— Броню забираю, — заявил я на любопытный взгляд Сени. — Немного дорасти до нее нужно, но она мне подходит.
Он ничего не ответил, молча кивнув. Я достал из пакета сумку шамана. Она оказалась необычайно легкой, точно невесомой. Откинул крышку. Внутри покоилась небольшая, но толстая книга.
— Сумка может снижать вес только этой книжки, — внезапно заговорил телепат. — Больше ничего в нее не влезает.
Я достал томик и повертел в руках. Корешок и обложка обшарпаны, пахнут пылью. Страницы желтые, кажется, откроешь книгу, и они рассыплется.
— Язык люмпусов? — задумчиво произнес я, разглядывая выведенное вязью название. Смесь арабского, мордорского и эльфийского в одном флаконе. Распахнул книгу — чистые страницы.
— Понятия не имею, для чего она, — произнес Сеня. — Слишком хороша для записной книжки. Скорей всего, чернила с секретом. Просто так не прочесть.
Я вновь захлопнул книгу и уставился на вязь:
«Переведи».
Искусство управления стихией. Том 1. Вода.
«Как прочитать страницы?»
33… 32… 31…
Я спрятал букварь обратно до лучших времен. Сеня все понял без слов.
— Значит, и ты не знаешь, что с ней делать, — усмехнулся он.
— Ага, — честно ответил я, поднявшись на ноги. — Пойду прогуляюсь.
Он молча кивнул.
При свете луны я вышел на улицу. Вдохнул полной грудью морозный воздух и поднял глаза на нашу крохотную вышку. На верху, кутаясь в десяток одеял, ежился Костя.
— Чего не спим? — мурлыкнул томный голос, и нежные руки обняли меня сзади за пояс. Прежде чем я успел ответить, девушка нагнулась над моим ухом и прошептала: — В старом доме — Роза и твоя мать. Половина контроля над зданием принадлежит тебе. А вот в новом сейчас живут те, кто голосовал против тебя. Не думаешь, что стоило бы занять последнюю совместную комнату? Благо возможности позволяют.
Арка 4. Два по одному
Глава 30. Лагерь Эвакуации
19 января 2019 года. Суббота. Крещение Господне. С утра поздравляли друг друга с праздником. Истово верующих в клане нет, но, как водится, все помним даты и немного обычаи. Федор в шутку предложил поехать на Томь и нырнуть в прорубь. Мы посмеялись, Сеня с Костей набычились. Больше ничего выдающегося не произошло. После завтрака Сеня вместе с Федей отправились в разведку, мы же планируем продолжить укреплять территорию.
Захлопнув дневник, я посмотрел в окно. Хм, довольно много сделали за последнее время. Смотровую вышку у дома увеличили в два раза, а теперь обматываем периметр деревни колючей проволокой. По наводке Роберта раздобыли двадцать пять мотков, обеспечив себя работой на неделю вперед.
Была еще мысль поставить растяжки, но ни у кого из нас не оказалось практики в столь тонком деле, а гранат ничтожно мало, чтобы тратить их, не будучи уверенными в конечном результате. Зато в достатке металлических банок из-под консервов! Цепляешь их через несколько метров и получаешь звуковую сигнализацию. Конечно, совсем уж далеко не слышно, да и ветер порой ложную тревогу устраивает… Но тут уж задача дозорного отделить зерна от плевел.
— Давайте повторим падежи, — донесся из-за тонкой стены голос Розы.
— Я знаю! Я! — завопил Витя.
— Поднимай руку! — с укором проговорила Снежа.
Я улыбнулся. С тех пор как мы заняли последнюю совместную комнату, жили будто на звукозаписывающей студии. Днем галдят дети, ну а после наступления темноты…
В общем, для трех пар звукоизоляция у дома ни к черту.
Но больше остальных страдают наши соседи. Все знают, как принято описывать вернувшегося из долгого плавания моряка или служивого, наконец-то оказавшегося в объятьях любимой. Так вот, порой мне кажется, что я каждую ночь возвращаюсь из долгого плавания. Даже думать не хочу, каково Насте с Федей. Завидуют, поди? А про Роберта и Аллу так вообще молчу. Странное, наверное, чувство — по полночи слушать стоны собственной дочери?
Но мы с Самантой плевать хотели на эти мелочи. И на заветы Арсения, что «нечего ерундой заниматься — только во имя деторождения». Нет, она в принципе не против, «но чуть позже». Да и я не тороплюсь.
Эх, удивился же я тогда ее предложению. Но от такого не отказываются. Срочно соглашаются, а потом уже по ходу дела решают, нужно оно тебе или нет. По крайней мере, в случае с Самантой. Что у нее на уме, даже чертям не ведомо, но я стопроцентно уверен — сердце этой лисе не разбить. Стало быть, и терзаться не о чем. Нужно использовать друг друга по полной… Использовать и иногда гадать, каковы ее скрытые мотивы. Пока только один вариант — быть ближе к клан-лидеру.
Ладно, пытаться понять тонкую женскую душу без бутылки водки не стоит. А я нынче не пью, так что оставим это занятие. Плюс наших отношений в том, что мне удалось сблизиться с Робертом и Аллой. Пусть скрепя сердце, но супруги в нынешней ситуации поддерживали выбор дочери. Наш охотник даже в шутку как-то сказал:
— Через шесть лет на следующих выборах буду голосовать за тебя, — губами посмеялся, но взглядом напомнил, что в каждой шутке лишь доля шутки.
Наши еженочные упражнения приносили и другие плоды. Вкупе с непрерывным пожиранием таблеток валерианы я стал гораздо спокойнее. Почти как раньше. Больше никаких гнутых вилок, побелевших кулаков и уж тем более обращения к альтер энергии.
Альтер энергия…
Я так ничего о ней и не узнал, даже прокачав уровень управления космопраной до 25 %. Мне вообще пока не отрылись никакие новые знания. Зато увеличивается время изменения материи и использования артефакта. И броню удалось подогнать по размеру. Теперь ношу ее, как нижнее белье, под штанами с кофтой.
Мотнув головой, я поднялся на ноги. Размял шею и направился в другой дом. По дороге наткнулся на маму с Аллой, стиравших вещи в бане, да Настю с Самантой, готовящих обед в кухне-столовой-гостиной. Роберт и Костя уже ушли. На миг почувствовал себя каким-то тунеядцем, но прогнал подальше эту мысль. Зашел в мужскую спальню и поднял гантели. Прокачка прежде всего. Пусть хотя бы по мелочи.
Несмотря на то, что мы трое разъехались по разным комнатам, каждое утро все так же начиналось с физкультуры и шахмат. Потом в течение дня каждый по возможности занимался саморазвитием. Сейчас я потратил на себя минут сорок.
Оплеснув лицо, набросил куртку и вышел на улицу.
Мгновенно напрягся, явственно услышав гул мотора. Чего это они так рано? Стоп! Это не «Тундра»…
— Тревога номер два! — заорал я, неистово застучав в окно столовой-гостиной. Девушки испуганно подняли головы. Первой среагировала Саманта — бросила недочищенную морковь и метнулась в сени.
— Саш, люди? — изумленно проговорила мама, выглянув из бани.
— Я тоже слышу, — подтвердила Алла и побежала к крыльцу.
Последовав за ней, я вошел в сени, где хранилась небольшая часть нашего арсенала. Взял штурмовую винтовку от дядюшки «Кольта», мама и Настя довольствовались пистолетами, Алла — обрезом, Саманта — карабином (добро из их семейных запасов). Стрелять умели все. Попадать в цель — только женщины Роберта.
— Не бойтесь. Держитесь за мной, — велел я, подходя к забору. Секунду подумав, добавил: — Саманта, на вышку.
— Да, мой капитан, — хищно улыбнулась девушка.
С грацией кошки она взлетела вверх по шатким ступеням. Припав на одно колено и козырьком приложив ко лбу ладонь, девушка доложила:
— Похоже, целенаправленно едут сюда! Черная бэха, по-моему, икс пятая, и какой-то микроавтобус.
Уже второй раз с начала Апокалипсиса слышу о черном бумере. Уж не та ли самая тачка, о которой говорил один знакомый нам с Сеней самоубийца-некрофил?
— А куда они еще могут ехать, раз тут одна дорога, — пока я шевелил мозгами, Настя вставила свои пять копеек.
Я лихорадочно размышлял, как поступить. Глупо выходить всем табором на дорогу. С другой стороны, и прятаться за забором тоже странно. Мы вроде как сами каждый день ищем других людей. К тому же Роберт с Костей могли услышать чужой мотор и кинуться обратно. Тогда они лоб в лоб столкнутся с чужаками…
— Оставайтесь за забором, — бросил я женщинам.
— А ты? Один пойдешь? — тут же запричитала мама. — Я не пу…
— Встречу их сам. Если что, Саманта прикроет, а там и вы подсобите.
С решимостью гладиатора я покинул двор. Колонна из двух машин медленно приближалась. Сняв винтовку с предохранителя, я упер приклад в плечо. Если не остановятся, дам предупредительный выстрел.
Но этого не потребовалось — бэха замерла метрах в двадцати. Водительская дверь открылась, и, подняв руки вверх, из нее вышел крепенький мужчина в цветастом горнолыжном костюме и лыжных очках. О том, что незнакомец увлекался спортом, говорила и висящая у него на поясе серебристая бейсбольная бита.
— Странная у вас система защиты, — вместо приветствия заявил он. — Я заметил проволоку и банки между деревьями, но центральный въезд свободен.
— И прекрасно просматривается, — в тон незнакомцу ответил я. — А наши враги не из тех, кто ходит только по чищенному. Скорее наоборот.
— И кто же ваши враги, раз вы на нас оружие направляете?
— Врагов у землян сейчас хватает, — усмехнулся я, но винтовку не убрал. — Кто вы? Как на нас вышли? Сколько вас?
Со скрежетом открылась дверь микроавтобуса.
— Пап, куда ты? — донесся до слуха усталый бас.
Незнакомец-горнолыжник обреченно выдохнул и повернул голову как раз в тот момент, когда нога щупленького старика коснулась земли. Он походил на завернутый в пальто финик, а в руках же сжимал какую-то огнестрельную древность. Будем считать, что ружье.
— Геннадий Степаныч, я ж просил посидеть в машине, — на миг мне даже стало жаль горнолыжника.
— Да чего ты тут возишься, Юрка? Ну че, берут нас? Похоже, нет! — старикан впился в меня пристальным взглядом и направил ствол. — Ну! Чего выеживаешься?
Я вновь перевел взгляд на горнолыжника:
— Ты ж понимаешь, что с такими заявлениями путного разговора не выйдет?
Прежде чем незнакомец ответил, из минивэна выскочили два мужика — ровесники Роберта или чуть старше. На вид простые как пять копеек, в меру худые и невысокие. Они едва ли не насильно потащили старика обратно в машину. Тот что с усами аля Игорь Николаев еще и извиниться успел.