Водитель выключил фары и двигатель.
Я вынул мачете из-за пояса, положил его на прилавок и прикрыл газетой.
Лужу крови и вина было видно от самой двери. Кроме того, я испачкал ботинки и кровавыми следами истоптал весь пол. Я с замиранием сердца посмотрел на лужу и следы и подумал о том, почему же я был так неаккуратен. Я оставил слишком много улик после себя.
К двери подошла какая-то женщина. Над магазином пролетел еще один самолет. Женщина остановилась и, так же как и я, проводила самолет взглядом до самой взлетно-посадочной полосы.
Женщина была довольно пожилой. На первый взгляд ей было около шестидесяти лет. Одета она была очень элегантно — темная шуба, жемчужные серьги и черные высокие сапоги. В руках она держала маленькую черную сумочку. Ее лицо, несмотря на довольно толстый слой румян, выглядело немного бледным, как будто бы женщина только оправилась после болезни. У нее было такое выражение лица, как будто она чуть было не опоздала на какое-то мероприятие, которое проводилось в магазине.
Она дернула ручку двери. Обнаружив, что дверь заперта, женщина подняла руку, чтобы постучать в застекленную дверь, и тут же заметила меня, как вкопанного стоящего за прилавком. Она показала мне на свои часы, потом подняла два пальца и сказала что-то. По движению ее губ я догадался, что:
— Две… минуты… до… шести!
Я покачал головой и крикнул:
— Закрыто!
Внутренний голос отчаянно шептал мне:
«Отпусти ее, пусть она уйдет. Она ничего не запомнит. Все выглядит так, будто ты уже закрыл магазин и собираешься уходить. Не открывай дверь. Пусть она уйдет».
Я снова покачал головой, надеясь, что она вернется в машину и уедет.
Но женщина не уходила. Она еще раз подергала за ручку двери и крикнула через стекло:
— Мне нужна только бутылка вина!
Я услышал ее. Голос женщины напомнил мне кого-то, кого я знал. Но вот точно кого, я вспомнить так и не смог.
— Закрыто, — снова крикнул я.
— Пожалуйста, — попросила она и постучала по стеклу.
Я внимательно посмотрел на свои руки, чтобы убедиться, что на них нет крови. Когда я поднял глаза, женщина все еще стояла у двери. Я понял, что она не собирается уходить, она заставит меня открыть дверь.
— Молодой человек! — крикнула она.
Я знал, что мне придется сделать, я знал, чем все это закончится. За эти месяцы обстоятельства научили меня принимать подобные решения молниеносно и исключать возможность другого решения проблемы. Я только что провел три часа в полиции. Если эта женщина запомнит и опишет меня, они сразу же поймут, кто был в этом магазине. И меня поймают и посадят. Как только я представил себе подобное развитие событий, я понял, что это самое худшее из всего, что может случиться и не должен допустить этого.
Я был напуган. Я только что убил человека, мои джинсы и ботинки были измазаны кровью. Каждый раз, когда я вдыхал воздух, я чувствовал запах Джекоба.
Да, я принял решение. Я понимал, что, возможно, буду жалеть об этом всю жизнь. Я не хотел этого делать, тем не менее, против собственного желания, я выбрал этот путь.
Я вышел из-за прилавка.
— Одну бутылку вина, — снова крикнула женщина.
Я подошел к двери и открыл ее ключами кассира. Я быстро выглянул на улицу, посмотрел на машину и убедился, что женщина одна.
— Я очень быстро, мне всего лишь нужна одна бутылка столового вина. В подарок, — добавила она, немного запыхавшись.
Она вошла в магазин, и я закрыл за ней дверь на ключ и положил его обратно в карман.
— У вас есть вино? — спросила она, повернувшись ко мне лицом.
— Конечно, — ответил я. — Вино, пиво, шампанское…
Она, видимо, ждала, что я пойду и покажу ей, где стоит вино, но я не двигался с места. Я стоял между ней и дверью и улыбался. Сейчас я уже принял решение и был абсолютно спокоен. Точно так же было, когда я решил убить Сонни.
— Хорошо, и где оно? — поинтересовалась женщина. Она еще не заметила кровавых следов на полу.
— Сначала мы должны заключить соглашение.
— Соглашение? — удивленно спросила она и посмотрела на меня, да именно посмотрела, причем в первый раз… она заглянула мне в глаза, попыталась прочесть что-нибудь по моему выражению лица. — Молодой человек, у меня нет времени на шутки.
— Я разбил целую полку бутылок красного вина, — сказал я и показал на лужу.
Женщина посмотрела, куда я показывал, и произнесла:
— Боже мой.
— Так вот, — сказал я, — швабра лежит на верхней полке в чулане, так что мне надо лезть туда по лестнице. Мне нужно, чтобы кто-нибудь придержал лестницу.
Женщина снова внимательно на меня посмотрела:
— И вы просите меня подержать лестницу?
— Вообще-то я оказал вам услугу, впустив в магазин после закрытия.
— Услугу? Да вы закрыли магазин раньше положенного времени и хотели побыстрее убежать домой. Вот уж не думаю, что ваш босс сочтет это…
— Вам всего-навсего надо подержать…
Женщина посмотрела на часы:
— Без двух минуты шесть. Услуга! Никогда не слышала ничего подобного.
— Послушайте, — сказал я. — Я не смогу вымыть эту лужу без швабры. А без вашей помощи я ее не достану.
— Кто же хранит швабры на полках?
— Это не займет много времени.
— Я одета для праздничного ужина. Посмотрите на меня! Я не могу в таком виде держать лестницы!
— Что ж, а если за это я отдам вам вино бесплатно? — предложил я. — Любую бутылку, какую вы пожелаете.
Женщина задумалась:
— Вы сказали, что есть шампанское?
Я кивнул.
— «Дон Перьсьон»?
— Да, конечно.
— Тогда я возьму его.
— Хорошо, — ответил я. — Возьмете шампанское.
Я подошел к прилавку и взял мачете, прикрытый газетой. Потом я вернулся к женщине и взял ее под локоть.
— Пойдемте там, чтобы обойти лужу.
Женщина позволила мне вести ее. Когда она шла, каблуки громко цокали по полу.
— Надеюсь, я не испачкаюсь? Я не буду держать лестницу, если там грязно.
— Там все чисто, — ответил я. — Придержите лестницу и все.
Мы шли по крайнему ряду. По дороге я быстро оглядывал полки. Никаких следов беспорядка не было, все лежало на своих местах: хлеб, гренки, соусы, туалетная бумага, салфетки, рис, консервированные фрукты, крекеры, чипсы.
— У меня мало времени, — заметила она и посмотрела на часы. — Я уже опаздываю.
Я держал ее под локоть. Нож был у меня в левой руке, я чувствовал его лезвие сквозь газету.
— Я достану швабру, найду вам шампанское и… — я отпустил ее руку и добавил: — вы уйдете.
— Все как-то очень странно, — сказала она. — Меня никогда раньше не просили ни о чем подобном.
Я снова взял ее под локоть, и она взглянула на меня.
— Знаете, я больше никогда сюда не вернусь, — сказала она. — Это последний раз, когда я заезжаю в ваш магазин. Вот, молодой человек, к чему приводит поведение, подобное вашему. Нельзя заставлять покупателей делать то, что им неудобно. Это отбивает посетителей.
Я кивнул. Я почти не слушал ее. По мере того как мы приближались к чулану, я почему-то начал нервничать. Я чувствовал, как бешено забилось мое сердце.
Лужа растеклась до самой двери чулана. Кроме этого, на полу остался еще красный размазанный след от тела кассира, когда я тащил его в чулан. Женщина увидела все это, резко остановилась и произнесла:
— Я через это не пойду.
Я крепче сжал ее локоть и потащил к чулану.
— Что происходит? Что вы делаете, молодой человек? — закричала она, испугавшись.
Обеими руками я полунес-полутащил женщину к темно-красной луже. Она пыталась сопротивляться и передвигалась маленькими шажками.
— Это возмутительно! — уже визжала женщина.
Мы на секунду остановились у двери, пока я возился с замком. Посмотрев вниз, я увидел ее сапожки, которые уже были измазаны кровью. У нее были очень маленькие ножки, совсем как у ребенка.
— Я… не… собираюсь… терпеть… такое… — кричала она, пытаясь высвободиться из моих рук. Но я крепко держал ее.
— Так… грубо… обращаться… с…
Я открыл дверь и толкнул женщину в чулан. Одной рукой я скинул с мачете газету… нож упал прямо в лужу.
Женщина, как ни странно, не испугалась. Кажется, она поняла, что на полу лежит тело еще до того, как увидела его. Когда я толкнул ее в чулан, она отскочила, но сумела удержать равновесие. Одна ее нога оказалась около головы кассира, а вторая — на уровне груди.
Она повернулась ко мне, начала было что-то кричать, но потом опустила глаза и увидела окровавленное тело.
— Боже мой… — простонала она.
Я хотел сделать все быстро. Так быстро, как только это было возможно. Я решил затолкать ее в чулан и сразу же ударить ножом. Но меня вдруг остановил ее голос… я неожиданно понял, кого же он мне напоминал… Он напоминал голос Сары… у нее был точно такой же тембр голоса, интонации, тон, та же уверенность и твердость… Пожалуй, единственным отличием было то, что у этой женщины голос был старше.
«Таким будет голос Сары, когда она состарится».
Да, пока я растерялся, у женщины было время повернуться ко мне лицом. Теперь она стояла и смотрела на меня. В ее глазах был ужас, смятение и негодование.
— Не… — начала она, но потом вдруг замолчала и покачала головой.
В чулане было темно. Единственным освещением служил свет, который попадал сюда из зала магазина. Я стоял на пороге чулана… в руках у меня был мачете.
— Что здесь произошло? — спросила она. Ее голос немного задрожал, но ей все еще, как ни странно, удавалось сохранять спокойствие. Я наблюдал за тем, как она осторожно переставила ногу, чтобы поудобнее встать и хорошо меня видеть. Она смотрела мне прямо в глаза. Теперь ее ноги были на уровне желудка продавца. Полы ее шубы доставали до тела.
Я знал, что должен убить ее, что чем дольше я нахожусь в магазине, тем больше была опасность, которой я подвергался. Однако, когда я был для всех обычным человеком, я привык всегда отвечать на вопросы, которые мне задают, я с детства был приучен к этому. Вот и сейчас я не мог сдержаться и не ответить. Услышав вопрос, я автоматически, практически не думая, ответил: