«разбежалось в разные стороны»»[402], при этом возопив: «То гнев Небесного Владыки пал на нас!»[403]
Так красноречиво, в духе своих тэнгрианских верований, свидетельствовал автор «Сокровенного сказания монголов» о бесславном конце, пожалуй, последнего упомянутого в древних источниках столь крупного античингисовского союза. И далее продолжал:
«Найманский Буйруг-хан отделился от Жамухи и двинулся на южный Алтай в направлении Улуг тага. Сын Тогтога мэргэдского Хуту направился к реке Селенге. Ойрадский Хутуга бэхи, желая осесть в лесах, пошел по направлению Шисгиса (Шишгида). Тайчудский Агучу-батор двинулся на Онон. Сам Жамуха, пограбив в ханы его возведший народ, поспешил обратно вниз по реке Эргунэ (Аргунь. — А. М.).
Когда распалось воинство Жамухи, Ван-хан стал преследовать Жамуху[404]. Чингисхан погнался вслед за Агучу-батором, двинувшимся в пределы тайчудские на реку Онон»[405].
Так разошлись, в прямом и переносном смысле, пути-дороги Ван-хана и его многолетнего союзника Чингисхана. Забегая вперед, скажем, что последующие два года станут периодом их открытой конфронтации, который завершится крахом хэрэйдского предводителя и его улуса.
Но вернемся к событиям 1202 года. После того как было рассеяно воинство античингисовской коалиции гур-хана Жамухи, Чингисхан направил своих ратников вслед за остатками тайчудских войск. Несомненно, Чингисхан решил раз и навсегда покончить с вождями тайчудов, по вине которых 30 лет назад распался улус «Хамаг Монгол» (Все Монголы), а он сам перенес столько бед и лишений, преследований и унижений.
Благодаря неизвестному и поныне автору «Сокровенного сказания монголов» мы становимся очевидцами сражения Чингисхановой рати против «лучших мужей тайчудских»[406], сочувствуем страданиям тяжелораненого в этом бою Чингисхана, восторгаемся преданностью и готовностью к самопожертвованию его соратника Зэлмэ, которому Чингисхан воистину «животом обязан»: «Чингисхан в сражении с тайчудами был ранен в шею. Хлеставшая из раны кровь никак не останавливалась, и владыка страдал неимоверно, и силы покидали его. С наступлением темноты он расположился ставкой тут же, на поле брани. Зэлмэ, обагряя губы, то и дело отсасывал закупоривавшую артерию кровь Чингисхана[407]. И так, набирая полный рот крови, а потом сплевывая ее тут же рядом, он просидел около лежмя лежащего Чингисхана до глубокой ночи; и никого другого он не подпускал к владыке.
За полночь Чингисхан пришел в себя и молвил: «Кровь наконец-то запеклась. Теперь меня лишь жажда мучит».
И тогда Зэлмэ… пробрался во вражеский курень и стал шарить по телегам, окружавшим кольцом стан тайчудский, но так и не нашел нигде кумыса. Видно, бежавшие тайчуды выпустили кобылиц пастись не доеными. Не найдя кумыса, он прихватил с одной телеги огромный бурдюк с простоквашей и, взвалив его на себя, поспешил восвояси.
Сам Всевышний Тэнгри покровительствовал Зэлмэ[408]: ни одна душа не прознала про то, как он проник в неприятельский стан и как оттуда вернулся. И принес Зэлмэ бурдюк с простоквашей, развел ее водой, которую тут же отыскал; и, разведя водой простоквашу, дал испить Чингисхану.
И испил Чингисхан, трижды переводя дух; и, приподнявшись, сел и молвил он: «Плоть моя чувствует облегчение».
И рек тогда Чингисхан: «Что мне сказать тебе, Зэлмэ, друг верный? Когда, обложенный мэргэдами со всех сторон, в горах Бурхан халдун скрывался я, ты выручил меня тогда впервые. А нынче, не щадя себя, отсасывал ты кровь мою; и вдругорядь тебе я животом обязан. Когда же изнемог от жажды я, рискуя жизнью, ты во вражий стан пробрался и мне питье животворящее принес. Навеки не забыть мне, друг Зэлмэ, твои заслуги!»»[409]
Как мы видим, Чингисхан верен своим жизненным принципам, обусловленным его мировоззрением: он отмщением отомстил недругам-тайчудам, воздаянием воздал своему верному нукеру Зэлмэ. А затем, когда его спаситель из тайчудского плена Сорхан шар после разгрома тайчудов прибыл к нему, наш Герой выразил искреннюю благодарность простому арату, протянувшему ему руку помощи в трудную минуту. «И сказал тогда Чингисхан Сорхон шару:
«Почтенный Сорхон шар,
Мой сродник-благодетель,
Ты с шеи снял моей
Тяжелые колодки,
От кандалов мои
Освободил ты руки[410],
Но под крыло мое
Почто так поздно прибыл?»
И молвил Сорхон шар ему в ответ:
«Я лишь в тебя все время верил, мой владыка. Но посуди, как было мне спешить. Явись к тебе я прежде, сродники-тайчуды моих жену, детей, все достояние мое пустили б прахом по ветру, поди. Сегодня ж воссоединиться я с тобою вправе!»
И выслушал Чингисхан слова Сорхон шара и одобрил речи его»[411].
Из последующего рассказа автора «Сокровенного сказания монголов» мы убеждаемся в том, что Чингисхан высоко ценил верноподданические чувства и поступки людей, даже если они воевали против него. Если же верные слуги его врагов после смерти своего господина сами желали встать под его знамена, Чингисхан с радостью принимал их в ряды своих нукеров. Так получилось в истории с Зургадаем, которого после разгрома тайчудов Чингисхан спросил: «Когда в урочище Хойтэн сошлись, тесня друг друга, наши рати, кто ранил в шейный позвонок коня, что подо мною был?»[412]
«И признался Зургадай владыке покаянно:
«То я, владыка, выпустил стрелу.
Захочешь ты меня казнить, мой хан,
Не суждено мне, значит, жить, мой хан.
Ничтожный, я паду перед тобой
И, бездыханный, буду гнить, мой хан.
Но если жизнь даруешь мне, спасешь,
Ты преданность, защиту обретешь.
Куда пошлешь — бесстрашно я пойду
И на врагов всей силой нападу.
И так я буду бить твоих врагов,
Что реки выйдут, хан, из берегов.
Такая сила бы во мне росла,
Что за скалою б рушилась скала
И сыпались разбитые вконец
Обломки человеческих сердец.
Чингис, тебе я храбрость покажу
И преданность, и силу докажу!»
И молвил Чингисхан: «Будь, Зургадай, ты истинным врагом, ты б лгал, сокрыть желая свою зловредность. Но нет, ты ничего не утаил, в содеянном признался честно. Вот муж, воистину достойный быть моим нукером. Поскольку наконечником стрелы ты ранил в шейный позвонок коня саврасого, что подо мною был в ту пору, мы наречем тебя Зэвом отныне[413], сим именем заменим прежнее прозвание твое. Так будь же наконечником стрелы, что неотлучно день и ночь при мне, что от врагов меня оберегает!»»[414]
Конница Чингисхана преследует врага. Миниатюра из «Сборника летописей» Рашид ад-дина. XIV век.
При принятии решения о приближении к себе Зургадая Чингисханом, прежде всего, учитывались его честность и искреннее желание «в услужение всю силу положить», а также, и это было не менее, если не более значимо для него, его преданность своему прежнему господину.
Точно так же было и в случае со стариком Ширгэтом и его сыновьями. После разгрома племени тайчуд его предводителю Таргудай хирилтугу удалось скрыться в окрестных лесах. Старик Ширгэт и его сыновья в тех лесах «полонили тайчудского ноёна Таргудай хирилтуга… и повезли к Чингисхану… (Однако по пути, вспомнив об его взглядах по поводу верноподданничества, они одумались): «Коль Таргудая привезем мы к Чингисхану, в нукеры не возьмет он нас, неверных господину своему холопов; казнить прикажет, ибо на господина мы посягнули своего…» И отпустили они тут же Таргудай хирилтуга, а сами вскорости пришли к Чингисхану.
И спросил их владыка, почто пришли они. И ответил старик Ширгэт Чингисхану: «Везли к тебе мы хана Таргудая, но, наконец, одумались и устыдились: как можно выдавать единородного владыку?! Мы отпустили хана Таргудая восвояси и вот пришли, чтоб в услужение тебе всю силу положить». И молвил Чингисхан:
«Вы, подданные хана Таргудая!
Когда бы господина своего
Вы пленником доставить мне посмели,
Впредь моего доверья вы б лишились.
Самих бы вас
И семьи ваши также
Вполне уместно было б извести.
Вот почему, когда я узнаю,
Что хану оказали вы почтенье
И милосердную свою явили душу,
Такое одобряю я вполне».
Сказав сии слова, Чингисхан призрел старика Ширгэта и сыновей его»[415].
История старика Ширгэта и его сыновей позволила Б. Я. Владимирцову сделать важный вывод, характеризующий нашего Героя: «Чингисхан всегда и везде, даже в среде неприятелей, поддерживал аристократические начала: власть феодала по отношению к своему вассалу, власть господина по отношению к своему рабу; он всегда поощрял верных слуг и наказывал смертью изменивших своему господину, хотя бы этот господин был злой враг самому Чингису»[416].
Трудно переоценить значение разгрома тайчудов войском Чингисхана. «Разгромив армию тайчудов и покончив с их предводителями, Чингисхан присоединил к своему улусу их земли и подданных. Ранее точно так же он поступил и с журхинцами. В результате этих двух побед Чингисхана улус