Никто злорадно не потирал руки. Никто не выделялся из толпы.
Один лишь инспектор наблюдал за происходящим со стороны, переговариваясь по коммуникационной линии. Кого бы он ни вызывал, уже поздно.
Спотыкаясь, я попятилась назад. Органический костюм вдруг стал слишком тесным. Я остро ощутила, что я здесь лишняя.
Только вчера я ограбила обреченную на смерть королеву. Только вчера заходила в ее покои. А могла бы оставить записку, предупредить ее об угрозе. Это было бы правильно.
Мы с Варином поступили эгоистично. Надо было с самого начала рассказать обо всем дворцовой страже, пусть даже у нас не было улик.
Нет, это я эгоистка. Варин предлагал обратиться к стражникам, но я его не послушала. Я хотела только одного: раздобыть ГИДРу. Для отца. Для себя. Для того, чтобы искупить вину.
– Выпустите меня отсюда! – кричала королева Кора, барабаня по стеклу. Я отвернулась. Больше смотреть не могла.
Это было невыносимо.
Глава тридцать четвертаяАрабелла
Он здесь.
Хотя час, которого они оба ждали, еще не наступил – ведь вести из дворца принесет не он, – Арабелла поежилась от удовольствия.
Служанка доложила, что он в большой гостиной. Сбегая по лестнице, Арабелла прикидывала, что его сюда привело.
Вариантов развития событий было множество, но он всегда играл в ее планах особую роль. Он был ей необходим. Обычно люди не могут удерживать внимание на нескольких вещах сразу, но Арабелла попутно думала и о прошлом, и о настоящем, и о будущем. Нередко это выматывало.
Их познакомила его мать, подруга детства ее родной матери, навещавшая Арабеллу раз в несколько лет. Общество этой женщины Арабелле нравилось. Она часто рассказывала девочке о ее доброй, умной матери, которая якобы скончалась при родах. Как-то раз, когда Арабелле было десять, женщина привела с собой сына, но тот дулся, грубил и отказывался с ней играть.
Арабелла обозвала его портовой крысой. Однажды так о ком-то со «Свай» отозвалась ее приемная мать.
– Зато я знаю, откуда я, – огрызнулся он.
Его слова так поразили ее, что Арабелла притихла. Мысли вихрем закружились у нее в голове. Что он имел в виду? Она решила сменить тактику и вместо того, чтобы задирать мальчишку, с ним подружилась. Через несколько месяцев она получила ответ на свой вопрос.
Она – дочь торианской королевы.
Мальчик узнал это, когда копался в маминых вещах, оттачивая воровское мастерство. В одном запертом ящике он нашел письмо от королевы Маргариты, в котором та просила найти для ее дочери, Арабеллы, приемную семью, сохранив ее происхождение в тайне.
Арабелла пришла в ярость из-за того, что родная мать скрыла от нее правду, а мальчик предложил ей взять ситуацию в свои руки.
– Мечтай о большем, – сказал он. – Никогда не довольствуйся тем, что имеешь. Не спрашивай, а бери.
Тогда он был всего-навсего нескладным, угрюмым подростком, но от его взгляда не ускользало ничто. И взгляд этот часто останавливался на ней. Вырос он в очаровательного юношу с безупречными манерами и гардеробом с иголочки. Арабелла с нетерпением ждала каждой новой встречи – чтобы обсудить планы по свержению торианской королевы, а заодно увидеть его симпатичное лицо и услышать его мелодичный голос. Она обещала себе, что не отдаст сердце человеку с такой дурной славой, но со временем обещание позабылось: они стали любовниками, и распоряжаться своим сердцем она уже не могла.
Перед каждым свиданием Арабелла представляла, что наденет сама, во что будет одет он, о чем они будут беседовать. Обычно ей удавалось предсказать, как поведут себя люди, потому что она просчитывала сотни вариантов. Но с ним все было иначе. Он всегда удивлял ее, и это только подогревало интерес.
Она часто гадала, отвечает ли он ей взаимностью, и решила, что все-таки отвечает. Будь его чувства напускными, он бы давно ее бросил и не стал бы рисковать жизнью ради воплощения их планов.
У входа в гостиную ей пришла в голову новая мысль: он приехал, чтобы признаться ей в любви. Они договорились не встречаться, пока с королевами не будет покончено, но он не выдержал. У Арабеллы затряслись руки – не от страха, как это бывает у других, а от предвкушения. Она спрятала их в карманы юбки и вошла.
Не так уж важно, зачем он пришел. Главное – он принес новости.
Он стоял к ней спиной, неподалеку от камина, но отвернувшись от огня. Какая странная поза. Обычно он не прятал лица. Арабелла сгорала от любопытства.
– Скажи мне, – ее голос невольно сорвался на визг, – все уже сделано?
– Еще нет, – бросил он через плечо. – Но ждать осталось недолго. Думаю, со дня на день тебя вызовут во дворец.
Она провела пальцами по губам.
– Вот и славно. Все идет по плану.
Зачем же он пришел? У них был уговор встретиться во дворце.
– Не все, котик, – сказал он, поворачиваясь к ней лицом.
– Что у тебя с руками? – ахнула она.
Его руки были покрыты волдырями, а местами обуглились дочерна. Так вот почему он держался от камина подальше, хотя в доме было холодно. Арабелла не могла похвастаться крупным наследством, поэтому приходилось экономить. Но скоро все волнения останутся позади: она поселится во дворце, где для отопления используют солнечную энергию, и будет нежиться в тепле. Там она даже в разгар зимы сможет носить любимое платье – с короткими рукавами и глубоким…
– Это не сорвет наши планы, – сказал Макель, возвращая ее с небес на землю. – Но мне нужна твоя помощь.
Она воздела руки и поспешила к нему.
– Кто это с тобой сделал?
– Киралия. Не волнуйся, она свое получит. И очень скоро.
– Тебе, наверное, жутко больно!
Арабелла провела пальцами по его гладкому подбородку. Как его увечье повлияет на дальнейшее развитие событий? Захочет ли он теперь с ней спать? Перед его приходом она, как обычно, надела самое красивое белье.
Он помотал головой.
– Я принял сильные эонийские обезболивающие. Но… – он криво улыбнулся, – рука помощи мне не помешает.
Дрожащими пальцами он достал из кармана рулон бинтов. Арабелла кивнула и принялась осторожно обматывать его руки.
Вблизи они выглядели еще хуже – как обуглившиеся поленья. Такой ожог не заживет. Кожа – там, где она еще осталась, – пахла костром. Арабелле хотелось зажать нос и отвернуться, но, сделав над собой усилие, она закончила работу.
– Не переживай. Когда я стану королевой, ты получишь ГИДРу. – Она будет сама придумывать законы, и никто не посмеет ей перечить. – Я тебя исцелю.
Если ему удастся сохранить руки в нынешнем состоянии, ГИДРа восстановит поврежденную плоть, но если их ампутировать, тогда уже ничто не поможет. Макель так ловко работал руками. Как же будет обидно, если он их лишится.
– Не сомневаюсь, – сказал он. – Моя королева.
Арабелла просияла.
– Люди знают, что творится во дворце?
Она со вздохом запустила руки ему под рубашку и начала водить ими по его гладкой груди. Это успокаивало и помогало выстроить мысли. Она любила его уже только за этот волшебный эффект.
Она поможет ему забыть о боли, а он поможет ей.
– Даже не подозревают, – простонал Макель. – Должно быть, советники решили молчать, пока не отыщут кровных родственниц.
Ее руки скользнули ниже, и он уронил голову ей на плечо. Она почувствовала на шее его жаркое дыхание.
– Но они никого не найдут.
– Верно… – прошептал он. – Никого, кроме тебя…
– А что с убийцей?
– Все прекрасно, – выдавил он. – Работает быстро, бесшумно и безошибочно.
Новость принесла ей огромное облегчение, подобно дождю в душный летний день. Ее разум успокоился, остыл. Вот бы это ощущение длилось вечно! Замыслы, которые она вынашивала с четырнадцати лет, наконец-то воплощались. Скоро она спасет «Сваи». Снесет стены между квадрантами и позволит им пользоваться ресурсами соседей. И, конечно же, станет единоличной правительницей Квадары. От одной мысли о том, как она будет счастлива, по ее телу пробежала дрожь.
Может быть, тогда у нее в голове воцарится порядок.
– К концу не… – он осекся, когда она прильнула к нему всем телом, не касаясь лишь забинтованных рук. – К концу недели все будет улажено. Во дворце слишком много народа. Если подвернется удачный момент, дела пойдут быстрее.
– Все вышло, как мы рассчитывали.
– Да.
– Хорошо.
Их губы сомкнулись.
Остального за шумными вздохами и приглушенными стонами было уже не разобрать.
Глава тридцать пятаяКиралия
Мысли путались, и я бежала куда глаза глядят. Подальше от пожара, подальше от жутких картин, стоявших перед глазами. Подальше от испуганного лица королевы Коры, чтобы она, чего доброго, не показала на меня пальцем.
Опоздала. Опоздала.
В задымленные коридоры высыпал народ, но меня никто не останавливал. Люди сами разбегались кто куда, в панике выпучив глаза. Можно подумать, они тут впервые…
Приемная! Толпа вырвалась из приемной! Но как?
Все толкались и обгоняли друг друга. Стоял оглушительный гвалт. Зря они проникли во дворец – лучше бы держались от этого гибельного места подальше. Зато стало ясно, почему на меня никто не смотрит. Я ничем не выделялась из объятой страхом заблудившейся толпы.
Я с трудом двигалась против потока тел. Королеве Коре уже не помочь. Мне больше нечего было делать в эонийском крыле.
Туда быстро, обратно еще быстрей.
И вообще, что-то задержалась я во дворце.
Внезапно меня схватили за талию и затащили в какую-то комнату.
– Варин! – воскликнула я, чуть не плача.
– Инспектор смешался с толпой, – сказал он, тяжело дыша. – Я его потерял. Зато встретил Кристона. Задержанные прорвались мимо охраны. Пытаются отыскать другой выход из дворца.
– Другого выхода нет.
Это я посеяла панику в приемной. Зря я объявила о смерти королевы Айрис. Если пострадает кто-нибудь еще, виновата буду я.
Из-за меня пролилось слишком много крови.