Теперь я заканчиваю большую книгу по этому вопросу. Вот только успею ли?..»
Это была их последняя встреча…
Позже Сергей Александрович достал одну из последних работ Н. А. Морозова — «О возможности научного предвычисления погоды при введении в анализ галактических воздействий», опубликованную в «Известиях АН СССР» в 1944 году, и тоже приложил к своим воспоминаниям. А еще, вспоминая ушедшего наставника, он часто перелистывал его «Звездные песни»…
«О ВОЗМОЖНОСТИ НАУЧНОГО ПРЕДВЫЧИСЛЕНИЯ ПОГОДЫ ПРИ ВВЕДЕНИИ В АНАЛИЗ ГАЛАКТИЧЕСКИХ ВОЗДЕЙСТВИЙ»[117]
В целях выяснения космических влияний на по-голу автором было перечислено несколько тысяч метеорологических записей с солнечного времени на звездное. Полученные данные, переведенные на диаграммы, показывают ряд интересных зависимостей.
Еще в первой половине прошлого столетия появились попытки научно обработать уже давно существовавшую общенародную примету о связи перемен погоды с сочетаниями Солнца и Луны, особенно с новолуниями. Действительно, в этой примете было много заслуживающего серьезного внимания: от солнечного нагревания происходят восходящие, а благодаря им и нисходящие течения воздуха с образованием кучевых и грозовых облаков местного происхождения, а также и пассатные ветры и непассатные течения воздуха, перемешивающие его холодные полярные слои с более нагретыми слоями умеренных поясов Земли.
Благодаря приливным и отливным действиям Луны, а также и Солнца, неизбежно должны существовать приливы и отливы не только в морях, но и в атмосфере, причем от-солнечные приливные волны атмосферы, набегая разнообразно на отстающие от них от-лунные, должны, судя по времени года, вызывать разнообразные по месту возникновения циклоны, главные факторы неустойчивости земной погоды.
Все это казалось так ясно, что многие астрономы и метеорологи, начиная со знаменитого Франсуа Араго, положили массу труда, проверяя эту идею на огромном количестве ежедневных записей в метеорологических обсерваториях земного шара. Но как они ни комбинировали эти записи, приводя их в связь с сочетаниями Солнца и Луны, всегда выходило одно и то же: процентов шестьдесят предвычислений сбывалось, а процентов сорок не оправдывалось, показывая этим, что, кроме Солнца и Луны, на перемены погоды влияют еще какие-то космические факторы, так как с естественнонаучной точки зрения никакое явление природы не может быть беспричинным. Уже много лет назад и я специально занимался этим предметом. У меня тогда же появилась мысль, что недостающим третьим фактором перемен погоды может и даже должен быть весь наш Галактический космос, т. е. вся совокупность нашего дискообразного скопления звезд и в особенности центр их вращения.
Но для выяснения такого влияния и определения его размеров необходимо было бы перечислить записи всех метеорологических ежегодников с обычного нашего солнечного времени, по которому они ведутся, на звездное время, сутки которого на 4 минуты короче солнечных суток. А это перечисление сотен тысяч метеорологических отметок, необходимых для получения определенного вывода, было бы такой огромной работой, для которой потребовался бы труд сотен вычислителей в продолжение не одного года.
Только лет семь назад мне удалось, после многих размышлений по этому предмету, найти новый метод перечисления, по которому можно в один вечер перевести с солнечного времени на звездное такое количество метеорологических записей, на которое, по существовавшему до сих пор методу, потребовалось бы не менее месяца, и я тотчас же принялся за работу. Взяв последовательно из Академической и из Пулковской библиотек метеорологические ежегодники Парижской, Лондонской, Бомбейской, Батавскойна Яве, Ленинградской, Московской, Тбилисской, Капштадтской и других иностранных обсерваторий за несколько последних лет, я лично, а потом и поручая, при собственной проверке, своим помощникам, сделал несколько тысяч таких перечислений и перевел полученные результаты на двести с лишком диаграмм.
Сейчас же я увидел по ним, что и для звездно-суточных влияний всего нашего звездного скопления получились ярко выраженные диаграмматические конфигурации того же самого типа, как и конфигурации солнечных влияний, только другого размера. Среди нескольких сотен вычисленных мной таблиц не оказалось ни в Европе, ни в Азии, ни в Африке, ни в Америке, ни в Австралии ни одного противоречащего случая. Все мои таблицы и диаграммы говорили одно и то же: влияния всего нашего звездного скопления никак не могут быть игнорируемы при предвычислении погоды.
Оказалось возможным определить даже и места, откуда исходят недостававшие до сих пор космические воздействия на ее изменения. Все обнаружившиеся максимумы и минимумы звездно-суточных влияний на температуру воздуха единогласно показали, что за созвездием Корабля Аргонавтов около VIII–XI часа прямого восхождения существует гигантское скопление высокотемпературного вещества, излучение которого, как невидимой ночью гигантской печи, повышает во время своего наивысшего подъема над горизонтом любого места температуру воздуха над ним более чем на седьмую долю солнечного нагревания[118].
По мере его поднятия над горизонтом увеличивается относительная влажность воздуха, т. е. насыщенность его водяным газом. Обозначая через 100 % такое насыщение, при котором водяной газ начинает выделяться в виде тумана или дождя, мы получаем и для от-солнечного и для от-галактического воздействия очень правильные диаграмматические дуги, причем от-галактическая дуга достигает в климатически умеренных поясах Земли до половины от-солнечной дуги.
Скорость испарения водной поверхности от действия лучей этого галактического центра достигает трети солнечного действия. Она повышается к XII звездному часу, как от-солнечное испарение к 14 часу солнечного дня, т. е. идет из места пересечения XII крыла звездного неба с Млечным Путем, где находится скопление мелких звезд и несколько «угольных мешков» близ Корабля Аргонавтов.
Генетически связанная со скоростью испарения, абсолютная влажность имеет в тропическом поясе Земли (вероятно, благодаря остаточному накоплению испарений) менее острую вершину у от-солнечной диаграмматической кривой, так что максимум водяного газа остается неуменьшенным от 14 до 20 солнечного часа. Что же касается до галактических влияний, то максимальное действие их на абсолютную влажность хотя и приходится тоже около XX звездного часа, но идет менее плавно.
Считая, что главный от-галактический максимум запаздывает, как от-солнечный, на 8 часов после своего прохождения через меридиан, мы находим, что первоисточник его должен находиться тоже в X часу прямого восхождения (XVIII — 8 = X), т. е. опять в том же созвездии Корабля. Меньший выступ под II звездным часом должен соответствовать действию из XVIII звездного часа, на пересечении которого с Млечным Путем находится другое огромное скопление мелких звездочек и «угольных мешков» в хвосте Скорпиона. Третий выступ на этой же диаграмме под XII звездным часом соответствует по тому же расчету (XII — 8 = IV) четвертому звездному часу неба, где на фоне Млечного Пути нет ничего особенного, но рядом с ним вырисовывается гигантская туманность Ориона с «угольным мешком» внутри и две главные из видимых простым глазом звездных куч: Плеяды и Гиады. Однако утверждать, что второстепенные выступы (под II и под XVIII звездными часами неба) — их влияние, еще преждевременно, так как на других исследованных мной диаграммах получаются и просто дугообразные конфигурации.
Вообще же говоря, абсолютная влажность (т. е. количество водяного газа в атмосфере места наблюдения), как это выражается парциальным давлением, варьируется даже и в среднем годичном подсчете в продолжение солнечных и звездных суток очень капризно в разные часы, хотя при устранении непериодических уклонений и сохраняет дугообразный вид.
А это показывает, что, кроме давления воздуха и его собственной теплоты и скорости движения, а также непосредственного действия солнечных лучей в ясную погоду, тут присутствует еще какая-то могучая причина. И уже априорно можно ожидать, что тут примешано действие электромагнитных сил, потому что искусственный вызов дождей посредством рассыпания наэлектризованной пыли с аэропланов на достаточной высоте земной тропосферы ясно обнаруживает влияние этого фактора на весь водный режим нашей атмосферы. Вот, например, на таблице IV представлено распределение от-солнечных дождевых осадков по солнечным часам и от-галактических дождевых осадков по часам звездных суток. Налево это дано для Батавии на Яве (—7° S) и направо для Тбилиси на Кавказе (42° N).
Два главных от-солнечных послеполуночных выступа (в 2 и 24 часа ночи), а также и вечерние (в 18 и 16 часов дня) показывают здесь, что действия Солнца в Тбилиси в общем одинаковы с действием его в Батавии, хотя и запаздывают на 2 часа сравнительно с Батавией. Но только почему же в Тбилиси в 1913 году в 20-м, 4-м и 6-м солнечных часах количество дождевых осадков так выскочило из нормы, что если бы я Их не исключил, то они сделали бы конфигурацию этой Анаграмматической кривой совершенно беспорядочной и не имеющей ничего общего с батавской? Почему то же самое мы видим и внизу на от-галактических воздействиях? Здесь у нас опять только один выход: признать, что распределение дождевых осадков зависит не от одних перемен температуры и барометрического давления, но в огромной степени от электромагнитных бурь, постоянно происходящих не только на Солнце, но и на исследуемом нами теперь галактическом центре в созвездии Корабля. Возможно даже, что такие бури на Солнце — только резонанс галактических бурь, которые должны одновременно повторяться и на Земле, и на Луне, и на всех планетах. Иначе трудно было бы себе представить, почему на наших диаграммах скачки, показанные звездочками, повторяются не только в полдень, когда данный горизонт обращен к Солнцу, но и в разные часы суток, и почему они так же распределяются и по различным звездным часам. Выходит даже так, как будто каждый удар космических молний и протуберансов на каком-либо галактическом центре сопровождается многократным эхом на остальных. Во всяком случае, грозовые явления, постоянно сопровождающиеся ливнями, достаточно указывают на связь между этими двумя метеорологическими проявлениями. А потому небесполезно посвят