– Дженри доложил, что вы хотите со мной поговорить, – приветливо сказала она.
Во рту у меня пересохло. Отлепив язык от неба, я промямлила:
– Да, моя королева. С вашего позволения.
Она добродушно рассмеялась.
– Пусть мы не очень хорошо знакомы, но я бы ни за что не записала тебя в скромницы. Говори, не бойся.
Я взглянула на спокойное лицо Варина, а потом на королеву.
– Знаю, я не вправе просить вас об этом… – я откашлялась, – или о чем-то другом…
– Довольно, – прервала она. – Неужели ты забыла мой приказ? Ты должна жить дальше. – Они с Дженри переглянулись. – Как и мы все.
– Я помню.
– Тогда продолжай.
– Полгода назад с моим отцом случилось несчастье, – сказала я. – По моей вине. И хотя я не заслуживаю ни поблажек, ни привилегий, он заслуживает. – Слезы выступили у меня на глазах и покатились по щекам. – Я отвернулась от мамы с папой задолго до несчастного случая. Я была эгоисткой, гналась за легкой наживой и развлечениями. Мне не приходило в голову, что от этого пострадают мои близкие. Чужие заботы меня не волновали. Но теперь я хочу от жизни большего. – Я сквозь слезы улыбнулась Варину. – Во дворце я многое осознала. За пределами Тории лежит целый мир.
Я обвела тронный зал рукой. Даже теперь, когда на престоле осталась одна королева, это место внушало благоговение. Оно олицетворяло страну в целом и каждый квадрант в отдельности. Показывало, как тесно на самом деле связаны наши культуры, как схожи наши мечты.
Возведя между квадрантами стены, королевы-основательницы положили конец войнам. Но они, похоже, не понимали, что сила в единстве. Недооценивали возможности собственного народа. Здесь, в тронном зале дворца, не было границ.
Я пошатнулась. Варин обхватил меня за талию, а королева Маргарита подалась вперед и обеспокоенно спросила:
– Что с тобой?
Не укради я футляр с чипами, никогда бы не узнала, что эонийцам назначают день смерти. Что они способны чувствовать и страдать. Мы с Варином никогда бы не встретились: этому помешали бы межквадрантные стены.
Хотя Арабелла была коварной и жестокой, в чем-то она была права.
– Все хорошо, – твердо сказала я. – Мир куда больше, чем я думала. И я хочу быть частичкой этого мира. Но сначала… – я утерла нос тыльной стороной ладони, – сначала мне нужно себя простить. А для этого я должна загладить вину перед родителями.
Королева Маргарита села попрямее.
– Что я могу для тебя сделать?
– Мой отец лежит в эонийском медицинском центре, – сказала я. – Он уже полгода в коме, и с каждым днем ему все хуже. Если повезет, протянет еще несколько недель. Я надеялась… Я хотела… – В кои-то веки я поступала бескорыстно. Почему же это было так трудно? – Знаю, не мне просить вас о помощи. Я ее не заслуживаю. Но отец – достойный человек. Пожалуйста… – слезы ручьями струились по моим щекам, – дайте ему еще один шанс.
– Ты просишь для него ГИДРу? – подытожила она.
Я кивнула.
– Знаю, она почти на исходе, но если вы выделите ему дозу, я буду вечно благодарна.
Королева с советником обменялись долгим взглядом, полным нежности и теплоты. Пережив несчастье, сразу начинаешь понимать, что важно, а что нет. Это чувство было мне знакомо.
– Пожалуйста, моя королева! Позвольте мне сделать доброе дело.
– Советоваться не с кем, – сказала королева Маргарита, окидывая взглядом платформу, – поэтому решение за мной. Последние две недели были сущим кошмаром. Если бы не моя дочь, если бы не поступок, который я совершила семнадцать лет назад, – она вздохнула, – ничего этого бы не произошло.
– Это не ваша вина! – возразила я, но тут же спохватилась и добавила: – Моя королева.
– И не твоя. – Королева Маргарита была строгой, но понимающей. Из нее вышла бы замечательная мать. – Я исполню твою просьбу. Вы с отцом начнете жизнь с чистого листа. Надеюсь, мы тоже.
Ноги меня не держали. Хорошо, что рядом был Варин.
– Спасибо, королева Маргарита! Спасибо… спасибо… – лепетала я, но, чтобы выразить мою благодарность, не хватило бы никаких слов.
– Препарат пошлют незамедлительно, – сказала она.
Тут уж я не выдержала и, уткнувшись Варину в грудь, разрыдалась.
– Я с тобой, – шептал он мне на ухо. – Все будет хорошо.
Впервые за долгие месяцы, если не годы, я поверила, что моя жизнь правда изменится. Уже изменилась.
С этой мыслью я взяла себя в руки и еще раз поблагодарила королеву Маргариту.
– Теперь мне предстоит править в одиночку, – сказала она, и при воспоминании о гибели сестер по ее лицу пробежала тень. – И четырех советников мне будет недостаточно. Мне бы пригодился человек с опытом в межквадрантных делах.
– Моя королева, вы предлагаете мне работу? – удивленно рассмеялась я.
– А если так, ты бы согласилась? – спросила она, приподняв бровь.
– Не знаю. – Я мечтала начать новую жизнь, но недавние события сильно повлияли на меня. – Мне не хочется задерживаться в этих стенах.
– Я все понимаю, – махнула рукой она. – Мне самой нужно отдохнуть от дворца. Скоро я отправлюсь в путешествие по квадрантам и в каждом проведу по месяцу, чтобы изучить особенности всех народов и понять, какие у них общие ценности. Теперь в моих руках судьба всего королевства, и, меняя законы, я не должна забывать о том, во что верили мои сестры-королевы.
– Даже не знаю, что сказать.
– Скажи, что поможешь мне, – ответила она. – Ваш квадрант стоит последним пунктом в моем маршруте, и я хочу изучить его вдоль и поперек. – Не «наш квадрант», а «ваш квадрант». Она уже говорила от лица всей Квадары. – Даже «Сваи». Слишком долго королевы жили в отрыве от народа. Теперь я наконец это понимаю. – Она прижала руку к груди и, немного помолчав, продолжила: – Я выслушаю недовольных и успокою напуганных. Злость и ненависть больше не будут отравлять сердца, и то, что произошло, никогда не повторится.
– Конечно, – сказала я. – Я с радостью вам помогу.
Мне хотелось хоть как-то отплатить за ее доброту. А заодно искупить вину за убийство королев.
– Вот и славно, – сказала она, хлопнув в ладоши. – Теперь ты, Варин.
– Простите? – Он бросил на меня озадаченный взгляд. – Я мало что знаю о других квадрантах, моя королева. Вряд ли от меня будет толк.
– Я не совсем это имела в виду, – улыбнулась она. – В ходе расследования инспектор изучил твое досье.
Если Варин и удивился, то не подал виду.
– Да, моя королева?
Она серьезно посмотрела на него и продолжила:
– Он рассказал мне о твоем дне смерти.
Грудь Варина поднималась и опускалась чаще обычного. Я сжала его руку.
– Я не позволю эонийцам и дальше так относиться к человеческой жизни. Конечно, в одночасье законы не меняются, но уже сейчас я могу предложить тебе средство, которое приостановит ухудшение зрения.
– ГИДРу? – с трепетом спросила я.
Неужели всевышние королевы благословили нас обоих?
– Нет, к сожалению, – покачала головой королева Маргарита. – Видите ли, у Варина не обычное заболевание и не травма, а генетическая аномалия. Но гены можно редактировать только у эмбрионов. Прости, Варин, твое зрение не поправить.
Я ушам своим не верила.
– Но разве ГИДРа не исцеляет все на свете?
– Я обратилась к лучшим докторам, – нахмурилась она. – Мне очень жаль, но дело обстоит именно так.
Мне хотелось, чтобы Варин кричал, плакал, рвал и метал – словом, дал волю чувствам. Тогда я могла бы разделить его боль. Но он сохранял железное спокойствие.
– Я понимаю, – сказал он, расправив плечи. – Спасибо за участие, моя королева.
– Еще не все потеряно, – сказала она. – Ученые обязательно найдут способ исправлять генетические нарушения после рождения. Я уже выделила на исследования больше средств. А пока что ты будешь проходить лечение, которое притормозит потерю зрения. – Повисла пауза. – Надежда есть, Варин, – сказала она наконец. – Пожалуйста, не отчаивайся.
Он кивнул, но его рука бессильно повисла в моей.
Мы с Варином сидели на ступенях Дома Согласия, и я водила пальцами по его ладони. За ночь снег припорошил всю площадь, и утро выдалось морозным и свежим. Толпы квадарцев спешили по своим делам.
На экранах без остановки крутили обращение королевы Маргариты к народу, в котором она серьезно и обстоятельно излагала события последних недель. Люди слушали, задрав головы и приложив четыре пальца к губам.
Квадара пошатнулась, но устояла перед этим ударом.
Варин задумчиво смотрел вдаль. Я боялась, что он так расстроится из-за ГИДРы, что снова уйдет в себя. Но теперь все было по-другому. Он сам стал другим.
– Ну как ты? – спросила я.
– За меня не волнуйся, – улыбнулся он. – Как заметила королева Маргарита, еще не все потеряно. Две недели назад я был уверен, что обречен. А теперь… – он поднес мою руку к губам, – теперь у меня есть не только надежда, но и кое-что еще. О таком я не мог даже мечтать.
– И что же это? – с притворной серьезностью поинтересовалась я. – Криминальное прошлое?
Он рассмеялся и сжал мою руку. Каждый раз, когда он касался моей кожи голыми руками, сердце замирало у меня в груди, а по всему телу пробегали мурашки. Вот бы так было всегда! Хотя теперь Варин ходил без перчаток, с органическим костюмом расставаться он не пожелал. Я не возражала, ведь костюм ему очень шел. На нем любая вещь будет сидеть красиво, решила я. Особенно если на его лице будет улыбка.
– Спасибо, что была рядом, – сказал он.
– И тебе спасибо. Теперь ты от меня уже не отделаешься.
– Обещаешь?
– Ага, – улыбнулась я.
Он обернулся на дворец. Золотой купол освещал площадь, как второе солнце.
– Ты точно хочешь помогать королеве во время ее визита? Это пробудит плохие воспоминания.
Что-то темное отозвалось в моей душе, но я не позволила ему вырваться наружу. Я обещала королеве Маргарите, что не стану жить прошлым и забуду, какую роль сыграла в этих кровавых убийствах. Их совершил другой человек. Тот, кто шел на поводу у Макеля и заботился только о себе.