Вот уж вряд ли.
Теневое море, остров Дороттайн.
Башня.
9-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.
Некоторое время я колебался. Я мог войти в Башню как через главные ворота, так и через канцелярию. Немного подумав, я выбрал второй путь. Бегать от девушек было бы недостойно для члена свиты архимага.
— Аааааа, — недовольно протянула Сильва, едва я вошел внутрь. — Ты все-таки предпочел ее мантию? А я, дура, старалась…
— Привет, — сказал я, оглядывая помещение. Все три девушки были на месте. Никто мне не ответил. — Рад вас всех видеть. Сильва, ты о чем?
— О мантии я, о мантии, Люрет.
— А что с моей мантией? По-моему, отличная мантия, подарок сестры, между прочим. Ее сегодня утром доставили на остров вместе с почтой. Спасибо тебе за твой подарок, Сильва. Мантия замечательная, но подарок от сестры — это подарок от сестры. Родственников надо уважать, особенно старших.
Прокол был исключен. Я специально уточнил у лекаря насчет кораблей. В Дороттайн утром пришло три судна, одно из них привезло письма и посылки с континента.
Сильва сильно удивилась. Она подскочила ко мне и стала рассматривать мою одежду.
— Да, Горла шила мантию попроще, — признала, наконец, она. — Горла — это волшебница с «Ленивца», мы соседки. Неделю назад к ней пришла эта твоя… состихийница. И попросила сшить для тебя мантию.
— Подарок от… моих состихийников мне тоже понравился. Надеюсь, они не обидятся, когда увидят на мне мантию, присланную сестрой.
— Извини, Люрет. Очень рада, что ты выздоровел! — Сильва обняла меня и поцеловала в щечку. — Когда я услышала о нападении на пристани, то сильно за тебя переживала. Но ты у меня умничка!
Моя сестра с ней бы не согласилась. Алая искренне и, отчасти, справедливо считала меня обыкновенным занудой. Но я не хотел разочаровывать Сильву.
— Привет, Люрет, — неожиданно буркнула из своего угла Дална. — Я тоже рада, что ты в порядке.
— Спасибо, Дална. Рад, что у вас тут все хорошо. Сильва, — я аккуратно отлепил от себя девушку, — надеюсь, у тебя не было из-за мантии неприятностей с дядей?
— Не волнуйся, Люрет, — она улыбнулась. — Он пока не знает о мантии. Утром он сообщил на остров, что задержится в море еще на два-три дня. Он поджидает большой караван из Лакриса.
— Как на два-три дня? — ошеломленно переспросил я. — Он же уплывал на неделю… Ведь так?
— Ага, — согласилась Сильва. — Он уплыл в тот же день, когда привез тебя на остров. Ко мне он даже поздороваться не пришел! — девушка обиженно надула губки. — А вернется еще через несколько дней. У архимагов всегда так. Куча непонятных дел, а на родную племянницу времени нет. Не то что бы я обижалась, но так тянется столько времени, сколько я себя помню…
Я вполуха слушал про детские обиды Сильвы. Как родственники-маги не обращали на маленькую девочку внимания, занимаясь своими важными волшебными делами. Типичная история в магических семьях. Гораздо больше везет тем детям, которые появляются у обычных родителей, а затем, если у них обнаруживается талант, поступают в Академию.
Дети детьми, а Джереби, похоже, опять мне наврал.
Стоп! Я вспомнил наш разговор. Он и не говорил, что уплывал с архимагом. Это предположил я, а он только не стал отрицать. Сам виноват! Что же магистр делал тут столько времени?
Я погасил первый порыв — бежать обратно в подпольную таверну и вытрясти из Джереби нужную информацию — и решил отложить выяснение на потом.
Общения с магистром мне на сегодня хватило. К тому же надлежало, наконец, поговорить с архимагом Парвалем.
— … и тогда я спросила его, где обещанная кукла. А он сказал, что опять забыл, у него была важная встреча с каким-то паршивым герцогом. Я полночи плакала в подушку.
Сильва замолчала и недовольно посмотрела на меня. Ее губки надулись и некрасиво искривились.
— Люрет, ты меня не слушаешь! Прямо как мой дядя! Он тоже постоянно думает о чем-то своем, когда я с ним разговариваю! Все, я на тебя обиделась!
Сильва удалилась за свой стол и уткнулась в журнал с записями.
— Дорогу до комнаты найдешь сам. Я тебе уже объясняла. Мне надо сделать важные выписки к следующему Совету.
Я так и стоял посреди канцелярии. Извиняться я не собирался, так как вроде как было не за что, а ничего другого она сейчас слушать не будет.
Ситуацию спасла Дална. Недовольно бурча, огневичка вылезла из своего угла.
— Пойдем. Тут такие переходы, что кто угодно заблудится. А мне все равно надо бы пройтись и размяться.
Она повела меня в коридор, из которого неделю назад в канцелярию вошел архимаг Парваль. Переходы оказались самыми обыкновенными, я и сам смог бы добраться до комнаты.
Когда мы дошли до двери, Дална посмотрела на меня — синие глаза оказались неожиданно умными и красивыми.
— Не связывайся с ней, Люрет, оно того не стоит. Сильва до сих пор ребенок. Испорченный и обиженный на весь мир ребенок. После того как ты ушел, она побежала искать Подогайна. И рассказала ему, что Парваль взял тебя в свиту. Она все надеется, что дядя начнет ее замечать. Но тому все безразлично, кроме собственных идей, — сказала она, развернулась и убежала обратно.
Я зашел в комнату. Там никого не было. Мой сосед пока отсутствовал. О его существовании говорила лишь куча разных вещей, наваленная прямо на одной из кроватей. На второй лежал мешок, выданный мне на складе вечно брюзжащим адептом Земли.
Похоже, он пережил все произошедшее гораздо лучше, чем я.
В комнате было тесновато. Две кровати, окно, выходящее в сторону порта, несколько крючков на стене, пара тумбочек, в углу — умывальник с зеркальцем. И это для свиты архимага? Не хотелось и думать, в каких условиях на острове жили все остальные.
Я вспомнил предостережение Далны, надутые губки Сильвы и решительно сунул подарок племянницы архимага в тумбочку. Пусть там лежит.
Затем вытащил из мешка бритву и убрал с лица наросшую за неделю щетину. Теперь я выглядел более-менее пристойно. Можно идти к Парвалю.
Глава 18Соперники
Лакрис.
4 года назад.
Подготовка к экзаменам отнимала уйму времени. Я забросила все остальные дела. Обидно было отказываться от морских прогулок по Теневому морю и от поездки в Канию.
Я давно собиралась посетить знаменитый карнавал в Гозре — мне про него рассказывали много интересного — но в этом году он совпал с выпускными испытаниями в Академии.
Поэтому, скрепя сердце, я отклонила приглашение одного своего давнего и очень симпатичного поклонника. Пожалуй, я могла даже назвать его другом.
После того как я дала ему от ворот поворот на прошлогоднем балу в Академии, он перестал ко мне приставать. И общаться мы начали чисто по-дружески. Меня это вполне устраивало.
А поездку я бы оплатила и сама.
После смерти Серого несколько месяцев назад, мы продали наш дом в Лакрисе, рассчитались с многочисленными долгами дорогого папочки, а оставшиеся деньги поровну разделили между собой. Бурая сразу после похорон уехала в очередную экспедицию на север, смерть мужа ее нисколько не огорчила.
Я понемножку тратила деньги на обновки и поездки. Они подходили к концу, но я рассчитывала после выпуска из Академии найти неплохую работу. Мне уже поступило несколько любопытных предложений.
Что сделал со своими деньгами Синий, я не знала. Скорее всего, решил приберечь до окончания Академии. Он успешно завершил первый курс, получал стипендию Совета магов и не слишком нуждался в средствах.
Продать дом мы решили вместе. Семья давно перестала собираться там, а содержать двухэтажный особняк было накладно. Единственную вещь, которая нас объединяла — общий портрет — мы отдали на хранение старому другу семьи магистру Воздуха Варласу Кринтиру.
Он же посоветовал нам художника, который сделал с картины три миниатюрные копии. Мне, Синему и Бурой.
В Академии нынче было пустынно. Обычные экзамены уже закончились, и студенты разъехались по домам. Братик укатил в Канию, там у какого-то его приятеля было поместье на берегу озера. Они собирались отдохнуть и попрактиковаться в магии.
Но на мои экзамены Синий обещал вернуться. В отличие от Бурой, которая намеревалась провести на севере не меньше года. Или пока не кончатся оставшиеся от продажи дома деньги.
За теорию я не волновалась. С нас, огневиков, ее не слишком требуют. Большинство моих состихийников, если говорить начистоту, не отличается выдающимися интеллектуальными способностями.
Мне с ними откровенно скучно, а на всех экзаменах я на их фоне выгляжу очень умной. Синего это всегда забавляло.
Теория — это, в первую очередь, к магам Земли. Их заклинания требуют тщательной подготовки и долгих расчетов, а не силы воли и готовности к мгновенной импровизации.
Занудней только некромантия, но в Лакрисе она всегда была под запретом. Мертвяками пусть в Диммире занимаются.
Я сидела в своей комнате и читала трактаты, но не те, в которых приводятся громоздкие схемы и формулы, а более прикладного характера.
Как правильно распределить энергию, чтобы хватило на максимальное количество огненных стрел, как рассчитать примерную траекторию шара, чтобы можно было попасть точно в цель из укрытия, как быстрее выставить щит нужной силы.
Иногда голова начинала болеть от избытка информации. Но я утешала себя тем, что большинство моих состихийников не сможет даже прочитать то, что я умудрилась понять.
Потом я шла на пустырь на берегу моря, отведенный Академией для таких вот занятий студентов, и применяла эти знания на практике. Метала стрелы и шары, плела огненные сети, ну, и развлекалась по-разному со своей стихией.
Особенно забавно было запускать языки пламени к самой кромке воды. Там обычно собирались студенты в синих мантиях. Их очень удивляли огоньки, выпрыгивающие, как будто, из моря.
Я достаточно быстро поняла, что посох мне особо не нужен. Он, конечно, помогал концентрировать энергию, но только поначалу. Потом навык отрабатывался, заклинания получались сами собой и неудобная деревяшка только мешала.