракон открыл пасть, свернув язык в слишком знакомом мне движении.
Я встала между ними и задрала подбородок.
— Он просто не в себе. Не сжигай его.
«Хоть в чем-то мы согласны», — раздался у меня в голове женский голос.
Сгаэль!
Я в шоке заморгала, глядя на кинжалохвостку, а Ксейден шагнул и встал рядом со мной.
— Она заговорила со мной.
— Знаю. Я слышал, — он сложил руки на груди. — Потому что они пара. По той же причине я прикован к тебе.
— Как мило у тебя это звучит.
— Это не мило, — он повернулся ко мне. — Но так оно и есть, Вайоленс. Мы скованы. Умрешь ты — умру и я, поэтому я заслуживаю знать, почему в одну секунду ты под ножом Сейферта, а в следующую — на другом конце комнаты. Это печать, которую манифестировал Тэйрн? Рассказывай. Живо.
Он впился в меня глазами.
— Я не знаю, что случилось, — честно ответила я.
«Природа любит равновесие, — произнесла Андарна так, словно констатировала факты, — прямо как я, когда нервничаю. — Этому нас учат первым делом».
Я развернулась к золотому дракону, вслух повторив для Ксейдена то, что она сказала.
— Что это значит? — спросил он меня, а не ее.
Видимо, он мог слышать только Тэйрна, а не Андарну.
«Ну не самым первым делом. — Андарна села, подметая хвостом покрытую инеем траву. — Первым делом нас учат, что нельзя связываться с всадником, пока мы не вырастем, — она склонила голову набок. — Или тому, где искать овец? Я все равно больше люблю коз».
«Вот почему перьехвосты не связываются», — вздохнул Тэйрн, не скрывая изрядного утомления.
«Дай ей договорить», — сказала Сгаэль, стуча когтями по земле.
«Перьехвостам нельзя связываться, потому что они могут случайно передать свой дар людям, — продолжила Андарна. — Драконы не могут транслировать силу — по-настоящему, — пока не повзрослеют, но все драконы рождаются с чем-то особенным».
Я все это пересказала Ксейдену.
— Как печать? — спросила я вслух, чтобы он тоже слышал.
«Нет, — ответила Сгаэль. — Печать — это сочетание ваших способностей и нашего умения транслировать силу. Она отражает самую вашу суть. Сердцевину».
Андарна села и гордо склонила голову.
«Но я передала свой дар тебе напрямую. Потому что я еще перьехвост».
Я снова все повторила, уставившись на маленькую драконицу. О перьехвостах практически ничего не было известно, потому что их не видели за пределами Долины. Их охраняли. Они… я сглотнула. Стоп. Что она сказала?
— Еще перьехвост?
«Ага! Наверное, еще на пару лет», — она медленно моргнула, потом зевнула, вскинув раздвоенный хвост.
О. Боги.
— Ты… ты птенец, — прошептала я.
«Вовсе нет! — Андарна выпустила дым в воздух. — Мне два! А птенцы даже летать не умеют!»
— Кто она? — Ксейден переводил взгляд между мной и Андарной.
Я уставилась на Тэйрна.
— И ты разрешил ребенку вступить в связь? Готовиться к войне?
«Мы взрослеем намного быстрее людей, — возразил он, имея наглость принять возмущенный вид. — И я сомневаюсь, что Андарне можно что-нибудь разрешить».
— Насколько быстрее? — спросила я. — Ей же всего два года!
«Станет взрослой через год-другой, но некоторые растут медленнее, — ответила за него Сгаэль. — И если бы я знала, что она свяжется, возражала бы еще сильнее против ее права на милость».
Она с явным неодобрением фыркнула в сторону Андарны.
— Минутку. Так Андарна — твоя? — Ксейден сделал шаг к Сгаэль, и такого голоса у него я еще никогда не слышала. Он был… обижен. — Ты два года скрывала от меня детеныша?
«Не говори глупостей, — Сгаэль обдала его воздухом, растрепав волосы. — Думаешь, я бы разрешила своему птенцу вступать в связь?»
«Ее родители скончались раньше, чем она вылупилась», — ответил Тэйрн.
У меня упало сердце.
— О, мне жаль, Андарна.
«У меня много старших», — ответила она, словно это все компенсировало, но я сама лишилась отца… и я знала, что вовсе не компенсирует.
«Видимо, недостаточно много, чтобы удержать тебя от Молотьбы, — пророкотал Тэйрн. — Перьехвосты не связываются, потому что их силы слишком непредсказуемы. Нестабильны».
— Непредсказуемы? — переспросил Ксейден.
«Ты бы не доверил печать младенцу, правильно, командир?» — буркнул Тэйрн, в то время как Андарна привалилась к его лапе.
— Боги, нет. Я ее с трудом сдерживал весь первый год учебы. — Ксейден покачал головой.
Странно было слышать, чтобы он что-то не контролировал. Проклятье, да я бы многое отдала, чтобы посмотреть, как он теряет контроль. Быть той, с кем он его потеряет. Нет. Эту мысль я тут же задушила в зародыше.
«Вот именно. Связь позволяет слишком юным передавать дар напрямую, и всадник легко может их опустошить и выжечь».
— Да я бы никогда!.. — я покачала головой.
«Поэтому я и выбрала тебя».
Андарна ластилась к лапе Тэйрна. Как же я раньше не замечала? Ее круглые глаза, лапы…
«Ты бы и не заметила. Перьехвосты не должны показываться людям», — сказал Тэйрн, покосившись на свою пару.
Та даже глаза закатывать не стала.
— Если бы высшее командование знало, что всадники могут отнимать дары, а не полагаться на свои печати… — произнес Ксейден, глядя на Андарну.
У той все больше тяжелели веки.
— Ее бы поймали, — тихо договорила я.
«Вот почему вам нельзя рассказывать, кто она, — сказала Сгаэль. — Надеюсь, она повзрослеет, когда ты уже выпустишься из квадранта, а старшие теперь будут… уже строже присматривать за перьехвостами».
— Не расскажу, — пообещала я. — Андарна, спасибо. Хоть я и не знаю, как ты меня спасла.
«Я остановила время, — она распахнула пасть в очередном смачном зевке. — Но только на чуточку».
Стоп. Что? Мое сердце ушло в пятки, и я уставилась в золотые глаза Андарны, забыв о боли, твердой земле под ногами, даже потребности дышать, пока по мне прокатывается шок, смывая логику.
Никто не может останавливать время. Ничто. Это… неслыханно.
— Что она сказала? — спросил Ксейден, схватив меня за плечи.
Тэйрн зарокотал и обдал нас обоих паром.
«Лучше убери руки от всадницы», — предупредила Сгаэль.
Ксейден ослабил хватку, но продолжал меня поддерживать.
— Объясни, что она сказала. Пожалуйста.
Он поджал губы — и я поняла, как непросто ему далось последнее слово.
— Она может приостанавливать время, — выдавила я, с трудом выговаривая слова. — Ненадолго.
Ксейден обмяк, и впервые он не выглядел как стоический смертоносный командир крыла, которого я встретила на парапете. В полнейшем шоке он перевел взгляд на Андарну: