Разумеется, информация о том, что исследуемые толкуют о неком сыне дерева, никак не может быть пропущена добросовестным исследователем.
— Анфиса!
— Так нет её. Одноухий сегодня пришёл к нам для общения. Сидит у Макса в мастерской, мультфильмы смотрит.
Игорь вышел на кольцевой балкон, опоясывающий внутренний дворик, и направился на звуки, доносящиеся из распахнутой двери. Тут в заставленной приборами комнате работал проектор, рядом с которым восседал один из старших котов ближнего прайда и, время от времени, давил на клавиши грубого наскоро собранного пульта, меняя просматриваемые записи.
— Плохо он попадает на наши кнопки, — объяснил местный изобретатель а, заодно, и мастер на все руки, уже год как сбежавший с ГОКа Макс. — Пришлось вишь какую рогопегу делать, — показал он на неказистую коробку. — Но приспособился котейка сразу. Сообразительный.
— Сообразительными называют тварей бездумных, а этот обладает интеллектом, — Игорь не преминул навести ясность в столь небрежно затронутом вопросе.
— Зануда ты, — сморщился мастер. — И как Оксанка тебя терпит!
— А я её не перебиваю, — улыбнулись. — Ну что, Одноухий, поработаем? — это уже коту.
Ответный кивок в переводе не нуждается.
— Как по-вашему будет «дерево»?
Последующие часы были посвящены наименованиям сотен пород деревьев, изображения которых нашлись в записях. Но общего термина из этого богатства выделить так и не удалось. Оказалось что и для травянистых растений и для кустарниковых и даже для лиан не было общего названия — только видовые. Что любопытно, и на панорамных снимках, где деревья и кусты были запечатлены издалека, Одноухий четко различал редколесье, поросль, чащобу, бор — то есть уверенно характеризовал общий тип растительности, но отдельных деревьев назвать не смог:
— Не видно, что это, — отвечал он удивлённо. Или уверенно указывал породу растения.
Утомлённый бесплодными потугами расспросить о сыне Дерева, и не зная, какое слово для этого применить, учёный отправился спать, пополнив словарь моргалуса парой-тройкой сотен новых слов.
— Знаешь, милый, — щебетала Оксанка, — Анфиса собирается обзавестись котятами. И она хочет зачать их по-нашему, по-человечески.
— Это как? В миссионерской позе? Просит сделать приспособление, которое удержит её на спине?
— Ой, она об этом не подумала. Надо будет её предупредить, — жена взмахнула своими ресницами-веерами.
— Тогда, что для неё означает «по-человечески»?
— То есть от котика.
— Не понял. А разве обычно получается от кого-то другого?
— Нет, ну ты ничего не понимаешь! Когда кошке наступает пора беременеть, то все коты прайда вносят посильную лепту в это ответственное дело. Бывает, что и соседи приходят помочь, если живут недалеко, или просто пути этих групп пересеклись.
— Тогда скажи мне прямо, что придумала Анфиска?
— Она хочет, чтобы котик у неё был только один. И волнуется, что он не сможет за период зачатия добиться нужного результата.
— Не, ну в чём тут проблема? Не в этот раз, значит в следующий, — Игорь действительно не понимает.
— У мегакошек это бывает всего несколько раз за всю жизнь. Говорит, около десяти. И не каждый такой период завершается успехом. Поэтому коты очень стараются и ужасно переживают, если не справились.
— Ой, ну ладно про эти бабские заморочки. Ты мне лучше расскажи, каким словом Анфиска дала тебе понять, что говорит именно о дереве? Ну, у которого сын с усиками?
— Не помню. Она как-то так показала, что я сразу поняла.
— А что ещё рассказала она про это дерево, что показала?
— Что оно сильное, может защитить, накормить и перенести на другое место.
На этом Игорь и отстал от благоверной. Налицо явные признаки религии — иначе откуда взяться образу существа, способного сделать для прайда всё, о чём только можно мечтать? Насколько он помнит, именно с образа божества заступника и начинались все более-менее распространённые религии. Потом это создание наделяли и карательной функцией, но уже позднее, когда приступали к решению задач объединения больших групп людей, и нужно было их как-то дисциплинировать.
«Вот и признаки абстрактного мышления налицо, — подумал он обрадованно. — Ай да я! Ай да молодец!»
Желание как можно скорее поделиться с окружающими своими открытиями заставило молодого исследователя с самого утра заняться размещением полученных материалов в сети. Разумеется, начал он с поиска по контексту «Мегакоты» и сразу залетел на сайт с этим названием. Оказалось, что открыт он недавно. И кем бы вы думали? Тем самым Стёпкой Асмоловым, что увёл у Игоря Деллку. Нет, за это он на парня уже давно не серчает — нафига ему такая задавака и заноза в заднице?! Но каков фрукт! Устроился этот кадр, как выяснилось, ни много, ни мало, Представителем Президента. И все данные по первому контакту с мегакотами уже выложил в сеть. Да ещё издал указ о признании этих тварей разумными — вот так прямым приказанием без никаких отсылок к научным фактам.
Указал, правда, Игоря в качестве первооткрывателя, то есть никакого научного приоритета себе не присвоил. Однако, подобная торопливость настоящему учёному совершенно не к лицу. Но вот дальше… дальше на сайте было достаточно просторно для того, чтобы разместить все факты, надёжно установленные наукой в лице Игоря, выложить программу-переводчик, отлаженную Максом, и присоединить к ней словарь — теперь, достаточно качнуть этот софт на визоры, и можно более-менее успешно переговариваться с теми, кого недавно считали неразумными животными.
Сам же исследователь продолжал изучение моргалуса, не уставая удивляться его богатству и, в то же время, странному отсутствию в нём обобщающих понятий. Первой зацепкой в поиске стало слово «камень». Оно было сложным и однозначно предупреждало: нельзя кусать. Виды же минералов мегакотов не интересовали — всё многообразие горных пород описывалось одним единственным коротким выражением, из чего однозначно следовало — до каменного века исследуемым ещё очень и очень далеко. Впрочем, для песка, глины и гальки понятия существовали.
Занятый своей кропотливой работой Игорь мало внимания обращал на окружающее, постепенно переложив обязанности поселкового старшины на Тоху — въедливого подростка, прибывшего с ГОКа. Язык мегакотов стал для него сверхзадачей. Раньше, ещё в период своего ученичества, Игорь специализировался на генной инженерии, а не на лингвистике. Вот и не мог никак сообразить, чего же не хватает главному средству общения этих созданий. То есть — слов много, а полноценно поговорить с ними никак не получается. Беседа похожа на обмен короткими формализованными уведомлениями.
Облом ждал его в сети на том самом официальном сайте, посвящённом мегакотам. В разделе «всякая всячина» в ленте «анекдоты» появилось много повествований, начинающихся словами: «Куцый рассказал». Вот тут и излагались легенды о Дереве, которое, как выяснилось, исцеляло и убивало врагов. Из отложенных, похожих на птичьи яиц, производило на свет свои уменьшенные подобия, очень быстро бегало… и вообще могло решительно всё.
Испытав восторг от подтверждения собственной гипотезы, Игорь впервые обратил внимание на подпись под сообщениями. Оксана Арбузова. Так это всё Оксанка, ладушка его выспросила у одного из котов ближнего прайда! Но как? Если его глубоко научные и систематические исследования языка всё ещё не позволяют передать такие понятия, как «стремительный натиск» или «унылая скука дальней дороги», не говоря о «паршивом самочувствии».
Ощутив себя морально раздавленным, встал из-за рабочего стола и заглянул в спальню — жена набирала какой-то текст, уверенно оперируя своими немудрёными визорами.
— Что-то пишешь? — спросил ласково.
— Ага, Куцый сегодня рассказывал как Дерево подкидывало котят хвостом. Чёрт, ну не нахожу я слов, чтобы описать эту забавную сценку! Он вообще, такой шалунишка, этот Дерево!
— Э-э… Ксюш! А как это слово на мегакотячьем формулируется?
— Какое слово?
— Ну, дерево.
Оксана стукнула ногтем по спинке кровати, а Игорь надолго задумался, поняв, что она точно ответила на его вопрос. Не растение, и даже не материал подразумевали коты, давая такого рода определение странному существу. Речь шла о впечатлении от удара по нему. Вот и попробуй, разберись в этом глубоко чуждом языке!
Однако, данное определение настолько конкретно, что ни об абстрактном мышлении ни, тем более, о системе верований — уже никакой речи не идёт. Облом.
Глава 6Зализывая раны
Не думала, не гадала, а только вдруг ни с того, ни с сего для Дары началась мирная семейная жизнь. Нет, столь не вовремя возникшие отношения они с Вадимом не оформили — среди столпотворения, царящего в Ново-Плесецке об этом и думать было страшно. Всем некогда, всем не до того. Занятые весь день Матвеевы, уступили паре ограниченных в подвижности раненых свою спальню на первом этаже, чтобы не нужно было подниматься вверх по лестнице. Сами же хозяева, случалось, и дома не ночевали. Ленка пропадала в госпитале — там сейчас ужас, что творится. А Кирилла припахивали буквально повсюду, где требовались расторопность и распорядительность — надо было устроить тысячи горожан, вернувшихся к разрушенным домам, и разместить тысячи военнослужащих — участников переставшей карать карательной экспедиции.
Всю эту массу народа требовалось накормить и организовать на разборку завалов. При этом скандалы возникали по любому поводу — люди, буквально ещё вчера стрелявшие друг в друга, оказывались в одном и том же месте, и отличить их по внешнему виду было проще простого.
В результате в просторном доме Дара и Вадим оказались одни под охраной двух огромных псов. Раненые, не годные ни на что, кроме как раз в день сходить на перевязку. Госпиталь располагался сразу за пологим холмом, через который вела дорога, гордо именуемая объездной. По ней и везла девушка своего суженого в обычной кресле-каталке. С