илой ударил Дуаня в затылок… — Ван воздел руки. — Этот юноша не понимал, что он совершил, Ваша светлость! Он всегда такой юбрый и обходительный! А как он любит животных! Он еще никогда…
— Разумеется, ваш сын не предстанет перед судом, господин Ван, — торопливо сказал судья. — На душевнобольных сила закона не распространяется. Что же касается вас, то мне придется во время вечернего заседания приговорить вас к длительному тюремному заключению за занятие контрабандой. Но я еще раз вас заверяю, что вам не следует беспокоиться за сына. И впоследствии, после того как выйдете на свободу, вы сможете регулярно с ним видеться.
Он подал знак начальнику стражи увести Вана. Некоторое время судья молча смотрел на лежащий перед ним на столе золотой перстень, Наконец он взял его и передал Дао Ганю.
— Позаботься, Дао Гань, чтобы эту драгоценность передали родственникам Дуаня. Снабдите его кратким описанием его кончины и спросите, нужно ли переслать тело родным или же можно предать его земле прямо здесь. А сейчас отправляйся в канцелярию и прикажи отправить конного гонца. Мне нужно подготовить письмо коллеге в уезд Цзянбэй, которое он и должен будет туда доставить. А еще я приложу письмо старому Хуну, что он сразу после ареста и допроса главаря банды Ляо может вместе с Ма Жуном и Цзяо Таем вернуться сюда.
На мгновение судья задумался и добавил:
— Прикажи выпустить ростовщика Лэна. Может быть, часы, проведенные в тюрьме, заставят его задуматься над своей судьбой. По крайней мере, хотелось бы на это надеяться.
Судья Ди достал из ящика стола платок и вытер пот с лица. Потом он поднял голову, мрачно посмотрел на своего помощника и усталым голосом сказал:
— Нелегкая это служба, Дао Гань!