Руслан шел довольно долго, как ему показалось, все в том же густом, словно испарения дыму, он ступал босыми ногами по чему-то явно плотному и прохладному. Полотно дороги ощущалось очень гладким, будто отполированным. И хотя из-за густоты дыма разглядеть его, становилось невозможным, однако Руслан все же предположил, что идет он по железной трубе, и прямо внутри этой трубы, куда для полноты ощущения напустили бело-голубого тумана.
С каждым шагом дым становился розным, неплотным, минутами казалось, он принялся рассеиваться, и стопы ног ощущали теперь не просто прохладу, а холод, который сначала лишь пощипывал пальцы и пятки, затем стал подниматься вверх. Еще немного пройдя вперед Руслан, остановился, он давно уже не видел гитару и шел наобум, но теперь, когда под ногами он почувствовал не железо, а нечто другое, испуганно встал. Там под ногами в этом стелющемся чаде, пряталась ледяная поверхность, теперь же покрытая легким снежком, редким, будто только, что наметенным вьюгой, в котором так легко утопают ноги. Человек оглянулся, встревожено посмотрел назад, подняв руку, он попытался раздвинуть дымовую завесу. Но несмотря на то, что дым стал негустым, кругом ничего не было видно, и даже жужжащие-поющие частички тоже куда-то запропали, а в этой ледяной трубе царила лишь тишина, холод. И душа мужчины внутри груди громко запаниковала, почувствовав в этой тишине и в этом холоде опасность, пустоту и смерть.
«Тише, тише», — сам себе сказал Руслан, успокаивая и душу, и громко стучавшее сердце, и покрытое гусиной кожей тело.
«Дзень… блинь… дзень,» — пропела, позвав его гитара, и человек глубоко вздохнув, подавляя внутри и снаружи, обступивший его страх, пошел вперед на звук струны.
И вскоре, он увидел опускающийся вниз, к поверхности белой земли, голубой дым…
Увидел стоящую впереди на тонких ножках, покачивающую корпусом гитару…
Увидел, что они вышли из пещеры, края каковой были укрыты толстым слоем льда.
Руслан подошел к гитаре, и, встав рядом, осмотрелся, перед ним на много… много вперед, может на сотни километров, а может даже и на тысячи, лежало бескрайнее, укрытое нетронутыми снегами, белое покрывало земли. Сзади них находилась здоровущая гряда гор, объятая толстыми льдами, а кончающиеся где-то в вышине, как показалось мужчине, возле серо-белого неба, макушки гор, были также плотно укутаны снегами. Воздух необычайно звенел, не только здесь внизу, но даже и там, в вершинах горных гряд, и он не просто звенел, он завывал и свистел. Порывистый ветер крутил, поднимая и заворачивая огромные столбы снега, после бросал их на землю, на гитару и человека, но Руслан не чувствовал холода, который без сомнения правил в этих землях. Однако он все же ощущал на лице эти секущие, острыми концами кожу колючие снежинки, и еще чувствовал, как озябли, а вернее замерзли, ровно до колена ноги, став в этих местах не живыми, а точно деревянными. Казалось холод, дойдя до колен, дальше не стал подниматься, чтобы обязательно оставить в живых этого человека, неизвестно зачем пришедшего сюда, в царства холода и смерти.
— Что это? Куда ты привел меня Босоркун? — тихо спросил Руслан, глядя на гитару, боясь потревожить это белое, белое поле льда и снега, где не было видно ничего живого, ни кустика, ни деревца, ни зверя.
— Когда-то, — захрипела, осипшая от мороза гитара, голосом демона. — Чернобог, повелитель тьмы и пекельного царства, властитель Севера захватил земную Явь… Он уничтожил жизнь в ней, уничтожил народы и их души…. Он наполнил этот мир льдом… И тогда Земля… планета Земля остыла, обширные пространства земной поверхности покрыли льды, уровень воды в морях упал и погибли морские существа, и конечно наступил исключительный холод, убивший все то, что еще желало выжить. Температура упала так низко, что даже на экваторе, было также холодно, как в современной Антарктиде. Эта низкая температура поддерживалась льдом, а большая часть приходящего солнечного излучения отражалась обратно в космос. Погляди в небо…, — и гитара подняла вверх тонкую руку.
Руслан посмотрел на серо-белое небо и только сейчас разглядел, что там, в вышине нет облаков, и что серо-белое это не облака, как поначалу ему показалось, а само небо.
— Видишь, — продолжила высоким, чуть звенящим голосом гитара. — Почти нет облаков, а все потому, что водяной пар заморожен… Была смерть… смерть вашей Земли… вашей Яви и вас всех… Всех! Всех! Всех!.. Ты чуешь, чуешь своим носом запах смерти, ее божественный, необычайно сильный и мощный запах?… Смерть! Смерть! Смерть! — громко зазвенела гитара и вторящие ей струны разнесли эту радость, этот звук далеко вперед… туда, туда в покрытые белыми льдами и снегами бескрайние, мертвые земли, где все погибло пожратое Чернобогом и его супругой Смертью.
И Руслан увидел, как внезапно протянув свою тонкую руку, схватила его гитара, намотав ее коричневую окантовку на левую кисть хозяина. Гитара глянула своими голубыми глазами, в которых блеснули красные лепестки пламени, и издав громкое: «Хо…хо!» побежала вперед, туда в погибшие земли, увлекая за собой человека.
Гитара бежала, ускоряя быстроту своего шага, ее тонкие окантовочные ноги почти не касались снега, будто гитара не бежала, а летела, и вслед за ней двигался Руслан, порывисто дыша, временами задыхаясь от бьющего в лицо ледяного ветра, ноги его, одеревеневшие до колена, не подчинялись ему. Однако, несмотря на это, они ступали на поверхность снега и льда с той же легкостью, и с той же быстрой отрывались от него, что и ноги гитары, и потому человек успевал обозревать белые пространства ледяных полей, укрытых снегами. И видел он остатки некогда величественных городов торчащих из-под снега, видел он ледяные бухты и такие же ледяные остовы кораблей и судов. И словно раздвигались перед ним могучие льды и показывали свои холодные внутренности, в каковых были погребены страны, города, народы, уровень прогресса у коих был не ниже чем современная цивилизация. И мелькали, мелькали горы, океаны, земли, покрытые многометровыми снегами и льдами.
Но вот движение тонких ног гитары замедлилось, и замедлил свой бег Руслан, постепенно переходя на шаг, а после и вовсе остановившись. Гитара расплела тонкую окантовку и отпустила его руку, затем приподняв свою руку, взбила вверх струнную челку, а мужчина присел от усталости на корточки и туго дыша, принялся растирать свои покрасневшие до колена, неживые ноги. И гитара тихо дополнила свой сказ:
— Погибла Явь, погибло добро, погибло рождение… И остановилась жизнь, а все потому что нет жизни без рождения, нет смерти без жизни, нет рождения без смерти… Нет светлого наполненного солнцем дня-времени от восхода до заката солнца; от утренней до вечерней зари, без наполненного мраком, чернотой ночи — времени, когда солнце скрывается за горизонтом…. Не бывает добра без зла. Зла! Зла! Зла! Добра! Добра! Добра! — громко закричала гитара и оставшиеся на ней струны, чуть слышно вторили ей.
И услышал человек, как громко, громко, намного громче, чем сейчас кричала гитара, загрохотало, что-то позади него. Руслан все еще сидевший на корточках и снизу наблюдающий за гитарой, которая выкрикивая слова, легохонько кружилась в каком-то сатанинском танце, энергично вскочил на ноги, и, повернувшись, узрел, как в высокой горе находящейся прямо перед ним и заканчивающейся почти в поднебесье… в этой горе еще раз, что-то громыхнуло… Раздался гул, затем мощный звук взрыва и из вершины вверх в небо, вылетел огромный, черно-серый столп дыма, а немного погодя дым заполонил не только небо, но и саму гору, да полетели оттуда огромные куски камней. Земля под ногами Руслана задрожала, по ней пробежала волна, одна… вторая… третья, вызванная землетрясением, воздух наполнился запахом гари и серы, а после снова громко загрохотало, словно раскатисто грянула сама гора и стала выплескивать она на свои белые, покрытые льдами и снегами ярко-желтые, ярко-красные горящие потоки лавы.
— Всевышний тот, чье существование наполняет нашу Вселенную, тот кто создает наших Родов, тот кто творит начало и конец, снизошел в нашу галактику, Он пробудил вулканы, спящие подо льдами, Он пробудил Рода… И Боги Света восстали и начали творить жизнь на планете Земля… в Яви…
Руслан стоял и смотрел на выплескивающуюся из вершины горы лаву. Внезапно он услышал, оглушающий гул наполнивший пространство кругом них, какое-то слитное рокотание, а после мощный раскат грома, справа, слева и позади него. В горной гряде окружающих его и гитару разом проснулись, пробудились к жизни вулканы и стали, эти могучие, подчиняющиеся только силе Всевышнего великаны выкидывать вверх столбы дыма, камни, осколки и изливать из своих внутренностей потоки горящей лавы. И видел человек текущую лаву по поверхности гор и наполнявшую долину, в которой он стоял, и чувствовал он, как мгновенно согрелись его одеревеневшие до колена ноги. Наклонив голову и глянув себе под ноги, Руслан в ужасе вскрикнул, потому как увидел, что теперь он стоит не на снегу, а ноги его находятся по колено в горящей лаве, коя уже окружила его и гитару. Красноватая, вяло текущая лава, пузырилась и выпускала вверх, в воздух, не только густой белый пар, но и огромный жар.
— А…а… а…! — испуганно закричал, заорал, что есть мочи человек, и, отведя взгляд от утопающих в лаве ногах посмотрел на гитару.
А та стояла в нескольких шагах от него. Ее тонкие ножки-окантовки едва касаясь желто-красного огня-лавы, грациозно подлетали вверх, руки выписывали какие-то мудреные па, казалось, теперь гитара закружилась в вальсе, затем принялась танцевать танго, только танец ее проходил без партнера. Гитара танцевала, кружилась, подпрыгивая вверх, будто под ногами у нее был не поток лавы, а твердая поверхность земли, она протяжно блинькала струнами, и сразу было видно, наслаждалась наступившим теплом, текущей лавой и совсем не замечала, или не хотела замечать, как горящий поток поедал тело ее хозяина. Зато Руслан не просто это замечал, он это ощущал на себе, наблюдая, как медленно его ноги утопают в лаве, а вызываемая таким погружением в огненный поток, мучительная боль, не убивала его. И все еще находясь в сознании, зрил Руслан, как в лаве постепенно сгорая, исчезало его тело, а сам огненный поток подбиралась уже к талии. Перед глазами от боли, иногда появлялся белый туман, а когда он уносился прочь, видел Руслан блистающие красным светом глаза гитары и слышал раскатистый грохот кругом, наполнивший долину, чувствовал трудно вдыхаемый густой, тяжелый воздух полный обжигающего пара. А поток лавы поднимался все выше и выше, и секундой спустя, мужчина находился в огне по грудь. Он вытянул руки вверх, и лопнувший рядом с ним огромный, красный пузырь магмы выпустил из себя, разлетевшиеся в разные стороны горящие капли, упавшие прямо на щеки и губы человека, и тотчас кожа в этих местах также зашипела, запузырилась и пошел от нее густой рыже-серый дым, пахнущий паленой плотью: «А…а…а..!» — еще громче закричал Руслан обгоревшими, покрытыми дырами и чернотой губами.