[736] и если генералы испугаются возглавить движение против Альенде, то это сделают полковники. Каналес утверждал, что к перевороту в любом случае присоединится командование ВВС и флоту негоже оставаться в стороне. Юстиниано сообщил о беседе главкому ВМС адмиралу Монтеро, а тот – Пратсу. 21 сентября Пратс вызвал Каналеса и потребовал от него уйти в отставку в «интересах конституции».
«Меркурио», естественно, связала отставку Каналеса с планами Народного единства заменить профессиональными вооруженные силы другими формированиями, поддерживающими марксизм-ленинизм[737]. Дескать, коммунисты – мощный враг вооруженных сил, и любая попытка внести раскол в армию (например, отставка Каналеса) играет только на руку этому врагу. Далее «Меркурио» прямо подстрекала армию к неповиновению: «Доктрина вооруженных сил предполагает преданность Конституции и стране больше, чем людям, режимам и правительствам».
Начиная с весны 1971 года ЦРУ, полностью восстановив свою агентуру в вооруженных силах Чили, стало составлять списки офицеров, которые могли бы принять участие в перевороте против Альенде.
9 ноября 1971 года американская разведка составила для директора ЦРУ Хелмса и Киссинджера документ под названием «Предварительное планирование возможного военного движения против чилийского правительства». В нем говорилось, что высшее офицерство чилийской армии решило свергнуть чилийское правительство осенью 1972 года.[738] Как ожидали потенциальные заговорщики, к этому времени чилийская экономика будет настолько подорвана, что это оправдает введение чрезвычайного положения, которое и станет прелюдией для переворота.
В марте 1972 года ФБР (которое согласно американскому законодательству занималось контрразведкой, но традиционно вело разведывательные операции в Латинской Америке) представило Киссинджеру детальный отчет о настроениях отдельных частей и офицеров чилийских вооруженных сил. По оценкам ФБР, переворот в Чили был не за горами, и готовила его группа бывшего генерала Вио[739].
В августе 1971 года один из источников американской разведки доложил о настроениях генерала Аугусто Пиночета[740], с которым этот информант ужинал 5 августа. На основании этого сообщения резидентура в Сантьяго отправила характеристику на Пиночета в штаб-квартиру ЦРУ. Генерал характеризовался как «обычный военный, дружелюбный, недалекий, полностью встроившийся в существующее положение в сфере безопасности, общественного порядка и политической ситуации… очень любит чувствовать себя важной персоной»[741]. Жена Пиночета, сообщало ЦРУ, настроена против Альенде, а сын генерала женат на члене Национальной партии и невестка хочет побудить Пиночета к активному участию в перевороте. Однако, по оценкам других потенциальных участников военного заговора, сообщала резидентура, Пиночет не способен на руководство никаким серьезным переворотом.
В январе 1972 года Пиночет стал начальником генерального штаба чилийских вооруженных сил, то есть фактически занял второе место в военной иерархии страны после Пратса.
В марте 1972 года резидентура в Сантьяго уже сообщала, что Пиночет вовлечен в подготовку военного переворота в рамках группы генерала Каналеса, с которым ЦРУ давно установило доверительный контакт[742]. По оценкам ЦРУ, генерал был трусоват и, хотя поддерживал переворот, предпочитал, чтобы он совершился без его активного участия. 27 сентября 1972 года источник ЦРУ из окружения Пиночета сообщил, что генерал «колеблется» относительно необходимости свержения Альенде. Однако источник также передал слова Пиночета, что единственной альтернативой свержению является добровольный уход Альенде.
После военного мятежа 11 сентября 1973 года Пиночет вспоминал, что уже 13 апреля 1972 года в генеральном штабе под его руководством были проанализированы возможности осуществления антиправительственного переворота[743]. Под видом военной игры была разработана операция «Оценка состояния внутренней безопасности чилийской армии», которая держалась в тайне от Альенде. Составить план реакции армии на возможные антиправительственные выступления Пиночет доверил генералу Бради. Формально это был легальный документ, но на самом деле именно его использовали для осуществления государственного переворота в 1973 году. О «двойном назначении» оперативного плана Бради, по его словам, ничего не знал.
В июле 1972 года Пиночет приказал провести передислокацию частей армии, чтобы они были готовы быстро установить контроль над ключевыми пунктами страны.
В сентябре 1972 года Пиночет приезжал в зону Панамского канала (штаб-квартира Южного командования вооруженных сил США, отвечавшего за Латинскую Америку), чтобы договориться о поставках американских танков для чилийской армии. Американцы постарались окружить генерала вниманием, и человек из делегации Пиночета подтвердил ЦРУ, что тот остался доволен оказанным ему приемом. Американцы передали генералу, что поддержат военный переворот против Альенде всеми силами, когда для этого наступит подходящий момент[744].
13 октября 1972 года вышла «изданная на хорошей бумаге», как сообщали газеты, очередная книга Аугусто Пиночета – «Тихоокеанская война». До этого генерал уже опубликовал несколько трудов по военной географии и геополитике. Среди них был «Учебник по сбору информации» – руководство для военной разведки[745].
Октябрь 1972 года в Чили, как и сентябрь, начался уличными демонстрациями школьников и бесчинствами пиловцев и активистов Национальной партии (часто это были одни и те же лица) на улицах Сантьяго. Штурмовые отряды правых пытались парализовать движение общественного транспорта в столице и опять напали на штаб-квартиру компартии. Лидер НП Харпа призвал оппозицию сплотиться в единый антиправительственный фронт и организовать общенациональную кампанию «гражданского неповиновения».
«Гремиос» 29 сентября обратились с посланием к президенту, требуя отмены повышения цен на бумагу национализированной компании «Папелериа» на 19,6 %. Интересно, что против повышения цен в розничной торговле «аполитичные» профессионалы не возражали. Было абсолютно ясно, что за петицией предпринимателей стояли правые СМИ, опасавшиеся, что могут остаться без бумаги.
Альенде, выступив 7 октября по радио, призвал чилийцев упорно трудиться в условиях тотального бойкота чилийской меди на мировых рынках. Страна должна проводить экономическую политику военного времени, подчеркнул глава государства. В этот же день четыре фабрики по производству растительного масла и два текстильных предприятия были реквизированы и стали частью госсектора[746]. Мера была вызвана тем, что все эти частные предприятия прекратили производство.
Синхронно с воззванием против правительства выступили четыре оппозиционные партии в Сенате, утверждая, что Альенде выходит за рамки правового поля. Однако каких-то серьезных доводов в поддержку столь резкого выпада оппозиционеры представить не смогли.
9 октября в борьбу против Альенде вступило еще одно мощное «аполитичное» объединение – Конфедерация водителей грузовиков (в нее входило 165 местных организаций, в которых насчитывалось 40 тысяч человек – собственников 56 тысяч грузовиков)[747]. Лидер конфедерации Вильярин был членом ХДП. Водители потребовали от президента возвратить владельцам радиостанцию «Агрикультура» в провинции Био-Био, конфискованную за клеветнические антиправительственные выступления. Требовали владельцы грузовиков и «справедливых» цен на продукцию все той же «Папелерии».
Но на самом деле владельцы грузовиков были отнюдь не бескорыстными борцами за свободу прессы. Правительство решило создать в отдаленной провинции Айсен государственную автотранспортную компанию для транспортировки жизненно важных продуктов первой необходимости, и частники попросту решили не допустить возникновения нежелательной конкуренции. Эта забастовка особенно возмутила власти потому, что незадолго до нее на нормальных переговорах водители добились от правительства повышения расценок на свои услуги на 120 %.
Неудивительно, что, рассмотрев незаконные требования водителей грузовиков, правительство их отклонило. Дальше все пошло уже по накатанному ЦРУ сценарию. 10 октября 1972 года снова позвенели пустыми кастрюлями богатые домохозяйки в Сантьяго. А на следующий день (точнее с 0.00 часов 12 октября) Конфедерация водителей грузовиков объявила забастовку в восьми южных провинциях. В ней приняли участие 12 тысяч водителей. Это явилось сильным ударом – железных дорог на юге Чили было мало, зато там находились основные районы сельскохозяйственного производства. Фактически владельцы грузовиков, как и торговцы в августе, решили задушить крупные города Чили голодом, полностью прекратив подвоз продовольствия.
Одновременно оппозиция заблокировала в Конгрессе правительственный законопроект о повышении налогов для предпринимателей, чтобы окончательно подорвать государственный бюджет Альенде, и так страдавший от акций американских медных компаний во всем мире.
На этот раз оппозиция попыталась вовлечь в бойкот все организации коммерсантов и предпринимателей. 12–13 октября к бастующим владельцам грузовиков присоединились водители такси, владельцы частных предприятий и многие торговцы. Некоторые предприниматели даже платили своим рабочим зарплату за то, что те не выходят на работу. Постепенно к «октябрьской стачке» среднего класса присоединялись другие «гремиос» – профессиональные организации врачей, банковских служащих, инженеров и адвокатов.