нный интеллект. Перед пультом был большой экран, который мог давать как плоские, так и голографические изображения. Рядом с центральным пультом, справа, стоял ещё один столик с голографической навигационной сферой. Кресел в рубки было четыре — три перед большим пультом, и одно — перед его навигационным собратом.
Из рубки выходил коридор, с правой стороны которого были склад, а с левой — ряд небольших кают. По плану их должно было быть десять, но так нас четверо, и пассажиров возить мы не собираемся, то остальное оборудование шести кают мы просто оставили в ангаре центра, а в том месте смонтировали дополнительный склад. Это позволило взять с собой всё, что мы нашли за время жизни в учебном центре.
Коридор потом разветвлялся. И одна его часть выходила к тамбуру, а вторая вела в двигательный отсек. Там. Кроме реактора и Варпа был установлен масс-генератор, и ещё несколько баков с топливом — изотопами гелия и водорода, которые соединялись со смесителем и оттуда топливная смесь попадала в реактор. Зажигание термоядерной реакции проходило с помощью лазера и мощного электромагнита. Там же стоял накопитель энергии и тепла, выделяемого реактором. Радиаторов аборигены не применяли, предпочитая лишнюю энергию использовать для других нужд. Например, в яхте тепло шло подогрев какого-то газа, который циркулировал внутри колец. Как мы поняли, этот газ имел довольно большую плотность по сравнению с обычным воздухом, и с большой скоростью крутился внутри колец. Мы не физики. И полностью не поняли, каким образом этот газ позволяет летать кораблю внутри системы, и при этом он практически не потреблялся.
Навигационное оборудование и средства связи, стоящие на корабле, были четвёртого ранга, а это позволяло контролировать пространство вокруг корабля на расстоянии в полмиллиона километров. Я подумал о несоответствии — на огромном грузовике амаррцев стоял простенький локатор, способный заметить опасность только с расстояния нескольких километров, а на прогулочной яхте поставили систему обнаружения от военного корабля! Правда, это была устаревшая система, но всё же…
Как только был установлен на яхту последний блок, все сборочные дроиды застыли на месте, и через десять минут рассыпались в порошок.
— И как аборигены ухитряются создавать подобные одноразовые штуки? — Спросила Аманда у Бетти, снимая с голову систему управления дроидами.
— А чёрт их знает! Главное, что у нас остались эти повязки для мысленного управления роботами. — Ответила биолог.
— Я проверяла, этой мыслесвязью я могу управлять любым дроидом, который есть в центре, да и компьютер присылал мне нужные данные прямо в голову. Скорее всего, это универсальное устройство, оно нам пригодится, кода у нас появятся свои дроиды. — Подключилась Лана. Пока они сели обедать, я посмотрел на технические характеристики собранного корабля.
Разгонялась яхта до двух с половиной тысяч километров в секунду за двенадцать часов, что позволяло включиться Варпу, и прыгнуть к соседней звезде. Внутри системы скорость яхты можно было регулировать от 10 м/с до 300 км/с. Эта задача была возложена на компьютер корабля или его ИИ.»Рулить» пилот самостоятельно не мог, эжто делала электроника, хотя, в случае выхода из строя компьютера, человек мог переключить управление яхты в ручной режим, но тогда скорость движения в системе падала до максимальных 50 км/с, иначе пилот не успевал среагировать на опасность. Два дрона-камикадзе были установлены в специальных креплениях на внешней обшивке яхты. Ими управлял с центрального пульта один из техников, а второй контролировал данные, приходящие с двигательного отсека. Для устранения поломок у нас был набор ручных инструментов рабочих дроидов для челнока класса «Веретено», конструкторы не предусмотрели. Зато в комплект входили десять рабочих технических скафандров, которыми мог пользоваться любой человек. Ни позволяли находиться в космосе два часа.
В каютах был необходимый минимум — кровать, шкаф, унитаз и умывальник. Стояло и по синтезатору пищи. Слава богу, у нас было полно картриджей к ним!
После отдыха, мы собрались около стоящего в ангаре корабля.
— Ну, как мы назовём нашу яхту? — Интересуюсь у девиц. Они начали предлагать разные варианты, начиная от «НЛО» до «Пушистика» (ага, это Аманда отличилась!), но все эти названия были отвергнуты.
— Давайте, назовём яхту по первым буквам наших имён. — Предлагаю я свой вариант.
— И как это?
— Ну, БМЛА. Например…
— Нет, лучше, БЛАМ!
— Ладно. Пусть будет БЛАМ. А это надо где-то зафиксировать?
— Да, в компьютере нашей яхты. Он будет выдавать название, если ему задаст вопрос его собрат с другого звездолёта или диспетчер со станции…
— А тут не фиксируют названия кораблей и их принадлежность?
— Наверное, это делается в обитаемой системе. Надо будет узнать через Галонет или Квантонет.
— А это что за звери?
— Местные виды Интернета, правда, космического. Как я выяснила учерез компьютер центра, и в этой системе есть ретранслятор Галонета, иначе нам не удалось бы тогда связаться с чудиком из соседней системы. Антенна центра просто соединяется с разными ретрансляторами, а их в нашей системе шесть штук. — Говорит Бетти.
— Значит, зря мы думали, что напрямую связались с аборигеном. Но откуда он определил, где мы находимся? — Изумляется Лана.
— Всё просто, посмотрел номер ретранслятора, с которого шла передача сигнала через гиперпространство.
— Мда…
— Ладно, пора нам попробовать, что у нас получилось. Пошли на корабль!
Мы поднялись в рубку «Блама», нарядились в скафандры, и я отдал приказ стартовать. ИИ яхты связался с компьютером центра, и тот открыл ворота ангара… Приказываю ИИ вывести корабль в космос. Наша яхта медленно покидает ангар, и зависает над астероидом.
— Так, а теперь сделай круг вокруг этого камня! — Приказываю компьютеру. Теперь мы видим. Что жили всё это время на булыжнике, диаметром километров в тридцать. По моему следующему приказу яхта набирает скорость, и несётся к другому астероиду, расположенному в семи тысячах километров от нашего бывшего убежища…
Так, гоняя корабль по инструкции в разных режимах, мы убедились, что яхта готова к путешествию.
— Пора назад, ведь надо перенести все наши находки в склады «Блама», и подцепить платформу.
— Да, лучше потерять сутки, чем потом сожалеть о чём-то забытом на астероиде! — Заявляет Аманда.
— Ещё и «микроволновку» надо не забыть, ведь у нас есть три коробки с базами пилота! — Напоминает Бетти.
После посадки в ангаре, пообедав, начинаем готовиться к отлёту. С помощью дроидов центра грузим всё, что считаем нужным:
— все найденные приборы,
— коробки с базами,
— чемоданчики с разведывательными лронами,
— двадцать скафандров десанта с оружием,
— картриджи для синтезаторов пищи,
— десяток контейнеров с едой со склада центра, больше не дал взять компьютер (вредина!),
— остатки земной еды и моё оружие,
— банковские кристаллы и базы знаний для нейрочипов.
После этого включаем программу консервации учебного центра, взяв у компьютера координаты этой базы. Может быть, если до этого хозяева объекта тут не появятся, мы сможем сюда вернуться, и полностью увезти с собой всё оборудование. Жалко бросать такое богатство!
Но, это только планы. Пока нас впереди ждёт неизвестность. Надо быть осторожными, чтобы не попасть в лапы каких-нибудь работорговцев или пиратов. Да и встреча с каким-либо патрулём любого государства, может обернуться для нас бедой. Законов местных мы не знаем, поэтому надо где-то найти кассету о существующих тут юридических нормах…
Мда, голова кругом идёт…
Вроде. Всё собрали. Так, даю разрешение компьютеру центра начать мероприятия по консервации объекта. Поднимаюсь вслед за спутницами в «Блам».
— Такое ощущение, что мы покидаем собственный дом! — Грустно говорит Аманда.
— Да, уже привыкли тут ко всему. — Подтверждает Лавна.
— Если бы мы попали на планету, а не на астероид, может быть, и остались бы там жить. А тут, ресурсы ограничены. — Говорит Бетти, садясь за навигационный терминал. Все занимаем места в рубке, и я даю приказ на старт…
Последнее, что мы делаем — подвешиваем платформу АГП под наш звездолёт с помощью силового луча. Она тоже поставлена на консервацию, ведь в открытом космосе её антигравитационный двигатель просто не работает.
«Блам» выскакивает из ангара центра, и ускоряется. Бетти выбрала направление полёта. Мы летим к центральному ретранслятору Галонета и Квантонета этой системы, чтобы попытаться списать с местной сети звёздные карты. Надо же знать, куда нам лететь! Ладно, вначале надо долететь хотя бы до сети местных ретрансляторов, чтобы принимать сигналы Галонета.
Как мы узнал у компьютера учебного центра, этот ретранслятор управляет остальными одиннадцатью собратьями, которые висят на разном расстоянии от местной звезды. Включено на данный момент семь таких устройств, остальные в резерве. Это обстоятельство и зародило у меня в голове план похищения одного из ретрансляторов, но осуществить его мы пока не могли, яхта не предназначена для транспортировки таких грузов. Придётся подождать, может быть, у нас появится со временем большой звездолёт…
До ретранслятора нам лететь шесть суток, поэтому, включаем реквизированную в центре «микроволновку», установленную прямо в рубке корабля, и начинаем изучать пилотские премудрости, в первую очередь, расположение кнопок и рычагов на пульте управления. Ведь он тут стандартный, и на нашем «Бламе» стоит такой же, как показан в кассете баз пилотских знаний. Учить это всё довольно долго. Поэтому и используем любое свободное от других дел время. Заодно посмотрели инструкцию к боевым дронам и и их разведывательным собратьям. Если первые в дину имели метров шесть, что-то в виде одноразового аналога Варпа, способного забросить эти небольшие аппараты на дистанцию в сто тысяч километров, небольшой блок управления с ИИ и ядерный заряд, мощностью в тридцать килотонн, то разведчики работали на совершенно другом принципе. Я думаю, что были применены незнакомые землянам физические законы, так как у этих шарообразных разведывательных дронов не было видно никакого двигателя. Все они имели диаметр корпуса в двадцать сантиметров, внутри которого были электронные блоки и ИИ. Эти дроны при полёте в космосе могли передавать информацию носителю на расстоянии в сто миллионов километров, а при использовании на планете, всё зависело от рельефа местности, препятствий (лес, гора и т. д.) и высоты полёта разведчика. Скорость передвижения у этих аппаратов могла изменяться от нескольких сантиметров в секунду до тысячи километров в час, но это на объектах, имеющих атмосферу. В космосе они летали точно быстрее нашей яхты!