— Какого черта ты делаешь? — спросил Джекоб. Он вновь заглянул в дверь.
Я ему не ответил. В висках бешено стучало. Я ничего не понимал, не мог поверить, что все это происходит со мной. Вдруг неожиданно я споткнулся о довольно большой мешок. Я осторожно взял его и потащил к двери. Мешок был ужасно тяжелым, как будто был набит землей. От этой тяжести ко мне вернулся приступ тошноты.
— Что случилось? — поинтересовался Джекоб. Вместо ответа я шикнул на него, подтаскивая мешок к двери. Джекоб убрал голову и отошел, уступая мне дорогу.
Подойдя к двери, я навалился на нее плечом и приоткрыл еще дюйма на три. Джекоб и Луи с интересом наблюдали за мной. Судя по выражению их лиц, они были заинтересованы, но явно чего-то опасались. После полутьмы самолета мне показалось, что на улице стало светлее и как-то ярче, чем было раньше. Я протиснул мешок в дверь и скинул его на снег.
— Хэнк, ты весь в крови, — сказал Джекоб. Он поднял руку, коснулся своего лба, показывая мне, где кровь, и повернулся к Луи, — Это птица его так клюнула. — добавил он.
Луи внимательно посмотрел на мой лоб. Я действительно чувствовал, как по лбу сочится подмерзшая струйка крови, которая уже доползла до брови.
— Она выклевала ему глаза, — сообщил я.
Джекоб и Луи молча уставились на меня.
— Птица. Она сидела на коленях у пилота… и выклевала его глаза.
Лицо Джекоба исказилось брезгливой гримасой. Луи смотрел на меня довольно скептически.
— Даже череп видно, — заметил я. — Я видел кость.
Я наклонился, взял в руку немного снега и приложил его ко лбу.
Поднялся ветер. Яблони раскачивались на ветру, скрипя ветвями, словно крыльями. Теперь, чтобы удерживать равновесие, птицам приходилось держаться когтями крепче.
Тем временем стало темнеть. Вместе с заходом солнца похолодало.
Я убрал снег от ушибленного места, он стал светло-коричневым от крови. Сняв перчатку, я осторожно прикоснулся ко лбу. От снега он был совсем холодный и почему-то мягкий. Кажется, у меня начинала вскакивать шишка, под кожей появился как будто небольшой овальный шарик. Джекоб это заметил.
— У тебя небольшая шишка, — сказал он.
Луи склонился над мешком. Он был туго перевязан веревкой, и, чтобы развязать ее, Луи пришлось снять перчатки. Мы с Джекобом наблюдали за ним. Через некоторое время Луи удалось ослабить узел и развязать мешок.
Как только он заглянул внутрь, выражение его лица изменилось. Он был явно шокирован тем, что увидел. Глаза Луи резко расширились, и он внимательно смотрел на мешок, будто хотел получше рассмотреть, что там лежит и не верил своим глазам. Но вскоре это выражение сменилось восхищением, изумлением и радостью. Луи даже покраснел и улыбнулся, показав свои кривые зубы. Увидев его реакцию, я подумал, что не хочу смотреть на то, что лежит в мешке.
— Черт возьми, — медленно произнес Луи, запустил руку в мешок и осторожно пощупал содержимое, как будто оно было живым и могло укусить его.
— Что? — спросил Джекоб и медленно, с трудом преодолевая сугробы, подошел к Луи.
С довольно смешанным чувством я вспомнил о весе мешка и подумал, что в нем могло бы быть тело человека или его отдельные части.
— Это деньги, — сказал Луи, улыбаясь. — Смотри.
И Луи раскрыл мешок шире. Джекоб, заглянув в него, от удивления непроизвольно открыл рот. Я тоже заглянул внутрь мешка. Действительно, он был набит деньгами. Каждая пачка была аккуратно обвернута тонкими бумажными полосками.
— Купюры по сто долларов, — добавил Луи. Он достал одну пачку и поднес ее к лицу, словно хотел проверить ее на нюх.
— Не трогай, — сказал я. — Останутся твои отпечатки пальцев.
Луи недовольно взглянул на меня, положил пачку на место и надел перчатку.
— Как думаешь, сколько здесь? — спросил Джекоб.
Они оба смотрели на меня, надеясь на мои знания в области бухгалтерии.
— В каждой пачке по десять тысяч, — ответил я и посмотрел на мешок, пытаясь прикинуть, сколько пачек в нем может поместиться. — Думаю, здесь около трех миллионов долларов, — сказал я, практически наобум. Потом, немного подумав, я пришел к мысли, что этого просто не может быть. По крайней мере, я не мог поверить в это.
Луи достал другую пачку, на этот раз он был в перчатках.
— Не трогай, Луи, — повторил я, начиная злиться на этого болвана.
— Я же в перчатках.
— Полицейские будут снимать отпечатки с купюр, а ты можешь смазать те, что уже есть на них.
Луи нахмурился, но послушался меня и положил деньги обратно в мешок.
— Они настоящие? — поинтересовался Джекоб.
— Конечно, настоящие, — ответил Луи. — Что за глупый вопрос.
Джекоб не отреагировал на последнюю фразу друга.
— Как ты думаешь, это грязные деньги? Может, за наркотики? — спросил он меня.
Я пожал плечами.
— Они из банка, — сказал я и показал на мешок. — В банках деньги обычно упаковывают именно так. По сто купюр в каждой пачке.
В этот момент на другом конце поляны появился Мери Бет. Пес, перепрыгивая через сугробы, бежал к самолету. Он был явно не в самом лучшем настроении, как будто мы помешали его погоне за лисой.
Мы молча наблюдали за приближающимся псом, и никто не проронил ни слова по поводу довольно неожиданного возвращения собаки. Одна из ворон каркнула, как будто предупредила о чем-то. Этот резкий и звенящий на морозе звук на пару секунд как будто повис в воздухе.
— Этот парень, должно быть, ограбил банк, — произнес я.
Джекоб покачал головой и сказал:
— Три миллиона долларов!
Тем временем Мери Бет подбежал к самолету и остановился, виляя хвостом. Вид у пса был усталым и грустным. Джекоб присел на корточки и рассеянно похлопал питомца по голове.
— Ты, наверное, собираешься вернуть эти деньги, — спросил Луи.
Я удивленно посмотрел на него. До этого момента мне даже в голову не приходило, что у Луи могут быть совершенно другие мысли.
— А ты что, хочешь оставить их себе? — поинтересовался я.
Луи в поисках поддержки посмотрел на Джекоба, а потом снова перевел взгляд на меня.
— Почему бы нам не сделать так — каждый возьмет себе по пачке, то есть по десять тысяч долларов, а остальное вернем.
— Вообще-то это воровство.
Луи недовольно фыркнул:
— Воровство? У кого? Мы у него украдем? — сказав это, Луи махнул рукой в сторону самолета. — Да ему уже все равно.
— Здесь очень много денег, — возразил я. — Кто-то должен знать об этой пропаже, такого нельзя не заметить, и я уверен, что эти люди ищут свои деньги. Это я вам гарантирую.
— Хочешь сказать, ты меня сдашь, если я возьму немного денег? — спросил Луи, достал одну пачку из мешка и протянул ее мне.
— А мне и не придется этого делать. Тот, кто ищет эти деньги, прекрасно знает, сколько их в этом мешке. Если ты возьмешь часть денег, а потом начнешь расплачиваться в городе купюрами по сто долларов, уж поверь мне, этим людям не понадобится много времени, чтобы понять, что произошло.
Луи махнул рукой и улыбнулся Джекобу.
— Я лучше рискну.
Джекоб улыбнулся ему в ответ.
— Луи, не делайте глупостей, — сказал я уставшим и раздраженным голосом.
Луи, улыбаясь, положил пачку денег себе в куртку, потом достал вторую и протянул ее Джекобу. Джекоб взял деньги, но, казалось, был в некотором замешательстве и не понимал, что теперь с ними делать. Он все еще сидел на корточках, держа в одной руке ружье, а в другой — деньги, и молча смотрел на меня. Мери Бет катался в снегу у его ног.
— Я не думаю, что ты сдашь меня, — сказал Луи. — И я уверен, что ты не сдашь своего брата.
— Как только у меня в руках окажется телефон, твоя уверенность сразу исчезнет.
— И ты сдашь меня? — спросил он.
— Да запросто, вот так, — ответил я и попытался щелкнуть пальцами, но из-за перчаток щелчка не получилось.
— Но почему? Это же никому не повредит.
Джекоб по-прежнему стоял в недоумении, молча держа в руках пачку с деньгами.
— Положи их на место, Джекоб, — произнес я, но брат даже не пошевелился.
— Да что ты понимаешь? — тихо заметил Луи. — У тебя есть работа в продуктовом магазине, а у нас с Джекобом нет. Конечно, тебе эти деньги не так нужны, как нам. А нам они крайне необходимы.
Голос Луи странным образом изменился — он стал таким жалобным, что, признаться, слушая его, я почувствовал, что я обладаю какой-то силой. А вернее то, что от моего слова сейчас что-то зависело. Да, пожалуй, впервые за все время наших отношений у меня было право решающего голоса, я решал, что будет с деньгами.
Подумав об этом, я улыбнулся Луи:
— Если вы возьмете деньги, у меня тоже возникнут проблемы. И если вас поймают, то я буду соучастником.
Джекоб встал на пару секунд и, встряхнув ногами, снова присел на корточки.
— А почему бы нам не забрать все? — поинтересовался он, переводя взгляд то на меня, то на Луи.
— Все? — переспросил я. Эта идея показалась мне настолько нелепой, что я даже рассмеялся. Только вот от смеха рана на лбу сразу же напомнила о себе резкой болью. Я осторожно потрогал пальцем шишку. До сих пор рана немного кровоточила.
— Просто возьмем весь мешок, и все, — сказал Джекоб. — Оставим труп в самолете, ему ведь уже все равно ничем не помочь, и сделаем вид, что нас здесь не было.
Луи явно понравилась эта идея, и он кивнул, соглашаясь с предложением Джекоба.
— И разделим на троих, — добавил он.
— Нас поймают, как только мы начнем тратить эти деньги, — возразил я. — Да вы только представьте, что мы втроем в одно и то же время вдруг начинаем везде расплачиваться купюрами по сто долларов.
Джекоб покачал головой:
— Мы можем выждать время, потом уехать из этого города и начать новую жизнь.
— Только представь, — сказал Луи, — каждому по миллиону.
— Да вы не сможете покинуть город с такими деньгами, — возражал я. — Это глупо. Вас поймают.
— Хэнк, неужели ты не понимаешь? — уже повышая голос, спросил Джекоб. — Про эти деньги никто, кроме нас, не знает. Для всех их просто не существует — их нет.