— Может, и он там бывал, мы же его не спрашивали, — обронил капитан. — Какое отношение прибор имеет к этому делу?
— А вот какое: Любченко забрали в психушку из конторы магазина. Теперь уж сомнений нет, что оттуда. Но почему забрали? Что он там делал? Кто позвонил в больницу, чтоб за ним приехали? И почему так поспешно убили? Я, конечно, не отрицаю, что сумасшедшие на всё способны. Но почему именно его? Ведь до этого у них таких случаев не было! А в кармашке пиджака у директора магазина почему-то номер телефона городского морга оказался. Зачем он ему понадобился? Не мог же он предвидеть своей смерти и заранее место там себе заказать? — мрачно пошутил Друян. — Теперь этот спешный отъезд Жогина. Куда он поехал — это не секрет. Я смотрел в магазине накладные на товар. Кооператив у них в Самарканде. Можно, конечно, дать телеграмму и встретить его там, но мы этого делать не будем: никаких серьёзных обвинений мы ему пока предъявить не можем. Только всполошим всех компаньонов.
— А почему ты решил, что он поездом поехал? — спросил капитан. — Мог и самолётом, только по другим документам.
— Мог, — согласился Друян. — Но они попусту рисковать не будут. И так наследили достаточно. Они чувствуют, что мы напали на след, потому и отправили его отсюда. Мы вот что сделаем: у меня там друг работает в уголовном розыске... Майор Усманов. Мы с ним несколько дел вместе раскручивали. Позвоним ему, сообщим всё, что нам известно, и, если там Жогин появится, он с него глаз не спустит. А здесь пока что наблюдение организуем.
— За кем? — спросил капитан.
— За Шуртовым и за больницей. Ну... и надо искать тех, кто директора магазина убил. Это люди из другой компании. Что-то они не поделили между собой.
— Опять к начальству с просьбой идти, — поморщился капитан, — начнёт ныть: «И так сотрудников не хватает. Я в твои годы. На твоём месте.»
Заведующая гастрономом при встрече с Друяном не выказала ни наигранной приветливости, ни особого волнения. Припрятанного дефицита на складе магазина не было, товара без накладных — тоже. Да и продукты в последнее время получали такие, что прятать их для знакомых и своих сотрудников не имело смысла: мороженая рыба и колбаса дешёвых сортов. Иногда — масло в пачках. А узнав, что именно интересует следователя, совсем успокоилась и пригласила Друяна для разговора в свой кабинет.
— Ребята попались хорошие, — рассказывала она Сергею Викторовичу. — Работают безотказно, не пьют, а главное — на руку чисты.
— Совсем не пьют или только на работе? — спросил Друян.
— После работы не знаю, а в магазине я их выпившими не видела. Для нашего дела это главное. Мы им вначале разные проверки устраивали, — призналась заведующая. — Склад ведь у нас большой, закоулков много, за всем не уследишь. Бери, что хочешь, и выноси под халатом на улицу.
— Ну и как, прошли они проверку? — улыбнулся Друян.
— Полностью! Я их уговаривала в заочный институт поступить. Или хотя бы в техникум. Кое-какие знакомства у меня есть, — скромно сказала заведующая, — помогли бы ребятам. Не хотят!
— А почему, не спрашивали?
— Спрашивала. Стыдно, говорят, торговать. А мешки и ящики таскать на плечах не стыдно? — с искренним удивлением спросила она следователя, ища у него поддержки.
— А Любченко у вас давно на работу не выходит? — перебил Сергей Викторович словоохотливую заведующую.
В тёмных глазах завмага мелькнула растерянность, но тут же пропала, уступив место наигранной озабоченности.
— Вы знаете, с ним что-то непонятное. Я вначале думала, что он болен, позвонила в общежитие, а комендант говорит, что его там уже несколько дней не видели. Спросила ребят, которые с ним в одной бригаде работают, плечами пожимают и всё. В торг я пока ничего сообщать не стала.
— Почему?
— Ну... у нас такое положение... за прогул премию со всего коллектива снимают. Подожду ещё немного, может, появится. Тогда отработает.
И запоздало сообразив, что следователь прокуратуры не будет приходить в магазин без веской причины, спросила:
— Что-нибудь серьёзное случилось? Может, мне собрание коллектива провести? Осудить поступок или на поруки взять. Как вы посоветуете?
— А ребята из той бригады сейчас здесь? — вместо совета спросил Друян.
— Да, сегодня их смена. Позвать сюда?
— Не надо. Я, пожалуй, поговорю с ними где-нибудь в другом месте. А то и мы вам будем мешать работать, и они себя будут чувствовать скованно. Помогите мне их только найти.
— Пойдёмте, — с готовностью поднялась заведующая с места и, проведя следователя в складское помещение, легко понесла свои пышные формы между штабелями ящиков и пирамидами мешков.
Известие о том, что с ними хочет поговорить следователь, оба грузчика встретили внешне безразлично. И именно это наигранное безразличие наводило на мысль о том, что бывшие боксёры ждали такого визита, внутренне подготовились к нему и согласовали между собой нужные им показания. Люди, не чувствующие за собой никакой вины, будут вести себя иначе. Их, в первую очередь, заинтересует, зачем они понадобились следователю. Эти — ни плотный, с покатыми плечами Толя Таран, ни сухощавый, жилистый Витёк Галей — не спросили ни о чём.
Побеседовать решили во дворе.
— Там и покурить можно и мешать никто не будет, — сказал бригадир грузчиков Таран.
— Давайте во дворе, — согласился Друян.
Устроились на пустых ящиках, сложенных у стены, с тыльной стороны магазина. Но откровенного разговора не получилось: товарищи Любченко сдержанно отвечали на вопросы следователя, курили сигарету за сигаретой и терпеливо ждали окончания явно тяготившей их беседы. Чувствовалось, что парни чего-то боятся и, чтобы ненароком не проговориться, на все вопросы неизменно отвечали: «Не знаем...» И только к концу беседы настороженность у ребят понемногу уступила место спокойствию, но до полной откровенности было ещё далеко. Они охотно рассказали Друяну свои спортивные биографии, с обидой поведали о том, что как только они перестали добиваться блестящих результатов на ринге, с ними сразу же без сожаления распрощались и забыли об их существовании. Вот и пришлось идти работать грузчиками.
— А почему вы не учились, когда... ну... славой пользовались? — спросил их Сергей Викторович.
— Почему, — хмыкнул Таран, — Самим подготовиться некогда было: то сборы, то соревнования, то чемпионаты, и так всё время колесом. А тренера сколько ни просили, чтобы помог поступить, одни отговорки слышали.
— На лапу не дали, потому и не поступили, — зло сказал второй член бригады, худощавый Галей. — Те, кто дал, давно уже дипломы имеют.
После этой невесёлой реплики ребята опять замкнулись.
— Ну а что ж всё-таки с вашим другом случилось? — решил Друян не ходить больше вокруг да около. — Почему его на работе столько дней нет? А вы даже в общежитие не сходили узнать, что с ним. Как же так, — укоризненно сказал Друян, — друзья всё же, столько лет вместе боксом занимались, да и тут в одной бригаде работали.
— Думали, приболел или «загудел», — ответил Таран. — Он в последнее время после работы часто закладывал. А бокс тут ни при чём: там каждый сам за себя отвечает. Это в футболе мяч толпой катают.
— Да и здесь тоже: каждый свой мешок на собственном загривке тащит, — поддержал товарища сухощавый Витёк. — Невмоготу — сбрасывай и отдыхай, твой мешок никто нести не будет. Зарплата-то одинаковая, значит, и труд поровну делить надо.
— Тоже верно, — согласился с ним Сергей Викторович, — но я бы к товарищу сходил. А не пошли вы к нему по одной причине... — выжидающе замолк Друян.
— По какой? — не выдержал этого молчаливого ожидания Таран.
— Вы знали, что его в общежитии нет, — спокойно сказал следователь.
— Откуда мы знали? — вяло возразил Таран, стараясь не встречаться взглядом с Друяном.
— Я смотрел табель выходов у заведующей. На выходной вы ушли втроём, а после этого Любченко уже в магазин не пришёл. Если вы провели выходной не вместе, то обязательно зашли бы после работы в общежитие. Или хотя бы позвонили туда. Вы этого не сделали, значит, были уверены, что его там нет, — сказал Сергей Викторович. — Теперь у меня к вам вопрос: что вы делали в свой выходной день? Смотрите на меня и отвечайте быстро! — приказал Друян.
— Я... это... «жигулёнок» свой ремонтировал, — запинаясь ответил Таран. — А Витёк мне помогал. Целый день провозились. А вечером пошли пивка попили.
— Кто видел, что вы ремонтировали машину?
— А чёрт его знает! — нахально ответил Таран. — Знали бы, что вы об этом спрашивать будете, — запомнили бы. А так...
— Ну хорошо. Я вам скажу, что случилось с вашим товарищем. Он убит.
— Как — убит? — испуганно посмотрели на следователя друзья.
— А вот так. Жил человек — и нету. Вы можете на него посмотреть в морге. Собственно, я обязан отвезти вас туда. Подтвердите, что это он. То, что при нём оказался паспорт, ещё ни о чем не говорит.
— А кем убит? — спросил Витек.
— Кем и за что, этого я пока не знаю. А вы мне помочь в этом не хотите. Вот и тащим каждый свой мешок, как вы говорите.
Таран и Витёк промолчали.
После долгих колебаний и размышлений Виктор Георгиевич принял наконец решение, которое ему казалось единственно правильным: директором магазина «Восток» нужно всё-таки назначить Шуртова. Правда, работы тогда у него заметно прибавится: распределение партий каракуля среди кооператоров требовало и времени, и умения ладить с людьми, а ведь нужно было ещё заниматься скупкой золота и валюты. Многовато для одного человека, но иного выхода не было, посвящать лишних людей во все тайны своего дела Патов не хотел. Кроме того, он подозревал, что теперь и за ним самим, и за магазином «Восток» будет установлено наблюдение. Вряд ли приезжавшие к нему следователи остались удовлетворёнными его объяснениями. Не такие уж они простаки! И появление любого нового человека в штате магазина, несомненно, вызовет у них массу вопросов: кто он? откуда появился? по чьей рекомендации? И на все эти вопросы следователи, разумеется, захотят иметь исчерпывающие ответы. Нет, лишних козырей в руки им давать нельзя, пусть довольствуются тем, что имеют.