— А. М.)), которые (некогда) ушли в Эргунэ-кун.
Среди тех, кто оттуда вышел, был один почтенный эмир по имени Буртэ-чинэ (Бортэ чоно. — А. М.), глава и вождь некоторых племен…»[40]
С упоминания о Бортэ чоно персидский летописец приступил к изложению родословной прародителей Чингисхана. Однако мы в этом вопросе предпочли монгольский первоисточник пересказу правоверного мусульманина Рашид ад-дина.
Первоисточниками для нас являются монгольские легенды, повествующие о прародителях Чингисхана отнюдь не с позиций догматики ислама; в этих монгольских легендах впервые ясно было изложено с позиций тэнгрианства, т. е. культа Всевышнего Тэнгри шаманизма древних монгольских кочевников, о небесном происхождении «главы и и вождя некоторых племен» монголов Бортэ чоно, а затем и о «небесном мандате» на ханскую власть рода хиад-боржигин, к которому принадлежал Чингисхан.
Ранее в течение пяти веков передававшиеся изустно и таким образом сохранившиеся в памяти народной, во время составления «Сокровенного сказания монголов» эти легенды впервые были зафиксированы письменно.
Автор «Сокровенного сказания монголов», если хотите, юридически закрепляя устное предание[41], предпослал ему заголовок «Прародители Чингисхана» и начал собственное изложение родословной предков Чингисхана с известия о небесном происхождении Бортэ чоно:
«Рожденный[42]по благоволению Всевышнего Тэнгри (Верховного божества монголов. — А. М.), — Бортэ чоно и его жена Хоо марал — переправились через воды реки Тэнгис, пошли и сели в окрестностях горы Бурхан халдун[43], что в верховьях реки Онон»[44].
Дальнейшее изложение монгольским летописцем родословной прародителей Чингисхана (VIII–XII вв.), в частности, истории Алан гоо и ее семьи (вторая половина X в.), прежде всего, проливает свет на хозяйственную и общественную организацию древнемонгольского общества в интересующую нас эпоху: «Отец Алан гоо — хорь тумэдский ноён[45]Хорилардай мэргэн, а мать — Баргужин гоо; родилась Алан гоо в уделе хорь тумэдов в местности, называемой Ариг ус… Хорилардай мэргэн отошел от пределов хорь тумэдских по причине раздоров, вспыхнувших меж близживущих родов, кои желали отвоевать друг у друга уделы, обильные зверем — соболем и белкой. Хорилардай мэргэн и люди его обособились, и прозвались они племенем Хорилар по имени ноёна своего. Прознав, что в окрестностях Бурхан халдуна зверя в изобилии, хорилары перекочевали в удел Шинчи баяна урианхайского[46], который поставил на горе Бурхан халдун кумира для поклонения духам-хранителям той горы[47]»[48].
Священная гора Бурхан Халдун. Монголия.
Как явствует из истории семьи Алан гоо[49], способ хозяйствования прародителей Чингисхана соединил в себе характерные для присваивающего способа ведения хозяйства охоту, рыболовство и собирательство съедобных растений[50] с «особым типом производящего хозяйства — кочевым скотоводством»[51].
Формирование в степях Центральной Азии хозяйственно-культурного типа скотоводов-кочевников сухих степей Евразии[52] послужило основанием говорить о новых условиях жизни древних предков монголов, которые создал переход к кочевому скотоводству.
«Прежде всего племена степных пространств Центральной Азии приобрели постоянный и достаточный источник существования, подчас даже избыток высококачественных продуктов и сырья. Количество пищи лимитировалось наличием скота, его продуктивностью и площадью пастбищ, от которых зависело теперь благосостояние коллектива… А так как скот и пастбища — легко отчуждаемое имущество, то у различных коллективов, связанных между собой отношениями родства и свойства, возникала необходимость в постоянной готовности к их защите. Это способствовало существенным изменениям в социальной организации общества. До этого община состояла, как правило, из представителей двух-трех матрилинейных тотемических родов, связанных брачными отношениями своих членов и вытекающими из этого взаимными обязательствами (совместная коллективная охота, взаимопомощь, кровная месть, нормы экзогамии[53]).
Экономическая основа кочевого скотоводства стала базой для формирования нового типа общины… При сохранении кровнородственной основы в общине стали медленно изменяться принципы линейности родства, что было связано с расширением роли и функций мужчин в обществе… Так постепенно складывается понятие о двойном родстве, закрепленное в монгольских терминах родства (родство по матери и родство по отцу), причем родство по отцу постепенно выходит на передний план…
Род и община становятся постепенно патрилинейными, а на смену тотемическому материнскому роду приходит генеологический отцовский род. Постоянное ядро общины составляет группа родственников разных поколений, принадлежащих к одному отцовскому роду…
Явления, сопутствовавшие перестройке общественной организации у народов, генетически связанных с монголами… бытовали вплоть до конца I тысячелетия новой эры»[54], т. е. как раз в рассматриваемую нами эпоху прародителей Чингисхана.
В справедливости приведенных выше суждений ученого-монголоведа Л. Л. Викторовой мы убедимся, продолжив анализ сообщений монгольского летописца. В них как раз и были засвидетельствованы «явления, сопутствовавшие перестройке общественной организации у народов, генетически связанных с монголами»: зафиксирована смена тотемов, а затем и вовсе замена старого представления о тотемистическом происхождении родоначальника монголов на понятие о его небесном происхождении, описаны древнемонгольские патрилинейные роды и община.
Итак, вслед за древними летописцами обратим внимание читателей на следующие ключевые моменты:
Во-первых, имена самих мифологических прародителей Чингисхана — Бортэ чоно и его супруги Хоо марал, в переводе с монгольского означающие Серый Волк и Прекрасная Лань, свидетельствуют о тотемизме древних монголов. Эти священные животные были объектами религиозного почитания (тотемом) древних монголов, считались их покровителями. Причем первым тотемом и прародительницей древних монголов считается Хоо марал (Прекрасная Лань), подтверждением чему являются произведения «звериного стиля» в искусстве древних монголов — оленные камни[55].
Для дальнейших стадий религиозного развития характерно отождествление родоначальника с божеством-тотемом. Примером тому и является «Легенда о Бортэ чоно…», включенная в «Сокровенное сказание монголов»; в этой легенде родоначальник монголов был назван именем их тотемного кумира Бортэ чоно (Серый Волк).
Однако объявление прародителем древних монголов только одного из двух их прежних тотемов-прародителей — «почтенного эмира по имени Буртэ-чинэ (Бортэ чоно. — А. М.), главы и вождя некоторых племен»[56], является убедительным подтверждением вывода Л. Л. Викторовой о том, что в период становления производящей экономики «род и община становятся постепенно патрилинейными, а на смену тотемическому материнскому роду приходит генеалогический отцовский род»[57].
Во-вторых, древние летописцы сообщают о том, что родоначальник древних монголов Бортэ чоно был рожден «по благоволению Всевышнего Тэнгри». Это свидетельствовало о том, что на определенном этапе развития древнемонгольского родоплеменного общества старое представление о тотемистическом происхождении родоначальника монголов, характерное для регулятивной системы присваивающего способа хозяйствования, уже было недостаточным, и его дополнили новым понятием о небесном происхождении родоначальника властвующего рода, в результате чего генеалогия прародителей Чингисхана обрела новое, явное политическое и идеологическое содержание[58].
Современные ученые-правоведы считают, что «подобные изменения были обусловлены становлением производящей экономики, повлиявшим в том числе и на идеологию, а также связанную с ней регулятивную систему. Так, для новой идеологии становится характерным изменение культов…, т. е. изменяется мифологическое сознание (выделено мной. — А. М.)»[59].
На смену мифологическому сознанию человека присваивающей экономики приходит мифологическое сознание человека раннеклассового общества, оперирующего иной системой мифов.
В основание этой системы была положена «Легенда об Алан гоо», которая, будучи использована автором «Сокровенного сказания монголов», логически продолжала «Легенду о Бортэ чоно» и была призвана окончательно и безоговорочно обосновать с позиций верований древних монголов — тэнгрианства — «небесное избранничество» прародителей Чингисхана: во-первых, подтвердить небесное происхождение «главы и вождя некоторых племен» монголов Бортэ чоно, и, во-вторых, объявить о «небесном мандате» на ханскую власть рода хиад-боржигин, из которого ведет свое происхождение Чингисхан.
В этой легенде, зафиксировавшей следующий важный этап эволюции мировоззрения такой социальной группы, как древнемонгольский род, рассказывается о том, что потомок Бортэ чоно в двенадцатом поколении, главенствовавший над коренными монгольскими родами — «старой ветвью» Хиянова рода, дарлигин-монголами — Добун мэргэн, умер рано, оставив свою жену Алан гоо (род. около 930–940 гг. н. э.) с двумя сыновьями-сиротами. Но после смерти мужа Алан гоо родила еще троих сыновей. Возникшие сомнения и подозр