— Во-первых, сбавь обороты; во-вторых, я ничего и никому в этом мире не должен; в-третьих, или ты говоришь что случилось, или я отключаюсь.
Она немного помолчала, видимо, раздумывая как следует поступить, но все же взяла себя в руки.
— Я вчера была на юбилее своего отца, и у меня состоялся с ним неприятный разговор.
Хм... Неужели главным действующим лицом этого разговора был я? Тогда все становится более-менее понятно. Даже интересно, что этот престарелый мудак про меня рассказал.
— Мы говорили о тебе, Соколов.
— Что так? Или на юбилее поговорить больше было не о чем?
— Просто... В общем, когда отец узнал о наших с тобой отношениях, у него случился нервный срыв. Он накричал на меня и сказал, что если узнает о том, что мы продолжаем видеться, то я для него перестану существовать.
Могу себе представить, что там творилось. Вообще, я бы с удовольствием посмотрел, как он бьется в припадках. Думаю, мне бы это доставило большое удовольствие.
— Что ты молчишь? — спросила она, не дождавшись от меня комментариев. — У тебя какой-то конфликт с моим отцом или братом?
— Вот и спросила бы у своего отца что его так взбесило.
— Я пыталась... Но он сказал, что не будет мне ничего говорить.
— Вот и я ничего не хочу отвечать.
— Володя, но я должна об этом знать, слышишь? Это важно для меня! Я постоянно думаю об этом, понимаешь?
— Может быть. В любом случае, это не телефонный разговор.
— Давай встретимся прямо сейчас и ты мне все расскажешь?
Вот это точно нет. Испортить такой хороший день разговором о Салтыкове я точно не собираюсь.
— У меня другие планы, извини. Сегодня никак. Может быть завтра.
— Было бы лучше сегодня, Володь. Еще один день наедине со своими мыслями — это полный мрак, — в ее голосе послышалась просьба.
— Не сегодня, Екатерина. Давай завтра. Если хочешь скорее — звони отцу, я уверен, ему есть что сказать по этому поводу.
— Володя...
Дослушивать ее я не стал — с каждой минутой этого разговора мое настроение стремительно падало, так что не будем доводить до крайностей. В данный момент ее папаша представлял крайнюю опасность для моей жизни, с чего бы мне тратить время на разговоры о нем?
Только я положил трубку рядом с собой на сидение, как она начала звонить вновь. На этот раз Ермолову от меня чего-то понадобилось.
— Чего там у тебя, Петр Александрович?
— Доброе утро, Владимир Михайлович.
— Да не такое уж и доброе, — пробурчал я.
— В таком случае, надеюсь, что я вас немного обрадую.
— Вот как? Чем интересно знать?
— Только что нас навещал граф Максим Васильевич Болдырев и принес очень любопытные новости.
Болдырев? Что-то знакомое. Кажется, я видел его фамилию среди тех дворян, к кому расползлось мое бывшее имущество. Вот только вылетело из головы, чем именно он владел... Стоп. По-моему, это винодельческое хозяйство в Краснодарском княжестве. Точнее сказать, одно из них. У моего рода там их несколько было. Одно краше другого.
— Болдырев? Это который вином нашим наслаждается?
— Именно, — усмехнулся Ермолов. — А еще и довольно успешно им торгует.
— Ну и с чем граф пожаловал к нам в гости?
— Очень хочет с вами встретиться, ваше сиятельство. Говорит, что у него есть для вас отличное предложение. Намекает, что в последнее время потерял всякий интерес к виноделию и готов поговорить о продаже своего винного бизнеса.
Вот же хитрый жук! Видимо деловые новости граф читает очень внимательно, так что нос по ветру держит. Понимает, куда ветер дует и как может дело обернуться. Сам пришел, не стал ждать пока Давыдов за него возьмется.
— Любопытно, — хмыкнул я. — Если предложение и в самом деле отличное, то почему бы не встретиться с хорошим человеком?
— Это еще не все хорошие новости, Владимир Михайлович.
— Ермолов, я уже думал, что день с какого-то момента у меня не задался, а тут ты решил меня побаловать. Молодец, продолжай.
— Граф сказал, что он не один на встречу приехал, а с единомышленниками, — весело сообщил Петр.
— В самом деле? Что же они, решили всей компанией с винным бизнесом покончить?
— Не знаю, — хохотнул Ермолов. — Выходит так.
— Забавно, нечего сказать. Ну, а что Давыдов по этому поводу думает? Говорил ему об этом, прежде чем мне звонить?
— Так мы с Матвеем Всеволодовичем сейчас вместе. Он тоже на встрече присутствовал. Да и сейчас на громкой связи.
— Что вместе — это хорошо. Говорит-то он чего?
— Считает, нужно встречаться.
— Так, а чего он сам молчит? Он же у нас за эти вопросы отвечает.
— Жуб болит, ваше шиятельштво.
— Понятно. Ну хорошо. Назначайте визитерам встречу на завтра. Полдень меня вполне устроит. Послушаем их отличное предложение.
— Как скажете, Владимир Михайлович, — сказал Ермолов.
— Матвей Всеволодович, а ты давай к врачам или целителя себе найди, но чтобы завтра был в полном порядке, понял? Будешь там сидеть и мычать как корова — не солидно.
— Хожошо, ваше шиятельштво, — пообещал он и я отключился.
Если забыть неприятный разговор с Салтыковой, то можно считать, что день начался неплохо. Во всяком случае, два хороших события и одно плохое — нормальная математика. Думаю, показатель можно и нужно улучшить, так что попробуем добавить еще одно приятное событие.
— Юнкер Соколов, рада слышать твой голос. Ты что, решил всем похвастать новым орденом?
Вот за что мне нравилась Соловьева, так это за то, что в голосе этой девушки слышалась искренняя любовь к жизни и умение относиться ко всему так, как есть на самом деле. Любит говорить что думает и эмоций своих не скрывает. Это как-то подкупает. Вот и сейчас я слышал в ее голосе радость за близкого человека, а не что-то иное.
— Вообще-то тебе первой звоню, — ответил я. — Хотел новостями поделиться и заодно предложить отметить это событие, но не получилось. Как ты об этом узнала?
— Полчаса назад в Модуле информация появилась или ты туда вообще не заглядываешь?
— Между заданиями — редко, — честно ответил я.
— Оно и видно. Заглядывал бы чаще, глупых вопросов не задавал бы. Между прочим, там специальный новостной раздел имеется, где о таких вещах остальным сообщают.
Аншеф говорил, что звания сотрудников особого отдела не разглашаются, выходит на награды это правило не распространяется. Все верно — империя должна знать своих героев.
— Понятно. Ничего не скроешь от коллег по службе! Но сути дела это не меняет, отметим?
— Да, с удовольствием, — рассмеялась она. — И раз уж ты такой нелюбопытный, то сообщаю — меня, между прочим, тоже можешь поздравить. Ордена всей нашей группе выдали, так что не ты один имеешь право сегодня в лучах славы купаться.
— Тогда это вообще здорово! Едем?
— Само собой. У меня даже идея на этот счет появилась... Вот только раньше завтрашнего утра не вернемся — иначе смысла нет.
— Меня вполне устраивает, раньше я и не собирался. Но не хочется, чтобы слишком громко, — сказал я, зная, что Василиса большая любительница шумных вечеринок.
— Поверь, там не будет громко.
— Что за место, намекнешь?
— Сюрприз. Но думаю, тебе понравится.
То, что у Василисы есть собственный замок, для меня и в самом деле стало неожиданностью. Да, совсем небольшой, квадратов на шестьсот, но это был полноценный замок на берегу озера Ильмень, неподалеку от Великого Новгорода. Девушке подарил его отец на совершеннолетие. Он так и назвал его — Василисино Царство.
Он был весь какой-то игрушечный. Из светлого камня, с миниатюрными башенками — сразу видно, что его выстроили специально для девочки. Вот только на высоких заборах и кованых воротах — повсюду можно было видеть медные черепа, чтобы желанные и нежеланные гости не забывали, каким именно Даром владеет род Соловьевых.
Место мне очень понравилось. Это было именно то, чего мне так не хватало в последние дни. Несколько часов полета на вертолете и мы оказались в тихом и спокойном месте. С одной стороны замок был окружен лесом, а с другой — озером. То, что нужно, когда есть желание побыть одному.
В какой-то момент я даже пожалел, что у меня нет чего-то подобного. Наверное, нужно будет заняться этим вопросом.
Сразу по прилету туда мы отключили телефоны, так что время провели просто отлично. Какая все-таки разная бывает эта девушка — даже не верится, что и здесь, и в Сочи, рядом со мной был один и тот же человек. Насколько неудержимой она была на берегу Черного моря, настолько же милой и домашней она оказалась здесь, в своем Царстве.
Судя по радости малочисленной прислуги, Василиса здесь бывала нечасто, чуть позже она и сама мне об этом сказала. Обстоятельства не позволяли, хотя этот замок она очень любила.
Мы вдоволь нагулялись по лесу, а на ужин расположились на берегу озера, в крытой беседке, где ее повар приготовил нам отличный гриль.
Оставшись вдвоем, мы поужинали, а затем пили вино, глядя на тонкий лед, который все еще покрывал озеро.
Перешли в замок когда совсем подмерзли. Расположились в одной из башен, где горел искусственный камин, а на полу лежал ковер с высоким ворсом.
Разговаривали, смеялись, целовались, занимались сексом... Просто отличный вечер. Так, обнявшись и укрывшись пледами, мы и заснули.
Ранним утром за нами прилетел вертолет. Я бы с удовольствием задержался здесь еще на денек, а еще лучше на парочку, но два выходных я позволить себе не мог. В полдень меня ждала встреча с графом Болдыревым, да и разговор с Салтыковой не стоило слишком далеко откладывать.
Поблагодарив Василису за отличную поездку, я заехал в Барвиху, освежился, привел себя в порядок и поехал на встречу. Вчерашний день придал мне сил, так что чувствовал я себе просто прекрасно.
К моему приезду в «Кремль-плаза», там уже и в самом деле собралась небольшая делегация. На встрече присутствовала вся моя небольшая армия топов и граф Болдырев, в компании еще трех единомышленников, которые пожелали как можно скорее расстаться со своими активами.