Уэйд Брайант и Джой Хафф тоже увидели и узнали этот взгляд; пробормотав Форку, что они должны выяснить, не нашел ли полицейский чего-то толкового, они растворились в ночи. Сиду Форку не осталось ничего иного, как принять на себя обвинение мэра.
— Я снова забыл тебе позвонить, Б.Д., и я ужасно извиняюсь.
Остановившись в ярде от Форка, мэр первым делом внимательно осмотрела его с головы до ног, а затем холодным вежливым тоном произнесла:
— Все в порядке, шеф Форк. Позвонили другие. Среди них ЮПИ, «Ассошиэйтид Пресс» и «Рейтер». Похоже, им очень хочется узнать о наших четырех убийствах за два дня. Кроме того звонила миссис Айви Сеттлс, услышав об убийстве своего мужа, и с радио Лос-Анжелеса. Она ужасно… как бы это выразиться?.. расстроена. Но к тому времени я уже могла ответить хоть на часть ее вопросов, потому что меня более-менее ввел в курс дела шериф Коутс. Ты же знаешь, какой он дотошный, Чарли Коутс.
Шеф полиции не без оснований решил, что самым умным с его стороны будет только кивнуть.
— Шериф Коутс интересуется, не послать ли ему нам в помощь группу, которую он называет отрядом особого назначения, — продолжила Хаскинс. — Похоже, он считает, что наш департамент полиции не справляется со своими обязанностями или, как он выразился, «у него кишка тонка справиться с четырьмя убийствами за два дня». Шериф Коутс считает, что если и дальше в Дюранго дела пойдут таким образом, я скоро окажусь в пятичасовой сводке новостей Си-Эн-Эн, распятая между разборками банд в Лос-Анжелесе и стычками палестинцев с израильтянами. И шериф Коутс отнюдь не уверен, что Дюранго нужна такая слава. Что ты думаешь, шеф Форк? Так приглашать отряд особого назначения?
По всей видимости, не сомневаясь в ответе Сида Форка, Б.Д. Хаскинс, миновав его, подошла к телу Айви Сеттлса. Несколько секунд она, закусив нижнюю губу, смотрела на него, а затем, отмерив еще пять или шесть футов, уставилась на мертвую женщину.
— Кто она, Сид?
Форк посмотрел на Келли Винса.
— Расскажите ей, — попросил он и, подойдя, к «Хонде», просунул руку в открытое окно, чтобы выключить фары.
— Вы знали ее? — спросила мэр Хаскинс Винса.
Винс покачал головой.
— Это та, что сфотографировала меня с Эдером в Ломпоке… и, скорее всего, вас с Форком.
— Тот самый таинственный фотограф. — Она снова посмотрела на убитую женщину. — Известно, кто убил ее?
— Они думают, что невысокий толстенький человечек, который был священником, когда убил Норма Триса, водопроводчиком, когда заколол Вояку Слоана, и Бог знает, кем еще, когда пристрелил этих двух.
— Тедди, — сказала она.
— Тедди Смит. Или Джонс. Как бы он себя ни называл.
Мэр перевела взгляд на пустошь, прикрыла глаза, набрала в грудь воздуха, слегка шевельнула губами, выпустила из груди воздух и сказала:
— Я только что подсчитала похороны, на которых мне придется присутствовать на следующей неделе — спасибо Тедди.
— Три. — Бросив на тело женщины беглый взгляд, Винс добавил: — Может, даже четыре.
— Я прикидываю, сколько сюда слетится репортеров?
— Как всегда, с избытком.
— А они нам меньше всего нужны… с их вынюхиванием.
Присмотревшись к мэру, Винс пришел к определенному заключению и спросил:
— Дикси вам еще не рассказывала? В противном случае, мы бы с вами говорили не о реакции прессы.
— Что она мне не рассказывала?
— Парвис Мансур установил контакт.
Мэр стремительно повернулась и едва ли ни гаркнула на свою сестру, которая, стоя рядом с «Хондой», непринужденно болтала с насупленным Сидом Форком. Медленно повернувшись, Дикси Мансур, сопровождаемая Форком, двинулась по направлению к Хаскинс и Винсу, бросив на мертвого Айви Сеттлса равнодушный взгляд и почти не обратив внимания на труп женщины-фотографа.
— Мистер Винс сказал мне, что Парвис установил контакт, — сказала мэр.
Ее сестра кивнула.
— Ты забыла сказать мне. Или Сиду.
— Я не забыла, — возразила Дикси. — Парвис сказал, чтобы я передала это Эдеру или Винсу. Эдера не было в городе, так что я рассказала Винсу. Я стараюсь делать все, как мне говорит Парвис. Так куда проще жить.
— Он же не говорил тебе, чтобы ты не рассказывала Сиду или мне?
— Нет. А зачем?
Вместо ответа мэр повернулась к шефу полиции.
— Мы с тобой должны тут же на месте решить, будем ли вызывать отряд особого назначения Чарли Коутса.
Отвернувшись, Сид Форк бросил взгляд на другую сторону Проезда Нобеля, на того самого молодого полисмена, который махал «Астон-Мартину». Теперь он что-то втолковывал остолбеневшим пассажирам «Тандерберда».
— Ну? — повторила она.
— Если ты пригласишь Чарли Коутса и его команду, то я ухожу, — сказал Сид Форк по-прежнему глядя на юного полисмена.
— Не угрожай мне, Сид.
— Это факт, а не угроза.
Прежде, чем мэр успела принять решение, что могло иметь непоправимые последствия, вмешался Келли Винс.
— Хотите услышать профессиональный совет?
— От вас? — спросила она.
Винс одарил ее мальчишеской улыбкой, полной очарования, которая, как знал Джек Эдер, многих вводила в заблуждение.
— Отлучено от профессии мое тело, но не мои мозги.
— Прошу прощения, — сказала она и оглянулась. — Куда отойдем?
— В мою машину, — предложил Сид Форк.
— Хотите, чтобы и я пошла? — спросила Дикси Мансур.
— Нет, — ответила мэр. — Не хотим.
— Ну и хорошо, — бросила Дикси и направилась через дорогу к молодому полисмену, который продолжал управлять движением проезжающих машин.
Мэр и шеф полиции расположились на заднем сидении четырехдверного седана. Дисквалифицированный юрист занял место спереди, повернувшись вполоборота из-за рулевого колеса и положив правую руку на спинку переднего сиденья.
— Не отказывайтесь от услуг шерифа, — без предисловий начал Винс. — Введите его в заблуждение. Когда появится пресса, скажите, что можете уделить им не больше десяти минут, но потяните это время до получаса. Изобразите печаль, потрясение, ужас и гнев в адрес убийцы. Когда они спросят относительно мотивов, изобразите полное недоумение, но намекните, что арест преступника неминуем. Пригласите их на похороны. Все время давайте понять, что Дюранго предполагает расти и нужны инвестиции — пока их не затошнит. Наконец, созовите пресс-конференцию, вы двое, и повторите им еще раз все, что вы уже говорили.
— Надоесть им до смерти, так? — уточнил Форк.
Винс кивнул.
Хаскинс согласилась без особого энтузиазма:
— Мы не можем вечно отстранять Коутса, потому что он будет стоять насмерть. И поскольку мы не успели перехватить убийцу, нам придется прибегнуть к нему и его группе особого назначения.
— Как относительно юрисдикции? — спросил Винс.
— Мы в двух кварталах за чертой города, — сказал Форк, — так, что убийство моего детектива подлежит его юрисдикции.
— Скажите шерифу, что он может высылать свою группу к четвертому июля, — сказал Винс. — Через неделю, начиная с понедельника.
— Почему с четвертого? — спросила Хаскинс.
— Потому что, если Мансур к этому дню не успеет заключить сделку, она так и не будет заключена. И пусть даже он будет ручаться, что продолжает договариваться, мы с Эдером не будем иметь к ней отношения.
Видно было, что Сиду Форку не понравилась конечная дата. Он глянул на Винса, потом на мэра, расправил седоватые усы резким движением большого пальца и заявил:
— Если группа особого назначения шерифа появится тут четвертого июля, ты, Б.Д., можешь забыть о перевыборах восьмого ноября.
— Господи, — сказал Винс. — Так вытащите ее пятого.
Форк с удовлетворением кивнул.
— Пятого лучше.
Б.Д. Хаскинс через окно бросила взгляд на свою сестру, которая болтала с молодым полисменом.
— В сущности, не имеет значения, четвертого или пятого, Сид.
— Черта с два не имеет.
Мэр обратилась к нему голосом, в котором чувствовалась легкая усталость и бесконечное терпение. Голос учительницы, подумал Винс.
— Чарли Коутс не горит желанием посылать группу особого назначения, чтобы помочь нам найти убийцу. Он хочет пустить ее в ход, чтобы заглянуть во все наши темные уголки и все поставить на уши.
— Да пусть его, — отмахнулся Форк. — Мы с тобой, Б.Д., никогда и цента не получали от этой задумки с убежищем. Все шло городу — до последней монетки.
Она грустно улыбнулась ему.
— Это ты и собираешься выдать Чарли Коутсу и его отряду особого назначения, Сид?
Глава тридцать вторая
Сидя за рулем «Мерседеса», застывшего у края выщербленной посадочной полосы некогда муниципального аэропорта Дюранго, Келли Винс дожидался посадки «Цессны» и жалел, что не прихватил с собой печенье «Бэби Рут».
В 9.58 он услышал гудение двигателя «Цессны», когда та закладывала вираж над самым полем. Прикинув, что она идет на высоте 200–300 футов, Винс включил фары машины на полную мощность. В 10.02 он увидел, как Мерримен Дорр приземлился на три точки.
«Цессна», подрулив, остановилась футах в семидесяти пяти от «Мерседеса», но Дорр не выключал двигатель, пока Джек Эдер выбирался из салона и, обогнув по широкой дуге вращающиеся лопасти, быстро подошел к «Мерседесу», помахивая черной тросточкой. И еще до того, как Эдер оказался в машине, «Цессна», развернувшись, помчалась по дорожке и, оторвавшись от земли, исчезла в ночном небе.
Когда Эдер расположился рядом, Винс выключил фары и спросил:
— Ну, как она?
— Примерно, как ты и говорил.
— Она узнала тебя?
— Нет.
— Что еще?
— Она считает тебя очень забавной личностью, — горько усмехнулся Эдер, после чего отвинтил ручку, вытащил пробку и молча предложил емкость Винсу, который вздохнул перед тем, как отпить глоток.
Вернув выпивку Эдеру, Винс сказал:
— Мансур установил контакт.
— Он сообщил с кем?
— Он передал это Дикси, но похоже, она больше ничего не знает.
— Что еще?
— Ну, объявился и Тедди, тот священник-водопроводчик.