– Нам нужно было отдохнуть, – сказал он.
Пусть так, но, когда на королев открывают охоту, уже не до сна. Мы поступили опрометчиво и даже беспечно.
Варин потянулся, и я почувствовала, как напряглись его мышцы.
– Что будем делать?
– Давай…
Не успела я договорить, как снаружи раздался мелодичный свист, который совсем не вязался с объявшим дворец унынием. Услышав шаги, я приоткрыла дверь и выглянула в щелочку. Свист стал громче и пронзительнее, а секунду спустя мимо прошла фигура в сером.
– Инспектор, – прошептал Варин.
Мы выскользнули из чулана и, держась на расстоянии, проследовали за инспектором в лазарет. В коридоре стояла мертвая тишина. Инспектор приложил к двери ладонь, растопырив длинные, как паучьи лапки, пальцы. Так вот что в нем подправили.
Оставив дверь открытой, он прошел внутрь.
– Пригнись и за мной, – шепнула я Варину.
Мы пробрались в маленькую комнатку при входе в лазарет и спрятались за шкафом. Органические костюмы скрадывали наши шаги. Нужно было украсть такой костюмчик еще пару лет назад.
Инспектор, не переставая посвистывать, раскладывал на столе острые и зловещие на вид инструменты. Рядом была каталка, где под белой простыней лежал труп королевы Айрис. Было холодно, в воздухе стоял резкий аптечный запах.
Вчера при виде крови в саду мне стало нехорошо, но теперь от одного взгляда на безжизненное тело королевы, брошенное тут за ненадобностью, желудок сжался в комок. Из нее словно выкачали всю кровь: губы белые, кожа голубоватая, на месте раны – бесцветный шматок кожи. Казалось, она сейчас поднимется, потянет за него и, как маску, снимет с себя лицо.
Я заткнула рот кулаком и, хотя мне не терпелось убежать отсюда, заставила себя остаться.
Инспектор перестал свистеть и положил на стон какой-то карманный приборчик.
– Королева Айрис умерла в результате повреждения, нанесенного орудием с острым лезвием, – сказал он. Я вздрогнула, решив, что он обращается к нам, но потом сообразила, что он говорит в диктофон: – Очень острым.
Когда он натянул перчатки и раздвинул кожу вокруг раны, меня передернуло. Теперь ясно, зачем ему такие длинные пальцы. Они идеально подходят для вскрытий.
Я зажала рот обеими руками, мечтая вернуться в приемную. Пот, моча – я согласна была дышать чем угодно, лишь бы оказаться подальше от этого странного, чужого места. Варин, белый как полотно, положил руку мне на плечо и ободряюще кивнул. Нужно было узнать о таинственном инспекторе как можно больше и выяснить, почему во время убийства он находился во дворце.
– Вряд ли убийца – кто-то из королев, – продолжал инспектор. – Согласно досье, ни одна из них не имеет склонности к насилию и не проходила боевую подготовку. Примечательно лишь досье королевы Коры.
Но на нее тоже готовится покушение, подумала я. А значит, она невиновна.
– Мне не удалось найти никакой информации о ее приемных родителях, – продолжал инспектор. – Только фамилии. Возможно, она что-то скрывает. Не исключено, что она выросла в семье противников королевского режима. – Он достал анатомическую пилу. – Кроме того, по мнению многих, убийство требует хладнокровия, а королева Кора, несомненно, им обладает.
Было странно слушать, как эониец преспокойно рассуждает о способности своей королевы к убийству. Я бросила взгляд на Варина, но он не отрывал глаз от инспектора.
– Однако, – сказал инспектор, – за многолетнюю практику я убедился, что убийства совершают либо из расчета, либо в порыве страсти. Что касается первого, от смерти архейки королева Кора ничего не выигрывает. Что касается второго, – он указал на труп, как будто выступал перед аудиторией, – для преступления на почве страсти это убийство выполнено слишком аккуратно. Здесь работал профессионал.
Что он хотел этим сказать?
Инспектор провел рукой по панели в стене, и оттуда выехала еще одна каталка. Он откинул простыню, и комнату заполнил диковинный аромат.
– На втором трупе также нет отпечатков, хотя в том, что она умерла насильственной смертью, нет никаких сомнений. Ее утопили.
Неужели и королева Стесса погибла? Нет! Когда? Мы с Варином в панике переглянулись. Вчера мы почти весь день искали убийцу, но это его не остановило. Охота на королев продолжалась.
Инспектор снял что-то с платья лудской королевы и зажал между двух пальцев.
– Волос, – отметил он. – С волосами королевы Стессы по цвету не совпадает. Возможно, с головы убийцы. Требуется провести анализ.
С этими словами он положил пилу на стол и, пройдя мимо нашего укрытия, вышел в коридор. Мы подождали минуту, а потом встали.
– Когда это произошло? – спросила я, глядя на посиневшее тело королевы Стессы.
– Должно быть, пока мы спали, – покачал головой Варин.
– У нас ничего не выходит, – сказала я.
Проведя пальцами по моей руке, он вошел в лазарет и стал разглядывать инструменты инспектора.
– По-моему, инспектор Гарвин не причастен к убийству, – сказал он.
– Он так же далек от разгадки, как и мы.
– Да. Кажется, одному убийце известна правда. А он…
Тут Варин запнулся и уставился на стенку, увешанную медицинским оборудованием.
– Что такое?
Неужели он нашел ГИДРу? А вдруг там только одна доза? Смогу ли я пожертвовать Варином, чтобы спасти папу? Смогу ли выхватить у него лекарство и пуститься наутек? Как бы выбраться из дворца?
И как потом с этим жить?
Он взял с полки приборчик с узким лезвием посередине и едва слышно проговорил:
– Да так, ничего.
Я подошла посмотреть, что же его так заворожило.
– Варин?
– Это генетический тест. Тот самый, который определяет день смерти. – Он долго смотрел на приборчик, а потом закрыл его руками, точно хотел, чтобы он исчез. Как такая крохотная и незначительная вещица могла причинить столько боли? – Который определяет всю твою жизнь. – Он зажмурился, а потом открыл глаза и уставился в пустоту. – Знаешь, я бы хотел поменять работу. Но все устроено совсем не так, как ты описала Кристону.
– Понимаю, – сказала я, подходя еще ближе. – Наверное, эту штуку хранят для новорожденных принцесс.
– Слушай, а вдруг нам не удастся поймать убийцу? – спросил он, разглядывая тест. – Тогда нам нечего будет предложить властям.
– Но ты же сам сказал…
– А вдруг я не прав?
Его лицо исказила гримаса отчаяния. Мне хотелось, чтобы она исчезла, а вместе с ней – все его несчастья, но что для этого сделать, я не знала.
Дотронувшись до его плеча, я спросила:
– Варин, а чем ты…
– Давай разделимся, – перебил он.
– Что?
Он повернулся ко мне, сжимая тест в ладони, и в его взгляде читалась решимость.
– Я сяду на хвост инспектору и попробую разузнать что-нибудь еще. А ты предупредишь королеву Кору и королеву Маргариту.
– То есть теперь ты хочешь разделиться? Ты же сам говорил, что мы должны помогать друг другу и все такое.
– Время на исходе, – сказал он, возвращая прибор на место. Похоже, он говорил не только о спасении королев. – Мы не знаем, в каком порядке убийца планирует избавиться от оставшихся королев. Нужно рассредоточиться. – Его лицо смягчилось. – Ты была права.
– Можешь записать это на чип?
– Иди, – улыбнулся он. – Я сам тебя найду.
– Все получится, – сказала я, имея в виду не только поимку преступника. – Мы обязательно что-нибудь придумаем.
Уголки его губ слегка опустились.
– Спасибо.
Я похлопала его по руке и пулей вылетела из лазарета. Пора положить этому конец!
Часть четвертая
Глава тридцать вторая
Был уговор не связываться, пока дело не будет сделано. Пока они не умрут.
Все до единой.
И все же она мерила шагами комнату в ожидании, в нетерпении, в предвкушении хотя бы коротенькой весточки. Как же ей хотелось лично присутствовать во дворце, когда это произойдет… Чтобы власть сразу перешла к ней.
Она достала старый радиоприемник, включила «Новости королевского двора» и стала ждать объявления. «Все королевы мертвы».
Скоро пошлют за ней. Если, конечно, все пойдет по плану. Они сделали ставку на то, что ее мать проговорится. Уступит под давлением советников. На смертном одре все становятся уступчивыми.
Она устала ждать. Слишком долго она играла в простолюдинку. Слишком долго пряталась. Слишком долго носила маску. Слишком долго вынашивала планы. Слишком долго мечтала. Вскоре она предъявит права на торианский престол, а вместе с ним получит власть над всеми квадрантами.
Королева всея Квадары.
Звучит превосходно.
Арабелла Карлона, семнадцати лет от роду, узнала, что она – наследница торианского престола, когда ей было десять. Многие девочки от такой новости пришли бы в полный восторг. Пиры, струящиеся платья, сверкающие драгоценности и красивые ухажеры. Но в тот день Арабелла узнала и кое-что другое, один важный нюанс: трон ей никогда не достанется.
Судьба послала ей этот великий дар, а потом коварно выхватила прямо у нее из рук. А все из-за ее матери, королевы Маргариты.
Арабелла с детства знала, что ее удочерили, но ей всегда говорили, что мать умерла при родах. Воспитала ее пожилая школьная учительница, которая давно хотела детей, но так и не нашла подходящего момента, а может, подходящего мужчины. У Арабеллы не было с ней ничего общего, зато приемная мать не ограничивала ее свободу и не задавала слишком много вопросов. Она умерла от сердечной недостаточности, когда Арабелле было четырнадцать. Арабелла отходила положенный месяц в трауре и после этого почти не вспоминала приемную мать. Та, скорее всего, даже не догадывалась об истинном происхождении воспитанницы.
К счастью, догадывался кое-кто другой. Один хитрый и предприимчивый мальчик.
Узнав правду, Арабелла очень сокрушалась, что ее лишили законной власти. Но пока она дула губки и заливалась слезами, мальчик строил планы. Это у него хорошо получалось. Со временем он убедил Арабеллу, что она сама может управлять своей судьбой и ничто не мешает ей заполучить торианский престол, было бы желание.