– Что-нибудь еще? – спросил Морт у Эванса.
– Пока нет. Может, потом. Ваш телефон в Тэшморе есть в справочнике, мистер Рейни?
– Нет. – Морт написал Эвансу номер. – Звоните, пожалуйста, если я смогу оказаться чем-то полезен.
– Непременно. – Эванс поднялся, протягивая руку. – Это всегда тяжело. Сочувствую, что вам пришлось через это пройти.
Все пожали друг другу руки и оставили Стрика и Эванса писать отчеты. Шел второй час. Тед спросил Морта, не хочет ли он пообедать с ним и Эми. Морт отказался.
– Я хочу вернуться к себе. Поработать, посмотреть, не удастся ли мне отвлечься хоть ненадолго.
Он чувствовал, что, наверное, сможет писать. Неудивительно. Когда наступала черная полоса – по крайней мере до развода, который стал исключением из общего правила, – ему всегда легко писалось. Неприятности были даже необходимы. Хорошо уходить в придуманные миры от реальной боли.
Морт почти ожидал, что Эми попросит его остаться, но она не попросила.
– Поезжай осторожно, – сказала она и приложилась к уголку его рта целомудренным поцелуем. – Спасибо, что приехал и что был таким… здравомыслящим во всех отношениях.
– Я могу что-нибудь для тебя сделать?
Она покачала головой, еле заметно улыбнулась и взяла Теда за руку. Если Морт ждал намека, этот был слишком прозрачен, чтобы не понять.
Они медленно шли к «бьюику» Морта.
– Вы там нормально устроились? – спросил Тед. – Может, вам что-нибудь нужно?
В третий раз Морта неприятно поразил южный акцент Милнера. Очередное совпадение.
– Ничего не приходит в голову, – сказал он, открывая дверцу «бьюика» и доставая из кармана ключи. – Тед, а откуда вы родом? Не то вы, не то Эми мне уже говорили, но я, черт побери, никак не могу вспомнить. Из Миссисипи?
Тед добродушно рассмеялся.
– Далековато, Морт. Я вырос в Теннесси. Городок Шутерс-Ноб, штат Теннесси.
22
Обратно в Тэшмор-Лейк Морт ехал, сжав руль, сидя прямо, будто проглотив линейку, и не отводя взгляда от дороги. Он сделал погромче радио и яростно концентрировался на музыке всякий раз, когда отмечал красноречивые признаки собственной ментальной активности. Не проехав и сорока миль, он ощутил давление в мочевом пузыре. Обрадовавшись, он даже не подумал останавливаться у придорожного сортира. Настойчивая потребность облегчиться отвлекала любо-дорого.
К дому он подъехал около половины пятого и оставил «бьюик» на обычном месте, у боковой стены. Эрик Клэптон оборвал зажигательное буги-соло на гитаре, когда Морт выключил мотор. Тишина обрушилась на него, как гора камней в мягкой резиновой оболочке. На озере не было ни единой лодки, в траве – ни одной букашки.
Мочеиспускание и мыслеиспускание имеют много общего, думал Морт, выбираясь из машины и расстегивая молнию. И то и другое можно откладывать долго… но не до бесконечности.
Мочась, Морт Рейни думал о секретных окнах, секретных садах и о людях, которые обладают последними и глядят через первые. Он думал о том, что журнал, который нужен, чтобы доказать одному типу, что он либо псих, либо жулик, случайно сгорел в тот самый вечер, когда Морт хотел его забрать. Он думал о том, что любовник его бывшей жены, человек, которого он ненавидел всем сердцем, вырос в городке Шутерс-Ноб и что Шутер случайно оказался псевдонимом упомянутого психа-жулика, появившегося в жизни Морта Рейни, как раз когда упомянутый Морт Рейни начал принимать свой развод не как академическую концепцию, но как реальный факт, с которым ему предстоит жить дальше. Он думал даже о том, что «Джон Шутер» якобы обнаружил плагиат Морта Рейни примерно в то время, когда Морт Рейни разъехался с женой.
В о п р о с. Можно ли считать все это совпадениями?
О т в е т. В принципе да, можно.
В о п р о с. Считает ли Морт Рейни все это совпадениями?
О т в е т. Нет.
В о п р о с. В таком случае не считает ли он, что сходит с ума?
– Ответ – «нет», – сказал Морт. – Он так не считает. Пока по крайней мере. – Он застегнул брюки и пошел за угол дома, к двери.
23
Отыскав ключ, Морт вставил его в прорезь, но тут же выдернул. Рука легла на дверную ручку, пальцы сомкнулись вокруг нее, и он почему-то не сомневался, что она легко повернется. Шутер был здесь… или он до сих пор в доме. Не надо было ему приходить сюда, о нет, такому-то слабаку. Запасной ключ от дома в Тэшмор-Лейк Морт держал в старой суповой тарелке на верхней полке в чулане с инструментами, оттуда Шутер взял отвертку, чтобы пригвоздить беднягу Бампа к мусорному ящику. Теперь Шутер в доме, осматривается… или прячется. Он…
Однако ручка не поворачивалась, пальцы Морта лишь скользнули по ней. Дверь была заперта.
– Ладно, – сказал Морт. – Это ничего. – Он даже рассмеялся, вставляя ключ и поворачивая его в замке. Если дверь заперта, это не значит, что Шутера в доме не было. Более того, даже вероятнее всего, что он побывал в доме, когда Морт перестал этого опасаться. Шутер мог открыть дверь запасным ключом, положить ключ обратно и запереться изнутри, чтобы усыпить подозрения врага. Чтобы запереть дверь, достаточно вдавить кнопку на ручке. Добивается, чтобы я сорвался, подумал Морт, перешагнув порог.
Дом был полон пыльного предвечернего солнечного света и тишины, но тишина не казалась необитаемой.
– Ты ждешь, что я начну паниковать? – сказал Морт. Он ожидал, что слова эти покажутся безумными ему самому: одинокий параноик обращается к непрошеному гостю, который существует только в его воображении. Но он не показался себе сумасшедшим. Напротив, он говорил как человек, раскусивший уловку минимум наполовину. Понять только половину замысла, конечно, не очень приятно, но половина лучше, чем ничего.
Он вошел в гостиную со сводчатым потолком, с застекленной стеной, выходившей на озеро, и, конечно, со Знаменитым на Весь Мир Диваном Морта Рейни, известным также как Софа Коматозного Писателя. Скупая улыбка тронула его лицо. Брюки в паху стали тесны, такое напряжение он ощутил.
– Раскрыть обман наполовину лучше, чем ничего, верно, мистер Шутер? – спросил Морт.
Слова утонули в пыльной тишине. В пыли чувствовался застоявшийся табачный запах. Взгляд Морта случайно упал на мятую пачку сигарет, которую он нашел в ящике стола. Ему показалось, что в доме царит какая-то вонь и что это страшно все портит; запах был явно неженский. Но он тут же подумал: Нет. Это ошибка. Это не то. Ты улавливаешь запах Шутера. Ты чуешь мужчину, ты обоняешь его сигареты. Не твои, а его.
Морт медленно повернулся и поднял голову. Отсюда была видна половина кремовой стены комнаты на втором этаже. Проем обрамляли темно-коричневые деревянные планки, предназначавшиеся для того, чтобы помешать неосторожному выпасть, разбившись о пол гостиной, ну и для красоты, конечно. Сейчас они не казались Морту декоративными, скорее напоминали прутья тюремной решетки. Все, что удавалось различить в комнате, которую они с Эми называли гостевой спальней, – часть потолка и один из столбиков кровати.
– Вы наверху, мистер Шутер? – крикнул Морт.
Ответа не было.
– Я знаю, вы пытаетесь меня напугать! – Вот теперь Морт подумал, что ведет себя нелепо. – Но это у вас не пройдет!
Лет шесть назад они подключили большой камин из плитняка в гостиной к плите «Блэкстоун джерси». Стойка с каминными принадлежностями находилась рядом. Морт обхватил пальцами ручку совка для золы, подумал, оставил совок и взял кочергу. Глядя на гостевую комнату за решеткой деревянных планок и занеся кочергу, как рыцарь, приветствующий королеву, он медленно пошел вверх по ступеням. Он чувствовал, как мышцы грызет напряжение, но понимал, что боится не Шутера, – он боялся не найти никого.
– Я знаю, что вы здесь, и знаю, что вы ждете, пока я запаникую! Одного не знаю – в чем, собственно, дело, Альфи, но когда я вас найду, вы мне это скажете!
Морт остановился на площадке второго этажа. Сердце глухо стучало в груди. Дверь в гостевую комнату была слева. Дверь в ванную – справа. И вдруг он понял, что Шутер здесь, но не в спальне. Нет, это была уловка. Шутер хотел, чтобы он в это поверил.
Шутер был в ванной.
Стоя на площадке со стиснутой в правой руке кочергой – пот лился из-под волос, ручейками сбегая по щекам, – Морт услышал Шутера. Слабый шорох. Он здесь, все правильно. Судя по звуку, стоит в ванне и неосторожно шевельнулся. Ку-ку, Джонни, я тебя слышу! Ты вооружен, придурок?
Морт понимал, что Шутер пришел не с пустыми руками, но отчего-то не верил, что у него пистолет. В голову пришла мысль, что псевдоним этого человека куда ближе к огнестрельному оружию, чем его обладатель[23]. По виду, Шутер привык к инструментам попроще. То, что он сделал с Бампом, это косвенно доказывает.
Готов спорить, у него молоток, подумал Морт и свободной рукой вытер мокрую шею сзади. Глаза подрагивали в глазницах в такт ударам сердца. Спорю, что это молоток из моей пристройки.
Больше Морт не успел ни о чем подумать – он вдруг ясно увидел Шутера. Тот стоял в ванне в своей круглой черной шляпе и желтых говнодавах, и его губы разошлись над заказанными по почте искусственными зубами в улыбке, больше напоминавшей гримасу. Пот тек по его лицу, оставляя глубокие борозды, как вода, струящаяся по цинковым желобам, а взятый в пристройке молоток занесен к плечу, как у судьи. Шутер неподвижно стоял в ванне, готовый с силой опустить молоток. Следующее дело, бейлиф.
Я тебя знаю, приятель. Я тебя раскусил при первой же встрече. Знаешь, что? Ты не с тем писателем связался. Я с середины мая хочу кого-нибудь убить, и ты для этого прекрасно подойдешь.
Повернувшись в сторону двери спальни, Морт левой рукой (отерев ее о рубашку, чтобы ладонь не скользила в решающий момент) плотно взялся за ручку двери в ванную.
– Я знаю, что ты там! –