Судя по всему, гости из Краснодарского княжества давно уже приняли решение о продаже, так как предложенные ими условия сделки были настолько привлекательными, что нам потребовалось совсем немного времени, чтобы все обсудить. Да и что значит обсудить? По сути, обговорили лишь некоторые ключевые детали.
Так что, спустя час с небольшим, гости уехали, весьма довольные тем, что сделка завершилась так быстро, да еще и к всеобщему удовлетворению. У меня, конечно, был соблазн выкатить для них более жесткие условия — их желание немедленно избавиться от виноградников было слишком очевидным.
Да и горящий взгляд Давыдова говорил о том, что есть возможность неплохо заработать. Но я не стал этого делать. Зачем? Дорого мне это не стоило, а когда есть возможность завести несколько друзей вместо врагов, то почему бы этого не сделать? Тем более, что последних у меня и без этого имелось в достатке, а вот с друзьями дело обстояло намного хуже — их можно было пересчитать по пальцам.
— Владимир Михайлович, мне нужно с вами поговорить, — сказал Верховцев после того, как все закончилось и в моем кабинете остались лишь свои.
Поняв намек начальника службы безопасности, Ермолов, Давыдов и Свиридов оставили нас одних.
— Леонид Александрович, все так хорошо прошло... Неужели вы хотите чем-то омрачить этот день?
— Ваше сиятельство, что поделать, специфика моей работы связана в основном со всякими неприятными вещами. Впрочем, в этом есть и нечто хорошее.
— Неужели?
— Своевременно устраняя неприятности, ваша жизнь становится лучше.
— Ну да, — хмыкнул я и посмотрел в окно. — Это вы верно подметили. Рассказывайте.
— Вы просили проследить за Виктором Вангом...
Что же, после отличного путешествия в Василисино Царство и фантастически успешной сделки, самое время вернуться к действительности.
— Продолжайте, Леонид Александрович, я очень внимательно вас слушаю.
— Наши люди провели несколько дней в Звенигороде и должен вам сказать, что человек, который вас так сильно интересует, ведет довольно замкнутый образ жизни. За все это время он никуда не отлучался.
— Что же, вообще не выходит?
— Вообще. Все заказывает на дом. Так что, мы видели его лишь когда он выходил во двор встречать курьеров.
— Живет один?
— Один, ваше сиятельство. Довольно странный господин. Сам никуда не ходит и к нему никто не приходит. Можно сказать — затворник.
Ну да, а еще можно сказать — наемный убийца, который выходит только на работу. Если редко выходит, то значит и заказы у него штучного характера.
— Всю подготовительную работу провели, план дома в архитектурном бюро еще вчера достали, так что...
— Спасибо за работу, Леонид Александрович. Подготовьте мне все материалы, а наблюдение пока не снимайте. Во всяком случае до того момента, пока я не повидаюсь с ним лично.
— Владимир Михайлович, я тут подумал...
— Говорите.
— Может быть, пусть лучше ребята им займутся? Я хочу сказать, что вам необязательно рисковать лишний раз.
— Нет, так будет не лучше. Знаете, есть вопросы, которые я предпочитаю решать лично и это один из них. Не так давно этот человек хотел забрать мою жизнь, но не смог этого сделать. Надеюсь, у меня это получится.
— В таком случае, разрешите хотя бы вас подстраховать, как в случае с Теряевым?
— А вот это сделать просто необходимо, — я улыбнулся и посмотрел на Верховцева. — По крайней мере, если я окажусь не в силах расплатиться по счету, было бы неплохо, чтобы мой долг все-таки оплатили. Терпеть не могу неоплаченных счетов.
Глава 24
Великое Московское княжество.
Москва.
Патриаршие пруды.
С Екатериной мы решили встретиться на свежем воздухе. Территория нейтральная, ну и прогулка на пользу пойдет. Все же лучше, чем в ресторане сидеть.
Мы медленно шагали вдоль Патриарших прудов и молчали. Чувствовалась некоторая напряженность. Такое ощущение, что между нами внезапно возникла холодность, которой раньше не было.
— Отец был так зол, что бросил бокал в стену, — Салтыкова первой начала разговор. — Я его никогда таким не видела. Даже в тот день, когда я сказала, что буду поступать в Академию Мироходцев, он так не злился.
Я оставил это без комментариев. Молча шагал рядом с ней, сцепив за спиной руки.
— Запретил мне с тобой видеться и не сказал почему.
— Ты спрашивала?
— А ты как думаешь?
— Откуда мне знать, — пожал я плечами. — Может быть, ты испугалась отца в гневе и убежала.
— Я же тебе говорила, что спрашивала. Он мне ничего не сказал. Просто запретил с тобой встречаться. Надеюсь, ты мне расскажешь больше. Даже предположить не могу, каким образом ты сталкивался с моим отцом, — она посмотрела на меня уставшими глазами, видимо, этой ночью ее явно мучала бессонница. — Да еще успел чем-то насолить так, что его трясло от злости.
— Интересно, а если я тебе скажу, что вообще не сталкивался с твоим отцом?
— Неправда. Он не стал бы злиться беспричинно.
— Тем не менее, это так. У него был конфликт с моим отцом. Скажем так... Очень серьезный конфликт. Не буду нагружать тебя деталями, но моего отца больше нет, а я, как видишь, остался и не думаю, что он в восторге от этого.
— Почему ты так говоришь?
— Ты хотела правду? Вот она — правда.
Она остановилась, посмотрела на меня и нахмурилась.
— Этого не может быть! Даже если все так, как ты говоришь — дети не в ответе за своих родителей.
— Все не так просто в нашем случае. Всегда есть исключения.
— Ты знал, что я его дочь, ведь так?
— Странный вопрос, Катя. Неужели в Российской империи несколько дворянских родов с такой фамилией? Да и потом, ты же представилась, помнишь?
После своего вопроса я еще некоторое время смотрел на нее, а потом пошел дальше. Спустя минуту за моей спиной послышались ее торопливые шаги.
— Ну хорошо, ты знал, что я его дочь, но ведь не оставил меня там, почему?
— Наверное потому, что оставлять девушку в смертельной опасности не входит в мои правила. Даже если она дочь моего врага. Я, может быть, и не образец праведности, но дворянин.
— Но ты ведь не только меня спас, мы ведь еще... у нас...
— Ты хочешь спросить, зачем я тогда помогал тебе и почему у нас возникли отношения?
— Да...
— Здесь секретов нет — ты мне понравилась как человек. Да и потом, ты же не виновата в том, что он твой отец и... мой враг.
— Не виновата, — растерянно пробормотала она.
— Вот видишь, к тому же, смею надеяться, наша симпатия была взаимной. Просто так сложились обстоятельства.
— С чего ты взял, что его враг? Ты же говоришь, что у него не было с тобой конфликта?
— Ты считаешь, что я должен ему простить кровную обиду?
— Володя... Он мой отец...
— И мой враг. Кровный враг, который будет только рад, если я сдохну прямо сейчас, возле этих прудов. Да и вообще — ты же сама видела, как он отреагировал, когда узнал, что мы с тобой близко знакомы. Ты же не глупая девушка, можешь сама сделать выводы.
— Может быть, есть какой-то выход? Не должно быть все настолько сложно. Безвыходных ситуаций не бывает.
— Ты так думаешь? — усмехнулся я и посмотрел на плавающих в пруду уток, которые нашли себе прогалину на льду. — Впрочем, ты права. Безвыходных ситуаций и в самом деле не бывает, выход есть всегда. Вот только для кого-то он хорош, а для кого-то...
— Я должна поговорить с ним. Если это и в самом деле кровная вражда, то я хочу знать об этом, — решительно сообщила мне Салтыкова.
— Делай, как знаешь. Но не жди от меня того, чего не позволяет мне сделать дворянская честь и мои личные убеждения. Слишком далеко зашел в свое время твой отец. Вот только напрасно бросил дело не завершив его до конца.
— Скажи, что не станешь ничего делать до тех пор, пока я не поговорю с ним! — сжала кулаки Екатерина.
В этот момент она показалась мне особенно забавной. Маленькая, но решительная девочка, которая решила изменить то, что изменить не в силах. Желание похвальное, вот только...
— Ты хотела со мной поговорить и наш разговор состоялся, что касается всего остального — это только наши с ним дела. Всего доброго, Катя. Если захочешь — звони. И на всякий случай запомни на будущее — ты мне не враг. Пока, во всяком случае.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать в ответ, но я покачал головой, дав понять, что любые слова сейчас ни к чему.
Время покажет. На прощание я улыбнулся ей и пошел к ожидавшему меня лимузину.
Великое Московское княжество.
Звенигород.
Свет в доме Виктора Ванга погас довольно рано. Уже в восемь часов ни в одном из окон его небольшого дома свет не горел. Но мы решили подождать еще пару часов. Так будет больше шансов на то, что он заснет.
Вообще странный какой-то домик. Его как будто специально построили немного вдали от остальных. Да еще и поставили перед архитектором задачу — создать такой проект, чтобы после постройки дом выглядел мрачно. Было ощущение, что он весь темный, будто его стены выкрашены в серо-черные цвета.
— Как-то грустно все, — сказал я, глядя на унылое строение. — Назвать это домом даже язык не поворачивается.
— По крайней мере, расположен удобно. До ближайшего дома шагов сто пятьдесят, не меньше, так что можно спокойно наблюдать с безопасного расстояния, — заметил Верховцев, который сидел рядом со мной в машине.
— Сегодня он тоже никуда не выходил?
— Даже курьеры с едой не приезжали, — пожал плечами Леонид Александрович. — Черт его знает, что он там ест. Китайцы вообще народ странный.
— Этот особенно. Ладно, я выдвигаюсь, если не выйду оттуда — постарайтесь сделать так, чтобы и он там остался навсегда.
— Владимир Михайлович, может быть все-таки пусть ребята? У них и оружие есть, да и вообще...
— Оружие? Зная его любовь к разным, скажем так, необычным вещам, внутри может оказаться кто-то, против кого оружие будет бессильно. Тем более, что этот вопрос мы уже обсуждали.