лоннам портика; а так как промежуток между этими боковыми стенами может быть бо́льших или меньших размеров, то при ширине большей, чем в двадцать футов, нужно между вышеупомянутыми двумя столбами ставить две колонны или более, смотря по обстоятельствам; эти колонны должны стоять на одной линии с колоннами портика, и назначение их – отделять предхрамье от портика; эти три или более пролета между столбами будут забраны мраморными плитами или парапетами, так, однако, чтобы оставались отверстия, через которые можно было бы входить в предхрамье; если же ширина более сорока футов, то нужно будет изнутри поставить еще ряд колонн против тех, которые находятся между столбами; высота их будет равна высоте наружных колонн, но немного тоньше, ибо открытый воздух умаляет толщину наружных колонн, в закрытом же пространстве воздух делает незаметной меньшую толщину внутренних колонн, и таким образом и те и другие будут казаться одинаковыми. Однако, хотя такое членение получается удачным для храмов с четырьмя колоннами, все же нельзя применять те же пропорции для других видов и типов храмов, ибо необходимо, чтобы стены целлы находились против наружных колонн и на одной с ними линии, почему целлы этих храмов и будут несколько бо́льших размеров, чем только что описанные. Так, согласно учению Витрувия, древние членили свои храмы и требовали, чтобы были портики, под которыми люди могли бы находить защиту от солнца, дождя, града и снега, а в торжественные дни пребывать в ожидании, когда наступит час жертвоприношения. Мы же, опуская наружные портики, возводим храмы, весьма напоминающие базилики, в которых, как говорилось выше, портики делались внутри, что мы теперь и делаем в наших храмах. Произошло это оттого, что первые, кто, озаренные лучом правды, отдались нашей религии, собирались обыкновенно в базиликах частных лиц, опасаясь язычников; таким образом, убедившись со временем, что такое расположение весьма удобно, так как можно было с полным достоинством поместить алтарь на место трибунала, а хоры отлично располагались вокруг алтаря, остальное же пространство оставалось свободным для народа, они ничего уже больше не меняли, и потому в отношении членения приделов, которые мы делаем в наших церквах, остается в силе то, что было сказано, когда мы трактовали о базиликах. В наших церквах добавляется отдельное от остального храма помещение, называемое ризницей, где сохраняются облачение, а также сосуды, священные книги и остальные принадлежности, необходимые для божественного служения, и где облачаются священнослужители, а поблизости возводятся башни, в которых вешают колокола, чтобы созывать народ для божественной службы, что в употреблении только у христиан и ни у кого другого. Недалеко от храма строят жилища для священнослужителей, которые должны быть удобными, с просторными дворами и с красивыми садами. Особенно должны быть безопасны, высоко расположены и удалены от людского шума и взора помещения для посвященных дев. Таким образом, достаточно сказано о том, что подобает храмам, об их видах, типах и об их членении. Теперь я дам рисунки многих античных храмов, соблюдая следующий порядок: вначале помещу рисунки тех храмов, которые находятся в Риме; затем тех, которые находятся вне Рима в Италии, и, наконец, тех, которые находятся вне пределов Италии. Для большей ясности и чтобы избежать длиннот и скуки, от которых пострадали бы читатели, если бы я захотел подробнейшим образом перечислять размеры каждой отдельной части, я все их обозначил цифрами на рисунках.
Вичентинский фут, которым обмерены все следующие храмы, дан во второй книге, на странице 104.
Весь фут делится на двенадцать дюймов, а каждый дюйм на четыре минуты.
Глава VIО рисунках некоторых античных храмов, находящихся в Риме, и прежде всего о храме Мира
ИТАК, начнем, под добрым предзнаменованием, с рисунков храма, в былые времена посвященного Миру, развалины которого видны близ церкви Санта Мариа Нуова, на Священной дороге. Писатели говорят, что он находится на том самом месте, где стояла раньше курия Ромула и Гостилия, затем дом Мения, базилика Порция и дом Цезаря, который Август разрушил, так как он ему казался сооружением слишком громоздким и роскошным, и на место его выстроил портик и назвал его по имени Ливии Друзиллы, своей жены. Этот храм был начат императором Клавдием и доведен до конца Веспасианом после его победоносного возвращения из Иудеи; в нем он хранил все сосуды и украшения, которые для своего триумфа он вывез из Иерусалимского храма. Мы читаем, что храм этот был самым большим, самым великолепным и самым богатым в городе, и действительно, остатки его, как бы они ни были разрушены, свидетельствуют о таком величии, что можно себе ясно представить, каким он был в целости. Впереди входа была лоджия с тремя пролетами, выложенная из кирпича; остальная часть была сплошной стеной во всю ширину фасада. С внешней стороны лоджии, перед столбами ее арок, были колонны, поставленные для украшения; такие же колонны повторялись вдоль сплошной стены; над этой лоджией была другая, открытая, со своим парапетом, а прямо над каждой колонной должна была стоять статуя. Внутри храма стояли восемь мраморных колонн коринфского ордера толщиной в пять футов и четыре дюйма и высотой, с базой и капителью, в пятьдесят три фута. Архитрав, фриз и карниз были десяти с половиной футов и поддерживали свод среднего нефа. База этих колонн была выше половины диаметра колонны, ее плита была толще трети ее высоты; это, вероятно, древние сделали потому, что базы, как им казалось, таким образом легче поддерживают поставленный на них груз; выступ базы был равен одной шестой диаметра колонны. Архитрав, фриз и карниз были покрыты узорами очень красивой композиции; киматий архитрава достоин внимания, так как он отличается от других и очень изящно исполнен. В карнизе вместо выносной плиты – модильоны; кессоны с розетками между модильонами – квадратной формы, и как я заметил во всех античных постройках, их именно так и нужно делать. Хотя писатели говорят, что этот храм сгорел во времена императора Коммода, что мне кажется невероятным, так как в нем нет ни одной деревянной части; однако весьма возможно, что он был разрушен землетрясением или другим подобного рода бедствием, а затем восстановлен в другие времена, когда архитектуру не так хорошо понимали, как во времена Веспасиана; меня наводит на эту мысль вид резьбы, которая не так хорошо сделана и не сработана с тем мастерством, как на арке Тита и других постройках, возведенных в хорошие времена. Стены этого храма были украшены статуями и живописью, и все своды были разбиты на кессоны из стука, и не было ни одной части, которая не была бы разукрашена. Мною сделаны три таблицы этого храма.
На первой – нарисован план.
На второй – часть наружного фасада, часть этого же фасада изнутри и боковой разрез.
На третьей – даны детали.
A – база
B – капитель
C – архитрав, фриз и карниз
D – разбивка стуков, на сводах.
Глава VIIО храме Марса Мстителя
БАШНИ деи Конти видны развалины храма, посвященного в былые времена Августом Марсу Мстителю, во исполнение обета, данного им при Фарсале, когда он вместе с Марком Антонием выступил с оружием против Кассия и Брута, чтобы отомстить за смерть Цезаря, и победил. Судя по сохранившимся частям, видно, что это было роскошнейшее и удивительное здание, которое должно было казаться еще чудеснее от находившегося перед ним форума, куда, как мы читаем, приносили знаки победы и триумфа и вносили тех, которые возвращались в город победителями и триумфаторами, и где Август на самом красивом месте поставил две доски, на которых было изображено в красках, как нужно воевать и побеждать, и две другие доски работы Апеллеса, на одной из которых изображены были Кастор и Поллукс, богиня Победы и Александр Великий, а на другой представлены битва и Александр. Были там и два портика, в которых тот же Август воздвигнул статуи всем тем, которые вернулись в Рим триумфаторами. Теперь не осталось и следов этого форума, если только, быть может, те боковые стены, которые сохранились с обеих сторон храма, не составляли части его, что весьма правдоподобно, судя по многим углублениям, предназначенным для статуй. По своему виду храм этот – «кругом окрыленный», вид, который мы выше именовали «периптерос», следуя Витрувию, а так как ширина целлы превышает двадцать футов, то между обеими антами, или столбами предхрамья, поставлены колонны против колонн портика, как было сказано выше, что нужно поступать в подобном случае. Портик не проходит вокруг всего храма; кроме того, снаружи в боковых стенах, примыкающих с одной и с другой стороны, тот же порядок не выдержан, хотя внутри все части ему соответствуют, из чего явствует, что сзади и сбоку должна была проходить улица и что Август захотел примениться к местоположению, не портя и не отнимая домов у соседних владельцев. По типу своему этот храм – «пикностилос». Глубина портиков равна междустолпиям. Внутри храма, то есть в целле, не видно никаких признаков или остатков, ни даже следов в кладке стен, на основании которых можно было бы с уверенностью утверждать, что в нем были украшения и ниши; все же, так как весьма вероятно, что они там были, я сделал таковые в своей композиции. Колонны портиков – коринфского ордера. Капители обработаны оливковыми листьями и имеют абаку гораздо бо́льшую, чем делается в этом ордере, принимая во внимание величину всей капители. Первые листья – несколько припухлые у самого своего основания, что придает им большое изящество. Эти портики имеют очень красивые потолки, а именно кессоны, и потому мною даны их профиль и их расположение в плане. Кругом этого храма были высочайшие стены из пеперина, которые были рустованы снаружи, а с внутренней стороны имели много ниш и углублений для статуй. Для того чтобы можно было хорошо все обозреть, я сделал с этого храма семь таблиц.
На первой – ве́сь план в маленьком размере, весь фасад и разрез, так что здание видно и снаружи и внутри.