Долгосрочные цели в экономической политике Народного единства способствовали закреплению успехов в плане текущей экономической политики (дальнейшее устойчивое подавление инфляции и рост жизненного уровня населения).
Национализация не была для левых самоцелью. Вускович и его команда предполагали, что национализации 100–150 крупнейших предприятий Чили (как правило, имевших монополистическое положение на своих рынках) вполне достаточно для того, чтобы госсектор смог выполнить стоявшие перед ним задачи и сделаться локомотивом ускорения развития национальной экономики. Из примерно 30,5 тысячи чилийских промышленных предприятий именно на 150 гигантов-монополистов приходилось 50 % производства национального ВВП.
Установление контроля государства над различными предприятиями происходило на основании действующего чилийского законодательства и осуществлялось несколькими методами.
1) Покупка чрез Корпорацию индустриального развития (КОРФО) контрольного пакета акций частных предприятий (так, например, были национализированы банки). Деньги государству ссужал Центральный банк Чили, что, конечно, вело к увеличению денежной массы в стране. Такая национализация происходила и при Фрее. В частности, правительство ХДП выкупило в рамках «чилизации» 51 % акций «Анаконды» за 175 миллионов долларов (хотя вся компания оценивалась тогда примерно в 185 миллионов).
2) Экспроприация на основе закона № 520 от 30 августа 1932 года и закона № 1262 1953 года. Данные нормативные акты давали государству широкое право экспроприации при невыполнении частными предприятиями ряда условий. Например, одной из причин экспроприации могло быть невыполнение частным предприятием обязанностей по производству определенного вида и объема продукции (предметов первой необходимости), если такого рода обязанности устанавливал президент республики. Причиной экспроприации могло быть и накопление частным предпринимателем продукции с целью добиться роста цен на нее. Также подлежали экспроприации те предприятия, которые путем ценовой спекуляции вызывали дефицит в снабжении населения той или иной продукцией.
Таким образом, правительство по закону могло экспроприировать практически любое частное предприятие. Но Альенде подходил к этому очень осторожно.
3) Интервенция государства на основе декрета № 1379. Согласно этому нормативному акту государство могло вмешиваться в дела частных предприятий вплоть до полной национализации последних, если только тем самым можно было обеспечить бесперебойное снабжение населения продуктами первой необходимости. Государство могло реквизировать у частных предпринимателей продукцию, которую те придерживали с целью роста цен, и продавать ее по нормальным ценам. Также по этому декрету государство могло заставить частных собственников продавать товары не на рынке, а государственным сбытовым организациям.
4) Государство могло назначать временных управляющих на частные предприятия в случае грубого нарушения их владельцами Трудового кодекса, если такого вмешательства требовали большинство рабочих этого предприятия.
Как мы видим, Альенде не нужны были никакие особые полномочия от парламента для создания мощного государственного сектора. И правительство Народного единства выполнило эту задачу фактически уже в 1971 году.
Было национализировано 90 % частных банков (по объему операций). Под контроль государства перешли 24 предприятия пищевой промышленности (ни одно из них не было экспроприировано; 8 находились в собственности КОРФО еще до 4 ноября 1970 года)[648]. 17 предприятий стали государственными в целлюлозно-бумажной и деревообрабатывающей промышленности, 15 – в текстильном секторе. 18 – в машиностроении и металлообработке, 4 – в строительстве. Было национализировано еще 7 предприятий в других отраслях экономики.
Помимо меди государство контролировало сбыт газа и нефтепродуктов, цены на которые не росли, как раньше, быстрыми темпами.
Несмотря на прогнозы оппозиции, ни на одном из этих предприятий не был зарегистрирован спад производства. Наоборот, производство цемента выросло на 17 %, нефти – на 32 %, селитры – на 50 %, электроники и электротехники – на 55 %.
Через национализацию государство получило фактический контроль над 80 % чилийского экспорта и 50 % импорта.
Одним из самых важных обещаний Народного единства было завершение аграрной реформы на основе принятого правительством Фрея закона, позволявшего государству изымать за выкуп все земли, превышающие надел в 80 га орошаемой земли. МИР и СПЧ требовали принятия нового закона, позволявшего экспроприировать наделы свыше 40 гектаров. Интересно, что с такой же законодательной инициативой выступили и христианские демократы.
Коммунисты, как и сам Альенде, относились к вопросу осторожнее. КПЧ видела в аграрной реформе не только восстановление социальной справедливости («земля тем, кто ее обрабатывает»), но и средство увеличения сельскохозяйственного производства и достижения самообеспечения Чили основными продуктами питания. В 1970–1976 годах Народное единство предполагало увеличивать аграрное производство на 5 % в год (после 1945 года среднегодовой темп роста чилийского аграрного сектора отставал от прироста населения и составлял примерно 2 % в год).
Исходя из этой задачи, правительство предполагало не только разделять между батраками помещичью землю, но и создавать на базе экспроприированных угодий государственные аграрные центры образцового производства, которые могли бы снабжать все хозяйства страны семенами, племенным скотом и прогрессивной агротехнологией. Причем само создание центров и конкретное место их расположение Корпорация по аграрной реформе согласовывала с местными крестьянскими советами. Собственно, такие же мысли в аграрной сфере были и у ХДП при Фрее. Как уже упоминалось, тогда было решено создавать на базе экспроприированных земель «асентамьентос». Правительство Альенде просто сделало следующий логичный шаг.
Выше говорилось, что создание центров вызвало яростную критику оппозиции, обвинявшей Народное единство в создании «совхозов» по советскому образцу. К этой критике, по сути, подключилась и МИР, требовавшая безусловного распределения любых угодий между крестьянами, хотя у последних зачастую просто не было денег, навыков и техники для создания крепкого товарного хозяйства. Миристы при поддержке левого крыла СПЧ стали требовать скорейшей экспроприации всех хозяйств, чьи наделы превышали 20 гектаров («кулацких», по терминологии МИР).
Успешное решение аграрной проблемы позволило бы и существенно пополнить валютные резервы Чили, которые страна из года в год тратила на импорт продовольствия. Если в 1939 году Чили импортировала продовольствия на 11 миллионов долларов, то в 1968 – уже на 188 миллионов. То есть фактически на аграрный импорт уходили все чистые доходы от продажи меди, причем если медь в цене падала, то цены на закупаемые Чили мясо, пшеницу и сахар росли. В 1970 году аграрный импорт обошелся уже в 217,3 миллиона долларов[649].
За 15 лет, предшествовавших победе Альенде на выборах, Чили истратила на импорт еды астрономическую сумму в 1 миллиард долларов.
Помимо импорта продовольствия Чили завозила все фосфатные удобрения, 100 % используемых в стране гербицидов и пестицидов.
Как уже упоминалось, в рамках мер по повышению жизненного уровня трудящихся и борьбы с инфляцией правительство Альенде в 1971 году нарастило импорт продовольствия примерно до 290 миллионов долларов. И это происходило в условиях кредитного бойкота США и резкого падения цен на медь. Альенде понимал, что в следующем году Чили уже не сможет себе этого позволить: валютные резервы к концу 1971 года сократились до 20 миллионов долларов[650]. От успеха аграрной реформы зависели практически все реформы правительства в социально-экономической области.
Правительство пыталось сочетать ускорение темпов аграрной реформы с мерами по интенсификации производства основных продуктов питания, особенно мяса, молока и пшеницы.
За все время правления ХДП (1964–1970 годы) государство экспроприировало 408 поместий общей площадью 3 564 343 га и образовало на их основе 293 «асентамьентос» площадью 3 433 755 га[651].
За 10 месяцев правления Народного единства (с 3 ноября 1970-го по 3 сентября 1971 года) было экспроприировано 1279 имений общей площадью 2 299 52 га. Причем реформа охватила те провинции страны (Каутин, Нубле, Вальдивия и Кольчагуа), где она ранее фактически не проводилась из-за сопротивления латифундистов. Таким образом, если при Фрее экспроприировалось в среднем 19 поместий в месяц, то при Альенде 130. Эти цифры ясно показывают – обвинения МИР правительства в том, что оно чуть ли не саботирует проведение аграрной реформы, были несостоятельны.
Несмотря на ожесточенное сопротивление помещиков и яростную критику в адрес реформы со стороны ХДП (хотя она проводилась строго по закону, разработанному и принятому по инициативе самих демохристиан), сельскохозяйственное производство в Чили в 1971 году выросло примерно на 3 %.
Однако было ясно, что простым распределением земли проблему обеспечения страны продовольствием не решить. Требовались громадные капиталовложения, и дать их могло только государство.
Например, для обеспечения 10-миллионного населения мясом и молоком Чили нужно было примерно 5,9 миллиона голов скота, а в 1971 году имелись только 3 миллиона[652]. Особенно не хватало племенного скота, без которого невозможно было интенсивное развитие животноводства.
Что касается удобрений, только за четыре месяца 1971 года пришлось импортировать 14 тысяч тонн мочевины и 58 тысяч тонн фосфатных удобрений. Примерно 60 % было направлено в реформированный сектор сельского хозяйства.
Бесперебойному снабжению населения продуктами мешали и сложности транспортировки (отсутствие разветвленной железнодорожной сети). Так, например, картофеля в стране производилось вполне достаточно, но в некоторых городах пе