ью. Вдруг Вика распахнет ее и выстрелит из пистолета, он должен быть к этому готов. Возможно, удастся заблокировать ее руку.
– Да я не вру! – мотнул головой Робик.
– Тогда почему ты не был на похоронах Димы?
– У меня коровы, я не мог их бросить!
– А может, они тут сами паслись? Пока ты в карнавальной маске по кладбищу разгуливал.
– В карнавальной маске?
– А ты не знаешь, как убили Мурата?
– Мурата?! – побледнел Робик.
– Знаешь такого?
– Знаю…
– Так ему и надо, да?
– Я такое говорил? – глянув на Таю, спросил Робик.
– Кажется, да, – виновато улыбнулась она.
Похоже, Тая уже жалела о том, что свела Аврамова с Трофимом. Ее пугал его бледный вид, она смотрела на Робика с сочувствием, но продолжала держать Трофима за руку.
– Ты знаешь, как его убили?
– Знаю. Закололи его.
– Кто заколол?
– Не знаю!
– Как же не знаешь? Мы только что говорили про карнавальную маску.
– Карнавальную маску знаю…
– И кто под ней скрывался! Может, ты? – сказал, словно выстрелил, Трофим.
– Я?! – встрепенулся Робик.
Его затрясло как в лихорадке, Трофим ощутил дрожь и в руке Таи, видимо, допрос произвел на нее такое же сильное впечатление, как и на Робика.
Но Вика возмутилась не меньше. Она распахнула дверь и набросилась на Трофима.
– Ты хоть соображаешь, что говоришь?
– Конечно, это же я убил Мурата!.. – всплеснул он руками.
– Я этого не говорю!
– Ну так и сказала бы в полиции, что это не я!.. Сказала бы, что Робик живет с тобой по соседству! Сказала бы, что дружила с ним с детства!
– Дружила, и что?
– А то, что убивают нас! Сначала твой муж погиб, после него сразу Мурат и Слава. Все трое из одной компании. Я – четвертый! А убивает тот, над кем мы издевались.
– Издевались?! – Вика уперла руки в бока.
– Твой муж не издевался!.. Робик, Дима тебя трогал?
Трофим резко повернулся к Робику, тот пугливо шарахнулся, его затрясло еще сильнее.
– Трогал, я спрашиваю? – наседал Трофим.
– Дима – нет, – выдавил из себя Робик.
– А Слава? – спросила Вика.
– И Слава, и Мурат… – будто от боли скривился Робик.
– Я сама поверить не могла, что они с ним делали! – Вика чуть ли не с ненавистью смотрела на Трофима.
Возможно, Слава унизил Робика так жестоко, что даже Трофиму боялся это рассказывать. Но если подобное было, то вполне понятно, почему Вика не захотела приехать к Славе на день рождения, а Робик желал ему смерти.
– За это ты их и убил? – резко спросил Трофим.
– Не убивал он! – мотнула головой Вика.
– Тогда кто?
– Не я это! – вдруг заорал Робик.
– Все, хватит! – крикнула Тая. Она схватила Робика за руку, пытаясь остановить, но тот вырвался и с безумным ревом рванул к дороге.
– Держите его! – Тая бросилась за ним, потянув за собой Трофима.
А догнать Робика, как оказалось, было непросто. Аврамов выскочил на дорогу и побежал к мосту, стремительно набирая ход. Трофим мог только догадываться, что у него в голове, но Тая, похоже, знала это наверняка.
– Нельзя с ним так! – крикнула она, останавливаясь. Поняла, что Робика ей не догнать, и возложила надежду на Трофима. Вряд ли Робик убьется, спрыгнув с моста, возможно, всего лишь сломает ногу, но виноватым будет Трофим. В любом случае он должен был остановить сумасшедшего бегуна.
От моста в поле свернул белый внедорожник с яркими фарами, машина стремительно шла на сближение с Робиком. В последний момент остановилась, появилась пожилая, ярко накрашенная женщина, Трофим узнал в ней Ольгу Романовну, мать Робика. Вместе с ней из машины вышел средних лет, плотной комплекции мужчина, его лысина ярко отсвечивала на солнце. Ольга Романовна, раскинув руки, пошла навстречу сыну, Робик свернул в поле, но лысый мужчина его нагнал, сгреб в охапку.
Трофиму бы остановиться, а он всего лишь перешел с шага на бег.
– Пусти! Пусти! – забился в истерике Робик.
Однако истерика не помешала лысому доставить Аврамова к матери.
– Что случилось? – Ольга Романовна обращалась к сыну, а смотрела на приближающегося Трофима.
Яркая женщина, пышная прическа, черные, как смоль, волосы, кричащая косметика, золото, жемчуга, бриллианты. И машина у нее не абы какая, а новенький «Кайен Турбо». Все должны знать, что имеют дело с неприлично богатой женщиной.
– Я никого не убивал! – завизжал Робик.
– А кого ты мог убить? – Ольга Романовна угрожающе нахмурила брови, исподлобья глядя на Трофима.
А Робик махнул в его сторону рукой.
– Он говорит!
– А ведь я знаю тебя!.. Ты из компании тех подонков!
– Подонков больше нет! Их всех убили!
– Мало им!
– А вы знаете, да?
– Мама, я не убивал? Зачем он так?
Робик уже не бился в истерике, и лысый водитель его отпустил. Он теребил мать за руку, как ребенок, который требует внимания. Но Ольга Романовна не обращала на него внимания, она жгла взглядом Трофима.
– Роберт никого не убивал! – тихо, но твердо сказала она.
– А кто убил?
– А кто убил, тому я памятник поставлю!
– При жизни?
– При жизни?!.. – задумчиво спросила женщина. – Почему ты спрашиваешь?
– Ну, живой он, тот, кто истребляет нашу компанию?
– А по-твоему, я знаю, живой он или нет? По-твоему, это я вас, козлов, убиваю?… Или Роберт?!
– Он говорит, что я! – Робик снова ткнул пальцем в Трофима.
– А что я могу сказать? Роберт ваш жил рядом с моим другом, спал с его женой. Он-то и сейчас живет, а Дима…
– Роберт, ты с кем-то спишь?! – взбудораженно всплеснула руками Ольга Романовна.
– Ну мама! – залился краской Робик.
Трофим бросил взгляд через плечо, Тая стояла возле своей машины, больше никого видно не было.
Похоже, Вика не хотела показываться на глаза, возможно, своей будущей свекрови.
– Неужели с Викой?! – удивилась мать, глядя на сына.
– Мама, давай не будем! – замялся Робик.
– Кто там у машины стоит? – Ольга Романовна всмотрелась в даль, нарочно не замечая при этом Трофима. – Это же Таисия!
Тая смущенно помахала Ольге Романовне рукой, но с места не сдвинулась.
– Таисия… – кивнул Робик.
– Вот с кем надо, а не с какой-то…
– Таисия с Трофимом приехала.
– С этим? – Ольга Романовна презрительно глянула на Трофима.
– Давайте обойдемся без спектакля, – ответил он ей. – И так все ясно.
Возможно, Ольга Романовна и не знала, с кем спит ее малахольный сынок, но кто такая Вика, она в курсе, потому что знала Диму Евсюкова. Знала, кого убил ее сынок, возможно, не без участия матери.
– Что тебе ясно, подонок? – визгливо спросила Аврамова.
– Вот только давайте без оскорблений!
– Костя, убей его!
Трофим усмехнулся, глядя на лысого Костю, мощный мужик, внушительный, но пистолета у него нет, ножа тоже, только кулаки, а он и сам не лыком шит. К тому же трудно было представить, что взрослый мужчина бросится исполнять приказ полоумной старухи. Но Костя, кивнув, направился к Трофиму.
– Эй, ты бы не дурил, мужик!
Трофим не принимал стойку, он всего лишь вытягивал руки, как будто собирался оттолкнуть противника. Из этой позы он и ударил – сильно и точно в подбородок противника, и отбил себе кулак, как будто в чугунную болванку им врезался. А Костя даже не пошатнулся. Он тоже ударил Трофима в подбородок.
И снова Трофим прочувствовал на себе тяжесть и твердость чугуна.
В этот раз врезавшегося в него со скоростью чугунного ядра. Сознания он вроде бы и не терял, но не понял, как оказался на земле. Голова гудела как тяжелый колокол, ноги почему-то не хотели поднимать ставшее вдруг чужим телом. Но Трофим вспомнил, что за спиной у него Тая – нельзя превращаться у нее на глазах в тряпку.
Костя дождался, когда он поднимется, и снова ударил. На этот раз в живот. Причем ударил снизу-вверх, жестко зафиксировав руку в конечной точке. Трофим не просто оторвал ноги от земли, он на какое-то время повис на этой руке как на крючке, затем шлепнулся на землю мешком с песком.
– Думаешь, я не знаю, что вы сделали с моим сыном? – откуда-то издалека донесся голос Аврамовой.
Крупицын мотнул головой. Ничего такого он с Робиком не делал, но Костя все равно его ударил. Ногой под нижнее правое ребро, где печень, и Трофима скрутило от страшной боли.
– Может, нам и с тобой сделать это! – кричала Ольга Романовна, а Трофиму казалось, что кричит сам черт из ада.
Костя ударил снова, Трофим попытался закрыться рукой, ею же чуть не сломал себе нос.
– Костя, просто убей его! – бесновалась Аврамова.
– Что вы делаете? – где-то совсем рядом крикнула Тая.
В этот момент Костя снова ударил. И пропал. Вместе с ним исчезли все.
Очнулся Трофим в звенящей тишине. Он лежал на пыльной дороге, Тая стояла перед ним на коленях и трясла его за голову. Он уже открыл глаза, а она все продолжала его трясти. Она что-то спрашивала, но Трофим не отвечал, потому как не слышал. Неужели от сильного удара у него лопнули перепонки? Эта страшная мысль окончательно привела его в чувство, он в ужасе вскочил на ноги, воздушные пробки из ушей пропали.
– Трофим! – обрадовала его своим голосом Тая.
Он увидел «Кайен», который уже двигался по мосту через овраг. Тая поднималась на ноги, стряхивая пыль со своих коленок, ее машина и микроавтобус Робика стояли на прежнем месте, на лугу мирно паслись коровы.
И Трофим почувствовал благодать. Его больше не били, не убивали, он жив, печень, правда, очень болит и скула выбита, челюстью двигать больно, но перелома вроде бы нет. Перед глазами мир плывет, от тошноты выворачивается наизнанку желудок, но ведь он жив.
– Догнать их… – Трофим не договорил. И руку, чтобы показать на машину Аврамовых, поднять не сумел. Все-таки скрутила его боль, вернула на землю, а желудок вывернулся вместе со всем содержимым. И зачем они только с Таей сделали привал у «Макдоналдса»?
– Я сейчас! Подгоню машину. – Тая побежала к «Хонде».