— Ты нашла это в библиотеке? — поинтересовался я.
Сара кивнула.
— Похоже, что это про наши деньги, да?
Сара снова кивнула и наклонилась поцеловать Аманду.
— Ты никого не узнал на фото? Наверное, в самолете был один из них.
Я посмотрел на фотографии еще раз:
— Не знаю. Лицо пилота обклевали птицы.
— Но как бы то ни было, здесь точно говорится о наших деньгах.
— Если в самолете был кто-то из них, то, скорее всего, это тот, что моложе. Он маленький, — сказал я и показал фото Саре.
Сара даже не взглянула в мою сторону. Она смотрела на Аманду.
— Прямо судьба, что они братья, да?
— В смысле?
— Ну они, ты и Джекоб.
Я начал было думать о словах Сары, но моментально взял себя в руки и остановился. Я не хотел даже думать об этом и положил фотографии на край раковины.
— Как ты их нашла? — спросил я.
Сара потянулась и включила душ. Аманда лежала очень спокойно и слушала шум воды.
— Я просто просмотрела газеты. Со дня, когда вы нашли самолет, и раньше. Долго искать не пришлось. Эти статьи были на первых страницах. Я перечитывала эти заметки столько раз, что уже, по-моему, выучила их наизусть.
— Я тоже.
— Но это всего лишь статьи в газете, ничего серьезного.
— Но это многое меняет, да?
— Как это? — спросила Сара и внимательно посмотрела на меня.
— Помнишь, мы оставили деньги, потому что думали, что они никому не принадлежат и никто их не ищет.
— И?
— А теперь мы знаем, кто их ищет. Теперь мы не можем отрицать то, что это воровство.
Сара встала и удивленно посмотрела на меня.
— Хэнк, это и раньше было воровством. Просто сначала мы не знали, у кого воруем, а теперь знаем. По-моему, это никак не меняет дело.
Конечно, она была права.
— По-моему, даже хорошо, что мы знаем, откуда эти деньги, — продолжала Сара. — А то я уже начала было волноваться, что они могут быть мечеными или поддельными, тогда бы мы не смогли их потратить. А теперь мы можем быть уверенными, что все в порядке.
— Они могут быть мечеными, — заметил я. У меня сжалось сердце от одной мысли, что я мог убить людей за мешок нарезанной бумаги. Тогда все усилия были бы напрасны.
Сара махнула рукой:
— Нет, точно нет. Похитители требовали чистые деньги. В статье об этом написано.
— Может, поэтому они и убили девушку. Может, они забрали выкуп и поняли, что…
— Нет, — перебила меня Сара. — В статье сказано, что они сразу убили ее. Они застрелили ее до того, как получили деньги.
— Может, мы можем как-то проверить деньги? В ультрафиолете, например?
— Нет, Хэнк, это лишнее. Родители девушки не стали бы так рисковать и подсовывать некачественные деньги.
— Но мне кажется…
— Хэнк, успокойся. Ты мне доверяешь? Поверь, деньги немеченые.
Я ничего не ответил.
— Ты просто уже ищешь, к чему придраться, — добавила Сара.
— После этих статей мне так и хочется вернуться к самолету и посмотреть, один ли из братьев там или нет, — сказал я.
— А у него был бумажник?
— Я не проверил.
— Хэнк, послушай, возвращаться туда глупо. Это риск.
Я покачал головой.
— Я не собираюсь возвращаться, — сказал я.
Сара подняла Аманду из воды.
— Подай полотенце, — попросила она.
Я встал, снял полотенце с крючка и взял Аманду у Сары. Я укутал малышку в полотенце, снова сел на унитаз и положил дочь на колени. Она сразу же заплакала.
— Что меня пугает, — сказал я, глядя на Сару, которая вытиралась, — так это то, что кто-то кроме нас знает о деньгах. И этот кто-то — преступник.
— Хэнк, он напуган. Он знает, что полиция установила его личность.
— Да, но сотрудники ФБР говорят, что точно поймают его. Когда это случится, он обязательно расскажет им о брате, пропавшем самолете и деньгах.
— И что?
— Сара, ну все же ясно. Полицейским ничего не будет стоить связать все воедино. Карл знает, что мы слышали шум двигателя самолета у парка. Он знает, что Джекоб, Луи, Сонни и Нэнси убиты. Если самолет найдут, то полицейские будут знать, что на борту должны быть четыре миллиона долларов… — Я на секунду замолчал. Собственные слова заставили меня содрогнуться от страха. Я показал на вырезки и фото на них, которые лежали на раковине: — Как они забыли про скрытую камеру, так и мы могли упустить что-нибудь.
Сара вытерла волосы и бросила полотенце в корзину с грязным бельем. Ее халат висел на крючке, на двери. Она надела халат и взяла у меня Аманду.
— Все эти связи кажутся очевидными только нам, потому что мы все знаем. Больше никто ничего понять не может и не сможет.
Малышка сразу же успокоилась на руках матери.
Я встал. В ванной было очень жарко. Я снял куртку и повесил ее себе на руку. Рубашка уже была мокрой от пота и прилипла к спине.
— А что, если Джекоб, Луи или Нэнси оставили что-нибудь после себя, что-нибудь вроде дневника, например. Или если кто-то из них рассказал о деньгах кому-нибудь, и мы…
— Хэнк, все хорошо, мы в безопасности, — сказала Сара. — Перестань придумывать разную ерунду. Вообще поменьше думай по этому поводу.
Заметив это, Сара подошла ко мне и обняла одной рукой. В другой она держала Аманду. Жена прислонилась лицом к моей щеке. От нее пахло чистотой, влагой и свежестью.
— Лучше подумай о том, как ты выглядишь со стороны. Все считают тебя обычным, милым, веселым и положительным парнем. Никто никогда в жизни даже не подумает о том, что ты можешь быть каким-то образом причастен к тому, что мы совершили.
В субботу, двенадцатого марта, у Сары был день рождения. Я хотел, чтобы этот день Сара запомнила надолго, чтобы он стал каким-то особенным и неповторимым, потому что, во-первых, ей исполнялось тридцать лет, во-вторых, она родила Аманду, а в-третьих, у нас были деньги. Так что я накупил жене кучу разных подарков, которые раньше не мог себе позволить.
Первым подарком была квартира во Флориде. Еще в феврале я увидел объявление в газете о том, что на аукцион будет выставлено то, что государству удалось получить с разгрома банды, занимающейся продажей наркотиков. Список вещей, выставленных на аукцион, был очень разнообразным. Там были лодки, машины, аэропланы, мотоциклы, дома, квартиры, драгоценности и даже лошадиная ферма. Все это продавалось примерно за десять процентов от настоящей цены. Вернее, такой была начальная ставка. Аукцион проводился в предыдущую субботу, пятого марта, в Толедо. Я сказал Саре, что еду на работу, а сам около девяти часов утра поехал в город.
Я приехал по адресу, указанному в объявлении. Аукцион проводился в небольшом складском помещении. Вокруг небольшой деревянной сцены стояли стулья.
Самих предметов продажи в помещении не было. Здесь находились только их фотографии и длинные описания, собранные в один большой каталог.
Когда я приехал, в зале собралось уже примерно человек сорок. На аукционе присутствовали только мужчины. Еще, наверное, столько же посетителей приехало уже после меня.
Начало аукциона задерживалось, я просидел около получаса, просто рассматривая каталог. Сначала мне очень понравилось одно украшение, но когда я пролистал следующие страницы, я нашел прекрасную квартиру в доме на берегу океана во Флориде. В каталоге размешались фотографии квартиры и дома, в котором она находилась. В квартире было три спальни, обычная ванная и джакузи. Дом был белым с красной черепичной крышей.
Квартира была шикарная, и я сразу решил, что куплю ее для Сары.
Она стоила 335 тысяч долларов. Но на аукционе ее стартовая цена составила всего 15 тысяч. У нас с Сарой было чуть больше 35 тысяч в банке в Ашенвилле. Эти деньги мы копили на переезд в Форт Оттова. Но сейчас я почему-то совершенно спонтанно решил, что могу потратить 30 тысяч. Я подумал, что даже если нам все же придется уничтожить деньги, то я смогу продать эту квартиру и даже выиграю с этой сделки дополнительные проценты.
Я присутствовал на аукционе впервые. Поэтому, когда все началось, я некоторое время лишь сидел и наблюдал за тем, как ведут себя люди, и пытался понять, как и что надо делать. Оказалось все довольно просто. Надо было просто поднимать руку и предлагать свою цену, когда речь шла о вещи, которую надо было купить. После того как кто-нибудь объявлял самую высокую цену, вещь считалась проданной. Женщина, которая помогала аукционисту, заносила все данные о продажах в специальный список.
В розыгрыше квартиры кроме меня участвовало еще трое мужчин. Цена росла довольно быстро, и когда она начала приближаться к 30 тысячам, я уже начал нервничать. Но как раз в этот момент мои конкуренты опустили руки, и я выкупил квартиру за 31 тысячу долларов.
Женщина-секретарь записала мое имя. Она была молода и довольно симпатична. У нее было худое лицо и короткие черные волосы. Когда я подошел к ней, чтобы зарегистрировать покупку, она быстро объяснила мне, что надо делать.
Секретарь выдала мне карточку, на которой был написан адрес, куда я в течение недели должен привезти деньги. После того как я внесу деньги, им потребуется десять рабочих дней, чтобы оформить все бумаги. После этого я должен буду снова приехать по адресу, указанному в карточке, и получить все документы и ключи от квартиры.
Как только девушка объяснила мне всю процедуру получения документов, я заполнил специальную анкету, где указал свое имя, адрес и телефон.
Затем я вернулся на свое место и попытался справиться с нахлынувшими эмоциями. Мысль о том, что я только что потратил 31 тысячу долларов, почти все наши сбережения, была не очень приятна. Но потом я подумал о том, сколько денег у меня лежит под кроватью. И, конечно, сумма, которую я только что потратил, сразу же показалась мне абсолютно незначительной. Чем дольше я сидел на аукционе, тем больше думал о том, что я миллионер. И не просто миллионер — у меня было целых четыре миллиона. Я подумал, что надо уже начинать соответствовать этой роли. Первое, что мне пришло в голову, было то, что надо будет купить трость, чтобы выглядеть как настоящий миллионер и истинный джентльмен.